С треском крошащегося бетона крепления одно за другим начали выскальзывать из петель, вырывая вместе с собой солидные куски изъеденного мутировавшим грибком потолка. Обломки посыпались вниз, заставив бойцов «Обсидиана» слегка отступить. Настырные фанатики, впрочем, продолжили вести огонь, явно намереваясь обрушить мостки. Те, уже потеряв половину подвесных скоб, опасно накренились, угрожая отправить сталкеров навстречу неминуемой гибели.
– Черт! Шекс? Есть какие-нибудь… А-а-а-а-а! Твою мать! Идеи?.. – выдохнул Бурый, пытающийся сохранить равновесие, держась за ограждение. – Мы ведь так тут и помрем! Либо застрелят, либо об пол разобьемся на хрен!
– Да! Есть одна! – крикнул в ответ Шекспир, открывая один из контейнеров с артефактами на поясе. – Но она очень плохая!
Военный вытащил наружу октаэдр, внутри которого что-то мелодично звенело.
– А-а-а! Нет! Это слишком плохая идея! – начал было Бурый, но в этот момент лопнуло еще одно крепление, и вся конструкция полетела вниз.
Шекспира вдавило в ограждение, но каким-то чудом он успел вышвырнуть наружу артефакт за мгновение до того, как мостки впечатались в бетон. Раздался громкий звон, и в ту же секунду в помещении пропала гравитация. Одномоментно, словно по щелчку невидимой кнопки. Искореженные мостки замерли в полуметре от пола, оборванные тросы плавно покачивались в воздухе, как щупальца морского животного. Оперативников «Обсидиана» подбросило в воздух, и теперь они вращались там, сталкиваясь друг с другом и безуспешно пытаясь схватиться за что-нибудь. Вокруг них плавали автоматы, стреляные гильзы и куски камня, выбитые выстрелами из потолка.
Шекспира также швырнуло вверх, но он в последний момент успел ухватиться за перила мостков. Его все еще тянуло к потолку, но теперь он хотя бы мог позволить себе какой-то маневр. Помедлив секунду, военный выпустил автомат, позволив тому повиснуть на ремне, и рванул с пояса пистолет. Стрелять очередями в такой ситуации было бы глупостью: отдача от автомата в невесомости либо отшвырнула бы человека назад, либо по меньшей мере вывихнула ему запястье. А вот легкий «ПЯ» вполне подходил для этой работы.
Поймав в перекрестие голову одного из беспомощно кувыркающихся в воздухе бойцов «Обсидиана», Шекспир спустил курок. Оружие тявкнуло, выплюнув гильзу, которая медленно полетела прочь, а противник, дернувшись, обмяк, выпуская из пробитого шлема бусинки крови. Военный перевел прицел на следующего врага. Если уж им суждено здесь погибнуть, то он хотя бы утащит за собой в могилу как можно больше.
Звон, исходящий от осколков артефакта, тем временем становился все тише, отмеряя оставшиеся секунды до возвращения гравитации.
Шекспир выпустил еще две пули, на этот раз не столь удачно. Одна ударила в бронежилет адепта с нашивками сержанта, отшвырнув того к противоположной стене, а вторая ушла в молоко. Военный попытался выстрелить вновь, но патрон перекосило в стволе, а затем резко наступила тишина.
Еще мгновение все поднятые силой артефакта предметы висели в воздухе, а потом один за другим рухнули вниз. Шекспир охнул, когда приземлился грудью на металл перил и, перевалившись через ограждение, упал на пол. Перед глазами побежали круги, и военсталкер с трудом втянул в ушибленные легкие воздух.
Над ним нависла чья-то тень.
– Вот же черт… – прошептал мужчина, поднимая глаза.
Прямо перед военным возвышались два громадных экзоскелета. Стволы роторных пушек были нацелены Шекспиру в лицо. Виднеющиеся над горжетами линзы закрытых шлемов светились холодным красным огнем – прицельные матрицы на основе артефактов. Не иначе копии системы «Звено».
– Так, значит, ЦАЯ послало за моей головой только одного военстала, да? – прохрипел Павел Нестеров, выступивший из-за спин телохранителей.
Янус прошел мимо все еще корчащихся на полу адептов «Обсидиана», которые от падения с высоты получили переломы. Солдаты организации выли от боли, некоторые грязно ругались, баюкая поврежденные конечности.
– Опрометчиво с их стороны, впрочем, я сделал все, чтобы минимизировать информацию о важности моей персоны для предстоящих событий… – Он еще раз взглянул на Шекспира, затем махнул рукой, отворачиваясь. – Убейте его. Сталкера тоже.
– Так точно, Наставник, – почти синхронно прогудели динамики шлемов.
Стволы пулеметов начали раскручиваться, и Шекспир зажмурился, ожидая, что его жизнь вот-вот закончится. Единственное, о чем он сейчас жалел, так это о том, что втянул во все это Бурого. Тот бы, наверное, так и сидел сейчас в Баре, пропуская очередную кружку пенного, если бы не согласился вновь помочь по старой дружбе. А теперь и его тоже убьют…
«Эх… и дернул же черт… – подумал военный. – Надо было…»
Выстрела не последовало. Вместо него раздался крик. А за ним последовал еще один и еще.
Шекспир рискнул открыть глаза и сразу же пожалел об этом.
Дальние двери тестового зала были совраны с петель и сейчас лежали на полу, а по ним в помещение влетала черная волна. Десятки темных человеческих силуэтов накатывали на раненых бойцов «Обсидиана», накрывая их с головой. За этим следовал душераздирающий вопль и фонтан крови, летящей во все стороны. Через несколько секунд от человека оставался лишь обглоданный скелет, который моментально рассыпался в прах, а порожденные псионической энергией чудовища отправлялись искать себе новую жертву.
Орда кошмаров быстро наполняла зал, выплескиваясь из разбитых дверей и пожирая все на своем пути. Все прибывающие твари заставляли Нестерова и оставшихся в живых телохранителей отступать по наклонному пандусу к остаткам телепортационного кольца. Солдаты организации вели слаженный огонь, прикрывая уцелевших ученых и командира, но пули проходили насквозь через сотканные из дыма тела. Монстры же в ответ раскрывали зубастые бесформенные рты, расположенные на груди, и злобно шипели.
Пилоты экзоскелетов, забыв о Шекспире, с гудением сервоприводов развернулись и подняли тяжелые пулеметы, чтобы помочь Янусу. Со свистом закрутились роторные пушки, и через пару секунд орудия загрохотали, осыпая пол под ногами стрелков целым градом из дымящихся гильз.
Поняв, что всем стало не до него, военный быстро перекатился в сторону, подальше от громоздких металлических ступней экзосклетов, и, поднявшись на ноги, бросился ко все еще лежащему на спине Бурому. Сталкер выглядел неважно, но был жив и вроде бы даже не ранен.
– Идти сможешь? – осведомился Шекспир, подавая другу руку.
Тот стиснул зубы и кивнул, хватаясь за предложенную ладонь.
– Даже летать, – процедил он и поморщился, когда ушибленные ребра дали о себе знать. – Что происходит?
– Кошмары жрут всех. Закончат с «Обсидианом» – возьмутся за нас. Предлагаю валить, – произнес на ходу Шекспир, уже бегущий к другим дверям, противоположным тем, откуда в зал продолжали прибывать все новые твари.
– Дело говоришь, – произнес Бурый и, подхватив с земли свой дробовик, бросился следом.
Когда военный распахивал двойные двери, сталкер успел обернуться назад, чтобы увидеть, как один из экзоскелетов падает на бок, выпуская слепую очередь в потолок, а второй заваливается на спину, опрокинутый волной чудовищ. Нестеров и его люди, зажатые у основания телепортационного кольца, вели отчаянный огонь по колышущемуся морю из черных тел, но это не приносило особой пользы. Отбросив опустевший пистолет в сторону, Янус вытащил из кармана светящуюся сферу и провел по ней рукой. Раздался чудовищный треск, будто рвалась сама ткань реальности, и позади уцелевших адептов раскрылась воронка портала. На той стороне виднелось ярко освещенное помещение, заставленное каким-то научным оборудованием. Фигуры Павла и его подчиненных вытянулись и исказились, а затем исчезли, а вместе с ними схлопнулась и брешь в пространстве.
– Ну, чего ты встал? Пошли! – закричал Шекспир, и Бурый, оторвавшись от наблюдения за происходящим, захлопнул двери.
– Ты знаешь, куда бежать? – осведомился сталкер, на ходу проверяя боезапас дробовика и понимая, что в схватке с фантомными монстрами он вряд ли поможет.
– Куда подальше отсюда! – огрызнулся Шекспир, пытаясь на бегу открыть план лаборатории.
Получилось у него только со второго раза, да и то сначала сориентироваться в фотографиях карт десятков этажей научного комплекса оказалось не так просто. С трудом найдя нужную, Шекспир ткнул пальцем в «Главный лифт» и провел от него линию до Испытательного Зала Б.
– Есть! За мной! – крикнул он, а затем за спиной у обоих сталкеров раздался треск выносимых дверей и характерные шлепки босых ног по бетонному полу.
Кошмары наконец закончили с пилотами экзоскелетов и теперь отправились искать себе новую жертву.
– Уходим! – рявкнул Шекспир, и напарники сорвались с места.
Мимо проносились ряды одинаковых дверей с номерами на них, а Шекспир с Бурым продолжали бежать, даже несмотря на горящие огнем легкие и саднящие ушибы и синяки. Потому что за ними по пятам гналась смерть. Один раз военный рискнул оглянуться назад, и этого ему хватило. Всего в каких-то паре десятков метров позади них пола уже не было видно. Как, впрочем, и стен и потолка. Их скрывала плотная лавина из черных тел, катящаяся по помещениям лаборатории и пожирающая все на своем пути. Замешкавшихся бойцов «Обсидиана» и ученых организации сшибало с ног и попросту затягивало в бурлящий водоворот кошмаров, где на них накидывались сотни фантомных ртов, наполненных вполне реальными бритвенно-острыми зубами.
– Впереди будет противовзрывная заслонка, – сообщил Шекспир, когда напарники свернули на очередном повороте и коридор стал уже, а на полу появились разноцветные линии указателей. – Может быть, получится их задержать!
– Может быть? – выдохнул Бурый и схватился за ушибленный при падении с мостков бок.
– Да, может быть, – отрезал военный, когда они перескочили через нарисованные на полу предупреждающие маркировки.
Задержавшись на мгновение, Шекспир разбил локтем каким-то чудом уцелевшее до сих пор стекло и дернул аварийный рубильник. Раздался вой сирен, под потолком замигали желтые лампы, и сверху начала опускаться широкая бронированная пластина, выкрашенная красным.