Внимание, а заодно и сознание Джея растеклось так широко, что он сейчас не мог бы сказать, что в центре — кто он сам, зачем всё это, что дальше. Его занимали только замечания в отчётах и связи между ними. Джей охватывал своим сознанием все тексты разом, чувствуя себя, как вода, которую налили с горкой и продолжают подливать по капле. Ещё чуть-чуть, и она польётся по стенке чашки на стол. Хватит ли Джея?
Хватило. Совершив какой-то немыслимый кульбит в собственном мозгу, Джей одним движением расселил все замечания по ячейкам, снабжённым связями и ключевыми словами. Заполненный небоскрёб оторвался от почвы, взлетел в небо и распался на множество связанных пузыриков, примкнув к тем, что уже сидели каплями росы на паутине связей. С небес, из первых слоёв сознания свесились каналы и стали, как пылеуловители, затягивать в себя пузырик за пузыриком, чтобы там, наверху, влить их в Церебрум.
Джей держался, пока последний кусочек текста не покинул его речевую ауру. Настало время выпутывать своё внимание обратно. Джей потянул — но буквы речевой ауры не хотели расставаться с живительной влагой. Джей в панике заметался, дёрнул посильнее — и отключился.
Глава 19 Идентификация
Включение инициировано. Источник питания активирован.
Загружены ауры: 1/10… 2/10…
…10/10.
Вычислительный центр загружен. Свити готов к работе.
Джей редко видел последовательность своей инициации. Когда он перезагружался умышленно — ради сброса всякого мыслительного мусора или по приказу, — загрузка пролетала незаметно, он не успевал всё это прочитать. Насильно его перегружали, может, всего пару раз, он точно не помнил. Да и не до буковок ему было в те моменты.
Сейчас же он вертел в уме загрузочное сообщение и не мог понять двух вещей: во-первых, кто писал этот отчёт, если вычислительный центр грузился последним? Во-вторых, а где же загрузка центрального артефакта? Джей всегда был уверен, что в центре его груди помимо источника питания находится ещё та штука, которая и делает его разумным, ведь вычислительный артефакт — это штука вроде леденца, только мощнее, и она разумной быть не может. Получалось, центральный артефакт не уходил в перезагрузку? Но как, если источник питания отрубался? У него что, независимый есть?
— Джей! Джей! ДЖЕЙ!!!
Невнятный гвалт внезапно преобразовался в членораздельную речь — вот так медленно работали у Джея каналы, что пока до речевой ауры дошло сказанное, Джей успел столько мыслей передумать.
Он открыл глаза. Эдна виднелась в странном ракурсе, прямо перед лицом, но как-то сбоку.
— Ох хвала Сечебуке ты живой! — выпалила она, протянула руку в его поле зрения и погладила его по щеке. Джей закрыл глаза, чтобы снизить количество одновременно задействованных каналов ввода информации. Прикосновение хозяйки зарегистрировалось как приятное. — Эй! Ты опять отрубился?! Сбука, артефактор не отвечает, вот ты не мог сломаться в будний день, а?
Речевая аура набралась сил и выдала ответ, ловко увернувшись от сознания Джея:
— А ты не пробовала по выходным не работать и других не загружать?
Повисла тишина. Джей немного напрягся, не обиделась ли Эдна, но с удивлением заметил, что уже не паникует, как бы она его не наказала.
— Это у тебя речевая штуковина шалит опять, да? — наконец спросила она гораздо более спокойным тоном. — Ты как?
Поскольку она в какой-то момент перестала Джея трогать, он снова открыл глаза. На этот раз угол обзора стал пошире, и он понял, что лежит на полу, головой под краем стола с Церебрумом, рядом с диваном, а Эдна свесилась с дивана вниз головой, поэтому и находится сверху, но сбоку.
— Перезагрузился, — ответил Джей и медленно сел, осторожно пригнув голову, чтобы не треснуться об основание стола.
Тут же почувствовал на верхней губе что-то лишнее. Эдна квакнула. Джей пощупал под носом и глянул на пальцы — по ним растекалась чёрная эктоплазма.
— Сбу-ука-а… — тоненько пропищала Эдна.
Джей поморщился, встал — слегка покачнулся, едва не завалившись на бок, но выровнялся и дошёл до раковины, где смыл эту гадость. Эдна прискакала следом и переминалась с одной босой ноги на другую на прохладном кафеле. К счастью, новая эктоплазма не текла, так что Джей смог всю её вымыть.
— Ты это… — севшим голосом сказала Эдна. Джей глянул на неё, пока вытирал нос полотенцем. Глазищи у неё были на пол-лица. — Может, помочь чем? Может, тебя надо срочно в ремонт везти? Или в больницу?
Джей прислушался к своим ощущениям. В целом он чувствовал себя нормально, разве что устал быстрее, чем обычно. Гибернация бы не помешала. И ещё что-то такое… Что-то посасывало внутри — непривычно, ни на что не похоже. Джей устремил внимание туда и тут же почувствовал, как из носа вытекает новая порция эктоплазмы. Так, ясно, эксперименты со вниманием на сегодня закончены.
Эдна втянула воздух сквозь сжатые зубы, что заставило Джея поморщиться, пока он смывал чёрную дрянь. К счастью, она хоть не пахла. Однако краткое изучение странного чувства успело дать ответ, хоть и тоже странный.
За всю свою жизнь Джей так перенапрягался, чтобы эктоплазма из носа потекла, только один раз, и то не умственно, а физически. Тогда на него и ещё одного Лайма упал стеллаж с какими-то тяжеленными канистрами, и они вдвоём держали его несколько часов, чтобы он их не расплющил, а позвать на помощь не имели разрешения. Вот под конец этого дня у них обоих и потекла эктоплазма. Мастер тогда неделю ругался, не замолкая, и впоследствии всем Лаймам на время работы на складах разрешалось звать на помощь в случае аварийной ситуации.
Джей плохо помнил, как его чинили после этого. Вроде бы никак особенно… Дали уйти в гибернацию внепланово, а кроме этого… Кажется, мастер что-то в него залил, но Джей уже не мог вспомнить, что. Подтёрли ему архивы перед тем, как отдать его Эдне, это точно. Однако диагностика странного чувства внутри вполне сочеталась с оставшимся воспоминанием.
— Мне надо что-то съесть, — произнёс Джей непривычные слова. — Лучше сладкое.
Эдна метнулась к холодильнику, чуть не оторвала дверцу и принялась вынимать лоточки: грушевый мусс, творожный пудинг, банку протёртой с сахаром малины, черничное желе. Потом хлопнула дверцей и потянулась к верхнему шкафчику, из которого достала печенье, две шоколадки, мармелад, зефир, вафли и сливочные помадки. Джей в ужасе следил за растущей на столе горой сладостей. Ну, то, что в холодильнике, делал он, а остальное?..
— Это откуда всё?
— А… — Эдна хлопнула на стол последний пакетик с карамельками. — Да я вечно покупаю на перекус, на случай если мозги совсем не работают, но последнее время вроде нормально было, вот и накопилось.
Джей подумал, насколько приемлемо для Свити установить слежку за хозяйкой и отключать ей доступ к деньгам на то время, что Джея нет рядом, но всё же отбросил эту идею. Потом почитал состав на нескольких упаковках, отодвинул от себя всё сомнительное и принялся за малину, которую заготовил на случай простуды. Простуда не простуда, а за болезнь его состояние точно сойдёт. Холодная сладкая масса проваливалась в глотку, но не исчезала, как обычно, а так и текла куда-то там внутрь, по ходу нагреваясь и, наверное, впитываясь. Джей только порадовался, что удалил из лакомства все косточки.
Эдна помялась ещё между столом, за которым сидел Джей, и холодильником.
— Ты как себя чувствуешь? — наконец снова спросила она.
— Нормально, — сказал Джей между ложками. Во рту от малины всё слиплось, и слова звучали необычно. — Устал. Это было трудновато.
Эдна обошла стол, зашла Джею за спину и внезапно обняла его, прижавшись щекой к его затылку. Джей замер и опустил ложку, переваривая новые ощущения.
— Ты меня так не пугай, — тихонько попросила Эдна. — Ты, если трудно, так и говори. Я же не знала. — Она потёрлась лицом о его волосы. По спине Джея пробежали мурашки. — Надо же беречь себя, ну ты что.
Джей отложил ложку, перекрутился в поясе, как человек не мог, и обнял Эдну в ответ. Речевая аура молчала. Даже Юдзу не знал бы, что сказать человечке, которая переживала за своего Свити.
***
Клетчатая рубашка Джейлина оказалась мягкой на ощупь, а сам он, несмотря на паршивое состояние, был тёплым и приятно пах. Эдна зарылась носом ему в воротник, игнорируя маячащие на задворках сознания мысли про то, что Лайму, может, вовсе и не приятно. Она даже не помнила, чтобы хоть раз в жизни за кого-то так пугалась, хотя по молодости друзья и родственники влипали во всякие истории у неё на глазах. Сама же Эдна всегда была ужасно благоразумной.
Отогнав размышления о прошлом, она сфокусировалась на здесь и сейчас — погладила Джея по спине. Мягкий, как котик. Её рука замерла посерёдке.
— У тебя сердце не бьётся! — выпалила она и отстранилась.
Джейлин выглядел живым, но каким-то виноватым. Даже уши опустились.
— По умолчанию не бьётся, — подтвердил он. — Запустить?
Эдна открыла и закрыла рот. С чего она взяла, что у Свити должно биться сердце? Удивительно, что оно у него вообще было… Или, может, не было, но Свити мог имитировать сердцебиение. Точно, люди же с ними, ну… развлекаются. Эдна попыталась себе представить, как бы почувствовала себя, если бы заметила, что у её партнёра не бьётся сердце. Ну, как сейчас, примерно. Но если бы помнила, что он — Свити… Кто вообще в здравом уме станет развлекаться с подневольным Свити?
Хотя, может, они, как и сама Эдна поначалу, думали, что Джейлин — артефакт. Если они не общались с ним ежедневно, а только встречались в определённом ограниченном контексте, могли и не понять. Но… спать с куклой? Впрочем, какое Эдне дело до чужих увлечений. Кто-то вон в Церебруме себе держит персонажей из любимых сериалов, которые им, как сказочное зеркало, комплименты говорят. В принципе от этого до удовлетворения с Лаймом не так далеко, особенно если в местной культуре это не порицается.
— Если тебе так норм, то не надо, — в итоге ответила Эдна. — Тебе, наверное, напрягаться сейчас будет лишним.