Невероятно, что интеллигенция не знала те функции, выполняя которые, отечественная наука участвует в «воспроизводстве» России. На период кризиса, то есть когда под угрозу поставлено именно воспроизводство страны, эти функции и есть главный предмет оценки полезности науки. Раньше большинство понимали неявный смысл: наука через систему образования, средства массовой информации и личные контакты значительной прослойки ученых формирует рационально мыслящего человека с современным взглядом на мир, природу и общество.
Не располагая крупным научным сообществом, выросшим на почве национальной культуры, Россия не смогла бы произвести эту работу, т. к. для восприятия научного знания и метода и включения их в интеллектуальное оснащение народа необходимо, чтобы они были «переведены» на язык родной культуры. Исключительная устойчивость советского народа в войне 1941–1945 гг. и народа России в условиях тяжелого кризиса в 90-е годы — в большой степени результат длительного «воспитания наукой».
От советского времени наука нынешней России унаследовала замечательные, передовые в мире школы в области «науки становления». Отечественные ученые внесли огромный вклад в развитие фундаментальных математических и физических теорий перехода «порядок — хаос», учения о катастрофах, понятия критических явлений. Многие из этих современных фундаментальных теорий нашли практическое приложение в исследованиях и разработках в области процессов горения и взрыва, цепных химических реакций, в аэро- и гидродинамике, океанологии и т. д. Взгляд на мир через понятия порядка, хаоса и самоорганизации ученые России обращали не только на явления природы и техники, но и на общественные процессы.
В настоящее время Россия переживает период нестабильности, кризиса и переходных процессов. В это время на науку возлагаются совершенно особые задачи, которые в очень малой степени могут быть решены за счет зарубежной науки, а чаще всего в принципе не могут быть решены никем, кроме как отечественными учеными.
Например, в условиях кризиса и в социальной, и в технической сферах возникают напряженности, аварии и катастрофы. Обнаружить ранние симптомы рисков и опасностей, изучить причины и найти лучшие методы их предотвращения может лишь та наука, которая участвовала в формировании этих техно- и социальной сфер и «вела» их на стабильном этапе. Если мощность науки во время кризиса недостаточна, число техногенных и социальных катастроф будет нарастать, а расходы на устранение последствий будут расти в непредсказуемых масштабах[89].
В условиях кризиса возникает необходимость в том, чтобы значительная доля отечественной науки перешла к совершенно иным критериям принятия решений и организаций — так, чтобы деятельность осуществлялась не ради «увеличения блага», а ради «сокращения ущерба». Трудность перехода к иным критериям заключается в том, что полезность исследований, направленных на предотвращение ущерба, в принципе не только не определяется, но даже и не осознается[90].
Вот пример: Российская академия медицинских наук подала проект доклада (за период 1996–1999 гг.). Эта Академия в СССР имела мировой статус. В 1920-е годы большие программы предотвратили эпидемии. Средняя ожидаемая продолжительность жизни сразу выросла с 32 лет в 1897 г. до 44,4 года в 1926–1927 гг. Реализовалась вторая серия программ здравоохранения — и продолжительность жизни в СССР выросла с 44,4 года до 68,6. Так, с 1939 по 1955 г. она выросла на 20,1 года! Как сказано в обзоре 2009 г., это было достигнуто «титаническими усилиями зарождающейся советской системы здравоохранения»[91].
Но после перестройки изменилась картина. Академия отметила: «За последние годы разработка научных направлений в области наук о жизни осуществлялась в условиях системного экономического кризиса в стране. Финансовое положение научно-исследовательских учреждений РАМН продолжает оставаться крайне тяжелым. Ежегодно утверждаемые Академии Федеральным законом о федеральном бюджете ассигнования на проведение фундаментальных научных исследований сокращены против 1991 года почти в 10 раз» [446].
Параллельно с пропагандистской кампанией после 1988 г. были начаты массивные изъятия из основных фондов здравоохранения. В 1985 г. коэффициент обновления основных фондов (в сопоставимых ценах) был равен 7,2 %, в 1990 г. 5,7 %. К 1995 г. он упал до 1,5 %, прошел через минимум в 1998 г. (0,7 %) и затем держался на уровне 0,9 %, а в 2005 г. составил 1,6 %[92]. Стала сокращаться сеть больниц, в РФ эта сеть за время реформ сократилась вдвое — были закрыты участковые больницы в сельской местности и в райцентрах (см. рис. 7).
Это сокращение числа больниц не вело к такому же укрупнению учреждений или малых больниц — уменьшилось число коек на 10 000 человек: в 1990-м было 137,4; а в 2016-м — 81,6; так, койки исчезли на 59 %). Ликвидация СССР и его социальной системы радикально изменили ситуацию. Взяли другой подход — противоположный принципам советского здравоохранения. Еще не меняя структуру системы здравоохранения, стали ослаблять все ее элементы — и пропагандой, и ресурсным голодом.
Посмотрел бы Н. А. Семашко, первый народный комиссар здравоохранения РСФСР!
Рис. 7. Число больничных учреждений в РСФСР и РФ, тыс.
Надо знать, что конце 1995 г. Министерство экономики РФ финансировало комплексный проект «Мониторинг состояния и поведения предприятий». Результаты его отражены в докладе Института экономических проблем переходного периода «Институциональные и микроэкономические проблемы российской экономики в 1995 г.». Притом, что большинство предприятий были уже частными. Эти предприниматели (руководители, инженеры и др.) еще не вышли из прошлой атмосферы. Их нельзя было назвать «креативный класс» (эта кличка «креаклы» прилипла позже).
Сошлюсь на личные наблюдения, сделанные мною в 1995 г. в одной из уральских областей (Киров), куда я был приглашен в группе московских экономистов в связи с программой развития малых предприятий.
В кабинете главы администрации области собрались директора всех крупных предприятий города. Сначала присланный из США эксперт прочитал лекцию, закончил, выслушал благодарные аплодисменты и ушел очень растроганный… Глава администрации, который ликвидировал в области советскую власть, попросил закрыть двери и сказал: «А теперь, товарищи, займемся делом. У нас два вопроса: надо обеспечить теплом Дворец пионеров и детские бассейны, а также собрать горючее для весеннего сева в колхозах».
И директоры уже частных предприятий стали выкраивать из своих скудных средств топливо. В этом северном городе для сохранения здоровья детей сеть бассейнов и соляриев должна работать всю зиму. И она работала в ту зиму, хотя улицы города уже почти не освещались. В декабре 1996 г. в этой области прошли выборы губернатора, и был избран кандидат от КПРФ. Но никто не называет прежнего главу администрации или директоров «частных» заводов буржуазией и классовыми врагами.
Поговорим об отдельных частях социальной сферы предприятий — о том, как они строились в советское время и что с ними происходит в процессе преобразования советского предприятия в «капиталистическое».
Рассмотрим некоторые выводы «Мониторинга», в ходе которого было обследовано 433 предприятия:
«Институциональные изменения. На абсолютном большинстве предприятий институциональных изменений в социальной инфраструктуре не происходит. В отношении детских дошкольных и оздоровительных учреждений не принимали никаких действий 61 % предприятий, объектов жилищно-коммунального хозяйства — 65 %, культурного назначения — 81 %, здравоохранения — 86 %, образовательных учреждений — 91 %…
Преобразование социальных объектов в юридические лица протекает довольно вяло. Из состава предприятий с приобретением статуса самостоятельного юридического лица вышли… 3 % — объекты здравоохранения…
Изменение затрат на социальную инфраструктуру в 1995 г. Затраты на содержание объектов социальной инфраструктуры, находящихся на балансе промышленных предприятий, в 1995 г. в большинстве случаев не снижались… Наибольшая доля предприятий (68 %) увеличила эти затраты по объектам социальной инфраструктуры, имеющим жизненно важное значение для работников, а именно жилищно-коммунальному хозяйству и медицинским учреждениям. Почти на 2/3 предприятий увеличились затраты и на содержание детских дошкольных и оздоровительных учреждений… Что касается культурных и образовательных учреждений, потребность в услугах которых не носит витального, то есть жизненно важного, характера для работников, то доля предприятий, где затраты на их содержание увеличились, меньше (соответственно 56,2 и 46,8 %)».
“Мониторинг предприятий” показал, что «к 1996 г. на 86 % предприятий институциональных изменений в службе здравоохранения не произошло, а 9 % предприятий передали свои медицинские учреждения на баланс других организаций. В большинстве случаев руководство предприятий относит медицинские услуги к категории витальных и стремится их сохранить. Согласно обследованиям, поликлинику или медсанчасть имели в тот момент 55,6 % предприятий, медицинский стационар 11,3 % (а раньше они были на 19 % предприятий), дом отдыха, санаторий или профилакторий имели 42,3 % предприятий.
Однако существенно изменилась структура затрат. Около 20 % предприятий в 1996 г. осуществляли дополнительное (помимо предусмотренного законом) медицинское страхование работников. Около 70 % предприятий оплачивали своим работникам путевки в санатории, 45,8 % предприятий оплачивали амбулаторное и стационарное обслуживание.
Резко ухудшилось положение с диспансеризацией — массовыми медицинскими обследованиями работников…