45. Напомню, что Иван Офа-насович был душеприказчиком Федора Остафьевича в духовной грамоте последнего.
С 1414 г. в источниках известен боярин Офонасий Федорович, который в указанном году был отправлен в Литву для заключения мира с Витовтом, а в 1417 г. отнял под Моржом у московского, боярина Глеба Семеновича полоненных им новгородских бояр46. В 1421 г. он заключает в качестве посадника мир с немцами на На-рове47, а в 1424 г. в той же должности участвует в до-кончании с наследником московского стола Василием Васильевичем48. В летописном рассказе 1414 г. Офонасий Федорович называется сыном посадника, и, поскольку других посадников Федоров кроме Федора Тимофеевича в рассматриваемое время не было, это позволяет связать Офонасия линией восходящего родства именно с Федором Тимофеевичем. Подтверждение правильности такого вывода извлекается из следующего сопоставления. Под 1411 г…в летописи назван Иван Федорович, «сын посаднич»49. Офонас называется братом Ивана Федоровича в рассказе 1417 г. Между тем летописный список посадников в разделе, говорящем о посадниках рубежа 10-х и 20-х годов XV в., перечисляет следующих лиц: «Яков Федоров, брат его Иван и Афанасий» 50. Все три брата, таким образом,^-сыновья Федора Тимофеевича. Вслед за Мятлевым, можно предположить, что упомянутые под 1398 г. «Иван и брат его Афанас», которых новгородцы «исковали» за то, что они «водили Двинскую землю на зло», т. е. участвовали во временной коммендации Двины к Москве в 1397–1398 гг., — те же Иван и Офонасий Федоровичи 51.
Слабость этого построения в одном: отсутствуют прямые указания на то, что Офонасий Федорович был отцом Ивана Офонасьевича. Однако эта слабость преодолевается судьбой семейного землевладения. Двоюродные братья Федор Тимофеевич и Онанья наследуют части одной и той же дедины, которая, спустя несколько десятков лет, будучи разделена на самостоятельные участки, остается в руках их потомков в четвертом поколении. Мы получаем возможность дополнить генеалогическую таблицу, (схема 8).
Сложнее оказывается найти в схеме 8 место Грузовых. Матфей Остафьевич Грузов был владельцем четверти Дроздын, а Тимофей Грузов — четверти Ходын. Грузовы хорошо известны летописцам. Несколько братьев Остафьевичей занимали в последний период новгородской независимости пост посадника. Кузьма Остафьевич с титулом посадника упоминается в 1471 и 1475 гг.52, Тимофей Остафьевич — в 1475 г.53 Наиболее знаменит из них Офонасий Остафьевич, который был посадником уже в 1448 г. и оставался в этой должности в 1475 г.54 Впервые Офонасий Остафьевич упомянут в документе 40-х годов XV в. как сын тысяцкого 55. Матфея Остафьевича летописи не называют, однако вряд ли можно сомневаться в том, что он был родным братом только что перечисленных Грузовых. У Кузьмы Остафьевича был еще сын Тимофей, также ставший посадником 56. Но владельцем части Ходын был, надо полагать, не Тимофей Кузьмич, а Тимофей Остафьевич, брат Матфея, землевладельца в Дроздынях: к моменту боярского «вывода» был еще жив сам Кузьма Остафьевич; Тимофей Кузьмич, следовательно, не успел стать самостоятельным вотчинником. Можно высказать предположение о том, что Остафьевичи были сыновьями боярина Остафьи Есифовича, который упомянут в летописном рассказе 1435 г. как один из новгородских воевод57.
Не располагая возможностью проследить генеалогию Грузовых в глубь XV в., мы тем не менее видим, что эта семья имеет прочные позиции в Дроздынях и Ходынях, причем владение здесь двух братьев Остафьевичей должно восходить к их отчине. Иными словами, в более раннее время четверть рассматриваемой волостки на Ловати (5 обеж) принадлежала их отцу Остафию Грузу.
Возвращаясь к первоначальному состоянию ловат-'ской волостки, вспомним, что она дважды подвергалась (семейному разделу. Находившаяся некогда в единых руках, она была поделена по половинам между отцом Онаньи и Тимофеем. Владения Олферия Ивановича восходят к половине Тимофея, составляя какую-то ее часть, (сохранившуюся в процессе дальнейших разделов. 33 свою очередь половина, доставшаяся отцу Онаньи, (была разделена по половинам между Онаньей и Семеном. Судьба Онаньиной четверти нам известна: эта бо-щрщинка к моменту новгородского «вывода» находилась: в руках Василия Степановича Забелина. Следовательно, (Остафий Груз мог стать владельцем той части этой отчины, которая восходит к владению Семена, или той ее: части, которая некогда принадлежала Тимофею и была. унаследована от него либо братанами Федора, либо кем-то. ивссыно^вей Федора Тимофеевича.
Разумеется, Грузовы могли приобрести свои участки ъ Дроздынях и Ходынях покупкой, т. е. не имея родственных ^связей с интересующим нас боярским кланом. (Однако против такого предположения говорят показания (опубликованного Д. Я. Дамоквасовым «Земляного списка Бежецкой пятины» конца XV в., в котором описана волостка, находившаяся в совместном владении ряда уже хорошо нам известных лиц: «Илья Семенов сын Родичев — волостка за ним Р-дбенская Тимо-, феевская Остафьева Грузова на реце на Молозе в Бого-родицком погосте… сох 15 с третью… Илья Квашнин — волостка за ним приданая Орининская Федоровы жены 1 Хромово в Богородицком погосте в Рыбинском — сох 17 (С полутретью. Михалец Ильин сын Братцов — волостка: за ним Олферьевская Иванова сына Офоносова в Бого-.родицком погосте в Рыбенском — сох… бес трети»58.
На территории Рыбинского погоста мы видим здесь 'сочетание владений тех же Тимофея Остафьевича Грузова, жены Федора Хромого Орины и Олферия Ивано-тича Офоносова, которые делили с Василием Степановичем Забелиным его ловатскую волостку. Далее мы ^обнаружим, что и Онаньиничи входили в число вотчин-ииков Бежецкого Верха. Такое повторное сочетание одних и тех же лиц в качестве совладельцев одних и тех же волостей убеждает в наличии родственных связей между ними, на что обратил внимание Мятлев59. Можно указать еще один случай подобного сочетания, когда соседствуют владения Тимофея Грузова, Орины и Олферия Ивановича Офонасова, — в Офремовском погосте Шелонской пятины 60.
Решению вопроса о принадлежности Грузовых к конкретной линии рассматриваемого боярского рода способствует изучение связей с ним жены Федора Хромого— Орины. С точки зрения занимающей нас проблемы Орина находится в таком же положении относительно этого рода, что и Грузовы. Она может происходить от Семена, брата Онаньи, но может оказаться и потомком Федора Тимофеевича или его братанов. Обращает на себя внимание принципиальная равновеликость долей Грузовых, Орины и Василия Забелина в ловатской во-лостке. Грузовым там принадлежит 5 обеж, Орине — 5,5 обжи, Василию Степановичу Забелину—6,5 обжи. Поскольку Василий Степанович владеет четвертью во-лостки, следовательно, каждому из его совладельцев принадлежит также по четверти, но одна из этих четвертей — Грузовых или Орины — восходит к Семену, коль скоро происхождение двух других — от Онаньи и от Тимофея — уже установлено. Такую же равновеликость можно отметить и для владений Грузовых и Орины в Бежецком Верхе (15 с третью сох и 17 с полутретью сох).
Надо полагать, что ответ на поставленный вопрос может быть найден выяснением того, как в целом во-лостки Орины и братьев Матфея и Тимофея Грузовых соотносятся с волостками Олферия Ивановича Офонасова. Если кто-то из них происходит от Семена, то его владения обнаружат меньше точек соприкосновения с владениями Олферия. Напротив, восхождение кого-то из ню к Тимофею — предку Олферия Ивановича — должно ьроявиться в наличии такого соседства.
Применение изложенного методического приема, вопреки мнению Мятлева, считавшего, что Орина «приходилась Олферию Ивановичу сестрою или дочерью»61, устанавливает, что Орина, кроме названных выше владений в ловатской волостке, Офремовском погосте и Бежецком Верхе, была также землевладелицей в Ко-ростынском и Боротенском погостах Шелонской пятины (пользуясь этими землями как приданым мужу), но в этих погостах ни одного клочка земли не принадлежало ни Матфею и Тимофею Грузовым, ни Олферию Ивановичу62. Напротив, земли Грузовых и Олферия Ивановича плотно соседствовали, кроме отмеченных случаев, — в Покровском Дятилинском погосте Водской пятины 63, в Околорусье, Воскресенском и Карачунском погостах Шелонской пятины 64.
Отсюда я делаю вывод, что Грузовы наследуют в ловатской волостке ту ее часть, которая прежде входила во владения Тимофея, не решая пока вопроса о конкретных генеалогических связях Грузовых с Тимофеем. Что касается Орины, то ее доля восходит к отчине Семена, прямым потомком которого она и была.
Для дальнейших наблюдений следует особо отметить, что к моменту боярского «вывода», т. е. к середине 80-х годов XV в., были живы участники полюбовной раздельной грамоты Василий Федорович и его племянник Василий Степанович Забелин.
3. Шенкурская волостка
В духовной Остафьи Онаньинича шенкурская волостка упоминается в целом, без обозначения ее топонимов:
«А что отцына моя и дедина моя, земля и вода за Волоком в Шенкурье, а в той земле мне з братом з Григорьем половина и в лесе, и в озерах, и в речках, и в ло-вищах, по володенью отца моего и дяди моего. Что при-купле отца моего, а то сыну моему цыста, по купным грамотам и по володенью отца моего. А з братом моим с Григорьем моя половина сыну моему цыста по роз-дельнои грамоте, а Федору посаднику и его братаном другая половина… А что в Шенкурье вода и земля Яро-пугская не делна, и в том мне половина, а брату моему Григорью половина» 65.
Мы наблюдаем здесь ту же стадию процесса деления единой некогда дедины, что и на материалах по ловатской волостке времен Остафьи Онаньинича. Одна половина дедины принадлежала Онанье и его брату, другая— посаднику Федору и его племянникам. В единых руках обе боярщины, следовательно, были у деда Онаньи, который одновременно был и дедом посадника Федора. Замечу также, что упомянутый без имени дядя
Онаньи, — ^-по-ёйдимому, не Семей, доли которого в шенкурской волостке вообще нет (Остафья пишет: «Мне з братом з Григорьем половина…, а Федору посаднику и его братаном другая половина»), а Борис: от него Остафья унаследовал и челядь, упомянутую в другой части духовной («А что моей челяди дерноватой, что до-сталося отцу моему у дяди у Бориса в оддел…»). Упоминаются в духовной и «прикупли» Онаньи.