словно умылся.
— План передвижения разработан и утвержден Шуваловым. Пункт назначения — станция метро «Новые Черемушки» — там черным по белому отмечен. Еще вопросы? — произнес он скучающим тоном и нахмурился. — И вот еще: вне зависимости от наличия у меня своего арсенала институт обязан предоставлять любое запрошенное мною оружие и оборудование. Это не обсуждается.
— Слушаюсь! — по-военному отчеканил сотрудник и поспешил достать запрашиваемое.
— Чего это он? — удивился Дэн, подходя ближе. — Никогда же не отказывал.
— Из-за германия. — Ворон пожал плечами.
— Что?
— О… друг мой, как все запущено, хоть мы и живем в Пущино, — усмехнулся Ворон. — Ты хоть с работой тепловизора знаком?
— Ну да. — Дэн вернул ему улыбку (Никита на его месте точно повел бы себя иначе). — Все тела, температура которых превышает температуру абсолютного нуля, излучают электромагнитное тепловое излучение в соответствии с законом Планка. Спектральная плотность мощности излучения имеет максимум, длина волны которого на шкале длин волн зависит от температуры. Положение максимума в спектре излучения сдвигается с повышением температуры в сторону меньших длин волн… м-м… закон смещения Вина. Тела, нагретые до температур окружающего нас мира от минус пятидесяти до плюс пятидесяти градусов Цельсия, имеют максимум излучения в среднем инфракрасном диапазоне…
— Жесть! — подытожил Ворон. — Скоро я буду жить в одном доме с ходячей энциклопедией. Так вот, друг мой, поскольку обычное оптическое стекло непрозрачно в среднем инфракрасном диапазоне, оптику тепловизоров делают из специальных материалов. Хорошие приборы — чаще всего из германия, который весьма дорог.
— Не понимаю логики, — признался Дэн. — А автомат дешевый? А сканер?
— Человеческий фактор. Научники — особая каста и терпеть не могут отдавать свои игрушки. Оружие — пожалуйста. Сканеры — тоже. Какие-либо разработки — с удовольствием, еще и протестируете. А вот лишнюю пробирку не допросишься.
Пока он говорил, вернулся сотрудник института с тремя коробками, напомнившими Никите те, в которых он привык хранить обувь. Внутри каждой находился прибор, похожий на очки для подводного плавания с темными и толстыми линзами.
— Спасибо, — поблагодарил Ворон. — Ник, как у тебя с оружием?
— «Калаш» знаю неплохо, — сказал он и, помолчав, добавил: — Еще ТТ.
— Чего?! — воскликнули в один голос Ворон и сотрудник. Дэн, как ни странно, промолчал.
— Не, ну а чего… неплохой выбор, — протянул сотрудник. — Пистолет имеет оригинальные конструкторские решения: объединение ударно-спускового механизма в отдельном едином блоке-колодке, размещение боевой пружины в курке; крепление щечек рукоятки при помощи поворотных планок, упрощавших разборку пистолета, предохранительный взвод курка.
— Почти браунинг, — кивнул Ворон.
— Пистолет ТТ отличается простотой конструкции и в силу этого — легкостью в обслуживании, — продолжил сотрудник. — Используется нетипичный для пистолетов очень мощный патрон. Он же обеспечивает необычно высокую проникающую способность и дульную энергию около пятисот джоулей. Пистолет имеет короткий легкий спуск и обеспечивает значительную точность стрельбы, опытный стрелок способен поразить цель на дистанциях более пятидесяти метров.
— А еще имеет место самострел, — напомнил Ворон.
— Высокое пробивное действие. Бронежилеты первого класса защиты от него не спасут, но бронежилеты второго класса ТТ не возьмет даже при выстреле в упор.
— Та-ак, — протянул Ворон. — А не вы ли предлагали нам «Стриж» несколько лет назад?
Сотрудник насупился.
— И?..
— Красивое, элегантное оружие. Я считаю, Нику в самый раз.
У сотрудника вытянулось лицо.
— Но вы же тогда отказались, — сказал он.
— А сейчас признаю, что был не прав. Несите.
Сотрудника как ветром сдуло. Ворон повернулся к Никите и подмигнул:
— Думаю, справишься.
— «Фур-фур» или «Черный Стриж», — произнес сотрудник издали. — Российская разработка. Пистолет обладает оригинальной автоматикой с коротким ходом ствола, запирание происходит без каких-либо его движений, соответственно без поворотов или перекосов, в отличие от того же «Глока». Подобная схема позволила снизить ось ствола относительно удерживающей руки. При темповой стрельбе это снижает подброс, что в свою очередь способствует высокой кучности на разных дистанциях.
Ворон скрестил на груди руки и кивнул.
Никита ничего не понял, но поверил, что оружие хорошее.
— Очень удобный люгеровский хват благодаря высокому углу рукоятки, который помимо прочего при определенной сноровке способствует быстрому извлечению оружия. — Сотрудник посмотрел на Никиту: сначала взгляд был оценивающим, а потом стал неуверенным. Видимо, представления о нем и о сноровке друг с другом не сочетались. Никита, который понятия не имел, что такое люгеровский хват, даже не обиделся. — А благодаря трем автоматическим предохранителям — чисто теоретически, конечно, — «Стриж» можно носить с патроном в патроннике, то есть всегда быть готовым к стрельбе, — бодро закончил он.
— Вот и ладненько, — улыбнулся Ворон. — Еще АКМ, пули со стальным сердечником, и мы пойдем.
Сотрудник покивал, а затем принес еще и аптечку — одну. На Ворона покосился, ожидая комментариев, но тот только кивнул и потер глаза, словно в них попал песок.
— Вы берегите себя, Игорь Николаевич, — внезапно сказал сотрудник, опровергая все умственные построения Никиты по поводу вражды между ним и сталкером.
— Перед Зоной я высплюсь, — заверил Ворон.
— Я прослежу, — пообещал Дэн. — А теперь нам пора, идемте.
Никита приподнял брови. По его мнению, парень брал на себя слишком много, но Ворон почему-то не поставил его на место. Впрочем, он и на Никиту не огрызнулся с тем Вором: видимо, посчитал себя выше этого.
Вышли из оружейной втроем, а вот покинуть здание не удалось. У лифтов их поджидал еще один сотрудник института: почти полная копия первого, выдававшего оружие, только очки у него были с круглыми линзами.
— За мной? — спросил его Ворон.
Сотрудник кивнул.
— Дэн, проинструктируй Ника. Потом присоединяйся ко мне, если желаешь. Я, правда, предпочел бы, чтобы ты отправился домой и хоть пиццу заказал. Есть хочется зверски, — распорядился Ворон и вошел в лифт, не дожидаясь ответа.
— А мы и лестницей обойдемся. — Дэн указал на конец коридора, оканчивающийся старой двустворчатой дверью из темного дерева. Рядом на стене висела табличка с отпечатанной на принтере надписью «Посторонним В».
За дверью оказалась лестница всего в двадцать ступеней. Никита удивился, что не пришлось подниматься высоко, ведь они находились на минус третьем этаже.
— Здание выстроено на склоне оврага, — пояснил Дэн, не дожидаясь вопроса.
В конце оказалась еще одна дверь, а за ней — небольшая комната и решетка, за которой шелестел сад.
— Свобода, — усмехнулся Дэн и первым вышел, отодвинув решетку в сторону.
Сад оказался самым настоящим: с плодовыми деревьями и кустами красной и черной смородины, крыжовника и боярышника.
— Ну и ну, — проговорил Никита.
— О! — обрадовался Дэн. — Я тоже этот фильм видел. Василий Семенович часто шутит, будто именно ИИЗ послужил прототипом того института.
— Я предпочитаю читать. Фильмы не отражают всей глубины печатного произведения, — сказал Никита. — А по поводу прототипа… вряд ли.
— Я тоже так думаю, — согласился Дэн и пожал плечами.
— И какие будут инструкции? — Никита вздохнул. Похоже, его намек на недостаточность хорошего вкуса парень то ли не понял, то ли попросту проигнорировал.
— Самые важные: выспаться и поесть.
Глава 18
Ворона проводили не в кабинет Шувалова, а в переговорную, что само по себе говорило о чем-то серьезном. Сотрудник с ним не пошел, только кивнул на темную дверь с узорами у круглой ручки, пожелал удачи и, никак не отреагировав на вопросительный взгляд, ретировался.
Ворон цыкнул зубом и вошел.
Еще сильнее его обеспокоил тот факт, что на месте секретарши, которое обычно занимала миловидная лаборантка, сидел не кто иной, как Вронский. Он поднялся тотчас, стоило войти, и кивнул в знак приветствия.
— А вы здесь для чего? — светским тоном поинтересовался Ворон, направляясь к стеклянной двери, за которой притаилась переговорная.
— Сдерживаю приступ немотивированной агрессии, Игорь Николаевич, — ответил тот.
— Даже так?
Вронский кивнул.
Спрашивать не имело смысла, тем более он и сам все увидел бы. Ворон толкнул дверь, и взгляды присутствующих, в том числе и визитера, немедленно обратились на него.
Длинный зал с белыми стенами и круглыми бра не был заполнен и на четверть. Обычно здесь проходили совещания. Сейчас присутствовали Шувалов с Нечаевым и гость, которого по доброй воле Ворон отказался бы принимать наотрез.
Он был невысокий, с основательно оплывшей фигурой, но обладал хорошей выправкой. По тому, как стоял, удавалось сделать вывод о военной карьере. На вид — лет пятьдесят, волосы с проседью, словно мукой присыпаны. То же касалось и бровей — густых и широких. Мясистый нос выдавался на лице, как гора посреди степи. Тонкие, почти бесцветные губы он поджимал в тонкую прямую линию. Сверлящий, постоянно бегающий взгляд маленький серо-голубых глаз вызывал желание встряхнуться, словно пес, на которого выплеснули ведро воды.
Этого человека Ворон не то чтобы знал, но помнил. Именно он утверждал, будто господа ученые занимаются не своим делом, говоря о маньяке: Вячеслав Вадимович Щищкиц — главный следователь Подольского района.
— Василий Семенович, вы хотели меня видеть? — поинтересовался Ворон. Здороваться со следаком он решил повременить, прошел к длинному столу и сел по правую руку от Шувалова.
Он, конечно, предпочел бы подоконник, но начальник ИИЗ явно нуждался в поддержке. Недаром здесь же находился и Нечаев.
Вронский вошел спустя минуту и занял место напротив, рядом с Нечаевым, которого его соседство не беспокоило в отличие от большинства сотрудников и посетителей ИИЗ.