Бессмертная, стараясь не шуметь, быстро накинула на себя одежду, подняла портупею, тихонечко вытащила из кобуры бластер.
В дверь постучали снова.
«Что за наглецы»! — хотела уже громко возмутиться Дита, но потом передумала. Возможно, неизвестные ночные «гости» ждут от неё именно этого — громкого возгласа. На который, как известно, очень удобно стрелять из мощного лучемёта. Такого, который насквозь прорежет и дверь, и стоящую за ней бессмертную.
Дита на цыпочках переместилась в то место за дверью, которое перекроет открывающаяся створка, отвернулась к дальнему углу комнаты, глухо выдохнула:
— Входите!
Дверь тотчас же стала открываться. Бессмертная прижалась поплотнее к стене, подняла бластер стволом вверх так, чтобы он до поры до времени не выдал её.
В комнату вошли двое. Первым — «занозный» Заречнев, вслед за ним проем двери миновал зелёный верзила. Они сделали по нескольку шагов вперёд, растерянно огляделись по сторонам, не понимая, кто же это с им разрешил войти — в совершенно-то пустой комнате.
Дверь звучно захлопнулась, в грудь драка упёрся ствол лучемёта.
— Что надо? — резко спросила Дита у обоих, обращаясь, наверное, прежде всего всё же к человеку. Сашка не стал прятаться за спину друга (бессмертная тут же мысленно «поставила» ему за это маленький «плюсик»), протянул к ней руку и разжал пальцы. На его ладони лежал одноразовый индикатор запуска двигателя.
— Вот. Эту штучку в мой самолёт днём подложил какой-то рекрут. Ар'рахх видел, как это было. Мы не знаем, что это такое, но предполагаем, что это — взрывчатка.
Дита приняла индикатор, не опуская ствола бластера, повертела его в руке. Индикатор был не использованным.
— Когда это было? — спросила она, перемещаясь по комнате так, чтобы её не было видно через окна.
— Днём. Сразу после того, как Николай Платонович объявил нам, что с завтрашнего дня мы начинаем самостоятельные полёты.
— Ты сможешь узнать того, кто положил в твой двигатель этот предмет?
— Нет. Я не видел, кто это был. Видел — Ар'рахх, а не я.
— А ты — сможешь?
— Не знаю. Не уверен. — спокойно ответил зелёный верзила, не спуская, однако, напряжённого взгляда со ствола лучемёта Диты. Бессмертная заметила его взгляд, опустила ствол бластера вниз. — Люди для меня пока все одинаковые.
— Ну да. Мы, как китайцы — все на одно лицо. А как же ты меня и Николая Платоновича отличаешь от остальных? — Насмешливо поинтересовалась она у драка, не сводя с него пристального взгляда.
— По цвету волос. У тебя — волосы каштановые, длинные. У второго — короткие, русые, вперемешку с белыми.
— Вы говорили кому-нибудь о своей находке?
— Нет.
— Даже Николаю?
— Даже ему. Мы думаем, что он как-то причастен к этому. Никто, кроме него, не знал, кому из нас, какой самолёт дали.
— Ну, наверное, всё же кто-то знал, если эта вещь появилась там, где её хотели видеть. Вы правда не знаете, что это?
Сашка и молодой следопыт дружно кивнули.
— Это не взрывчатка. Это одноразовый индикатор запуска двигателя. Стоит мотору заработать, коробочка сгорает. Но при этом она издаёт один-единственный электромагнитный импульс на определённой частоте. Импульс очень большой мощности. Где-то далеко (или не очень) стоит приёмник, который принимает этот сигнал. Ну, а дальше — как задумано по сценарию.
Кстати, незаменимая вещь для разведывательных и диверсионных операций. Когда вы после завершения операции покидаете место дислокации, такой датчик-передатчик даёт сигнал, что вы запустили двигатель своего истребителя. Это значит, что вы выполнили задание и вы живы. К условленному месту выдвигается транспорт, либо крейсер.
Так. Но что же делать нам с этой хренью?
У Заречнева от такого словечка из уст Диты едва не полезли глаза на лоб. Но он быстро взял себя в руки.
— Хорошо бы эту штуковинку засунуть в двигатель тому мэну, который мне её подложил. Чтобы, как говориться, не рыл яму.
— Может быть… Может быть… Ладно. Как у вас говорят — утро вечера мудренее? Отложим-ка мы решение этого вопроса до завтра. Всё равно наши «вороги» не ждут сигналов раньше утра. А за это время мы что-нибудь придумаем.
Можете быть свободными. Пока — никому не слова. Ты, Аррах, завтра всё-таки постарайся внимательнее присмотреться к рекрутам. Может, узнаешь сегодняшнего «гостя». Да, и последнее. Ко мне так поздно никто и никогда не заходит. Особенно без предварительного сообщения. На первый раз я вас прощаю, но если это повторится — без обид. Александр, задержись-ка на секундочку!
Зелёный верзила вышел, неслышно прикрыл за собой дверь.
— Послушай, что я тебе скажу. Прекрати пожирать меня влюблёнными взглядами. С сегодняшнего же дня! Мало того, что ты себя выставляешь на посмешище, ты и меня ставишь в затруднительное положение. Между нами нет и не может быть ничего общего! Заруби это себе на носу!
— Я постараюсь! Но сердцу-то не прикажешь!
— Ах ты, наглец! Сердцу не прикажешь! Надо же такое выдумать! Ты, что, всерьёз думаешь, что я отвечу на твою глупую юношескую влюблённость? Это бред! Ты хоть знаешь, сколько мне лет? Я намного старше тебя, да что тебя — твоих бабушек и дедушек! Чтобы с завтрашнего дня я больше не видела, как ты смотришь на меня. Замечу — пеняй на себя. Надо же — он влюбился! Молокосос! Быстро пошёл спать!
Пристыженный Сашка вышел из комнаты Диты с таким лицом, словно его кто-то натёр свёклой.
«Интересно, а, правда, сколько ей лет? — думал он, топая в свою комнату и разглядывая гребень на спине Ар'рахха. Надо будет при случае у Николая Платоновича спросить».
А Диту занимали совсем другие мысли. Она так и неё уснула до самого утра, размышляя, кому именно в Городе Богов больше всех «насолил» «занозный» землянин. Кланов, поставивших в тотализаторе на его смерть, было много. Но кто из них потерял больше других? И кто больше всех приобрёл?
Нужно немедленно прекратить попытки его уничтожить. В конце концов, даже этот слабый человечишка имеет право пройти по пути Звёздного рейнджера. Если Богам будет угодно забрать его душу, то пусть он умрёт тогда, когда это сочтут нужным Боги. Не нужно путать свою волю с волей Богов. Хотя для многих в Городе Богов это стало одним и тем же… И это тоже нужно прекращать. «Сегодня же отправляюсь к отцу!» — твёрдо решила она. — «Вот только закончу тут одно маленькое дельце… И зачем я ломаю голову: узнает драк предателя, или нет. Можно же просто посмотреть, кто это был».
Утром первым делом она приказала Николаю Платоновичу привести к ней зелёного верзилу. Слегка удивившийся седой, однако, как обычно, не задал никаких уточняющих вопросов, вызвал к себе командира группы и приказал доставить зелёного друга Заречнева к Дитё. Тот помялся; пряча глаза, спросил:
— Оружие брать?
Седой проницательно глянул в глаза человека, о чём-то на пару секунд задумался.
— Ответ будет отрицательным! Тебе приказано привести его живым в кабинет Диты, а не доставить тело. Просто подойди и попроси его зайти в её кабинет. Думаю, он тебя послушается. Могу подсказать тебе, где он может быть сейчас — в ангаре истребителей.
Командир группы нашёл Ар'рахха там, где и надеялся найти. Зелёный верзила взгромоздился в тесноватую ему кабину ИПЛ-4, вместе с Заречневым они копались в кресле, пытаясь опустить его как можно ниже. Они уже практически закончили подгонку сиденья, когда к драку обратился командир группы.
— Послушай, как тебя, Ара! Тебе срочно приказала зайти Дита! Она сказала — срочно! — заметив, что тот не очень-то торопится покидать своё место в истребителе, поспешил напомнить о себе человек.
Бывшие гладиаторы переглянулись, Сашка что-то сказал другу на незнакомом языке. Тот ответил. Верзила выбрался из самолёта, опустил фонарь кабины, приложил ключ к замку, запирая кабину самолёта.
— Дита приказала явиться к ней одному Ара! — крикнул он вслед человеку и драку, заметив, что в сторону штаба направляются оба «брата по крови».
— Без тебя разберёмся, что нам делать, хорошо? — полуобернувшись, на ходу огрызнулся Заречнев. Командир группы мгновенно вспыхнул, хотел что-то ответить, но передумал. Он долгим взглядом проводил удалявшиеся фигуры. И никто не назвал бы этот взгляд доброжелательным.
— Разрешите? — первым в кабинет Диты протиснулся всё-таки Заречнев. Уже после него в комнату стратегического планирования вошёл драк. Он с любопытством повертел головой, рассматривая множество незнакомых приборов, экранов; необычной формы светильники под потолком.
— Я приказала явиться только твоему другу! — жёстко сказала Дита, в упор, глядя на землянина. — Ты можешь идти в ангар и заниматься тем, чем тебе положено сейчас заниматься!
— С вашего разрешения я всё же останусь! — невозмутимо парировал Сашка, с любовью глядя в лицо бессмертной. Его взгляд непроизвольно скользнул по её телу… — Мой друг русский начал изучать совсем недавно, он может не так понять вопросы, которые ему адресованы, соответственно, неправильно ответить. А это, как я уже понял, весьма чревато в этом уважаемом заведении. Чуть что не так — пух, и тебя нет!
Дита выжидательно посмотрела на Заречнева, надеясь, что он всё-таки поймёт, как опасно не соглашаться с бессмертными, что ей не придётся прибегать к крайним мерам, добиваясь безусловного послушания, но потом почему-то сменила гнев на милость.
— Ладно. Оставайся. Возможно, ты и прав, какие-то вопросы твой товарищ может и не понять.
Тебя, Ар'рахх, я пригласила вот зачем. Ты говорил, что хорошо видел этого вчерашнего парня, который подложил в двигатель вот этот самый индикатор, и что ты не уверен, что сможешь узнать его среди других людей. У меня есть предложение. Если ты не возражаешь, мы попробуем извлечь изображение лазутчика непосредственно из твоего мозга. Если ты не возражаешь, конечно.
Процедура почти безболезненная, она очень похожа на ту, которую вы все проходили во время тестирования. Мы поместим тебя в сканер и из твоего мозга пытаемся извлечь интересующую нас информацию. Так — как? Ты согласен?