Юноша ни возмутиться, ни испугаться не успел, настолько все быстро произошло, а мгновением позже пришло понимание того, что вурдалак, похоже, только что жизнь ему спас. Дело в том, что не поступи Арвид подобным образом, то сшиб бы Олега промчавшийся по переулку на нереальной скорости черный БМВ седьмой серии, где сидели четверо крепких ребят в кожаных куртках, которые то ли куда-то спешили, то ли от кого-то ноги уносили.
— Блин! — Щеки Ровнина против обыкновения не покраснели, а побелели, поскольку он осознал, что сейчас мог лежать на дороге с травмами, которые абсолютно несовместимы с жизнью. — Ничего себе!
— Не жильцы на белом свете, — глянул вслед черной машине Арвид. — Либо сами расшибутся, либо им кто-то поможет это сделать.
— Да колеса таким прокалывать надо! — поддержал его водитель. — У меня тоже лошадок под капотом много, но я же им волю не даю?
— Благодарю, — дыша так, будто он только что марафон пробежал, произнес Ровнин и протянул Ленцу руку. — Если бы не вы…
— Будем считать случившееся моей благодарностью, — чуть сжал его ладонь вурдалак. — Ты же принял мой подарок? Вот я и сказал тебе таким образом «спасибо». Все, больше вроде тебе ничего не грозит, так что ступай. И я поеду уже.
Окончательно ощущение того, что он был на краю, накрыло Олега тогда, когда он поднялся на крыльцо отдела. Так, что в глазах потемнело, а руки затряслись. Даже сильнее, чем когда он Алирзаева застрелил.
А тут как раз во двор въехала чихающая выхлопной трубой «четверка», из которой выбрался сначала начальник отдела, а следом за ним и Морозов.
— Олежка, ты чего такой взъерошенный? — поинтересовался Францев у Ровнина, подходя к нему. — И мокрый.
— Дождь. Был, — отделяя слова одно от другого, объяснил молодой человек, после достал из-под ремня документы в уже изрядно помятом конверте и протянул их руководителю. — Вот.
— Спасибо. — Аркадий Николаевич сунул конверт под мышку, цапнул парня за подбородок, глянул ему в глаза и протянул: — Интересно, что конкретно тебя в состояние «грогги» ввело. Пошли-ка, приятель, ко мне в кабинет. Саша, ты тоже подтягивайся давай. Обсудим планы — что срочно, что нет. Просто третью субботу подряд мне совесть не позволит у сотрудников красть. У кого-то одного — еще ладно, но не у всех же?
В кабинете Олег выпил воды, более-менее пришел в себя, а после подробно рассказал коллегам обо всем, что случилось во время беседы с Ленцем и после нее.
— Первое, — дослушав его и затушив сигарету в пепельнице, произнес Францев. — То, что с тобой случилось, совершенно нормально. Я имею в виду отходняк. Ты же до того ни разу в шаге от внезапной смерти не был? Так, чтобы она вплотную подошла, а ты ничего поделать не мог?
Олег припомнил пистолет, который покойный Малик направлял на него, после толпу гулей и согласно кивнул. Там все было по-другому. Там глаза в глаза.
— Ну вот. Произошедшее лишь подтверждает, что с рефлексами у тебя все в порядке. Если, конечно, подобное станет повторяться из раза в раз, то придется задуматься о смене профессии, но, думаю, волноваться не о чем.
— Ты еще ничего держался, — добавил Саша. — Я вот проблевался будь здоров как, когда ребята подземника завалили, что мне чуть шею не свернул. Я последним шел, он мне на спину, собака такая, прыгнул и давай голову влево крутить. Аж позвонки захрустели! Мерзкий звук, скажу тебе.
— Что до поступка Арвида… — Аркадий Николаевич побарабанил пальцами по столу. — Он далеко не самый скверный представитель нашей клиентуры, Олежка. У него есть свое понятие о чести, и дела он действительно старается вести чисто. Но в этой ситуации именно ему было менее всего выгодно, чтобы ты умер. Он не тебе помогал, а себе.
— Это как?
— Да вот так, — развел руки в стороны Францев. — Твоя смерть принесла бы ему одни убытки, а жизнь — сплошные дивиденды. Размажь тебя тот «бумер» по асфальту, кто первый попал бы под раздачу?
— Он, — ответил Саша. — Кто еще?
— Разобраться бы разобрались, — продолжил начальник отдела, — но отношения с нами, которые Арвид давно выстраивает, пошли бы прахом. Далее — скажи, какие чувства ты сейчас к нему испытываешь?
— В каком смысле? — оторопел Олег от постановки вопроса.
— Ну не в интимном же! — усмехнулся Францев. — В личностном. Не отвечай, сам скажу — признательность. Верно?
— Ну да, — кивнул Ровнин.
— И это тоже нормально. Ведь Ленц тебя от смерти спас и, заметим, ничего за это просить не стал. Правильный поступок. Благородный.
— А разве все не так?
— Верно, верно, — подтвердил начальник отдела. — Но только, Олежка, это все равно долг. Неявный, не обозначенный, без права востребования, но — долг. И сложись через год, два, пять какая-нибудь неприятная ситуация, в которой Арвид будет вроде бы и ни при чем, но при этом засветится где-то рядом, тут этот случай и сработает на него. Он придет, скажет что-то вроде «Олег, я не при делах. Мы давно знакомы, не раз друг другу помогали, неужели ты мне не веришь?» — и тогда ты вспомнишь сегодняшний день и поймешь, что выбора у тебя нет. Отмазывать от откровенной грязи ты, разумеется, его не станешь, я знаю, что ты не из таких. Да и никто в этом здании подобного не сделает. Но прикрыть глаза на что-то безобидное — прикроешь, потому что есть счета, по которым всегда надо платить. Этот из таких. Вот только где один раз, там и другой. Понимаешь, о чем я?
— Ну, не факт, что я именно так поступлю, — отвел глаза в сторону Олег.
— Не факт, но вероятность такая есть. — Францев достал из пачки новую сигарету. — И, наконец, третье. Я теперь вроде как ему тоже должен. Вот столечко — но должен. Ты мой сотрудник, а он тебе спас жизнь.
— Почему-то я ощутил себя виноватым, — произнес Ровнин. — Хотя и знаю, что нигде не накосорезил. Разве что карточку взял.
— Так тебя никто и не винит, — всплеснул руками Францев. — Просто мы пытаемся донести до тебя глубинную суть происходящего, чтобы ты излишних иллюзий по отношению к своему спасителю не питал. Да и вообще никогда никого не идеализируй, потому что это прямой путь к ошибочной оценке ситуации. Хотя Арвида, конечно, надо будет при оказии за твое спасение поблагодарить. Хитрец он, не хитрец, но голову твою для нас сберег.
— А карточка? — Олег достал черный пластиковый прямоугольник. — С ней как? Может — зря?
— Почему зря? — благодушно ответил начальник. — Вовсе нет. Ты молодой, когда еще на дискотеку ходить, как не сейчас?
— Теперь это по-другому называется, — поправил его Морозов. — На рэйв.
— Да хоть на танцы, смысл тот же, — поморщился Францев. — Опять же польза от нее может быть — и нам, и тебе. Кстати! Завтра суббота, выходной, взял бы и пригласил туда ту девчоночку, что с Марфой к Абрагиму пришла. Как бишь ее звали? Яна! Точно — Яна. А чего нет?
— Ну, я не знаю, — смутился отчего-то Олег.
— Чего не знаешь? — Аркадий Николаевич пододвинул к нему телефон. — Прямо сейчас и позвони. Давай-давай! А я пока документы посмотрю, что ты привез. Сам их прочел хоть?
— Не-а, — ответил Олег, доставая из кармана бумажку, на которой был написан телефон его недавней знакомицы. Она чуть подмокла, но цифры номера не расплылись до нечитаемого состояния. — В метро не стал, все же служебная информация, а потом не до того было.
— Обратно молодец, верно службу понимаешь, — похвалил его Францев, доставая из конверта бумаги. — Да, Саш?
— Безусловно, молодец, — кивнул тот.
Ровнин набрал номер, выслушал пять длинных гудков и было собрался завершить звонок, решив, что дома никого нет, как в трубке послышался женский голос.
— Да.
— Добрый день. А Яну можно к телефону позвать?
— Яну? А кто ее спрашивает?
— Знакомый.
— Какой знакомый? — В голосе собеседницы появились насмешливые нотки, после чего Олег начал жалеть, что послушался начальника и набрал этот номер. Он со школьных времен такие беседы не вел.
— Не мучайся, имя и фамилию назови, — посоветовал ему Францев, изучающий заполненные текстом листки, но при этом, оказывается, прислушивающийся к разговору. — И сразу ее позовут.
— Олег Ровнин, — последовал его совету юноша.
— Одну минуту, — прошелестел в трубке ответ. — Ждите.
Глава 18
На самом деле прошла не минута, а две, и все это время Олегу пришлось выслушивать вопросы Морозова, которые сыпались, как горох из мешка.
— А что за Яна? Серьезно — ведьма? Симпатичная? А фигура как? Ноги длинные? А где познакомился?
Хорошо хоть задавал их тихо и, похоже, даже не особо нуждался в ответах.
— Привет, — прозвенел наконец в трубке голос Яны. — Ты умеешь удивить девушку, Олег. Была уверена, что не позвонишь. С глаз долой — из сердца вон, как у вас, мужчин, водится.
— Ну и зря. Просто новый город, заморочек полный ворох... Да и поговорили мы с тобой вчера как-то неправильно. Честно скажу — у меня на душе кошки скребут.
— Ну да, остался осадочек, — подтвердила девушка. — Есть такое.
— Потому предлагаю считать, что мы вчера и не встречались, — продолжил Ровнин.
Францев оторвался от бумаг, глянул на сотрудника и одобрительно покивал головой. Телефонный аппарат был старый, потому и ему, и Морозову было слышно не только то, что говорит их коллега, но и ответы собеседницы.
— Типа — мы вообще незнакомы больше?
— Нет. Просто не было вчера — и все. Но зато будет завтра. Ты вечером свободна? Ну и ночью тоже?
— Завтра вечером и ночью? — Повисла небольшая пауза, и Олег понял — с той стороны провода тоже кто-то их разговор слушает, возможно, та самая Марфа. И не просто случает, а принимает решение. — В целом да. А можно немного конкретики? Просто звучит твое предложение двусмысленно.
— Нужно! Как насчет сходить в ночной клуб? Причем не какой-то там, а центровой — лучшие диджеи, девчонки «гоу-гоу», фейс-контроль. Ян, это все-таки столица, надо брать от жизни все.
— Да я и не против взять, только ведь наверняка удовольствие-то из недешевых. Не хочу тебя обидеть, но…