Шариф — молча достает гранату и сжимает ее в кулаке. Мы — спокойно смотрим на это. Ну, граната и граната. Обычная Ф-1, с рубчатым корпусом, зеленая, такие вот зовут «лимонками», непонятно почему. На английском их кличут pineapple— ананас, что ближе к истине, все-таки рубчатый корпус лимон не напоминает никак.
— Вынь кольцо — говорит Басим и вот тут Санька напрягается. Напрягается и паренек из третьей роты. Напрягается даже переводчик. Я — не напрягаюсь. В конце концов Басим не производит впечатления отморозка или человека, который вдруг решил с собой покончить. У нас тут теологический диспут и граната — всего лишь аргумент. Хотя весомый аргумент, должен признать.
Шариф — вынимает кольцо, все еще прижимая чеку своими коричневыми, заскорузлыми пальцами. Сейчас — достаточно разжать эти пальцы и через три секунды — грохнет взрыв. В ограниченном пространстве глинобитного дома это означает верную смерть или тяжелые увечья. Взрыв вообще штуковина непонятная — видел я и парней, которых осколком достало едва ли на двадцати-тридцати метрах, а иные и вплотную выживали, и продолжали бой. Но в любом случае, взрыв Ф-1 в тесном помещении не сулит ничего приятного. Теперь — напрягаюсь и я. До сих пор угроза была умозрительной, но теперь… Любой напряжется в такой ситуации, ведь достаточно случайности, достаточно ему разжать пальцы…
— Разожми пальцы — говорит Басим и Шариф не колеблясь ни секунды — разжимает пальцы. В воздух металлической рыбкой — отлетает чека и едва слышный хлопок детонатора извещает нас о том, что жить нам всем осталось три секунды. Время течет очень-очень медленно, а у меня в голове мелькают мысли. Первая — что надо вскочить, выхватить у этого придурка из рук гранату и выбросить в окно, благо тут стекол нет, а внизу под домом — овраг. Вторая — что я не успею, что за час посиделок в такой позе ноги у меня затекли и я сейчас пока на ноги поднимусь — три секунды пройдет, а ему достаточно руку в сторону отвести. Еще мысль — о том, что может быть надо сбить его с ног и закрыть телом гранату, но я понимаю что уже не успеваю. И жалость — к себе. О том, что так глупо умер. Умер от того, что Басиму захотелось поставить точку в диалоге, а его телохранитель, тупой как баран Шариф — послушался его и убил нас всех. Жалко, что так мало девчонок увидел в своей жизни, что еще так молод и что …
— Брось за окно — говорит Басим и Шариф, размахнувшись — кидает гранату в окно, туда, где овраг. Буквально спустя секунду — гремит взрыв.
— Ступай — машет рукой Басим и его верный телохранитель топает к выходу. Мы — я, Санька Иванов, паренек из третьей роты и переводчик — сидим как оглушенные, переживая. Наконец — Санька Иванов откашливается.
— И… что это было? — спрашивает он: — зачем?
— Вот смотри — говорит Басим: — я религиозный гуру общины и он не задает вопросов. Если бы я сказал бросить гранату под ноги — он бы так и сделал. Потому что он — повинуется. Не задает вопросов, не думает. Он делает то, что ему сказали. Но я хотел бы быть — духовным гуру. А духовный гуру — это научить его жить так, чтобы никто на свете никогда не смог бы сказать ему «разожми пальцы». Чтобы он научился жить своей головой.
И мы — я, Санька Иванов, переводчик Насиб-паша и тот паренек из третьей роты, который где-то через неделю после этого случая подорвался на мине — молчим и смотрим в окно, за которым поднимается вверх клуб пыли. Тогда я не понял. Понимание пришло ко мне намного позже.
— Чем отличается религиозный культ от духовного проводника? Давай я попробую объяснить — говорю я, и Юрико ослабляет хватку… что бы она там под одеялом ни держала. Остаток ночи мы так и проговорили, а потом она заснула.
— Знаете, что — а пойду-ка я проведаю Мико — говорю я, но Эйка загораживает мне дорогу, встав на моем пути и растопырив руки в разные стороны. Она мелкая и в ее исполнении это выглядит комично. Такой вот Гендальф на пути Балрога — ты не пройдешь!
— Не, вот чего я тебе не дам — так это с утра в девичью спальню вламываться — говорит она: — ты и так… вон какой довольный! Я сама ее проведаю сейчас.
— Точно! — поддакивает Дездемона, оказываясь возле нас и протирая свою макушку полотенцем: — пойдем глянем как она там, а то этому если доверить… или его с собой позовём?
— Ты мне мораль в коллективе не подрывай, ее и так у нас немного осталось! — грозит пальчиком Эйка: — все, мы пошли! А ты вон, иди умывайся, как раз Нобуо туда зашел, займись полезным делом, воспитай его как следует.
— Ага, понятно — киваю я. На самом деле ничего против того, чтобы девочки проведали Мико я не имею, наоборот хорошо. Немного обидно, что теперь меня тут за ту самую помесь овчарки с кроликом держат, которая не только догоняет нарушителя, но и… наказывает его. Но тут уж, как говорится, сперва ты работаешь на репутацию, а потом репутация работает на тебя. Уж что заслужил, то заслужил. Кента-кролик.
Глава 13
Продолжая мурлыкать старую советскую песню про то, что надо проснуться и спеть — я перешагиваю порог умывальни. Надо сказать, что многие помещения в студии сделаны кое-как. В смысле, можно было бы и лучше, можно было современней, можно было ого-го как, но… и так сойдет. Потому умывальня не впечатляет своим интерьером — помещение выложено кафелем, стоки в полу, ряд раковин с кранами и зеркалами. Перед одним из зеркал стоит наш старый добрый знакомый Нобуо и мрачно смотрит на свою физиономию. Киваю ему — в знак вежливости и прохожу к соседней раковине. Моя физиономия в отличие от таковой у Нобуо — прямо-таки светится изнутри. Контраст, дамы и господа.
— Доброе утро, Нобуо-кун — киваю я: — как ночка прошла?
— Да пошел ты! — вдруг взрывается он: — пошел ты! И шлюхи твои пошли!
— Погоди… чего это ты? — я не обижаюсь ни на посыл в лес, ни на «твоих шлюх», потому что в голосе у него звучит отчаяние. Человек на грани и судя по всему — одной ногой уже эту грань перешагнул. До чего все-таки современное поколение любит быть неврастениками и особо чувствительными личностями, даже не поздороваться с утра.
— А то ты не знаешь?! Специально все меня травите! В школе так было, в университете, а сейчас и здесь! — выкрикивает Нобуо и его глаза подозрительно краснеют: — вы всегда так! Жизни мне не даете!
— Ну… мы ж с тобой только тут познакомились — обращаюсь я к фактам: — да и остальные тебя не то, чтобы хорошо знают. И вот чего за собой не замечал никогда, так это склонности к буллингу. То есть могу дать подзатыльник, если выпросишь, но не более. Так что твои обвинения беспочвенны… и я бы хотел уточнить в чем именно ты меня обвиняешь.
— Да ты посмотри на себя! — взрывается Нобуо: — Что в тебе такого?! Почему они все за тобой косяками ходят и в рот заглядывают?! Ты младше меня! Ты ни петь, ни танцевать не умеешь! Что ты тут вообще делаешь?!
— А вот сейчас было обидно — говорю я. На самом деле конечно не обидно, петь я действительно не умею, завидую попаданцам с отличным слухом и голосом, которые могут перепеть Высоцкого и «Биттлз», Тину Тернер и при этом попутно — присвоить музыкальные хиты всего мира за последние пятьдесят лет. Красота же. Выдаешь все за свое, типа такой ты музыкальный гений… хотя возникает неминуемый вопрос — в мире, где нет «Биттлз», нет Фредди Меркьюри, нет Высоцкого и вообще полностью отсутствует вся музыка и литература — а придумано что-то свое… какая именно там музыка и литература? Вот это интересно. Отличие этого мира от своего я уже зацепил… и это интересные мелочи, вроде разных слоганов у известных компаний и в биографии известных людей. Так, например, я специально в сети поискал Высоцкого и не нашел. Потому что Мария Высоцкая, известная певица-бард времен СССР, альпинистка и лауреат премии Чайковского — была застрелена во время «Пражской Весны», каким-то ошалевшим солдатиком. Мир не является константой, да. Константой во всех мирах выступает только мое неумение петь. Как говорят в таких случаях мои соседи — прекратите мучать кошку.
— Посмотри на себя! — продолжает свой монолог Нобуо: — Ты же просто хулиган! Все, что ты умеешь делать — это делать людям больно! Избивать их! Так всегда было, всегда кто-то избивал меня после школы! Всегда! Только потому что вы умеете делать больно! А я не умею так делать! И не хочу! Потому я так много работал над собой, я записал два альбома, я тренировал голос, учился ходить на сцене, я даже записался на это шоу — чтобы никогда больше такие как ты не ломали мою жизнь! И вот, что же делают эти, сволочи из администрации? Они специально приглашают тебя — потому что им интересно как ты сломаешь мою жизнь! Можешь радоваться, вам это удалось!
— … — я молчу, разглядывая трясущегося Нобуо-куна. Он краснеет, бледнеет и сжимает кулаки. Тяжелый случай невротизма и паранойи, думаю я, он искренне полагает, что вокруг него — сплошной заговор. Вот прямо-таки всем его жизнь настолько интересна, что даже устроители шоу все сделали, чтобы ее испортить. Кстати, вот тут он вполне может быть прав, устроители шоу у нас затейники, дай им волю, они тут же добавят в нашу жизнь перчика и вообще, как там звучит слоган у местной сети бензоколонок? «Плесни масла в огонь»! Или «Добавь огонька!» И идти у них на поводу — это последнее, что ты можешь сделать, потому что именно тогда ты и становишься подопытной свинкой в этом аквариуме. И здесь надо разъяснить господину Нобуо, что жизнь, она на нем не зацикливается, просто его точка зрения установлена у него же между ушей, а для того, чтобы видеть объемную картинку просто необходимо иногда думать о том, как же эта самая картинка выглядит с точки зрения окружающих тебя людей. Не обижать их, сотрудничать и тогда — может быть они будут сотрудничать с тобой. У Нобуо-куна тяжелые отношения с социальной интеграцией и, хотя я и сам не являюсь образчиком таковой (Юрико — вот кто является образчиком, она сумеет в любой коллектив влиться!), все же основы мне известны. Начиная с азов — никогда не считай, что окружающие тебя люди тебя ненавидят, до тех пор, пока они это тебе не скажут. Никогда не предполагай, что кучка девчонок взрывается смехом исключительно по твоему поводу — иногда так и бывает, но в девяноста процентов случаев они тебя даже не замечают. Девочки, девушки и даже парни — имеют такое свойство — просто смеяться, когда они собираются вместе. Никогда не заноси людей в список своих врагов, если не уточнил их намерения. Никогда не суди человека со стороны — любой ярлык будет неверным. Можно принимать решения быстро, можно отражать нападение и посягательства и даже самому нападать и посягать — но если ты повесишь на человека ярлык «враг» — тебе будет сложно увидеть в нем человека.