Попытки преодоления конфронтационной логики международных отношений, заложенной в Версальскои системе, предпринимались под эгидой Лиги наций уже в 1922–1923 гг. Так, XIV резолюция, принятая Ассамблеей Лиги наций в сентябре 1922 г., предусматривала заключение между странами – членами Лиги наций договора о коллективной безопасности. В развитие этой идеи в 1923 г. предметом обсуждения стал проект договора о взаимной помощи. Однако возникли острые противоречия относительно механизмов и условий отпора потенциальному агрессору и оказания участниками договора взаимной помощи друг другу. Лишь после Рурского кризиса и прихода в 1924 г. во Франции и Великобритании к власти новых политических сил ситуация начала кардинально меняться.
Премьер-министр Франции Э. Эррио сформулировал пацифистские принципы мировой политики, которые должны были стать основой деятельности Лиги наций. Пацифизм рассматривался как глобальная, всеобъемлющая система международных отношений, основанная на равноправии всех стран и отказе от насилия как средства политики. Под эгидой Лиги наций должна была быть сформирована система коллективной безопасности, международного арбитража, обеспечен эффективный механизм разоружения. В развитие этих идей был подготовлен Женевский протокол о мирном разрешении международных споров. Согласно этому Протоколу, все государства обязывались передать спорные вопросы Постоянному органу (Court) Международного Суда. Любое государство, отказывающееся от такого арбитража, по самому этому факту рассматривалось бы как агрессор, и Совет Лиги наделялся правом налагать на это государство соответствующие санкции в случае одобрения большинством в 2/3 голосов. Однако в ходе переговоров 1924–1925 гг. проект договора о взаимной помощи и протокол о мирном разрешении международных споров были отвергнуты британской дипломатией. Правительство Великобритании рассматривало пацифистскую политику как создание системы равновесия и «разумного баланса сил» в Европе, но не глобального арбитражного механизма, усиливающего влияние наднациональных международных структур.
Первыми шагами на пути урегулирования спорных проблем, унаследованных от Версальской системы, и создания системы равновесия в Европе стало решение «русского» и «германского вопросов». В 1924 г. началась «полоса признания» СССР. Первым официальные дипломатические отношения с Советским Союзом установило британское лейбористское правительство Р. Макдональда. Тогда же дипломатические отношения с СССР установили Италия, Норвегия, Греция, Австрия, Швеция, чуть позднее – Дания и Франция. Важное значение имело расширение взаимоотношений СССР с неевропейскими странами – Мексикой, Китаем. Первым арабским государством, установившим официальные дипломатические отношения с СССР, стал Хиджас (с 1932 г. Объединенное королевство Хиджаса и некоторых других областей стало называться Саудовской Аравией). В 1925 г. эпоха дипломатической изоляции социалистического государства завершалась установлением дипломатических отношений СССР с Японией и США. Вслед за прорывом на «дипломатическом фронте» последовало значительное расширение взаимовыгодных экономических связей СССР с зарубежными странами. В то же время вплоть до первой половины 30-х годов. СССР не играл существенной роли в развитии системы международных отношений, в том числе не был принят в Лигу наций.
Поворот к конструктивному диалогу по «германскому вопросу» был связан с окончанием рурского кризиса и формированием международной комиссии под руководством американского экономиста Ч. Дауэса, призванной выработать комплекс мер по стабилизации экономического положения Германии. На Лондонской конференции, состоявшейся в июле – августе 1924 г., был принят так называемый «план Дауэса». В соответствии с ним Франция вынуждена была окончательно вывести свои воинские подразделения из Рурского бассейна, снять экономические санкции с Рейнской области и взять на себя обязательства более никогда не налагать на Германию санкции без единогласного согласия репарационной комиссии. Было также принято решение о создании международного контрольного механизма для проведения стабилизационных мероприятий в финансовой системе Германии, предоставлении Германии международного займа (800 млн марок). Более четко определялись источники репарационных выплат – преимущественно высокие косвенные налоги на предметы широкого потребления и, в значительно меньшей степени, на прибыли железных дорог и промышленности. Сумма ежегодных репарационных выплат значительно снижалась (без изменения общей суммы).
Важным шагом по формированию новой системы коллективной безопасности в Европе стало подписание комплекса Локарнских договоров в 1925 г. По условиям Рейнского гарантийного пакта Франция, Бельгия, Германия признавали нерушимость послевоенных границ, установленных Версальским мирным договором, и брали на себя гарантии неприкосновенности германо-бельгийской и германо-французской границ. Положения, касающиеся Рейнской области, гарантировались Великобританией и Италией, которые обязывались противодействовать любой стране, попытавшейся нарушить статус демилитаризованной зоны Рейнской области. При этом Локарнские договоры оставляли «открытым» вопрос о восточных границах Германии (прежде всего с Польшей и Чехословакией, в состав которых отошли территории с компактно проживающим немецким населением). Германия подписала соглашения о том, что все территориальные вопросы будут решаться в системе международного арбитража с участием Франции, Бельгии, Польши и Чехословакии. Тем самым участники конференции косвенно признали право немецкой нации на объединение, но попытались перевести решение этого вопроса в правовое русло. В Локарно было принято и решение о вступлении Германии в Лигу наций.
Многие участники Локарнской конференции рассматривали ее как начало реальной политической консолидации европейского континента. Большую роль в подготовке конференции сыграли сторонники паневропейского движения, в том числе первый известный идеолог паневропеизма австриец граф Кудерхове-Калерги. Именно ему принадлежит первенство в развернутом идеологическом обосновании проекта объединения стран Европы с единую политическую «унию от Португалии до Польши». Куденхове-Калерги исходил из признания того, что пришел конец исторической эпохе превосходства Европы. Более того, утверждал он, пришел конец господства самой белой расы. Но упадок Европы должен и может быть остановлен, чтобы предотвратить превращение континента в объект игры мировой политики. Европа, по мнению Куденхове-Калерги, «распространилась» по всему миру, что привело к возникновению нескольких новых «глобальных властных полей» с корнями в одной и той же культуре. Однако, вопреки этому успеху в культурной сфере, Европа в качестве политического единого целого не существует. Под «Пан-Европой» Куденхове-Калерги как раз и подразумевал обновленный и самостоятельный европейский союз, способный противостоять другим геополитическим полюсам – Америке, России, Британской империи и Восточной Азии.
Идеи Кудерхове-Калерги оказались исключительно своевременны. В поддержку паневропейской идеи высказались ведущие французские политики Э. Эррио и А. Бриан. В январе 1925 г. Эррио выступил с речью, в которой он сформулировал идею «Соединенных Штатов Европы», региональной международной организации под эгидой Лиги наций. Успех Локарнской конференции дал возможность приступить к реализации этой идеи. В 1926 г. в Вене под руководством А. Бриана состоялся первый Паневропейский конгресс. В его работе приняли участие такие известные в тот период политические и общественные деятели, как Э. Эррио, Л. Блюм, Э. Даладье и П. Бонкур (Франция), Я. Шахт, К. Вирт, А. Эйнштейн, Т. и Г. Манны (Германия), Ф. Ноэль-Блокер (Великобритания), З. Фрейд (Австрия) и др. Делегаты конгресса заявили о необходимости расширения экономического, таможенного, военного сотрудничества европейских стран при сохранении их государственного суверенитета. По аналогии с Лигой наций был образован Паневропейский союз с межгосударственными структурами: Федеральным Советом, Федеральным Судом, Федеральной Ассамблеей. Однако форсировать складывание такой широкой общеевропейской системы не удалось.
Прологом к новому этапу паневропейского движения стало подписание в 1928 г. так называемого пакта Бриана – Келлога (по имени инициаторов – А. Бриана и государственного секретаря США Ф. Келлога). Он содержал важные международно-правовые нормы, провозглашающие отказ от войны как средства урегулирования международных споров и необходимость разрешения любых споров мирными средствами. В разное время к пакту присоединились еще 48 государств, в том числе США, Франция, Великобритания, Германия, Япония, СССР. Развивая этот успех, Бриан обратился в сентябре 1929 г. к X сессии Ассамблеи Лиги наций с Меморандумом об основных принципах паневропейского процесса. Бриан рассматривал создание паневропейской системы как важнейшее условие «для установления мира, ликвидации того анархического состояния межгосударственных связей в Европе, при которых сохраняется возможность возникновения конфликтов». В отличие от первоначальных проектов акценты теперь переносились на экономическое сотрудничество, Бриан выдвинул идею «общего рынка» – системы тесного таможенного, финансового и производственного сотрудничества европейских стран. В развитие этих идей впоследствии был разработан проект «пакта об экономическом ненападении», представлявшем собой своеобразный вариант пацифистской политики в области экономического развития. Однако панъевропейские идеи встречали неоднозначную реакцию в странах континента. При полной поддержке проекта со стороны Югославии, Румынии, Болгарии, Чехословакии, Греции против выступили Великобритания, Нидерланды и Бельгия, опасавшиеся утраты «особых отношений» со своими колониями, Германия, связывавшая создание паневропейской системы с пересмотром Версальского договора, фашистская Италия, призывавшая к союзу «молодых наций» против «старой Европы».