тип арийца. Для немок, пожелавших иметь детей от членов СС, были открыты 12 специальных родильных домов.
После прихода к власти нацистское руководство оказалось перед необходимостью решения сложнейших задач, связанных с выводом германской экономики из состояния глубокой депрессии и одновременной активизацией социальной политики для обеспечения массовой опоры режима. Изначально обнаружился и определенный дуализм предлагавшихся методов решения этих проблем. Уже весной 1933 г. министерство труда, возглавляемое Ф. Зельде (бывшим лидером национал-революционной организации «Стальной шлем», влившейся в НСДАП), выдвинуло проект реорганизации хозяйственной системы на сословной основе. Подобная модель была апробирована к началу 30-х гг. итальянскими фашистами, активно поддерживалась идеологами австрофашизма, а также вызывала интерес со стороны Римско-католической церкви. Речь шла о формировании профессиональных сословий по отраслевому принципу, образующих единый организм, тело («корпо») и преодолевающих антагонистическое противостояние классов. Сословно-корпоративная система по своей сути не предполагала ликвидацию рыночных механизмов, хотя объективно и увеличивала общую централизацию экономических процессов. Политическое руководство Рейха не отвергло идею сословной организации экономики, но исходило из необходимости создания жесткой вертикальной системы регулирования, дающей возможность тотальной мобилизации всех ресурсов нации для решения фундаментальных целей национал-социалистического движения. Важнейшим принципом становилось установление полного партийного контроля над всей экономической системой страны.
Для координации процесса экономических реформ 15 июля 1933 г. был учрежден Генеральный совет немецкого хозяйства. В его состав вошли 12 представителей предпринимательских кругов – Г. Крупп, Ф. Тиссен, Г. Феглер, Ф. Флик и др., а также пять представителей Министерства имперского хозяйства. Под руководством Совета уже в 1933 г. была сформирована новая региональная структура германской экономики, включившая 18 хозяйственных округов. В каждой из них была образована Окружная хозяйственная палата, подчинявшаяся непосредственно Имперской хозяйственной палате. Также был создан особый Хозяйственный суд. В отличие от Министерства имперского хозяйства и Генерального Совета система хозяйственных палат строилась на основе принципа фюрерства и по сути превращалась в звено общей партийной иерархии. По «Закону о порядке национального труда» от 30 января 1934 г. принцип фюрерства был распространен и на уровень отдельных предприятий. Существовавшая ранее система производственных советов (фабзавкомов) ликвидировалась. Для каждого предприятия подготавливался производственный устав, регламентирующий трудовые отношения. Владелец предприятия становился его фюрером, несущим личную ответственность за хозяйственную деятельность перед фюрером нации. Из представителей рабочих и служащих создавался совет доверенных лиц с консультативными функциями. При возможных конфликтах между фюрером предприятия и доверенными лицами решение споров входило в компетенцию так называемых «попечителей труда», назначаемых Министерством имперского хозяйства. Вводя эту систему государственного арбитража, «Закон о порядке национального труда» запрещал какие-либо стачки и забастовки как форму борьбы за улучшение условий труда. Поскольку труд был объявлен социальной обязанностью, а договор трудового найма – публичным договором, то вне закона оказывались и любые независимые профессиональные организации рабочих. Их место занял единый Немецкий трудовой фронт (под руководством рейхсляйтера Р. Лея). В тесной связи с ним функционировало и Объединение германских союзов работодателей. Обе организации находились под непосредственным контролем НСДАП.
Закон «О подготовке органического построения народного хозяйства» от 27 февраля 1934 г. сформировал отраслевую корпоративную структуру германской экономики. Были созданы два основных подразделения – Организация промыслового хозяйства и Имперское сословие продовольствия. Первое из этих двух подразделений в свою очередь состояло из семи имперских хозяйственных групп: промышленности, энергетики, транспорта, торговли, ремесла, банков, страхового дела (впоследствии промышленная группа была разбита еще на 7 отраслевых подгрупп). Каждая из имперских хозяйственных групп делилась на более мелкие подразделения, соподчиненные одновременно и региональной системе окружных хозяйственных палат. Имперское сословие продовольствия обладало значительной автономией, будучи подчиненным Министерству сельского хозяйства и продовольствия (под руководством Р.-В. Дарре) и образуя собственную общественно-политическую организацию «Союз кормильцев рейха». Принцип фюрерства стал базовым для всей системы органического строения народного хозяйства.
С 1935 г. процесс экономического реформирования оказался тесно связан с разворачиванием программы подготовки к войне. На основе секретного Закона «Об имперской обороне» был учрежден Совет имперской обороны и особое ведомство – Управление генерального уполномоченного по военной экономике. В 1936 г. было создано ведомство по выполнению четырехлетнего плана мобилизации экономики Германии под руководством Г. Геринга. Оно обладало особыми полномочиями в области регулирования производства, распределения ресурсов, потребления. По отраслевому признаку формировались управления Генеральных уполномоченных по выполнению четырехлетнего плана. Окончательную форму мобилизационная структура германской экономики приобрела уже в годы войны с образованием имперского Министерства вооружения и боеприпасов под руководством Ф. Тодта, обладающего правом формирования новых промышленных объединений по профилю своей деятельности (отраслевых и региональных рингов).
Проведя крупномасштабную организационную перестройку народного хозяйства нацистское руководство добилось беспрецедентной централизации и усиления регулирующих механизмов экономического развития. Помимо методов косвенного регулирования (поощрение частных инвесторов, субсидии нерентабельным производителям, налоговые льготы крупным фирмам) все большую роль играло прямое регулирование. Директивное планирование к 1939 г. охватило более 80 % общего объема производства. Для концентрации промышленного потенциала проводилась политика принудительного картелирования. По закону 15 июля 1934 г. министр экономики получил исключительные полномочия по слиянию предприятий (любой формы собственности), их ликвидации, смещению управляющих и т. п. исходя из принципа «общественной необходимости». Причем государство не несло ответственности за возможный ущерб собственников при проведении таких процедур. В результате политики принудительного картелирования только в течение одного года число производственных субъектов в промышленности сократилось более чем втрое. Политика «ариизации» банковской сферы (очищения «от еврейского капитала») сократила количество банков с 1725 до 477. С января 1936 г. было предписано ликвидировать все акционерные общества с капиталом менее 100 тыс. марок, запрещалось образование акционерных обществ с капиталом менее 500 тыс. марок.
Одновременно возрастало и непосредственное участие государства в системе производства. За период 1933–1938 гг. общая сумма государственных расходов возросла в 7 раз (с 3 млрд до 21 млрд марок). Система заказов превратила государство в крупнейшего инвестора. Быстро рос и государственный промышленный сектор. Переход к такой активной политике в «реальном секторе» экономики стал возможен благодаря мобилизации всех финансовых ресурсов страны. С конца 1934 г. была введена система всесторонней регламентации внешнеторговых и валютных операций, предприняты меры по сокращению зависимости Германии от импорта сырья и товаров. Благодаря виртуозной деятельности рейхсминистра экономики Ялмара Шахта немецкая марка обладала одновременно более чем двумястами курсами. Манипуляции системой кредита, государственными ценными бумагами, бюджетом позволили при полном отсутствии финансовых резервов в кратчайшие сроки оживить производство.
Еще одним источником нацистского «экономического чуда» стало значительное сокращение степени частнособственнической эксплуатации труда при тотальной мобилизации трудовых ресурсов в пользу «общественных интересов». На основании Закона «О порядке национального труда» 1934 г. и других нормативных актов государство полностью ликвидировало права предпринимателей на определение условий труда, увольнения, взыскания штрафов. Все аспекты трудовых отношений решались под прямым контролем Министерства труда и назначаемых им «опекунов труда». Одновременно централизованной регламентации подвергался уровень заработной платы, вводились трудовые книжки, запрещающие самовольное изменение места работы, а также был введен порядок принудительного набора рабочей силы и ее перевод на предприятия «общественного значения» (как правило, военные). С 1935 г. была введена обязательная трудовая повинность для молодежи. В 1938 г. местным органам власти было предоставлено право привлекать в принудительном порядке население к любым видам работ в свободное от основной работы время. Тотальная мобилизация трудовых ресурсов произошла уже в годы войны – в 1943 г. принудительный труд был распространен на мужчин от 17 до 65 лет и женщин от 17 до 45 лет.
Переход к активному государственному регулированию и стимулированию производства принес исключительно высокие результаты уже в течение ближайших лет. За период 1933–1938 гг. национальный доход удвоился, промышленное производство возросло на 102 % (по сравнению с 1929 г. – на 25 %). Эта динамика развития принципиально отличалась от депрессивного состояния экономики ведущих западных стран в 30-х гг. Особенно высокими были показатели в тяжелой промышленности, на которую пришлось до 3/5 всех государственных капиталовложений. В 1934 г. тяжелая индустрия достигла докризисного уровня, а в 1939 г. превысила его на 50 %. По выплавке стали и алюминия Германия вышла на первое место в мире. Значительно увеличилось производство нефтепродуктов, синтетического каучука, автомобилей, станков. Опережающими темпами возрастал выпуск военной техники. Расходы на вооружение за 1932–1938 гг. выросли в 10 раз и перед началом войны составили 58 % государственного бюджета. К 1937 г. начали работать более 300 новых военных заводов, в том числе 45 автомобильных, 60 авиационных, 70 химических, 15 военно-судостроительных. Преобразилась транспортная инфраструктура Германии. В целом в 1938 г. Германия уже уверенно занимала второе место в Европе по экономическому потенциалу.