— Внимание! — разнёсся под каменным сводом бархатистый голос, — Приближается змей. Пожалуйста, отойдите от края платформы.
Джей тревожно глянул на Эдну. Какой ещё змей? Ничего хорошего о змеях ауры не подсказывали.
— Пойдём поднимемся, — Эдна деловито махнула в сторону пандуса, ведущего на ближайшую платформу. — А то забрызгает.
И потянула Джея за руку. Он пошёл следом, тревожно озираясь.
— А что такое змей?
— Так сам змеегрыз, — пояснила Эдна, хотя понятнее не стало. — Ну, это штука типа поезда, только очень большая. На ней и ездят по этим туннелям. Она, конечно, больше на гусеницу похожа, но для красоты называется змеем.
Стоило ей договорить, как из темноты тоннеля показалось что-то круглое и блестящее. Спустя пару секунд Джей понял, что это — лобовое стекло огромного поезда. Выпуклое, как миска, оно было нахлобучено чуть наискосок — сверху глубже, чем снизу. Вслед за стеклом из тоннеля выехал сегмент тела высотой в четыре этажа, усеянный светящимися окнами. Сам поезд был тусклого сине-зелёного цвета, с бархатистой поверхностью, словно припылённый. Он проехал до самого конца платформы, где стояли Джей и Эдна, разбрызгивая воду из лужи по сторонам, между подпорками, и наконец выплеснув небольшую волну на скошенную часть входной площадки. Ту, видимо, окружал барьер, потому что заходивших людей не обрызгало, как Эдна опасалась.
Остановившись, змеегусеница выдохнула и немного осела, так что двери каждого сегмента её тела опустились на уровень платформы. Они открылись, и изнутри повалили люди с такими же колясками, как та, которую Джей укрощал у Эдны в гараже.
Впечатлённый зрелищем Джей сквозь эфир позвал Льяло, чтобы поделиться своим восхищением. Ведь это по водам Льяла змеепоезд так лихо скользил в туннелях. Однако Льяло оказался занят — он болтал с поездом. Ну, насколько к их обмену восторженными образами можно было применить слово "болтал".
Джей и опомниться не успел, как его включили в беседу. Льяло отрекомендовал Джея змеепоезду, как своего приятеля. Поезд его обнюхал — Джею показалось, что огромная тёмная полусфера на морде слегка дёрнулась в его сторону. А дальше Джея засыпало образами светящихся кристаллов, подросших за время с прошлой поездки змея по тем пещерам, разлившихся грунтовых вод, а кое-где и осыпавшихся камней, о которых надо было предупредить человеков.
Джей будто мысленно прокатился вместе на живом поезде по земным недрам и выехал на свет только в одном месте, где магия, которой люди напитали змеегусеницу, раскрылась по её бокам множеством крыльев — по паре на каждый сегмент, и тогда весь змей сменил цвет на красно-оранжевый и воспарил в небо, преодолевая длинный залив и зелёную долину. Образы, связанные с полётом, пахли счастьем и солнцем, словно это была любимая часть поездки для змея.
Словно когда-то все змеегрызы обретали способность летать, а с ней и свободу от мокрых туннелей.
И если река Льяло когда-то была просто рекой, а ожила только от напитавшей её магии, то змеегрызы, наоборот, когда-то были настоящими гусеницами, которые превращались в бабочек, а потом магией из них вымыло всё, кроме едва различимых воспоминаний и радости полёта, превратив их в умные поезда.
Джей понял всё это, пролистав вылившиеся на него водопадом образы из памяти змеегрыза. Но почему же люди не услышали его историю? Разве он не делился образами с ними, когда они загружались в его нутро, чтобы уютно устроиться в каюте, похожей на гостиничный номер? Или дело в том, что Джей и сам прошёл схожий путь, а потому воспоминания гусеницы шевелили в нём что-то схожее. Что-то о том, кем он был раньше…
Глава 17 План
Из станции Джей вышел в такой глубокой задумчивости, что очнулся только когда перед ним поставили тарелку, обдавшую его густым запахом томлёного мяса со специями. Оказалось, что не все киоски-беседки ограничивались напитками и закусками, в некоторых можно было найти и полноценный обед. Эдна так и сделала, а пока Джей не сопротивлялся, заказала на его долю тоже.
Мясо распадалось на волокна от одного взгляда, и Джей долго смаковал каждый кусок. Получается, когда-то он тоже ел ради насыщения? Или это всё иллюзия, навеянная поездом? Что Джей в самом деле знал о себе и других Свити? Был ли в нём где-то глубоко спрятан человек? И что считать человеком в такой ситуации?
На выходе со смотровой площадки Джею пришлось сдать арендованный плед, иначе его не выпускала магия. Он снова забеспокоился, как бы Эдна не замёрзла, но при тщательном изучении у подвижных кресел нашёлся собственный климатический барьер. Сытая Эдна согрелась, привалилась к плечу Джея и заснула прямо в тумане среди горных вершин.
Джей осторожно убрал ей с носа светлую прядь, не удержался и погладил кончиками пальцев щёку, а потом мягкие волосы. Взял себе на заметку каждый день делать ей причёску, тем более если они теперь будут гулять после завтрака. Эдна должна быть накормлена полезным, красиво одета и причёсана, иначе страдала Джеева профессиональная гордость. Ещё бы всё-таки убедить её на массаж, ну или хотя бы педикюр с ванночкой для ног… Джею не хватало тактильного контакта. Раньше он почти ежедневно задействовал ауру любви, чтобы подарить людям телесное удовольствие, а теперь эта аура простаивала. Когда простаивали ауры, Джей начинал чувствовать себя бесполезным.
На пересадке Эдну пришлось разбудить. Она почему-то покраснела и всё время поездки под вторым мостом старательно отводила взгляд. Но когда они забрали вещи и загрузились в удачно подошедший поезд, снова задремала и тут же уронила голову на Джея. Джей приосанился и подгрёб её поудобнее. Так-то лучше, функционал задействован, Свити используется по назначению.
Даже если в глубине души он и не Свити. Ну или не только Свити. Потому что — допустим, Джей всё же как-то выяснит, откуда взялись воспоминания о той, живой жизни. Разве тогда ему станет всё равно, что ауры простаивают? Разве ему не будет хотеться создать комфорт и уют для Эдны?
Он глянул вниз на её расслабленное лицо с приоткрытыми губами. Несмотря на середину лета, кожа Эдны была белая, как зимой. Даже у сотрудников Госсамера, которые сидели в офисах с утра до ночи, цвет немного менялся по сезонам. Как же Эдна так себя замуровала?
Джея внезапно накрыло, как волной, потребностью позаботиться и защитить. Этоегохозяйка! Хотя не такая уж она и хозяйка с тех пор, как Джей отключил человеческий контроль, просто привычка так её называть осталась. Но, пускай будет подруга или девушка, не суть. Главное, ЕГО. Она его, между прочим, выбрала, хотя были и более привлекательные варианты. И это с ним она согласилась сходить к морю впервые за два года, ему позволила рулить всем в доме, а теперь даже в своих финансах, и это его она кормила вкусным безо всякой необходимости.
Джей преисполнился решимости. Он будет для неё самым лучшим — Свити, человеком, парнем, неважно, как это назвать. Просто самым лучшим. А это означало, что хватит уже прятать хвост и прижимать уши. Пора становиться сильнее и смелее.
Джей кивнул собственным мыслям и развернул во внутреннем эфире финансовые данные. Ему предстояло хорошо поработать.
***
Эдна проснулась за пару станций до Беззабот и обнаружила, что лежит на коленях у Джейлина. А ведь после первого раза твёрдо намеревалась к нему не приваливаться!
Не то чтобы спать на Джейлине было жёстко или неприятно или ещё что. Наоборот, при внешней худощавости он оказался прямо-таки ортопедическим на ощупь. Хотелось ещё потереться щекой и прижаться к тёплому боку — Джейлин отапливал окружающее пространство, как небольшой костерок.
Но это всё было как-то неправильно.
Изначально Эдна думала, что обзавелась умным артефактом. Умным — по терминологии самого Джейлина, вроде как Церебрум, или всякие штуки, которые решают, кого пускать в твой дом, а кого не пускать на основании собранных данных. С умными устройствами у Эдны обычно не складывались отношения, вот и с Джейлином она даже не пыталась.
А потом оказалось, что он не умный, а разумный. И вот к этому она вовсе не была готова. Это же по сути как человека в своём доме поселить, только он почему-то считает, что должен готовить тебе обед, взбивать для тебя подушку и чистить твою расчёску. Неловко — это мягко сказано.
С другой стороны, Джейлин проделывал всё это так незаметно и естественно, что Эдна не успевала смущаться. Но задним числом понимала, сколько раз напортачила: то разрешения ему не выдала, а в душ затащила, да ещё сама туда впёрлась голая, как дура, как будто он не человек. То есть тогда она так и думала, но теперь-то понимала, что он живой. То напугала его предложением сменить работу. Очевидно, Свити не могут просто так взять и уйти на более привлекательную вакансию, иначе их после гарантийного срока бы не раздавали, как борзых щенков. А уж если припомнить тот канал с вопросами от свитиводов, становилось ясно, что свобода воли Свити сильно ограничена.
А значит, Джейлина при Эдне что-то держит. Какое-то заклинание или чары, может, встроенный артефакт, который заставляет его обихаживать хозяйку, хотя на самом деле ему может этого вовсе и не хотеться. Он вон к морю хотел. И гулять. Но один опасался. А Эдна — неудобный багаж, её из-за Церебрума не выволочь.
Она украдкой покосилась на Джейлина и растёрла помятую щёку, прикрывая свой взгляд. Лайм сидел с отсутствующим видом, наверняка что-то изучал в эфире. Эдна вспомнила, что дала ему доступ к своим финансам, чтобы он их оптимизировал. Это он её подловил в минуту слабости, да ещё и в теме, которой она ненавидела заниматься хуже, чем домашними делами. В здравом уме она бы не согласилась, но Джейлин был такой очаровательный и так мило с горящими глазами предлагал помощь, что Эдна просто не тем местом думала в этот момент. Вот и сейчас вместо того, чтобы обдумывать свою ситуацию, сидит уже пару минут и рассматривает, как у него завиток волос касается шеи от качки в поезде.
По-хорошему, доступ к финансам надо было отбирать обратно, но это пришлось бы как-то объяснять, а Эдна просто не могла себе представить, как. Ещё и чтобы не обидеть Свити, потому что она уже достаточно его наобижала. Её актёрских способностей не хватит. А если не отбирать — то ходить с ним надо по струночке и следить за тем, что выпадает изо рта. А то ведь возьмёт и лишит её средств к существованию. И что она ему сделает? У него даже документов нету.