о навязчивой идеей — иногда во сне ему чудилось, что чьи-то бесплотные губы открывают ему тайну значения слова «гуандин», но проснувшись Денис не мог ничего вспомнить и это добавляло еще одну каплю черного гноя в мешочек, расположенный внизу живота.
В этот день, как обычно после обеда, Денис, понурив голову, не торопясь брел к месту дислокации наставника Хадуда и его «мальчиков», для получения очередной порции сами знает чего, недополученной в школе. Взгляд его был опущен в землю, Дениса давно перестали интересовать «чудеса» и «красоты» Северной обители (да и не было их, по правде говоря), и по сторонам он не глазел. Настроение было, как всегда, поганое, черный гнойник прямо с утра, пульсировал не переставая, и единственной мечтой было дожить до вечера и улечься на свою циновку.
«Дожить до вечера» — не было фигурой речи, как обычно: «Ой, устал, как собака, мне б дожить до вечера и в люлю!». Нет, для Дениса это была конкретная цель, достижимая конечно, но не гарантированная — «мальчики» Хадуда в спаррингах и бассейне прилагали все силы, чтобы сделать ее недостижимой… Предаваясь этим невеселым размышлениям, Денис почти добрался до туннеля в «молочник», когда услышал:
— А — а-а! Кого мы видим! — Денис поднял глаза. Немного сбоку, стояло несколько краснопоясников, а прямо перед ним, загораживая дорогу — так чтобы пришлось обходить, расположился улыбающийся Настар.
— Настар! Прекрати, не связывайся! — потребовал высокий рябой парень, — ты же знаешь…
— А я чо — я ничо, — неприятно заухмылялся Настар, — просто не люблю, когда по обители хуаншины ползают!
«Хуаншин, а не гуандин», — отстраненно подумал Денис.
… младший сын пьяной шлюхи, зачатый старшим сыном…
Черный гнойник внизу живота лопнул. Пазл Мастера войны ш'Тартака с металлическим лязгом сложился — все элементы встали на предначертанные им места, как будто всегда там находились — с рождения. Тоска, обида, боль и страх выплеснулись наружу, как гной из вскрытого фурункула. Но природа не терпит пустоты, и место омерзительной субстанции, наполнявшей пузырь внизу живота, мгновенно заполнило то, чем было наполнено окружающее пространство — яростью и ненавистью!
Прежний Денис попытался бы выяснить причину такого негативного к себе отношения. Причем, заметьте себе! — ничем не спровоцированного! Попробовал бы сблизить позиции, найти консенсус, договориться — но то прежний. Новый Денис опустил глаза, чтобы ничем не выдать своих намерений, мгновенно прокрутил в голове план дальнейших действий и прыгнул!
На его счастье Настар ничего подобного не ожидал — да и кто, видевший «спарринги» прежнего Дениса мог предположить подобное развитее событий? — Никто!
Более тяжелому Денису удалось наконец то, что никак не удавалось осуществить с «мальчиками» Хадуда — подмять противника под себя. Оседлав Настара он начал методично его избивать, превращая ненавистную рожу в кровавое месиво.
«Младший сын!..» — хр — р-р — яс — сс — ть! — из свернутого набок носа вылетают кровавые сопли!
«Пьяной шлюхи!..» — хр — р-р — яс — сс — ть! — глаз чудом не вылетает из орбиты!
«Зачатый!..» — хр — р-р — яс — сс — ть! — второй глаз надолго выведен из строя! — «А хоть бы и навсегда! — с веселой яростью думает Денис. — Убью гада — и будь что будет! Один раз живем!»
«Старшим сыном!..» — хр — р-р — яс — сс — ть! — вместо носа хлюпающий кровью блин, брызги разлетаются далеко — о-о! Х — О-Р — О-Ш — О-ТО КАК — НИКОГДА ТАК НЕ БЫЛО!!!
Правда, долго наслаждаться победой ему не удалось — товарищи потерявшего сознание курсанта оттащили его и в свою очередь принялись избивать. К чести Дениса надо сказать, что он не только получил изрядное количество пизд… ударов, но и сам успел подбить несколько глаз.
— Прек — ра — тить! — раздался негромкий голос и мгновенно рядом с Денисом не осталось никого, кроме незаметно подошедшего ш'Тартака.
— Что здесь происходит? — равнодушно поинтересовался Мастер войны. Ответом ему было молчание и угрюмое переглядывание краснопоясников. Очень некстати заворочался и негромко застонал битый Настар.
— Ну, а ты что скажешь? — повернулся ш'Тартак к Денису.
— Мы… — Денис мучительно соображал, как вывернуться из ситуации: сказать, что Настар его оскорбил? — с первого школьного дня, он больше не ябедничал, да и наживать лишних врагов не хотелось… промолчать — неизвестно, как к этому ш'Тартак отнесется… — тренировались! — нашелся он.
— На него изумленно уставились как краснопоясники, так и Мастер войны.
— Тебе не хватает… — ш'Тартака сделал паузу, но не стал уточнять чего не хватает, — у Хадуда?
— Да, ребята… помогли проверить, как я осваиваю техники, что вы даете…
— Ну и как? — ухмыльнулся ш'Тартака.
— Нормально. — Неожиданно раздался голос рябого.
— Нормально, так нормально, — покладисто согласился Мастер войны, — а вам остается надеется, что он ш'Эфу расскажет тоже самое… ш'Эфу-то повода особого не надо… он и без повода… — усмехнулся ш'Тартак.
— Да — а-а — а… угостил ты мне фрастирсом, — огорошил Дениса ш'Тартак следующим утром.
… подложил свинью…
В ответ на изумленное Денисово лицо, он пояснил:
— Я поставил свой парфан
… кинжал с покрытием из истинного серебра, эффективен против темных…
в заклад против ломаного хума, что у тебя яиц нет, и как бы я тебя не учил, ты останешься ойлох,
… ботан… лох… штафирка… гражданский… явный уничижительный оттенок…
а ты… оказался с яйцами. — Он протянул Денису кинжал, похожий на парадный морской кортик, в богато украшенных ножнах. — Отдашь ш'Эфу.
Денис растерялся, он не знал, как себя вести: благодарить? — за что? — что он подложил свинью наставнику? Как-то не очень… Сделать радостное лицо, что у него есть яйца? — так наставник из-за этого лишился кинжала, и видимо недешевого… Тоже как-то не катит… Сделать скорбное лицо, что наставник проиграл пари? — откровенное лицемере и вранье — ш'Тартак не дурак, чтобы поверить в эту лажу… Промолчать? — будет невежливо по отношению к Мастеру войны… да и небезопасно, в конце концов…
Естественно, все эти душевные терзания явно отразись у него на лице, пауза затягивалась, и тут на помощь Денису пришел ш'Тартак:
— Держи его в правой руке, в левую возьми, — он кивнул на коллекцию колюще — режущих предметов, лежащую на земле, — такой же. Начинаем работать с оружием…
А вчера…
…Вчера у Дениса при приближении к боевой площадке, впервые с того мгновения, как он попал в Ад, не сжималось все внутри, в ожидании предстоящей «тренировки». Вчера он впервые с начала «тренировочного» процесса» увидел «мальчиков» Хадуда такими, какими они были на самом деле — пятнадцатилетними угловатыми мальчишками, а не страшными малолетними убийцами, и ужаснулся тому, что боялся их все это время, до судорог в животе.
Все спарринги он выиграл — небольшое преимущество хадудовцев в скорости с лихвой компенсировалось его превосходством в размерах, массе и физической силе. К удивлению Дениса, у мальчишек не было превосходства в технике — по крайней мере ни один удар, ни один маневр в тупик его не ставили — он знал, что последует дальше и успевал предпринять необходимые защитные действия. Это было удивительно — ребята овладевали искусством умерщвления ближнего уже восемь лет (а год на Маргеланде был короче земного всего на десять земных суток), а он всего месяц, но что было — то было.
Внезапно Денис понял, что успевает размышлять об всем этом во время боя! — это так его поразило, что он на мгновение потерял концентрацию и последствия не заставили себя ждать — он пропустил резкий удар рукой в голову, лоу — кик в бедро, и с трудом блокировал удар в пах. Переключив внимание на бой, Денис принялся энергично возвращать долги.
Никаких чувств во время боя Денис не испытывал: ни всепожирающей ненависти, как во время драки с Настаром, ни страха, как во время предыдущих спаррингов, ни даже боли, от многочисленных ударов.
«Чудес не бывает, — подумал Денис, — значит потом будет болеть!» — решил он, но мысль эта прошла где-то по краю сознания, не выводя его из состояния боевой концентрации.
В бассейне тоже все изменилось, вместо вкусной плотвички — объекта охоты, Денис стал такой же пиранью, как все: на него охотились, он охотился… а его масса и физическая сила стали очень весом фактором, чтобы лишний раз с ним никто не связывался. Когда Денису вздумалось просто поплавать и понырять, охотников прервать эти буколические занятия не нашлось.
Заснул Денис очень быстро — емкость внизу живота, где раньше скапливалась черная мерзость, сейчас была заполнена чем-то прозрачным, тягучим, красно — желтым, греющим душу: «Медом!» — подумал Денис, засыпая.
Через пару дней, Денис осмелился обратиться к ш'Тартаку:
— Мастер войны, прошу прощения, у меня вопрос… точнее просьба…
— Слушаю, — приветливо отозвался ш'Тартак. После известных событий он уже не смотрел сквозь Дениса и вообще изменилась атмосфера на занятиях — раньше Денис физически ощущал, что Мастеру противно с ним заниматься, сейчас этого не было.
— Нельзя ли мне спарринговать с… — Денис запнулся, не зная как сказать: «Красными», «Краснопоясниками», «Краснопоясыми», или еще как — может на этот счет существуют строгие правила, а нарушать неосторожным словом хрупкую атмосферу доброжелательности, возникшую за последние дни, как-то не хотелось… — с обладателями красных поясов, — Денис решил, что такая формулировка не сможет задеть ничьих ранимых душ, — а то с ребятами мастера Хадуда стало как-то… неинтересно…
— Слишком просто? — уточнил ш'Тартак.
— Ну — у… да…
— И ты решил, что тебе пора браться за краснопоясников?
… краснопоясники… будем знать…
— Ну — у… типа того…
— Занятное выражение, — пробормотал ш'Тартак, как бы про себя, — но выяснять, где так говорят, я не буду — меньше знаешь — дольше живешь…