Последнее, что он успел увидеть сквозь багровую пелену застилающую глаза, было то, что Денис принял за предсмертный бред — из груди ш'Эссара вдруг вынырнуло узкое, черное лезвие и в тот же миг боль исчезла, а он провалился в бездну без чувств, без мыслей и без ощущений. В бездну, на дне которой уже открылась горловина знакомого сияющего туннеля… Рухнув на пол, Денис уже не увидел, как Шэф каким-то тягучим, плавным движением «Черного когтя» сносит бывшему Гроссмейстеру голову с плеч. И уж подавно не увидел раздавленный Денис выражение крайнего изумления в тускнеющих глазах ш'Эссара.
Глава 19
— Ну что мазохист… оклемался? — с усмешкой поинтересовался Шэф.
Открывать глаза Денису не хотелось совершенно, но… надо Федя!.. надо! — дальше притворяться спящим было уже невместно. Он давно проснулся, но лежал смежив ясные очи, оттягивая начало неприятного разговора, однако бесконечно это продолжаться не могло и настал такой момент, когда продолжать изображать глубокий сон, стало, грубо говоря — неприлично. Взгляду Дениса открылась незнакомая комната с высоким потолком, светлая и чистая. Постель соответствовала комнате: мягкая, удобная, с бельем пахнувшим свежестью с каким-то ускользающим привкусом, то ли травяным, то ли еще каким из царства флоры, но однозначно не морским, но главное было не в детализации аромата свежести, главное было в том, что просыпаться в такой постели было приятно до чрезвычайности! Голова была ясная и не болела, да и вся тушка была в полном порядке — в этом Денис уже успел убедиться, поерзав под одеялом. Никаких провалов в памяти не было, он прекрасно помнил все предшествующие пробуждению события, правда вспоминать свою службу в качестве стража двери черного хода из Зала Выбора не хотелось совершенно, но видимо придется… Любимый руководитель в покое не оставит, пока всю душу не вымотает.
— Сфига это я мазохист? — хмуро поинтересовался Денис.
— Ну — у… как же… как же… — обрадовался верховный главнокомандующий, — а кто же, если не ты?.. Скажу честно — я с мазохистами встречался не часто, а если быть до конца откровенным — то никогда. Но!.. Если бы меня спросили, нет ли у меня на примете толкового мазохиста, то я — как честный человек, вынужден был бы ответить, что есть. — Мудрый руководитель продолжал резвиться, видимо настроение у него было высший класс. — Сделай мне больно крошка! Да! Да! О — о-о — о! Даст ист фантастишен!
— Чего-то я не въезжаю. Какие претензии? — все так же хмуро отозвался Денис, хотя в глубине души, естественно, догадывался какие именно претензии имеет к нему командор.
— Какие претензии? — переспросил Шэф, делаясь серьезным. — А такие, минхерц… что тебя снова чуть не ухайдакали, причем полностью по твоей вине! Ты что обалдел? — глаза Шэфа сделались жесткими и очень неприятными, — позволив Гроссмейстеру размахивать ручонками возле себя в течении часа… или сколько он там махал… вместо того, чтобы сразу его убить, как только он начал делать непонятные пассы? — Денис подавленно молчал, вспоминая подробности боя с ш'Эссаром и его командой. — Ась? Не слышу… — Шэф даже ладонь к уху приложил, чтобы не пропустить ничего важного, но убедившись, что комментариев не последует, верховный главнокомандующий продолжил менторским тоном. — Тебе повезло, что он не боевой маг, а просто использовал артефакты «Молния» и «Спрут»… иначе… — Шэф безнадежно махнул рукой, как бы говоря, что вообще не понимает, как такие раздолбаи вообще могут жить на свете, не став жертвой несчастного случая или какого-нибудь плохого дяди… или тети.
— Я думал… — начал было Денис, но главком перебил его:
— Ты думал, что шкира — это Доспехи Бога… — командор мягко подхватил оправдательную речь Дениса и судя по всему, хотел плавно перевести ее в свою — обличительную, но внезапная догадка, сверкнувшая как мигалка в пробке, или, как молния в ночи — кому что ближе, пусть то и представляет, заставила его несколько изменить тему: — а кстати… — подозрительно поинтересовался верховный главнокомандующий, — может ты еще думал, что ты — Джеки Чан?.. непобедимый и неуловимый герой Голливуда и его окрестностей?
— Ничего я не думал! — буркнул Денис.
— Вот это плохо, — расстроился Шэф, — думать всегда надо — рекомендую… Ну да ладно — возвращаемся к нашим баранам.
… уж говорил бы правду — барану… в единственном числе… чего уж там…
Да, шкира — она очень хороша, но… не всесильна, к сожалению. И от давления она защищает, тоже, но! От какого давления? — задал любимый руководитель риторический вопрос. — От локального! ЛО — КАЛЬ — НО — ГО! — повторил он, чтобы лучше дошло. — Когда тебя душат, или пытаются руку откусить… или там ногу. Она перераспределяет локальное давление по всей своей поверхности, поэтому тебя ни придушить, ни ногу откусить… Но! — шкира не глубоководный скафандр. Она не держит давления по всей поверхности, особенно в триста атмосфер, какое на тебя обрушил «Спрут»… Да… кстати — и под лавину лучше не попадать… ну — у… по крайней мере, я — не советую. — По тону мудрого руководителя было непонятно: продолжает он выволочку, или уже прикалывается. Денис решил считать, что — прикалывается, а верховный главнокомандующий взял небольшую паузу и замолчал, чтобы Денис смог лучше оценить степень своего лопухизма. Решив, что старший помощник все осознал, главком продолжил. — Ладно, какой вывод?
Денис немного помолчал и ответил все в той же, хмурой манере:
— Заметил рядом волшбу — мочи колдуна!
— Маладэц Прошка! Соображаешь… хотя и после.
— Русский мужик крепок задним умом… — нашелся старший помощник. — А где мы? — попытался ненавязчиво сменить он тему разговора.
— Не догадываешься? — удивился Шэф.
— Нет.
— У мага — целителя Эсмаила… где же еще?.. Дорого ты мне обходишься…
— Папаша! Любовь в вашем возрасте обходится очень дорого!
— Ну — у… нах — хал! — с некоторым даже, если не восхищением, то уж с одобрением точно, отозвался Шэф.
— А чем все закончилось, во Дворце? — снова увел беседу в сторону Денис, решив что обсуждению его профессиональных, скажем так… — недоработок, и так уже уделили достаточно много времени и пора с этим заканчивать. Видимо главком был с ним согласен, потому что разбор полетов продолжать не стал, а вполне доброжелательно ответил:
— Красные победили. — И видя, что Денис не очень понимает, пояснил: — ш'Эссара убили, ш'Иртан — новый Гроссмейстер, можно спокойно уходить на Сету… если ты здоров…
— Здоров.
— Ну и отлично — на Маргеланде мы все дела сделали… почти… на этот раз…
Может быть верховный главнокомандующий собирался сказать еще что-то, но не успел — дверь без стука отворилась и в комнату стремительным шагом вошел, можно даже сказать — ворвался, Эсмаил.
— Привет… привет! — он окинул Дениса внимательным взглядом и быстренько присел на его кровать.
— Здрасьте… — смущенно поприветствовал целителя Денис, чувствуя известную робость, свойственную всем без исключения пациентам, невзирая на чины и звания, в присутствии лечащего врача, в компетентности которого они не сомневаются.
Эсмаил проверил у Дениса пульс, помял живот, посмотрел высунутый язык, понажимал в разных местах на голову, постучал пальцами по груди и спине, а напоследок откинул одеяло и минуту — другую молча рассматривал его каким-то странным… расфокусированным, что ли, взглядом.
— Здоров! — вынес он вердикт. — Если хочешь есть — поешь, но не переедай… представь, что ты девица на выданьи — фигуру бережешь. — Целитель улыбнулся. — Побудь в их шкуре. Почувствуй на какие жертвы идут юные барышни!
«Интересно, — подумал Денис, — что дословно сказал Эсмаил — ведь «девица на выданьи» — это чисто земной, даже конкретно — русский, идиоматический оборот и наверняка на местной мове он сказал что-то другое, не «девица на выданьи»… а что?» — впрочем досужие мысли занимали его не долго — после того, как «доктор» заговорил о еде, Денис почувствовал, что от голода аж сосет под ложечкой и было странно, что раньше он этого не замечал.
— Мне надо уехать, — продолжил маг — целитель, — у юной графини а'Стернаи роды… их сиятельство бьет копытом и уже трижды посылал за мной… дальше тянуть неудобно, так что распоряжайтесь без меня. Когда вернусь не знаю. — Выпалив все это единым духом, Эсмаил исчез так же внезапно, как и появился.
— Лады… — резюмировал Шэф, — приводи себя в порядок, одевайся и приходи. Я на кухне.
Когда Денис спустился, молоденький поваренок, под мудрым руководством верховного главнокомандующего, уже накрыл завтрак на двоих. Вкусно, питательно, без излишеств: апельсиновый сок; яичница из трех яиц; хрустящая, только что выпеченная булка; масло; сыр; крепкий ароматный кофе — все. Быстренько покончив со всеми блюдами, Денис понял, что мог бы еще… но бросив взгляд на Шэфа понял, что тот нарушать врачебные рекомендации не позволит.
— Сыт? — отдуваясь, поинтересовался любимый руководитель, порция которого была, по крайней мере, вдвое больше.
— Не совсем…
— Это хорошо… Пошли наверх, поговорим… Кстати, — внезапно поинтересовался Шэф, — почему «хорошо»?
— Потому что Эсмаил сказал не переедать.
— Маладэц.
Для беседы компаньоны расположились в малом гостевом кабинете. Денис хотел было занять одно из уютных кресел, стоящих вдоль стены, но Шэф воспрепятствовал этому, сказав, что они предназначены только для того, чтобы в них спать, дремать, медитировать и релаксировать. Поэтому пришлось Денису усесться на жесткий «деловой» стул, пригодный, по словам главкома, именно для какой-никакой, а все же умственной деятельности. Подождав пока Денис умастится и прекратит ерзать, Шэф вытащил из рюкзака и положил на письменный стол тонкую металлическую трубку, длиной сантиметров сорок, оказавшуюся при более внимательном рассмотрении футляром, похожим на те, в которых хранят медицинские термометры, только подлиннее. Если главком предполагал, что Денис немедленно бросится раскручивать маленький тубус, чтобы извлечь его таинственное содержимое, то он о