— Отойдем! — решительно сказал Талион и компаньоны с ним согласились.
Прихватив «Пирамиду Света», для транспортировки которой имелся прекрасный замшевый футляр, компания удалилась от виллы метров на двести и эксперимент был продолжен. Талион активировал артефакт и поворачивая колпачок «губной помады» принялся сужать защитный периметр, а если выражаться предельно точно — защищенный объем, потому что фархан формировал защитную сферу. Когда радиус уменьшился метров до трех, магическая сфера стала видимой и для обычного человеческого зрения. Компаньоны и Дож оказались внутри идеально круглого шатра со светящимися красным светом стенами.
— Выключай и отходим, — скомандовал Денис. А после того, как вся компания отодвинулась от фархана метров на семь — восемь… так — на всякий случай — мало ли что может быть при включении… приказал: — Включай! — Он опасался, что управлять «Пирамидой Света» извне будет невозможно, но опасения оказались напрасными — защитная сфера зажглась как миленькая, а Талион продолжил уменьшать ее радиус уже снаружи. Когда радиус пылающей сферы уменьшился до одного метра, забеспокоился уже Шэф, хорошо представлявший какая энергия заключена в маленьком светящемся артефакте.
— Смотри, не разрушь пирамиду! — бросил он встревоженный взгляд на Дожа. Но беспокоился главком зря — в системе управления фарханом была предусмотрена защита от дурака и после восьмидесяти сантиметров (естественно не точно, а примерно — на глаз), дальнейшее уменьшение радиуса оказалось невозможно.
— Теперь так, — распорядился Денис, — отключай пирамиду. Я кину туда перстень, а ты после этого, сразу же включай. Все ясно? — Талион только кивнул. Для него наступил момент истины — если «Пирамида Света» не сможет удержать мстительного йохара, жить ему больше незачем — демон — хранитель обещал, что если он допустит нечестную дуэль, то ответят его любимые девочки, а самого Дожа он оставит в живых — в этом и заключалась изощренная месть демона. А зачем Талиону жить, если из-за него погибнут Рема и Марина? Чтобы каждую секунду казнить себя?
С трудом сдерживая дрожь в руках, он нажал на кнопку — сфера погасла. Денис торопливо сдернул с пальца перстень, блеснувший в свете луны, каким-то, как показалось Талиону, зловещим блеском и бросил его на траву рядом с пирамидой. Талион снова нажал на кнопку — сфера зажглась. Несколько мгновений ничего не происходило, а потом внутри огненного периметра возникла какая-то смутная черная тень, она стала плотнеть, наливаться тьмой, а потом с яростным воем от которого кровь застыла в жилах у всех присутствующих (ну — у… по крайней мере у Талиона — точно), бросилась на огненную стену, да так, что та даже прогнулась! Лицо, стилизованное под маску «Крик», прижалось к огненной ограде, высматривая кого-то в ночи…
«Ай да «тельник»! Ай да сукин сын! — ухмыльнулся про себя Денис. — Не стал велосипед изобретать, лентяй — пошел по пути плагиата и наименьшего сопротивления, но… Впечатляет! На неокрепшие умы должно действовать расслабляющее!»
Черный демон еще побился в своей огненной камере какое-то время, а потом начал бледнеть, таять и вскорости совсем исчез. Талион взглянул на Дениса с такой надеждой, что тому даже стало несколько стыдно за этот спектакль и только вовремя подоспевшее воспоминание о том, как Дамир «тестировал» его перед поединком и делал это, кстати говоря, по прямому приказу Талиона, несколько снизило градус самобичевания — примерно так, до нуля.
— Отключай! — коротко распорядился Денис и как только защита отключилась, быстренько цапнул перстень и одел на палец. После этого Дож, чуть ли не со слезами на глазах, снял с себя золотую цепь с управляющим цилиндриком, встал на одно колено и склонив голову, протянул Денису. Тому ничего не оставалось делать, как принять подношение и повесить его на шею.
«Типа ключи от города!» — съехидничал внутренний голос.
Денис ничего не ответил, но чувствовал он себя при этом скверно. Все-таки не нравился ему этот спектакль, который они разыграли для одного зрителя, точнее говоря — развели этого зрителя, как последнего лоха, и развели, кстати, с его — Денисовской подачи. Умом понимал, что «надо Федя, надо…», но ощущения при этом были, как при переноске трупов арбалетчиков.
«Но — но, крошка! — построжал голос, — ты не в рыцарском романе! Ты в реальной жизни! На войне, как на войне!»
«Да все я понимаю! — отмахнулся Денис. — И если ты обратил внимание — играю свою роль, как Станиславский и Немирович — Данченко!» — в кино он был последний раз черт знает когда, фамилий артистов и раньше-то не запоминал, а теперь в голове у Дениса остались только эти два мастодонта рампы и кулисы, их и припомнил.
«Ты — застенчивый воришка Александр Яковлевич! — прокурорским тоном объявил внутренний голос. — Он крал и ему было стыдно… Вы уж определитесь мадам — туда, или обратно? А то бесит!» — начал он откровенно резвиться.
«Чего определяться-то? — очень серьезно ответил Денис. — Делаю, что должно, молча, но при этом… жалко мне этого гада… Сына его сегодня убил, сейчас оставляю его семью без защиты… Ведь если он купил фархан, а сколько он стоит — сам знаешь — значит были причины… — Он почувствовал, что сейчас его перебьют и быстренько продолжил: — Но я развел его на фархан… не один, конечно… а сейчас буду разводить на бабло за меч… хотя мне это и противно…»
«Экий вы чистоплюй, батенька!» — подпустил очередную шпильку внутренний голос и на этом диспут завершил.
Пока Денис вел сам с собою душеспасительные беседы, компания, не теряя времени, добралась до кареты компаньонов. Шэф уложил в нее футляр с фарханом и извлек из ее недр очень похожий футляр с имитатором, который и вручил Талиону, со словами:
— Поднимайся в беседку, мы сейчас подойдем туда с мечом, заодно обсудим все это… — он кивнул на катафалк.
— Цена меча? — коротко спросил Дож.
— Ну — у… мы пообщались, как ты знаешь, с этим магом — артефактором, не помню точно, как его зовут, — соврал главком на голубом глазу, — так вот, он сказал, что цена такого меча от сотен золотых, до десяти тысяч… Мы хотим пять.
— Хорошо, — с этими словами Талион направился к дому.
Подождав пока он отойдет на дистанцию, гарантирующую конфиденциальность переговоров, хотя вид Дожа не оставлял сомнений, что его мало что интересует во внешнем мире, но мало ли что… Денис поинтересовался у любимого руководителя:
— Батарея садится?
— Ага. У тебя тоже?
— Да. Только что сообщила, что на исходе. Камзолы поверху надеваем? — уточнил Денис, — или снимать шкиру? — Шэф немного задержался с ответом — думал, а потом вынес вердикт:
— Поверху.
— Предчувствия нехорошие? — зыркнул на него Денис.
— Да… нет… но разденемся на «Арлекине».
— Понятно…
Компаньоны скинули капюшоны, быстренько натянули штаны, рубахи, камзолы, ботфорты, перчатки, шляпы и стали неотличимы от тех образов, которые их шкиры транслировали Дожу Талиону Ардену все это время. Захватив порченый меч и «интерактивную» карту Бакара они направились к вилле.
Сияние фарханоимитатора ничуть не уступало феерии красок и света от настоящего фархана, но… Денису чудилась в нем какая-то фальшь. Скорее всего, если бы он не знал, что фархан не настоящий, то ничего бы и не чудилось, но так как он знал, то… Короче говоря, правильно сказано: многие знания — многие печали, или же: меньше знаешь — крепче спишь!
«А как же: кто владеет информацией, тот владеет миром!?» — снова вылез внутренний зануда, но вступать в дискуссию Денис не стал — за столом беседки шел очень интересный разговор и пропустить что-либо в нем, препираясь с внутренним голосом, было бы в высшей степени дурацким поступком.
Первым делом, после того, как компаньоны устроились на скамейке в беседке, где их уже Дожидался Талион, он молча протянул Шэфу, с первого взгляда определив в нем старшого, небольшой кожаный кошелек, а в ответ на недоуменный взгляд главкома развязал шнурок и вытряхнул из кошелька на стол пять пластин, по виду золотых:
— Векселя банка Гильдии магов, — пояснил он, — просто я не держу дома много денег, только векселя, но если вы желаете монеты, то завтра…
— Нет — нет, — перебил его командор, — нас это вполне устраивает. — Он взял вексель и принялся разглядывать. Его примеру последовал и Денис. Металлическая пластинка явно была золотой. Конечно, документально подтвердить это мог бы только химический, или еще какой — спектральный, например, анализ, но взяв в руки пластину, размерами схожую с пластиковой карточкой, Денис четко и однозначно почувствовал — это золото. Поверхность векселя, с обеих сторон, была плотно покрыта текстом, без примеси графики — только литеры. Над текстом, так же как на Марке «Арлекина», висели «водяные знаки», кроме того на обеих сторонах присутствовали большие малиновые печати.
«Серьезная защита, — подумал Денис, — но… наверняка «тельник» сможет что-нибудь придумать, если понадобится…» — он бросил мимолетный взгляд на любимого руководителя и по блеснувшим на мгновение глазам и туманной ухмылке, промелькнувшей на губах, догадался, что и Шэфу пришла в голову та же мысль.
— А что, векселя бывают только на тысячу? — небрежно поинтересовался командор, складывая «золотые кредитки» обратно в кошель и пряча его куда-то в недра камзола — он руководствовался мудрым правилом: подальше положишь — поближе возьмешь!
— Почему? — пожал плечами Талион, — какие закажешь… Просто я пользуюсь тысячными… удобно в случае чего… — и не много, и не мало. — Денис хотел в ответ на это сказать: «Понятно», но колоссальным усилием воли удержался и промолчал, а слово взял Шэф:
— Как я понимаю, — сразу взял быка за рога командор, — Дож Эмидус Флакс, или сам присутствовал… — Шэф запнулся, чтобы не озвучивать лишний раз название места, где Талион потерял сына, — или же кто-то ему подсказал, что можно заполучить материальное доказательство… — он опять запнулся, не желая сыпать соль на раны, — и с его помощью тебя шантажировать. Так?