Алена набрала номер Валеры.
– Эй, Макаров…
– Да, Алена…
– Ты вообще где сейчас?
– Так… Сижу в каком-то ресторане. Пью.
– Чего ж ты бросил любимую беременную женщину?
– Ты позвонила, чтобы продолжить насмехаться надо мной?
– Успокойся, я позвонила не для этого. Я хочу поговорить…
Она замолчала – оказывается, найти нужные слова сложно и преодолеть свою гордость сложно…
– Макаров, скажи, что все неправда… – с отчаянием попросила Алена, – что вы это с Ксюхой придумали…
Валера долго молчал, потом промолвил с надрывом и укоризной:
– Зачем ты мучаешь меня…
– Что ты в ней нашел?
Он не ответил.
– Собственное отражение в восхищенных глазах? – с иронией предположила Алена.
Он вновь промолчал.
– Валера… Неужели ничего нельзя исправить?
– Прости…
– Макаров, я спрашиваю тебя в последний раз… Если сейчас ты скажешь, что между нами все кончено, ты потеряешь меня навсегда и никогда не сможешь вернуть!
– Алена, мы ничего не сможем вернуть, даже если бы захотели! Мне очень жаль…
Сигнал «вызов завершен» – ножом по сердцу.
Ну что ж, кажется, на этом все… Надо бы встать и поехать домой, что ли…
Алена достала сигареты, закурила.
Запиликал сотовый. Звонил очередной заместитель.
– Ну? – устало выдохнула Макарова.
– Желаю тебе, орел ты наш, – бойко затараторил коллега по бизнесу, – в наступившем году много новых контрактов!
– Пожелай мне лучше обычного человеческого счастья! – усмехнулась Алена.
– Так у тебя вроде все есть? – удивился тот.
– Ну, значит, сохранить и приумножить!
Она захлопнула крышку телефона.
Кстати, чего пожелаешь себе самой в новом году, дорогая?
Ха-ха… Может, бросить курить? И научиться жить без мужа и подруги…
Внезапно тишину двора огласили истошные женские вопли, и Алена стала невольным свидетелем безобразной сцены.
Метрах в пяти от ее качелей остановились двое: мужик в дубленке и тетка в пуховике. Средних лет и невнятной наружности. И что-то такое между ними произошло, отчего мужик вдруг впал в совершенную ярость и начал на тетку орать, а потом взял да и ударил ее по лицу.
Алена несколько взволновалась – дерьмо какое, последнее дело – бить бабу…
Тетка заверещала, чем еще больше разозлила мужика. Он размахнулся и припечатал ее снова.
– Помогите! Убивают! – взвизгнула та.
Алена приподнялась с качелей:
– Эй, мужик, ты что, вообще озверел?
– На! – заорал мужик и толкнул свою товарку в снег. Она повалилась, как куль, лицом в сугроб. Мужик от души поддал ей в спину ногой.
Алена слетела с качелей и подбежала к ним.
– Ты что делаешь, сволочь?
– А тебе что, – повернулся мужик к ней, – больше всех надо?
Он размахнулся и ударил Макарову в лицо. От боли Алена охнула, из глаз посыпались слезы и звезды. Мужик довольно заржал.
Несколько секунд Алена приходила в себя, а потом подскочила к обидчику и изо всех сил ударила его кулаком в гнусную смеющуюся морду.
Она вложила в этот удар всю обиду и боль сегодняшней ночи. Мужик рухнул, как подкошенный, и застонал.
Его спутница кинулась к нему и тоненько завыла:
– Помогите, убивают! Витенька, вставай, милай, идем домой!
А потом с неожиданной злобой крикнула Алене:
– Сука! Думаешь, если в норковой шубе, так тебе все можно?!
Алена развернулась и пошла прочь.
Она нашла свою машину, села внутрь. Включила какую-то радиостанцию. Веселая музыка и смех – страна встречала Новый год…
Макарова достала зеркало, посмотрела на себя – под правым глазом намечался внушительный синяк.
Хороша, ничего не скажешь, и мало похожа на героиню глянцевой рубрики.
Между прочим, второй синяк в ее жизни… Первый Алена получила лет тридцать назад от матери. Они куда-то шли вдвоем и вдруг увидели, как по дороге бестолково мечется щенок, лавируя между машинами. Алена заметила грузовик, летевший на него…
У нее не было времени на то, чтобы оценить ситуацию, ею двигал простейший инстинкт – спасти, помочь, и она бросилась на дорогу.
Резкий скрип тормозов, крик матери, визг собаки… Алена помнила лишь, что успела отбросить маленькое слабое тело к обочине, подальше от опасности.
Белые от ужаса лица взрослых и пощечина, которую, крича и плача, залепила ей мать…
С чего вдруг вспомнилась эта история более чем тридцатилетней давности? Алена и сама не знала…
А все-таки странно – выходит, что тот поступок был единственно настоящим и правильным в Алениной жизни. Ведь все, что было потом, – она продумывала и просчитывала, боясь ошибиться и проиграть. И только в том случае, десятилетней девочкой, не рассуждала и не боялась…
Надо было тогда вернуться. Подойти к обочине, посмотреть, что с собакой…
Вернуться…
Алена вздохнула и решительно нажала кнопку звонка.
– Ты? – удивилась Ксения. – Входи…
Она охнула, увидев синяк.
– Господи, Алена, что у тебя с лицом?
Макарова, усмехнувшись, ответила:
– Скользко. Упала с крыльца, – и, сбросив шубу, прошла в комнату.
Подруги сели за стол. В комнате все было так же, как пару часов назад, только еще работал телевизор. Шел какой-то новогодний концерт.
– «Огонек» смотришь? – насмешливо спросила Алена.
– Включила, чтобы не сидеть в тишине. Показалось, что от нее я сойду с ума, – горько улыбнулась Ксения. – Так зачем ты вернулась?
– Хотела посмотреть на вашу семейную идиллию. Думала, Валера с тобой…
– Валеры, как видишь, нет, идиллии тоже, – развела руками Ксюша, а потом вдруг сказала: – Посмотри на меня, Алена, разве я похожа на счастливую соперницу?
Алена растерялась и уставилась на подругу – к чему это она? Хотя счастье Звонарева действительно не излучает – зареванная, нос распухший, вид несчастный и какой-то жалкий…
Алена на себя даже разозлилась – дура ты, еще жалеешь ее. Себя пожалей!
– Веришь, нет, когда за тобой захлопнулась дверь, Алена, я чуть с ума не сошла, – всхлипнула Ксюша, – подумала, что все бы отдала, лишь бы тебя вернуть!
– Чего?
– Ведь ты моя единственная подруга!
– Вспомнила!
– Господи, Алена, поверь, я на все согласна… Хочешь, я уеду? Просто возьму Бони и завтра уеду из города? И вы меня больше не увидите?
– Благородно! – хмыкнула Алена. – Кажется, лет двадцать назад ты это уже предлагала!
– А хочешь, я больше не буду видеться с Валерой?! – прорыдала Ксения. – Забирай его…
– Ты что? С дуба рухнула? Он что тебе, «прокат коньков»? Попользовалась и вернула? – искренне возмутилась Алена.
Ксения сжалась и закрыла лицо руками.
– И вообще… Не ной! – крикнула Алена. – Тебе вредно. Забыла?
– Ах да, ребенок! – с горечью сказала Ксюша. – Этот ребенок будет несчастным. На чужом горе счастья не построить!
– Звонарева, с чего тебя на бред потянуло? Впрочем, говорят, с беременными это бывает. Не мели ерунду. Ребенок тут ни при чем.
– Ты сама сказала, что проклянешь нас! Знаешь, а когда ты ушла, я подумала… Может, мне того…
– Чего?
– Пузырек снотворного, и привет!
– Очень оригинально! Как будто я об этом не думала!
Алена начала смеяться и никак не могла остановиться. Ксюша смотрела на нее едва ли не с ужасом. Наконец Алена успокоилась.
– Кончай, Звонарева, с этими суицидальными штучками! Ищешь легких решений? Не выйдет! Скажи лучше, как мне теперь жить?
– Я не знаю, – вздохнула Ксения.
– Вот и я, представь, не знаю! Правильно говорят, что человек, все время идущий на запад, однажды оказывается на востоке!
– Ты о чем?
– О том, что не там оказалась! М-да… Странная штука жизнь… Вот я вроде бы добилась всего, о чем мечтала, а теперь оказывается, что это было не то, не то…
– А твой любовник? – осторожно спросила Ксюша.
– Кто? – презрительно сощурилась Алена. – А, этот… Проехали! Считай, оставили в прошлом году! – Она вновь разразилась нервическим смехом. Потом налила себе рюмку коньяку и опрокинула ее в рот. – Сопьешься с вами! За сегодняшнюю ночь я выпила столько, сколько за весь прошлый год, наверное. Эту новогоднюю ночь я надолго запомню! Надо же – а народ веселится, радуется чему-то, на елках фонарики горят! – Она взглянула на экран телевизора.
В этот момент там как раз желала всем нового счастья всенародно любимая актриса Крестовская.
– Смотри – Яна, – встрепенулась Ксения, – подруга моей соседки Петровой! Просто не верится, что она сейчас в соседней квартире Новый год встречает!
– Красивая баба! – задумчиво сказала Алена. – Вот если бы Валера ушел от меня, предположим, к такой, как Крестовская, я бы его поняла! Но к тебе, Ксюша! Извини, не понимаю.
Ксения усмехнулась:
– Куда мне до тебя или этой Крестовской! Я никогда красотой не блистала!
– Видать, полюбил он тебя за бессмертную душу! – не удержалась от колкости Алена. – А ты что же… Действительно любишь его всю жизнь?
– Люблю. Помнишь, два года назад я завела с тобой разговор о Валере? Пыталась сказать тебе, что ты слишком погружена в работу и мало уделяешь внимания семье… Я хотела, чтобы Валера был счастлив, понимаешь?
– Вот и тут ты вывернулась, – пробурчала Алена, – нашла отмазку, мол, я тебя предупреждала, стремилась помочь! Ловко! Таких, как ты, Звонарева, нет, не было и не надо. Лебедь белая! Шею бы тебе свернуть! Кстати, Данила знает про ваши шуры-муры?
– Нет, ну что ты, – испугалась Ксюша.
В это время зазвонил телефон. Ксения вопросительно взглянула на Алену.
– Ну чего? Ответь ему, наверное, беспокоится! – усмехнулась та.
Звонарева подняла трубку.
– Да, Валера… Все в порядке… Нет, приходить не надо… У меня Алена. Мы разговариваем…
Алена почувствовала, как что-то кольнуло в груди, и на мгновение ей стало тяжело дышать – черт, все-таки как больно… Надо просто научиться жить с этим…
Ксюша быстро закончила разговор с Валерой, но продолжала сидеть с трубкой в руках.