ь еще круглее, а глаза узенькими, как щелки. Носков упал на диванчик, стоящий у стены, и обхватил голову руками. Над ним нагнулась Раскатова, негромко стала что-то говорить. Девица, разукрашенная нелепыми розовыми тенями, надула губы и пожаловалась тому, кто случайно оказался рядом, майору Волнистому:
– Не понимаю, ведь Олег его так хвалил! Классный, мол, парень, просто гений! Солидная клиентура, только по записи! Трепач. Не, а, может, я чего не понимаю? Может, классно, а?
Она достала из кармана жевательную резинку, метнула ее в рот, двинула мощными челюстями и вопросительно глянула на Сергея Павловича:
– А? Поеду домой. У мамы спрошу.
– Ирина, давайте я вас до машины провожу, – вызвался тот.
– Вы что меня знаете? Отпад! А вы кто? Я думала – охрана.
– Милиция. Проводим расследование. Олег разве не рассказывал вам о том, что недавно убили девушку, которая училась в этой школе моделей?
– Отпад! Так вы менты? И пупсик? – Лейтенант Попугайчик вновь побагровел. – Папаша просто отомрет, когда узнает, что меня менты допрашивали! – Она хотела подняться, но майор Волнистый, положил на плечо Ирине руку и слегка ее придержал:
– У меня к вам сразу же вопрос: в прошлое воскресенье у Олега было свидание с вами?
– Отпад! Да его мамаша на дачу увезла! А мы с предками ездили в гости!
– Значит, не с вами было свидание, – сделал вывод майор.
– Свидание? – дернула бровями девица. С минуту она мощно работала челюстями, что-то соображая. Потом высказалась: – Отпад!
Вслед за этим она легко, как перышко стряхнула с плеча майорскую руку и поднялась. Ринулась к выходу, Сергей Павлович еле за ней поспевал. Замыкающим шел розовый от смущения «пупсик». Теперь они с Ириной были в одной цветовой гамме. Когда троица вышла на улицу, майор увидел, что Ирина приехала в агентство не одна. Возле красной иномарки стояли две высокие красивые девушки. Одна красивая, высокая и стройная, а другая – тоже высокая и красивая, но, видно было, что с хорошим аппетитом. Пышные формы ей были к лицу. Худенькая что-то возмущенно рассказывал пышной. Она так увлеклась, что не сразу обратила внимание на подошедших мужчин. Волнистый даже уловил последнюю фразу:
– Нет, Танька, ты не представляешь, что теперь будет! Эта Нэтти, которая была после тебя… Ой! – девица, наконец, узнала в подошедших мужчинах сотрудников милиции и осеклась.
Потом обе девушки уставились на Ирину.
– Кто это тебя так?!
– Кто, кто! Этот ваш Дик! Тоже мне, гений!
– Знаешь, подруга, в этом что-то есть, – задумчиво сказала пышная девица. – Оригинально. Вот увидишь, как на тебя все будут глазеть. С таким макияжем надо в ночной клуб, или в кабак.
– В кабак! – фыркнула Ирина. – Не видишь, ко мне менты прицепились?
Пышная девица с интересом посмотрела на ее спутников:
– Вы что, Алекса посадили?
– Куда? – растерялся лейтенант.
– В тюрьму, – усмехнулась пышная.
– Кто сказал? – оторопел майор. – Тут он. Работает.
Пышная красотка с укором посмотрела на собеседницу. Та пожала плечиками:
– Я только хотела сказать, что Олег под подозрением.
Волнистый же не растерялся и спросил у пышной:
– А вы, случайно, не Татьяна Петухова?
– Случайно я.
– Ну, Танька, подложила же ты мне свинью! – высказалась владелица красной иномарки. – Папаша просто сбесится, когда узнает, что за Олегом милиция по пятам ходит!
– Я-то тут при чем? Откуда я знала, когда вас знакомила, что убьют эту Нэтти?
– Да ты сама говорила!
– Ничего я не говорила!
– Ты говорила! Про то, что никогда она ничего не выиграет! Говорила! Ты знала!
– Ничего я не знала!
– Стоп, стоп, стоп! – разнял их майор. И внимательно посмотрел на Татьяну:
– Значит так, девушка. У меня к вам пара вопросов. Где предпочитаете беседовать? В милиции или…
– Или, – уверенно ответила Татьяна. И обратилась к Ирине: – Ты меня подождешь?
– Да пошли бы вы оба! Ты и твой стилист! А заодно и Новлянский!
Владелица красной иномарки выплюнула на асфальт жвачку и достала ключи от машины. А сев за руль, демонстративно вынула из кармана мобильник и стала кому-то названивать. Явно жаловалась. После короткого разговора машина взревела и рванулась с места.
Татьяна Петухова посмотрела ей вслед с презрением:
– Подумаешь! Были бы у меня права, я бы с этой Иркой никогда не связалась! Но мне пока нельзя, – с сожалением добавила она. – За мной это… Глаз да глаз!
– Таня, где бы нам посидеть? – спросил майор. – Мороженое хотите?
Девушка тяжело вздохнула:
– Я пиво очень люблю. И сладкое люблю. Все люблю. А эти садисты… – она выразительно глянула на двери агентства. – Голодом меня морили! Ненавижу!
После короткого обсуждения, они отправились в кафе, яркую вывеску которого Сергей Павлович приметил издалека. У Волнистого было предчувствие, что он сейчас узнает много интересного. Пусть даже эта информация влетит в копеечку. Не сидеть же в кафе за счет Татьяны Петуховой! Но ту, похоже, такие мелочи не смущали. Достав крупную купюру, она сунула ее растерявшемуся лейтенанту со словами:
– Сходи в бар, пива принеси.
Похоже, что все мужчины делились ею на две категории: прислуга, либо товар, выставленный в свободную продажу. Лейтенанта Попугайчика она сразу же отнесла к объектам, которые можно и нужно эксплуатировать. С майором Волнистым пока еще церемонилась. Потом решила использовать его в качестве жилетки, в которую можно поплакаться:
– Нет, как будто это я во всем виновата! Мой отец работает вместе с Иркиным. Короче, бизнес у них совместный. Партнеры. Вот ее папаша и обратился ко мне с просьбой: познакомь Ирочку с приличным парнем. Чтоб красивый, как картинка, манеры хорошие, и – бедный. Прикормим, оденем, квартирку прикупим – и пусть молодые живут. Чтоб внуки были здоровые и красивые. Я-то по доброте душевной помочь хотела. Ирка – свинья неблагодарная. Вот мне, – Татьяна гордо подняла красивую голову, – Мне не надо мужа покупать.
Сергей Павлович в этом и не сомневался. Девушка была настоящей красавицей, даже, несмотря на сильно увеличившиеся со времен ее царствования объемы груди и бедер. Не верилось, что когда-то Татьяна была бесплотной и Дик даже прозвал ее Танцурой. Теперь девушка набрала запрограммированный природой вес, двигалась плавно, держалась уверенно. И, похоже, не страдала оттого, что потеряла возможностью выходить на подиум.
– Вы знали Нэтти? – спросил Сергей Павлович.
– Нет. Но наслышана. Я долго в больнице лежала, а потом отец меня все по курортам возил.
– А с каким диагнозом вы попали в больницу?
– Передозировка, – коротко ответила Татьяна. – Наркотиками накачалась.
– Что же вы так?
– А вы бы сами попробовали! Когда при ежедневной пахоте голодом морят! Да, мне раньше хотелось стать какой-нибудь Мисс. Но Эжени – она же сумасшедшая! Садистка. У нее дома даже пожрать толком нечего. Мне все время хотелось убежать к маме, она так классно готовит! Вы знаете, что такое постоянное чувство голода? А ты знаешь? – вцепилась она в лейтенанта Попугайчика, который как раз опустил на стол огромные кружки с пенящимся пивом. Тот отрицательно покачал головой, а Татьяна отхлебнула из кружки и с чувством сказала: – Класс! Ненавижу вегетарианство! Иметь столько денег, и ничего не жрать – это мазохизм! А эти ужасные тренажеры! Эти упражнения! Знаете, я назло познакомила Алекса с Иркой. Терпеть его не могу! Он и ко мне подкатывался. Только Алекс такой дурак, что меня от него тошнит! Ирка – это то, что он заслуживает!
«А девица не так глупа», – тут же подумал майор. – «И как ее угораздило подсесть на наркотики? Кто дал?». Татьяна Петухова пила свое пиво, и рассказывала о том, насколько ей стало легче жить после того, как она рассталась со своим королевским эскортом:
– Они все ненормальные. Эжени – садистка. Алекс – садист. Дик – тоже садист. Он все время издевается. Смеялся надо мной. Сколько я от него наслушалась, пока сидела перед зеркалом! Когда Алекс рассказывал об этой Нэтти, я радовалась: так им всем и надо! Он мне звонил иногда.
– А что он рассказывал?
– Что она всех прибрала к рукам. Все агентство. Молодец! А мне теперь хорошо. Папаша меня скоро за границу учиться отправит. Потом купит мне тур агентство. Он обещал. Красота! Сейчас бы отправил, да боится, как бы я опять не сорвалась.
– Кто вам давал наркотики, Таня? – осторожно спросил Сергей Павлович. Она сразу же замкнулась.
– Я сама во всем виновата. Мне этого хотелось. Есть нельзя. Заниматься надо много. Бесконечные примерки. Надо стоять полуголой и не шевелиться, пока платье прямо на тебе подгоняют. Фото сессии – тоже холодно. Везде сквозняки. А я люблю тепло и уют. Мягкие постели, тарелку с бутербродами перед телевизором, или интересную книжку под стаканчик пива. Замучили меня совсем. И не хочу я никого выдавать.
– А почему вы сказали Ирине, что Нэтти никогда не выиграет Конкурс Красоты?
– Потому. Почему я не выиграла, потому и она бы не выиграла, – загадочно ответила Татьяна.
– Значит, не хотите рассказать?
Она пожала плечами. И Сергей Павлович все понял. Татьяна Петухова прошла курс реабилитации от наркотической зависимости, и по курортам ее потом возили, и пристроить пообещали. И пока она держится. Но привыкла потакать своим маленьким слабостям. Рано или поздно, так же, как мягкой постели и бутербродов с пивом она захочет наркотиков, и не сможет себе отказать. Просто потому, что иметь такие большие деньги и не колоться – это мазохизм. Есть человек, который имеет доступ к наркотикам. Кто-то из близкого окружения. Сдавать его Татьяна не хочет. А вдруг понадобится?
– Я не стукачка, – сказала девушка. – Претензий к этому человеку у меня нет. Если у вас ко мне все, то я пойду. – Она оглядела стол и добавила: – Может, вам еще пива купить? Папа говорит, что менты бедные.
– Ваш папа ошибается, – набычился Серей Павлович. – На пиво у меня есть.
– Ну, разве только на пиво, – усмехнулась Татьяна и поднялась. Она шла к выходу, а парни, сидящие в кафе, смотрели ей вслед. Майор чувствовал себя оскорбленным, лейтенант тоже обиженно посапывал носом.