Разумеется, Смерть догадалась, кто нанёс репутации её урон, но подавила в себе порыв прибить их — ещё рано. Пока нужно задобрить старушек — второго такого позора она не вынесет. Сейчас она сможет как-то замять сей конфуз, но если это повторится, тут уже от её репутации не останется и следа, ржать будут все.
Она вернулась в мир, где на данный момент проживали её вражины — бывшие бабушки. Тяжко вздохнув, присела на пенёк, и в её руках появился пергамент с пером. Тут она начала мысленную беседу сама с собой, чего раньше не делала, всё — таки вред был нанесён. Беда…
«Итак, они при первой встречи мне нахамили и вздумали торговаться, и покатили сегодня, запиши это под первым пунктом. —Подумав немного, решила понравиться. — Не, запишем под разными пунктами, всё — таки нахамить, торговаться, избиение — это разные вещи. А чем больше пунктов, тем больше повода наказать их со страшной силой, и вот это вот…»
Она вновь призадумалась, водя пером по виску. Наверное, вспоминая, чем ещё её оскорбили? Пока в голову приходят прегрешений только на три пункта: хамят, торгуются и бьют.
«Что — то я упустила, — пробормотала она, и покосилась на свой реквизит, и тут же вспомнила, — точно, эти сволочи, уничтожили мою репутацию в хлам! Так что, не три пункта, а четыре».
Быстро записав прегрешения на пергамент, она поднялась с пенька, опёрлась об свою косу. Как ни крути, а пыль им в глаза придётся пустить, а вот когда они исполнят предназначение, она за всё поквитается!
«Хорошо, что записала всё, а то вдруг забуду или проникнусь к ним симпатией, тогда этот пергамент мне напомнит, с какими зверюгами я дело имею. Слов просто нет. Меня? Смерть? И по макушке реквизитом при почивших! Куда вселенная катится… — покачала она головой, — Ну да ладно, возмущаюсь потом, сейчас нужно изобразить саму любезность. Итак, что эти гадины любят?»— задалась она вопросом, и тут же вспомнила про их грех — чревоугодие.
Глава 15
В этот момент, бабушки уже почистили рыбу, и сидели на крыльце расстроенные. А как тут не переживать? Улов есть, но сохранить его невозможно, нет ни соли, ни холодильника.
— Мы же, если её всю сварим, всё равно не осилим, — поддерживая голову ладошками, чуть ли не плача произнесла Захаровна. Пусть они своеобразные дамы, но считали, что никак нельзя относиться безответственно к продуктам. Они ещё помнят времена, когда в студенческие годы, кушали только кефир и булочку, это был их обед, завтрак и ужин. Если стипендия заканчивалась, то приходилось переходить на жёсткий режим экономии, возможно, поэтому на подсознательном уровне для бывших бабушек, голодание — это тяжкое испытание. Так что, для них загубить ведро рыбы — это сродни вандализму.
— Чего грустим? — раздался голос смерти, а затем на небольшом отдалении появилась она.
Опасается, раз дистанцию держит.
— Даже и незнаем с чего начать, при этом объяснить причину нашей печали культурными словами. — начала Семёновна, дрожащим от злости голосом.
— Да? — сделала она вид, что не понимает причину их злости. Подумаешь, убираться заставила, ничего страшного, физический труд ещё никому не вредил, зато они будут заняты, и никаких глупостей не совершат. Ей хватила инцидента с правителями.
А вот тут она ошибается, они уже совершили — пообещали из русалки лётчицу сделать, и торговлю мётлами наладить. Хотя… может, это и не глупость вовсе? А, наоборот, гениальная идея, из которой они извлекут пользу?
— Ой, не нужно делать, из нас дур, ты прекрасно знаешь причину нашего гнева! — Встав с крыльца начала Зинаида.
— Я действительно ничего не понимаю? — решила стоять косточка на своём. Но, внутренне насторожилась, вдруг они опять ей пожелают «блага»? От этих психованных ожидать можно всё что угодно!
— Хорошо, я сейчас введу тебя в курс дела. Первое, ты зараза, нас без провизии оставила!
— А это что? — показала она глазами на ведро чищеной рыбы.
— А это результат нашей смекалки. — Всё ещё злясь, ответила Зинаида.
— С этим пунктом обвинения — не согласна, — подойдя к крыльцу, она достала сумку словно из воздуха, и начала выкладывать продукты на ступеньки, — бывшие бабушки растерянно смотрели на кульки с едой от которой исходил божественный аромат, что у них не произвольно началось слюноотделение.
— А соль есть? — сглотнув слюну, уже примирительным тоном произнесла Семёновна.
— Соль? — зависла смерть, и посмотрела в сумку, — нет, — замотала она головой, и тут же добавила, — будет. Ну, так что, инцидент исчерпан?
— Не совсем, нам домовой нужен, — всё ещё хмурясь, с нажимом в голосе произнесла Захаровна.
— Кто? — вновь изобразила удивление, и тут же напряглась.
Домового, она не хотела им помогать приобрести, надеялась, что те и дальше будут гробить себя уборкой в своих загородных апартаментах. Но видать, придётся придумать что — то другое, чтобы им попортить тут жизнь. А с другой стороны, как ни крути, домовой нужен, нечего им время тратить на всякие глупости. Чем раньше они выполнят предназначение, тем быстрее она им отомстит, и наконец, вздохнёт спокойно.
— Домовой. Или ты думаешь, мы не узнаем, что в каждом доме они имеются? — сверля злым взглядом, начала обвинительный процесс Захаровна.
— Протестую! — воскликнула смерть, — я к этому миру, сейчас никакого отношения не имею, не мой это участок, так что знать не знала, о том, что тут должен быть у каждого домовой, — не моргнув и глазом, соврала косточка. Но, она знала об этом, более того, раньше это был именно её участок, но после определённых событий, её перевели на другой.
— Но ведь имела ранее отношение, а значит — знала! — зацепилась Клавдия за оговорку «сейчас».
— Да это было триста лет назад! — взвилась обвиняемая, но тут же сдулась, ей сейчас скандалить не стоит, по её плану, она должна втереться в доверие к своим будущим жертвам. — Мы будем и дальше скандалить, или перейдём к обсуждению решению проблемы?
— Нет у нас времени на скандал, рыба, может, испортиться. — Показывая глазами на улов, пробурчала Клавдия.
— Вот и славненько, — потирая ладошки, направилась она в дом, — ну, что встали? Пойдёмте в книжках поищем, как негодника обезвредить, а вот как его привязать я к месту знаю. — Бывшие бабушки устремились за ней, они хоть и устали, но ради улучшения жилищных условий, готовы включить оставшиеся внутренние резервы.
— А что, есть на примете домовой? Ты уже нашла нам его? — семеня рядом со смертью, поинтересовалась Захаровна.
— А чего искать — то, вашего и умыкнём? — не останавливаясь, пробурчала она.
— А искать его не будут? — продолжала допытываться Зинаида.
— Не — а, он записочку напишет, что подался в другую империю, в поисках счастья.
— А что и такое бывает? — всё никак не могла угомониться Зина.
— Все хотят счастья, так что бывает.
— Красиво, конечно, ты говоришь, но что — то меня гложут сомнения. Не думаю, что домой согласиться написать записку, да и работать ему там нравилось, — поделилась своими мыслями уже Клавдия.
— Разумеется, не согласится. Но, только кто его спрашивать будет? Мы попросту его украдём, а записку написать, так и быть, я его уговорю, — потрясла смерть своим реквизитом. Понятно, опять угрожать будет.
— Так ты с нами, что ли, на дело пойдёшь? — устраиваясь, на стуле возле стола поинтересовалась Клавдия.
— Разумеется, только облик сменю, чтобы никто не догадался кем я являюсь. Мне в отличие от вас, придётся в бар наведаться и выманить его на улицу. Ну а дальше, дело за вами.
— А ты откуда, знаешь, что они в баре зависают? — тут же почувствовала нестыковку Клавдия.
— Об этом только ленивый не знает, — пробурчала смерть, доставая три фолианта из пространственной сумки. — Вот, ваши источники знаний, давайте искать в них способ его обезвредить, перед тем как переправить сюда.
— В книге искать? — с опаской посмотрела на толстенную книгу Клавдия.
— Угу, — ответила смерь, и начала просматривать свою книгу.
— Капец! Без интернета жить — это просто жесть. — взвыла Клавдия.
— А мне это напоминает студенческие годы, — хохотнула Зинаида и углубилась в чтение.
Через полчаса взвыла Семёновна:
— Да что мы зря время тратим, давайте его вырубим, и всех делов — то!
Только к ней собралось присоединиться Зинаида, как наткнулась на рецепт увеличение груди, у неё от радости чуть победный вопль не вырвался. Но, зная свою подругу, которая непременно начнёт её отговаривать, решила скрыть правду о своей находке, но номер страницы запомнила. Как только появится возможность, она обязательно сварит себе зелье.
— Да? И чем ты его вырубать собралась? — ответила ей косточка, в голосе которой сквозило ехидство.
— Твоим муляжом, — вступила в диалог Зинаида, и сама этим временем уже представляла себя обладательницей пышных форм. Она верила что, если можно быстро грудь увеличить, то и другие части тела тоже. Видимо, со свой болезненной худобой она так и не смирилась.
— Реквизит не дам, и не муляж это вовсе! — отодвинула подальше средство устрашения.
— Ну — ну, — усмехнулась Клавдия.
— Хочешь проверить опытным путём, что я не вру? — начала закипать смертушка.
— Может, хватит! — остановила окриком зарождающийся спор Зинаида. — Мы на дело идём, или дальше будем словоблудием заниматься?
— Вначале нужно найти способ, как его обезвредить, — стояла на своём смерть, — он же может перемещаться в пространстве: только что был в руках, а потом бац — пусто.
— А если по голове, тяжёлым, да неожиданно? — вспомнив свой недавний случай на время устранения лордов, поинтересовалась Зинаида.
— Если неожиданно, то можно, — почесала свой черепок смерь, — но вдруг он очнётся раньше, чем мы его утащим зачарованный лес?
Ничего не скажешь, риск есть, так что бывшие бабушки тяжело вздохнули, принялись далее штудировать литературу. Через полчаса, и групповое чтение прервал восторженный вопль Клавдии.
— Урааа! Нашла, — кричала она как ненормальная, выплясывая лезгинку у стола.