— Не хочет квакать.
— Заквакает, — сказал Иван Врачев. — Когда начну делать с ней опыты. Еще Гален учился на животных.
— А лягушка разве животное?
— Лягушка помогла физиологии подняться на еще большую высоту. В борьбе против рака человечество тоже опирается на лягушек. Знаете, сколько опытов с ними проведено? Мы им многим обязаны и разными способами выражали им свою благодарность…
— Что-то я не слышал, чтобы человечество благодарило лягушек.
Студент поднял аквариум с ковра.
— Во Франции, в Сорбонне, — сказал он, — там, где работал великий физиолог Клод Бернар, поставлен памятник лягушке.
— А я читал, что в прошлом году миллионы летучих муравьев опустились на дорогу между городами Эскорт и Колензо в Южной Африке. Движение транспорта было приостановлено на долгое время на протяжении сорока километров. Моторы машин, ехавших по шоссе, были забиты муравьями и перестали работать. Тогда на шоссе хлынуло огромное количество тропических лягушек. Муравьи для них большое лакомство. Представляешь себе ужас шоферов, которые стояли там с заглохшими моторами и смотрели, как лягушки скачут по их автомобилям.
— Я запишу себе этот факт, — сказал Иван Врачев. — Я не знал… А где дети?
— Дети во дворе, — сказала жена.
— Я хотел показать им лягушку, — сказал студент. — Пошлите их потом ко мне!
Он пошел к двери, но остановился:
— Завтра я снова пойду на Перловскую реку и, если поймаю еще лягушек, подарю вам одну.
— Ради бога, — сказала жена. — Только лягушек нам не дари!
Сосед смотрел на свою длинноногую спортсменку.
— Только лягушек нам не хватало! — сказала жена.
— С тех пор, как человечество выдумало романтическую любовь, женщины не любят лягушек, — сказал я студенту.
— Лягушка есть лягушка. Как я могу ее любить?
— Ты ведь знаешь, почему они их не любят? — спросил я Ивана Врачева.
— Почему? Я думаю, что никаких особых причин нет, — настаивала жена.
— Потому что однажды один романтично настроенный человек, возвращаясь поздно вечером домой, нашел на улице лягушку. Лягушке было холодно, и она попросила человека сжалиться над ней и взять ее домой погреться. Романтично настроенный человек принес лягушку домой и посадил ее рядом с камином, но когда он лег под одеяло, она попросила его взять ее к себе, чтобы согреться. Человек взял ее под одеяло и согрел. Тогда лягушка призналась ему, что она заколдованная и что, если он ее поцелует, она тут же превратится в молодую и красивую девушку. Романтично настроенный человек так и сделал, и лягушка тут же превратилась в молодую красивую девушку. Но в этот момент в комнату вошла жена романтично настроенного человека… Как мог он ей объяснить, что в постели с ним лежит простая лягушка?
— Посредственный довод, — сказала моя жена пренебрежительно.
Через минуту она уже была в кухне и я слышал, как гремят сковородки на плите.
(Сущий ад — чувствовать, что тобой пренебрегают!)
Зинка продолжала грезить, глядя на горы. На вершине горы была снежная шапка, а над ней в синем небе плыло облачко, белое и чистое, и казалось, что это отражение снежной шапки. Потом там появилось другое, серое, оно куда-то спешило, обогнало белое облачко и продолжало свой путь по небу, постоянно меняя форму. Низкие облака всегда движутся быстрее. Они собираются группами на самой горе, сползают по ее склонам, выплескивают на город свой мокрый груз и разбегаются, чтобы на следующий день собраться снова. Но это серое облачко совсем маленькое, а других за ним не видно. Наверно, дождя не будет!
— Дождя не будет, — сказал Иван Флоров. — Это облака не дождевые.
— Откуда ты знаешь? — спросила Зинка.
— В горах вырос, знаю.
— А ты когда-нибудь был там, где образуются тучи?
— Много раз. Особенно на Стара-Планине.
— Мне тоже хочется на Стара-Планину.
— Ты еще мала, — сказал Иван Флоров и посмотрелся в зеркальце автомобиля. — У тебя волосы станут дыбом от страха.
— Неужели так страшно?
— Прошлое воскресенье было страшно. Мы поехали всей бригадой, и девушки с нами были. Застала нас гроза, но в небе молний не было. Молнии шныряли по земле, как змеи в траве: ссс-ссс-ссс. Все наэлектризовалось. От электричества волосы у девушек стали дыбом. Не от страха, а от электричества. Стали дыбом и трещат… Горы требуют смелости.
— Ты шутишь, — сказала Зинка и снова засмотрелась на снежное облачко над снежной шапкой горы.
Иван Флоров снова засвистел и наклонился над мотором своей машины.
Серое облачко продолжало свой путь на юг от города и добралось до телевизионной башни. Оно спешило куда-то и, чтобы двигаться быстрей, становилось то птицей, то животным, то колобком и катилось по небу. Как легко облакам принимать разные формы и обличья! Зинка чувствовала, что в этом есть какая-то магия.
Девчонки, став в кружок посреди двора, подпрыгивали и пели:
Подружка моя
гвоздей накупила.
Всех решила удивить —
суп из них сварила.
Мальчик, который всегда сидел у окна, прочел сказку братьев Гримм и смотрел теперь, где ребята. Троянской войны не было, и нигде вокруг не слышно было криков.
Но вот из подвала послышался собачий визг и оттуда показалась сама Троянская война. Она несла жестяной бачок для мусора и поставила его у мальчика под окном.
— Спутник будем запускать, — сказал один из ребят.
Он приподнял крышку бачка, и мальчик увидел из окна белую собачонку француженки из французского посольства. Эта француженка уже два года жила в нашем доме вместе с собачонкой и с мужем. Никто не знал, как ее зовут, потому что на дверях у них была не дощечка с именем, а французский флажок. «Они дипломатчики, — говорил Иван Барабанов. — Нечего нам соваться в их имена».
Французская собачонка ничего не понимала в игре, она царапала когтями стенки бачка и скулила. Мальчишки с мечами в руках были начеку и, только она пыталась выпрыгнуть из бачка, стукали ее по голове и кричали, чтобы она сидела смирно, но собачонка не понимала по-болгарски. Потом ребята закрыли крышку и стали колотить по бачку. Двор заполнился лаем и громыханием жести. Иван Флоров показался перед гаражом с болтом от мотора, но, поняв, в чем дело, вернулся к машине. Дети колошматили по бачку и кричали: «Пи-пи-пи», пока во двор снова не вышел Иван Барабанов. (Мой дом не помнит такого события во дворе, в котором не участвовал бы Иван Барабанов.)
— Что здесь происходит? — спросил он.
Дети не успели ответить, потому что увидели француженку из французского посольства. Она вытащила собачонку из бачка и пошла пить валерьянку. Самые храбрые из Троянской войны пошли за ней. Она захлопнула дверь перед их носом, и ребята слышали с площадки, как она что-то говорит собаке, а потом в ванной зашумела вода и собаку стали купать. Она скулила и чихала, наверное, в нос ей попала вода. Ребята сорвали французский флажок с двери французов из посольства и вернулись с ним во двор.
Однако Иван Барабанов, увидев флажок, отругал их.
— Отнесите туда, откуда вы взяли!
— Не понесем, — сказали ребята. — Зачем она взяла у нас собаку?
— Отнесите, — сказал Иван Барабанов. — Это неприкосновенная территория! Они дипломатчики!
— Ну и что ж, что дипломатчики? — вмешался Иван Флоров.
— Они могут послать ноту, — сказал Иван Барабанов. — Ты что думаешь, из Франции приходят к нам только французские машины?
— «Рено», — сказал Иван Флоров.
— Французские машины «Рено», — уточнил Иван Барабанов. — Из Франции приходят и ноты… Отнесите флажок!
Ребята немного струсили и, шушукаясь, понесли флажок обратно. Вода в ванной еще шумела, и они надеялись, что в квартире не услышат, как они прицепляют флажок обратно к двери. По лестнице они спускались на цыпочках и старались потише дышать. В это время петух забил крыльями и закукарекал. Голос его доносился откуда-то снизу и, поверьте мне, звенел в ушах, как рев баскервильской собаки.
Натерпелись ребята страху, пока спускались по лестнице, но до ноты дело не дошло.
— Дядя Иван! — позвал мальчик, который всегда сидел у окна. — Правда, вы вчера проиграли?
— Ну и что? — сказал Иван Барабанов. — Мы всегда побеждали и снова будем побеждать, а что вчера проиграли, это ерунда. Просто не повезло вчера, вот и все.
— «Левскому» всегда не везет, — подал от гаража голос Иван Флоров. — У этой команды нет нападения.
— А у твоей есть? Ваши только толкутся у ворот.
— «Славия» — это команда. И почетный член в ней — Юрий Гагарин, первый космонавт.
— А ты что — считаться вздумал? — пожал плечами Иван Барабанов. — Каждый честный болельщик знает, что может просто не повезти. Ты почему столько машин приводишь в чувство, а свою никак не заведешь? Не везет.
— Дело не в везенье, — сказал Иван Флоров. — Зажигание барахлит.
Сверху во двор выплеснули воду.
— Кто льет? — резко повернулся Иван Барабанов.
— Наверно, Три мушкетера, — сказали ребята.
— Как же это можно — воду во двор выливать? Кто ж это позволит — воду лить? Не-ет, ни в коем случае нельзя допустить, чтоб воду выливали во двор!
— Хорошо еще, что тебя не облили, — сказал Иван Флоров. — Повезло тебе.
— А-а, видишь? — засмеялся вдруг Иван Барабанов. — Признал, что бывает везенье!
Смеясь и грозя соседу пальцем, он пошел обратно в дом.
— Ты видел Ицо Длинные уши? — спросили ребята мальчика, сидевшего у окна.
— Сегодня не видел, — сказал мальчик.
— Что ж он не выходит?
И они стали кричать: «Ицооо! Ицооо!»
Они смотрели наверх, но окна Ицо были закрыты. Они покричали еще немножко и примирились с тем, что сегодня не придется кататься на Ицовом велосипеде.
— Я вам дам мои ролики, — сказал мальчик в окне.
И он спустил их сверху.
— А мы дадим тебе оружие, — сказали ребята. — Все, если хочешь.
Троянская война оставила под окном кучу оружия и побежала с роликами на улицу. Девчонки снова стали в кружок, запели свою песню и запрыгали. Мальчик в окне мысленно выбрал себе самый лучший щит, самый лучший меч и, вооружившись до зубов, посмотрел на свое отражение в стекле окна. Он увидел маленького мальчика в рубашке с короткими рукавами, с черными, как маслины, глазами и ушами торчком. Он улыбнулся ему, и мальчик с глазами-маслинками тоже ему улыбнулся. У мальчика с маслинками впереди не хватало зуба. «Все будут кататься на моих роликах, — подумал мальчик, — потому что Ицо с велосипедом не вышел».