Мы спешим обратно в класс. Там мистер Гуру – он до сих пор преисполнен впечатлений.
– Что я говорил! – восклицает он. – Я обещал вам незабываемое событие! Я был прав?
Ни думать, ни отвечать невозможно.
– Признайтесь! – говорит учитель. – Вы же никогда раньше не видели ничего подобного?
– Не видели, – выпаливаю я.
– Не видели, – кивает Макси.
– Не видели, – подтверждает Луиза.
Мистер Гуру смеётся.
– Только посмотрите на себя! Глаза как блюдца! – восклицает он. – Только послушайте себя! Онемели от изумления! Вот это эффект!
– Мы по домам, мистер Гуру, – говорю я.
– Хороших каникул, мистер Гуру, – говорит Макси.
– И тебе отдохнуть, Максимилиан.
Мы вываливаемся из класса. Стараемся пересечь двор и протиснуться сквозь толпу детей, словно ничего особенного не происходит.
– Куда это вы собрались? – кричит Нора-Нинтендо.
– К Билли в сарай, мисс! – кричу я в ответ.
– Ну, счастливо. Не каждую пятницу у меня выдаётся лишний свободный час.
Мы подходим к сараю. Билли ждёт внутри.
– Получите-распишитесь, – говорит он.
Я почти не дышу. Вот он, Джордж, разобранный на куски, лежит на лотках для рассады.
– Давайте же! – торопит Билли. – Каждый берёт одну часть тела и вперёд! Данни, держи голову!
– Голову?
– Да, чувак. Клади в чехол, вместо барабана.
– Куда?
Наконец я начинаю что-то соображать. Вынимаю барабан из чехла, сую его в шкаф с совками и граблями, поглубже.
Я поднимаю голову Джорджа – да-да, я поднимаю голову Джорджа! – и кладу её в чехол от барабана. Макси берёт ноги Джорджа и прячет их в большую спортивную сумку. Луиза берёт руки Джорджа и укладывает их в футляр для скрипки.
А Билли берёт туловище Джорджа и запихивает в садовый мешок.
И вот мы снова на улице. Двигаемся не спеша, прогулочным шагом – типа, всё это самое обычное дело.
У ворот ещё много детей.
– Данни? – окликает кто-то.
Меня аж подкидывает. Это миссис Имани, садится в свою машину.
– Данни, всё в порядке? – спрашивает она.
– Да, миссис Имани. Да.
Она хмурится. Всматривается в наши лица.
– Ничего не случилось?
– Нет, – говорю я.
– Нам нужно идти, миссис Имани, – говорит Луиза. – Пожалуйста.
Учительница смотрит на нас с удивлением. Или с подозрением? Мы даже дышать боимся. Но она раздумала задавать вопросы. Говорит лишь:
– Ладно, бегите! Летите как ветер. Хороших каникул, дети.
Мы просачиваемся через ворота мимо Норы-Нинтендо. Летим как ветер и ненадолго притормаживаем под цветущей старой вишней. Мы встаём там в кружок и смотрим друг на друга – ошарашенно и растерянно.
– Что будем делать? – шепчет Луиза.
– Спрячем его, – говорит Билли.
– И никому не скажем, – говорю я.
– Ведём себя как обычно, – говорит Макси. – На нас никто не подумает.
– А потом соберём его снова, – говорит Луиза.
– И он снова будет Джорджем, – говорю я.
– Айда по домам, – говорит Билли. – Его надо срочно спрятать.
Дальше каждый бежит в своём направлении. Домой. Прятать Джорджа.
29
В тот вечер мама возвращается поздно. Наконец под окном останавливается её ярко-синяя машинка – мама называет её «каблучок» – с рекламой салона, и мама, радостная, улыбчивая, входит в дом.
– У Долли Ханлан с улицы Бодлер завтра свадьба. Я прямо с ног сбилась. Ну, причёска, ноготочки – это понятно! Так она ещё восковую эпиляцию затеяла! Обе ноги, представляешь?! – Мама смеётся. – Ладно, тебе, небось, неинтересно про эпиляцию слушать, верно?
– Да, мам.
– А как она ойкала – интересно?
– Не надо, мам.
Мама усмехается и ерошит мне волосы.
– Снова отросли. Подстрижём завтра?
– Да, мам.
– На прошлой неделе один паренёк покрасил у меня волосы в синий цвет, – говорит она. – Красиво вышло. Хочешь тоже?
– Нет, мам.
– Тебе пойдёт. Под цвет глаз.
Она хихикает, потягивается, зевает.
– Я жуть как устала. И умираю от голода, – говорит она. – Сделаем пиццу?
– Угу.
Она хмурится.
– Данни, ты чего такой смурной?
– Я в порядке, мам.
За окном скрежет шин. Я вздрагиваю.
– Точно? – спрашивает мама.
– Да, мам.
Она глядит мне в глаза.
– Что происходит?
– Ничего, мам.
– Данни, что происходит?
Я вздыхаю. И как она всё чует?
– Джордж, – говорю я.
– Джордж? Твой новый друг?
– Да.
– И что с ним?
Я даже не знаю, с чего начать.
– Он тебе не показался… немного… особенным?
– Особенным? Да, пожалуй. Но по мне, так вы все особенные. Каждый в своём роде. Вы же дети!
Она смеётся.
– Он вроде умный, да? – говорит она. – И вежливый такой. И наш Кошка к нему сразу на руки пошёл, а он разбирается в людях.
– Он робот.
– Шутишь?!
– Он робот. Или что-то вроде. По крайней мере, он был роботом, пока его не разобрали.
Мама не отвечает. Просто смотрит на меня. Потом она переводит взгляд вверх, на потолок.
– Вот что, – наконец произносит она. – Я налью себе бокал вина, и ты расскажешь всё это ещё раз.
Она наливает вино. Я смотрю в окно.
Я боюсь, что там вот-вот появится чёрный фургон.
– Значит, мы тут робота принимали? Чаем его поили? – говорит мама. – А теперь его разобрали на винтики?
– Да, мам.
– Расскажи всё сначала. Пока это какая-то бессмыслица.
– Джордж – робот. Он…
– Нет. Давай по порядку.
И я рассказываю, как Джордж появился в школе, как решал задачки в уме, как играл в футбол. И про Илона Мрока.
– Тот тип, что приехал за Джорджем?
– Да, мам.
– Вот он точно был страннее некуда. Продолжай, сынок.
Я продолжаю, вплоть до момента, когда мисс Кристал развинтила Джорджа и положила обратно в ящик.
Мама сидит, уставившись в стену.
– И я должна в это поверить? – говорит она.
– Я сам видел, мам. Все видели. А ты видела Джорджа.
– То есть это не ваша с Макси выдумка?
– Нет, мам.
– И где сейчас Джордж?
Я закусываю нижнюю губу. Сердце колотится.
Ну как, как ей сказать? У меня дрожат руки. И голос.
– Не знаю, мам. Может, в этой их лаборатории. Или…
Вдруг звонит телефон. Мама отвечает.
– Это миссис Фулихан, – шепчет она, прикрыв трубку рукой. Потом хмурится. – Хочет с тобой поговорить.
Мама передаёт мне телефон.
– Зд-д-драсьте, миссис Фулихан. – Я стараюсь укротить свой голос, чтобы не дрожал, но у неё голос дрожит ещё больше.
– Данни, – выдыхает она. – Случилось ужасное.
– Что?
– Я, видимо, не имею права разглашать. Это сверхсекретно.
– Что именно?
– Это. Но ведь ты его друг, так?
– Чей друг?
– Его. Джорджа.
– Да. А что случилось?
– Ты его не видел?
– Кого?
– Джорджа! – говорит она шёпотом.
– Джорджа? – У меня аж руки вспотели. – А где я мог его видеть, миссис Фулихан? Он ведь в ящике? Они его увезли. Разве нет?
– Конечно, увезли. Конечно, не видел. Забудь, что я звонила и спрашивала, хорошо?
– Хорошо.
– Это наверняка конкуренты. Как пить дать, конкуренты, – говорит миссис Фулихан. – Они сами рассказывали, что конкуренты наступают им на пятки. Но какой позор для школы!
– Что случилось, миссис Фулихан?
– Ничего, Данни. Забудь, что я звонила.
Мама забирает у меня телефон.
– Вы в порядке, миссис Фулихан? – спрашивает она.
Я вслушиваюсь. Миссис Фулихан пищит, что да-да, с ней всё в порядке, большое спасибо.
– А правда, что этот Джордж…
– Да. Да! Он робот!..
Мама мягко улыбается и продолжает тихим нежным голосом.
– Успокойтесь, миссис Фулихан. Конечно, для вас это испытание. Шутка ли – робот в школе!
– Не шутка, – пищит миссис Фулихан.
– Как будто вам обычных детей не хватает. С ними тоже непросто, наверно?
– Ой как непросто! – соглашается миссис Фулихан. – А роботов я в школу больше не пущу!
– Вот и славно, – говорит мама. – А знаете, приходите-ка ко мне в салон, сделаем хороший массаж головы. Для успокоения нервов. Очень помогает!
– Ой, приду! – пищит миссис Фулихан. – Вы ведь и восковую эпиляцию делаете, да?
– Конечно! Вам сейчас всё на пользу. Приходите скорее, будете у меня как новенькая. С максимальными скидками.
– Да. Спасибо! Непременно!
– Салон «Твой новый облик», миссис Фулихан. У вас будет новый облик!
– Совсем новый?
– Да. А теперь забудьте обо всех этих ужасах. Хороших каникул!
– Спасибо. Огромное вам спасибо.
Мама откладывает телефон.
– Бедняжка… – Она качает головой. – Значит, это всё не выдумки?
– Да, мам.
– Бедная миссис Фулихан. У директора и без роботов забот хватает.
Едет машина. Мимо.
– Я её с головы до ног обновлю, – говорит мама. – Вплоть до обёртывания с водорослями.
– Хорошая идея, мам, – говорю я.
Сердце у меня вдруг замирает. Внезапно мама наклоняется вперёд и смотрит мне в глаза.
– Ты ведь не робот?
Я включаю механический голос:
– Я мальчик-робот. Я сделан из металла. Я не твой сын.
– Ну что ж, это проясняет ситуацию. А теперь давай делать пиццу! Ты ешь пиццу, мальчик-робот?
– Да. Мальчик-робот обожает пиццу.
Она подходит к холодильнику. И принимается размышлять вслух.
– Капельку оливкового масла на язык… Сухая корка… И это его «Просто великолепно, благодарю от души». Что ж, теперь всё встаёт на свои места.
– Встаёт? – спрашиваю я.
Она смеётся.
– Пока не совсем.
– Я в туалет, на минутку, – говорю я маме.
Я бегу наверх, к себе в комнату. В шкаф заглядывать страшно, но я заставляю себя чуть приоткрыть дверцу. Протягиваю руку и приподнимаю стопку трусов и футболок.
Вот он. То есть она. Голова Джорджа. Неживая, с закрытыми глазами. Лежит на полке в темноте. Совсем одна.
– Джордж, – шепчу я.
Ответа, разумеется, нет.