– Что ты имеешь в виду? – Элизабет ещё не совсем понимала, что вокруг неё происходит, её мозг отчаянно отторгал информацию, и девушка с трудом улавливала смысл всего сказанного.
– Я любил тебя, Феодора. Я хотел всегда быть с тобой, я бы любил тебя вечно, ты бы никогда не знала горя, если бы согласилась стать моей, но ты отвергла мою любовь и в той жизни, и в этой, и в других. Ты могла бы быть счастлива со мной, но ты не захотела этого, ты избрала совершенно другой путь, путь смерти и отчаяния. Глупо, девочка. Ты погубила меня и заставила мою душу века скитаться в темноте и одиночестве, не зная любви, тепла и счастья. И это твоя вина, за это ты должна понести наказание. Твоя участь – гореть в аду. И я тебе это устрою, можешь мне поверить.
– Ты сам себя погубил. Твоё предательство стало страшным ударом для меня, ведь ты был моим другом, я любила тебя и верила тебе.
– Но я не хочу быть твоим другом. Я – не мой брат, я не могу смириться с мыслью, что женщина, которую я люблю, никогда не будет мне принадлежать. Я убил бы тебя, если бы не знал, что в следующей жизни всё повторится снова. Ни одна женщина не нужна мне кроме тебя, Феодора. Ты – моя, или ничья. Но ты проклята моей любовью, и я проклят вместе с ней.
– Ну что же, значит, эта боль останется с тобой на веки. Я никогда не буду твоей, слышишь, никогда!
Элизабет упала на колени и залилась рыданиями. Алекс бросился к ней, чтобы поддержать и успокоить девушку, хотя в какой-то степени парень радовался тому, что хоть как-то удалось вывести его подругу из оцепенения, пускай и таким варварским способом. Пускай лучше плачет и ненавидит весь мир, чем уходит в мир грёз и не реагирует ни на какие его слова.
– Ты действительно Константин. Ты, как и он, добровольно стал рабом сумасшедшей царицы. Да, она видимо не потеряла хватку и до сих пор подчиняет людей своей воле, вот только на меня её чары не распространяются. Брат мой, ты смешон и жалок. Мне стыдно за тебя и очень жаль, что ты оказался настолько слабым.
Резко развернувшись, Георг ушёл, а Элизабет всё ещё продолжала рыдать, стоя на коленях и отчаянно цепляясь в руку Алекса.
Это был самый обыкновенный вечер. Алекс сидел дома за компьютером, вчера он скачал из Интернета интересную книгу, и этот свободный вечер парень решил посвятить миру научной фантастики. Встречи с Элизабет сегодня не намечалось, девушка осталась дома и проводила вечер с родителями, а его родители заходили к нему всего полчаса назад, потому это время он мог провести в одиночестве.
Неожиданно в двери постучали. Удивлённый столь поздним визитом, парень пошёл открывать. Он думал, что это Лиз, которая запросто могла передумать и кардинально изменить свои планы, но его удивление стало ещё более сильным, когда на пороге своей квартиры Алекс увидел Георга.
– Ты так и будешь на меня таращиться или всё же предложишь мне войти? – Это было уже слишком. Наглость незваного гостя просто поразила Алекса.
– Что ты здесь делаешь? – спросил парень, продолжая стоять в дверях и загораживая проход в квартиру.
– Не бойся, я не бить тебя пришёл, хотя не мешало бы, – Георг недобро улыбнулся. – Я просто хочу поговорить.
– Ладно, проходи, – Алекс отошел от двери, позволяя гостю войти. – Как ты меня нашёл?
– У меня свои источники, а ты ещё совсем юн, чтобы я перед тобой отчитывался. Неплохая квартира, – Георг скользнул взглядом по стенам и потолку прихожей, – твоя?
– Да, моя, но только летом. Когда я уезжаю на учебу, моя мать пускает сюда квартирантов, в основном, таких же студентов из других городов.
– Понятно, значит квартира не твоя, а родительская. Я так и думал. Слишком ты ещё молод, чтобы иметь собственное жильё, – Георг хмыкнул. – Не обижайся, но подрасти тебе ещё нужно, найти нормальную работу, тогда можешь уже и о своей недвижимости думать, а не жить за счёт родительской подачки.
– Я думаю, что ты пришёл не для того, чтобы это мне сказать? Правда ведь?
– Если мы были когда-то братьями-близнецами, то в этой жизни ты должен быть немного постарше, – Георг не обращал внимания на замечания юноши, – мне не даёт покоя, почему ты оказался таким молокососом.
– Возможно, так было нужно, – Алекс уже неоднократно думал о том, почему же в этой жизни братьев-близнецов раздели несколько лет, но логического объяснения этому он найти не мог.
– Может и так. – Георг присел на мягкий диван, который стоял в центре комнаты. Алекс устроился в кресле около дивана, чтобы лучше видеть своего собеседника.
– И о чём же ты хотел поговорить?
– Для начала, расскажи мне всё, что ты знаешь о той истории, из-за которой мы все сейчас паримся: ну там проклятие, вечные муки и всё такое. Я думаю, что вы с моей Лиззи должны знать намного больше, чем я.
– Элизабет не твоя, и я думаю, что ты знаешь даже больше, чем мы, хотя я и не представляю, откуда.
– Возможно и больше, ведь я не знаю, что именно известно вам, дети мои. И я уже понял, что для того, чтобы снять проклятие, нам с вами волей-неволей придётся объединиться. Конечно, этот факт меня совершенно не радует, ведь работать с вами для меня гадко, но если уж так нужно для общего дела, то я готов пойти на это.
– Ты расскажешь мне о том, откуда тебе всё известно.
– Нет, пусть это будет мой маленький секрет. Я же тебя не расспрашиваю о твоей личной жизни, и о том, какие у тебя планы на мою Лиз. Вот и ты ко мне в душу не лезь, не твоё это дело.
– Я думал, что ты не хочешь нам помогать? – В голосе Алекса появилось удивление.
– Вам – нет конечно! Стал бы я помогать вам, ещё чего, – Георг презрительно фыркнул, – прежде всего, я хочу помочь себе, ведь, как оказалось, без вас я тоже не смогу спасти свою душу. Перспектива адских мук или вечного скитания по этой земле меня не сильно радует. Я и так уже довольно много повидал, только удовольствия от этого мало получил.
– Что ты имеешь в виду?
– Мальчик, ты даже не представляешь, через что мне пришлось пройти, какие муки ада я перенёс. Мне довелось вспомнить все семь жизней, которые стали наказанием, каторгой для меня. И все семь жизней она была рядом, но отвергала меня, предлагая свою глупую дружбу, которая была мне совершенно не нужна. Как можно дружить с женщиной, к которой испытываешь дикую, всепоглощающую страсть? Как я могу находиться с ней рядом, не имея возможности к ней прикоснуться, как я могу смотреть в её лицо, зная, что в этих глазах я никогда не буду отражаться, зная, что эти губы я никогда не буду целовать? Ты даже не можешь себе этого представить. Я так её люблю и за это дико её ненавижу. Она – моя слабость, моя боль, моё проклятие.
– Я тоже её люблю, но моей любви хватит на то, чтобы быть для неё другом. Для меня счастье – это видеть счастливой её, когда она улыбается – солнце выходит из-за тучи, а когда она плачет, мир для меня растворяется в сером мраке. Я очень люблю её, она – самое дорогое, что есть в моей жизни, и поэтому её счастье для меня намного важнее, чем собственное. Она – моё счастье, остальное – не важно.
– Какие высокие слова «мир растворяется в сером мраке». Ну, ты прямо поэт. – Георг смотрел на Алекса со злобной улыбкой, он ненавидел этого парня и был уверен в том, что после того, как всё это закончится, он сможет устранить его из жизни Элизабет. Желательно, чтобы в этот момент девушка ещё больше на него не озлобилась.
– Я бы умер за неё, а у тебя не хватило силы просто дать ей жить. – Алекс буквально негодовал. Казалось, что ещё миг, и он бросится на Георга с кулаками. Парень действительно любил Элизабет, и ему было несказанно больно от того, что кто-то хочет, а главное – может причинить ей зло.
– А она дала жить мне? Ведь это именно Феодора убила меня тогда в старой крепости на берегу моря, а потом покончила с собой. Именно в её руках был тот злосчастный меч, который обрёк нас на вечные муки, твой меч, между прочим, дорогой братец. Это она виновата во всём, она и только она. И она должна заплатить за это, но я делить с ней её участь не хочу.
– Я просто не верю своим ушам! Ты действительно винишь во всём её? По-моему, это ты должен гореть в аду за всё, что совершил. Ты, а не она! Ты не достоин второго шанса, ты его попросту не заслуживаешь, как и не заслуживаешь прощения. Ты не достоин даже стоять перед воротами рая, не то, чтобы в них войти. Я не знал в жизни более мерзкого и подлого человека, и мне горько от того, что, пускай и в прошлой жизни, но мы с тобой были братьями.
– Это не тебе решать. – Злость Алекса только смешила Георга. Да, этот мальчик был так горяч и резок, как он когда-то. Время научило Георга сдерживать свои эмоции, но оно же сделала из него чудовище, человека не способного ни любить, ни дружить, ни радоваться жизни.
Разговор прервал звонок мобильного телефона. Алекс взял трубку.
– Алло, – послышался встревоженный голос матери Элизабет, – Алекс, это ты? Пожалуйста, приезжай поскорее, Лизочке очень плохо, её только что увезли в больницу.
– Уже еду. – На лице юноши отразился испуг.
– Что там? Милая Элизабет интересуется, где ты и чем занят? Переживает, наверное, а вдруг ты с другой, – насмешливо прошипел Георг.
– Это была не Лиз, это её мама. Элизабет только что забрали в больницу.
– Что с ней?
– Не знаю, сказали, что ей стало плохо. Если ты не возражаешь, я хотел бы поехать к ней, я ей нужен. А наш разговор, я думаю, мы сможем закончить позже.
– Конечно… – в голосе Георга послышалась тревога, но потом снова твёрдо прозвучало, – беги к своей Феодоре, раб. Как же она без тебя.
Выйдя из квартиры Алекса, Георг решил, что лучший способ снять стресс после такого напряжённого разговора – это алкоголь. По дороге домой он зашел в магазин и взял себе бутылку дорогого виски. Ещё пару лет назад мужчина часто употреблял крепкие алкогольные напитки, а временами заменял их различными сильнодействующими веществами, сейчас же это увлечение было в прошлом, но в такие минуты, как сегодня, лучшего средства привести себя в душевное равновесие он попросту не видел. Да и алкоголь в после