Годы шли, втянулся Николай в работу, вот и срок подошёл минимального стажа рабочего, чтоб маленького из детского дома взять позволили. Подал он документы, Марину с собой пригласил. Она женщина статная, впечатление сразу хорошее производит. Посидели в соцслужбе, специалисты всё поведали, и что работа административная в плюс зачтётся, и женитьба, и дом большой, вот только в школу нужно ещё специальную походить. Николай на всё согласился, а тем временем медкомиссию проходить начал.
Прошли три месяца, что на школу отведены были, Николай все документы необходимые собрал. Все требования выполнил. Работники соцслужбы даже в дом к нему приходили, проверяли, значит, чтобы условия для малыша подходящие были. Всё устроило работников, и вот Николай держит в руках заветные документы для усыновления, или удочерения. Вот только не знал он, что это всего лишь очередной камушек в его долгом строительстве счастья. Два долгих года он полировал ногами пороги различных заведений, по первому времени его ещё Марина поддерживала, а затем сдалась быстро. Хорошо хоть условие было, что может один из родителей с документами бегать да регистрироваться. Всюду Николай получал один ответ, деток нет, вставайте в очередь.
— Да как же нет-то? — возмущался он. — Вон по телевизору показывают, что детдома переполнены.
— А вы больше телевизор смотрите, — звучало ему в ответ. — Вам там и не такое покажут.
Так и бегал он от одного заведения к другому, по соседним областям ездил, пока не получил весточку от одного знакомого.
Знакомый тот занимал высокую должность среди военных. И вот как-то так случилось, что уехал он в командировку, а письмо его потерялось. И письмо очень важное и секретное. Его даже отправляли почтой обыкновенной, чтоб секретность не нарушать. И когда уже вышли все сроки, и письмо то искать стали, позвонил этот знакомый в отделение, где Николай работал. Там как раз уже девчата смену закрыли и домой убежали. Что в тот день дёрнуло Колю снять трубку телефона, ответа он так и не нашёл. Ведь никогда он до того момента подобного не делал. Ну ушли девчата, мало ли кто там звонит, не его это дело.
Поговорив по телефону и вникнув в проблему звонившего, Николай всё же решил поискать маленький конверт. Был ли он, его мало волновало, человек помощи просит, говорит, что очень оно важное для его судьбы. Что это за письмо и от кого оно, ему было плевать. И ведь нашёл, упало оно при сортировке и провалилось в щель между досок половых. Провалилось не полностью, краешек один остался, его-то Николай и заметил. Тотчас перезвонил он человеку и доложил, что нашёл письмо. А человек тот велел письмо спрятать и до его приезда никому о нём не рассказывать.
Кто бы мог подумать, что человек этот приедет среди ночи и окажется каким-то секретным майором. Письмо то он велел сжечь, а пока оно горело, они немного поговорили. Майор очень благодарил Николая за проявленную ответственность, сказал, что карьеру ему спас, а может и жизнь вместе с ней.
И вот спустя два года, посреди ночи, снова раздался телефонный звонок. На экране смартфона высветилось «Неизвестный номер». Николай принял звонок.
— Спишь, почтальон? — прокашлялся знакомый голос на другом конце. — Узнал хоть?
— Вас не узнаешь, товарищ майор, — ответил Николай. — Чем обязан?
— Это хорошо, что узнал, — задумчиво ответил служивый. — Слышал я, что ты хочешь маленького в семью принять?
— Есть такое дело, — ответил он. — Только вам-то какой с этого прок?
— Ты не выпендривайся, а слушай, — спокойно продолжил военный. — Есть у меня малец один, два годика ему, примешь?
— А как не принять? — удивился Николай. — Спасибо вам большое, я вам по гроб обязан буду.
— Ты словами-то не бросай, — усмехнулся майор. — Мальца завтра в Муромском доме малютки заберёшь, там все в курсе уже.
— Спасибо, — начал было снова благодарить он.
— Ты слушай, потом благодарить будешь, — обрезал тот. — Малец не очень обычный, звать Валера, фамилию свою дашь. Воспитай его хорошим человеком.
Николай только хотел снова поблагодарить своего странного знакомого, но в трубке уже была тишина — майор отключился. Странно как-то всё. И что может быть необычного в ребёнке?
— Эх, ладно, лишь бы здоровеньким был, а даже если нет — выходим, — вслух произнёс Николай и посмотрел на часы. — Весь сон сбил, паразит.
Уснуть он в эту ночь так и не смог, все его мысли крутились вокруг ребёнка. Он едва дождался, пока стрелка часов укажет на цифру шесть. После чего он поднялся и пошёл заводить машину. Собрался Николай уже давно.
Вроде бы и ехал неспеша, а до Мурома добрался за полтора часа. Он вышел из машины и подошёл к забору, который отделил дом малютки от остальной цивилизации. Прутья ограды были выкрашены в голубой цвет, и было видно, что делалось это уже в тысячный раз. Краска потрескалась и сейчас напоминала скорее пересохшую лужу, в которой почва распадается на отдельные фракции, по типу пчелиных сот. Николай нервно поковырял ногтем старую чешуйку краски, осмотрел двор — движение уже началось, но вход для посещения открывается только в девять утра. Он вернулся в машину, достал с заднего сидения термос, налил себе крепкого чаю и принялся терпеливо ожидать. Странное всё-таки понятие, время. Вот вроде бы сидишь уже целую вечность, а глянул на часы — даже минута не прошла.
Несколько раз Николай выходил из машины и нервно вышагивал к забору и обратно, пока наконец сторож не скрипнул калиткой. От этого звука у Николая всё похолодело внутри, руки вспотели, и он вытер ладони о штанины своих джинсов. Вся решимость куда-то испарилась, и теперь он стоял в нерешительности перед распахнутой калиткой и продолжал нервно тереть ладони о штанину.
— Вы проходить собираетесь? — выдернул его из размышлений голос сторожа. — Да не переживайте вы так, всё будет хорошо.
— Ах? Да, спасибо, — трясущимся севшим голосом ответил Николай и, глубоко вздохнув, сделал шаг навстречу своей новой судьбе.
Всё действительно прошло быстро и хорошо. Мальчонка оказался очень крепким карапузом, он уже уверенно стоял на ногах, был очень улыбчивый и дружелюбный. А когда он схватил Николая за палец, чтобы удержаться от падения, почтальону показалось, что за него зацепилась совсем не детская ручка. Силищи в этом малыше было на взрослого мужчину. Он сразу понял, о чём говорил ему майор, намекая на не совсем обычного ребёнка.
— Ну что, поедем ко мне? — спросил Николай у малыша. — Хочешь, чтоб я стал твоим папой?
Валера взвизгнул и, схватив самолёт, изобразил звук работающего мотора, заложив игрушкой крутое пике.
С документами решили быстро, Николай подписал нужные бумаги, заполнил заявления, выслушал наставления и уже через пару часов стоял с Валеркой во дворе детского дома. Впереди его ждал суд, который окончательно закрепит за ним его отцовство, а заодно и материнство соседки Марины.
До дома Николай добирался часа четыре, пришлось ехать в магазин и закупать всё необходимо для мальца. Игрушки, кроватку и всякую одежду. Валера вёл себя по-взрослому, не капризничал и не хулиганил, стоически снося все тяготы хождения по магазинам. Добравшись наконец домой, они вместе принялись разбирать вещи и собирать кроватку. Малыш помогал, как мог, разбросал все винты, едва не проглотил шуруп, а в конце концов прищемил свой палец плоскогубцами. Но кроватку в итоге собрали.
На ужин пригласили Марину, ох, как же она хлопотала, словно наседка. Своих деток у неё, как и у Николая, не было. То ли она не хотела, то ли муж не хотел, а может быть и не получалось. Время такое, многие сейчас без детей, потому и детские дома закрываются, всем семья находится, за исключением самых больных. Жалко их, но не каждый сможет поднять такой груз. Да и чаще всего не дают таких деток в частные руки, для них специальные учреждения созданы.
Ужин закатили, почти праздничный, бутылку сухого вина распили, Марина понянчила довольного Валерку, после чего решили, что пора укладываться спать. Малыша убаюкали быстро, всё-таки день для него выдался эмоциональный. Не каждый взрослый такое выдержит.
— Я завтра в суд бумаги повезу, — обратился Николай к Марине после того, как малец мирно посапывал в своей новой кроватке. — Ты не передумала?
— Да ты что, Коль, как можно-то? — возмутилась она. — Как что нужно будет, ты скажи.
— Вообще, там в течение месяца всё решиться должно, — задумавшись, сказал он. — Там буквально пару подписей нам поставить.
— Всё поставлю, даже не переживай, — заверила его Марина. — Ну всё, Коль, я пойду.
— Может останешься? — внезапно, даже для себя, спросил Николай.
— Коль, мы же договорились, — серьёзным голосом сказала Марина, но улыбка сама наползла не её лицо.
— Да я ни на что не намекаю, — попробовал увильнуть от темы он. — Просто неспокойно на душе, сам не пойму, что не так.
— Это нервное, — Марина не стала продолжать скользкую тему. — Ложись спать, завтра будет лучше.
— Эх, — вздохнул он. — Ладно, спасибо тебе, Марин, за всё спасибо.
— Ой, ну тебя, — отмахнулась она и открыла дверь в подъезд.
— Точно не останешься? — снова поднял вопрос Николай.
— Точно, Коль! — обернувшись, бросила она через плечо, после чего выскользнула за дверь, оставив в прихожей лёгкий запах духов.
Ночью Николай больше ворочался, чем спал. Мысли постоянно летали вокруг суда, он постоянно прислушивался к дыханию Валерки, а давящее чувство тревоги всё сильнее и сильнее сжимало сердце. Наконец ему надоело это состояние полудрёмы, он поднялся с кровати и осторожно прошёл на кухню. Поставил чайник на плиту и насыпал две ложки заварки в поршневой стакан. Потом, всё так же тихо, чтобы не разбудить Валерку, вышел на балкон и выудил старую пачку сигарет. Он не курил, точнее, давным-давно бросил, но эта пачка всегда лежала в шкафчике. Чиркнув спичкой, он прикурил сигарету и сделал затяжку, после чего сразу же выбросил её в окно. Пачка лежала на балконе уже несколько лет, и вкус у сигарет стал настолько отвратительный, что больше напоминал навоз с недельными портянками вперемешку.