– Я люблю тебя, Хильдегард, – послышался голос дракона. Он обнял меня так, словно меня вот-вот вырвут из объятий.
– И я тебя люблю… – прошептала я, уткнувшись в его камзол. Мех его воротника пощекотал мне щеку.
– А теперь я хочу, чтобы ты сегодня сверкала на балу. Чтобы ты затмила всех, кто там будет, – послышался шепот на ухо. – Сейчас просто глубоко вдохни и постарайся забыть обо всем плохом…
Я усмехнулась.
– Обещаешь? – послышался шепот. Меня поцеловали в мокрую щеку. – Сделай мне подарок…
У меня задрожали губы.
– Вот твой подарок, – выдохнул Десфорт, доставая из кармана маленькую длинненькую коробочку, словно от дорогого пера. – Пообещай мне, что откроешь его потом. Прости, я бы оформил ее красиво, но я заворачивал ее сам…
Он поцеловал меня в нос.
– Так вот, почему ты так долго возился на почте! – выдохнула я, вспоминая коробочки для подарков.
– Между прочим, я сам завязывал ленту, – улыбнулся дракон.
– О! Ну это подвиг, – сквозь слезы улыбнулась я, глядя на протянутый темный чехол. Снежинки упали на черный бархат, а я приняла его из его рук, пряча в карман плаща.
Я вспомнила про подарок, который купила для мужа.
– Наверное, было бы неправильно дарить подарок, который изначально собиралась подарить другому… – начала я, ныряя рукой в карман.
Я не нащупала ее сразу, и у меня в голове пронеслась мысль, а вдруг я ее потеряла?! Но тут же пальцы коснулись шероховатости бархата.
– Но он его недостоин, – прошептала я, отдавая коробку дракону. – Когда откроешь, поймешь почему… Знаешь, есть подарки, которые… которые дарятся просто так… И слова, которые написаны, просто так… Для красоты… Потому что так положено… Но сейчас я понимаю, что если бы у меня была возможность что-то сказать тебе, я бы… выбрала именно эти слова. Я хочу, чтобы эти слова всегда были с тобой. Откроешь потом…
Я скрыла грустную улыбку.
В этом мире все было немного иначе. На Новый Год принято было дарить по два подарка. Один открывался сразу. А второй, чтобы продлить себе праздник и настроение, принято было открывать спустя день – два после праздника.
Сначала я не понимала, в чем смысл. Но потом заметила, что так Новогоднее настроение сохраняется намного дольше. И подумала, что это – действительно интересная традиция.
– Подарками обменялись, а теперь у нас мало времени, – заметил Десфорт, поглядывая на огромные часы.
– Куда… Куда ты меня ведешь? – прошептала я, когда дракон с легкостью запихнул меня в карету.
– Как куда? Вручать друг другу наш первый подарок!
Глава 67
– Может, не надо? – запротестовала я, чувствуя, как мой неоплатный долг падает пудовым камнем на мою совесть. Я даже умудрилась выскочить из кареты и отойти на несколько шагов. – Десфорт… Ты понимаешь, что я с некоторых пор беднее той девушки на почте. У нее хотя бы есть крыша над головой и работа… Десфорт, прекрати!
Я упиралась, а ноги скользили по льду, разворошив легкий снежный пух, успевший его присыпать.
– Десфорт, я не шучу! – артачилась я, видя, как дракон с азартом пытается затащить меня обратно. Кучер, глядя на нашу возню, вздыхал. – Этот долг огромным камнем ляжет на мою совесть!
– Тогда нужно сделать его как можно больше! – рассмеялся Десфорт, пытаясь снова затолкать меня в карету. – Чтобы он ее раздавил намертво. Совесть не очень нужна в нашем мире и в наше время.
Я поняла, что выбилась из сил, но хотела улизнуть, но Десфорт скользнул по сидению, ловя меня, чтобы я не вышла с другой стороны.
– Трогай! В самый лучший магазин, который здесь есть, – приказал дракон.
Я все еще тяжело дышала, глядя на него.
– Или ты что? Решила вот так вот просто доставить дорогому мужу удовольствие веселиться с любовницей? Сомневаюсь, что танцуя на балу, они тихо переговариваются: “Бедная Хильди!”. Поклон. Реверанс. “Сидит одна в купе! И плачет!”. Поворот, разворот. “Бедняжка! Ага-ага!”…
– Честно сказать, – нахмурилась я. – Я не люблю быть должной… Не люблю я это чувство, что я кому-то что-то должна…
– А ты не должна, – заметил дракон. – Что такое платье, туфли, украшения, прическа? Для меня это сущая мелочь…
– Ну да, – согласилась я. – Сомневаюсь, что ты отдал бы последнее, чтобы нарядить меня к балу…
– А вот и отдал бы, – резко развернулся дракон. – Отдал бы, Хильдегард!
– Я вообще-то пыталась успокоить свою совесть, – смутилась я, понимая, что все еще не отошла от новостей.
– А я бы отдал, – произнес дракон. – Я думаю о том, что было бы желание… Так же и с твоей магией. Если ты сейчас пустой магический сосуд, то я подумываю найти того мага, чтобы он наполнил тебя. Полагаю, найдутся люди, готовые продать свою магию в обмен на безбедную жизнь… Ты о таком думала?
– Я не уверена, что это получится, – прошептала я, а в сердце загорелся маленький огонек надежды. Но я тут же постаралась его потушить. Нельзя заставлять человека отдавать частичку себя…
– Давай не будем моралистами, Хильдегард! – усмехнулся Десфорт, беря меня за руку. – Недаром нас зовут, как двух темных чародеев…
Он сплел свои пальцы с моими.
– Выбирая между безбедной жизнью и магией, многие выберут безбедную жизнь. Поверь, там еще очередь выстроится! – рассуждал Десфорт. – Давай договоримся. Я куплю тебе новую жизнь, новую магию, и мы будем счастливы. Не получится этот способ – попробуем другой.
Дракон посмотрел на меня и поднес наши руки к своим губам.
– Все возможно, если очень захотеть, – прошептал он, обдавая горячим дыханием мои пальцы. – Бояться тебе больше нечего. Тебя уже ограбил муж. Так что, согласна ли ты в этот вечер портить репутацию вместе со мной?
Карета остановилась возле салона, а я с удивлением обнаружила, что он не уступает столичным.
– Это точно самый – самый? – спросил дракон, глядя на платья.
– Ну да! Все модницы тут одеваются! – вздохнул кучер. – Вас ждать?
– Да! – заметил Десфорт, вытаскивая меня.
Снаружи платья казались не такими красивыми как внутри. Может, дело в изморози на окнах, не дававшей рассмотреть сверкание драгоценностей.
– У нас очень много денег, но очень мало времени, – заметил дракон, не выпуская моей руки. – Девушки. Мне нужна принцесса. Такая, чтобы затмила всех на балу. У вас …
Он посмотрел на часы.
– Двадцать минут, – заметил Десфорт, глядя на меня.
Что тут началось. Благостная полудрема, одолевшая уставших продавщиц тут же спала. Откуда-то набежали еще дамочки. Они привели какую-то солидную старуху… Та стала закатывать рукава, обещая укоротить и ушить лишнее за считанные секунды.
Я разволновалась, глядя на платья.
– Какое? – полушепотом спросила я.
– Мне кажется… вон то, голубое… – прищурился дракон.
Я посмотрела и закивала. Забыв обо всем на свете, я увидела, как выносят платье с манекеном и тут же начинают его снимать. Поверьте, за всю свою модную и безбедную жизнь, я не видела, чтобы платье было каким-то прозрачным, но в тоже время непрозрачным, сверкающим, струящимся… Я даже поверить не могла, что это платье, а не рисунок или иллюзия.
– Да, деточка, – проворчала бабка. – Это такая ткань… Новинка! До Столицы эта мода еще не дошла!
Пока девушки снимали платье с манекена, две из них завели меня в примерочную, обтирая каким-то зельем. Мои волосы присыпали чем-то похожим на сухой шампунь.
– Тэкс, стой, не шевелися, – заметила бабка, примеряясь к платью, которая надели на меня.
– Бабушка, бабушка, можно я! – послышался голосок мальчика лет десяти, которые вертелся рядом. Он был милым белокурым с ясными синими глазками.
– Рано еще! Иди вон, бантики делай! – ворчала бабка, как вдруг начала колдовать. Я никогда не видела, чтобы кто-то так работал с тканью. Платье трещало, сросталось, а бабка водила руками по корсету и юбке…
– Бабушка, бабушка, ну можно я попробую! – слышался обиженные детский голос.
– Не мешай! – обернулась бабушка, а чувствовала, как корсет плотно облегает фигуру, а юбка вертится вокруг меня, словно юла.
– Принесите потом мне сладкий медовый чай с ванилью и мою волшебную палочку, – заметила бабка, выдыхая. – А то я ее в подсобке забыла…
Юбка опустилась вниз.
– Ба… Ну можно я! – послышался детский всхлип.
– Я кому сейчас попу надеру! – слышался строгий голос бабки. Девушки тут же подставили кресло, а бабка опустилась в него с кряхтением.
– Ну, прическа мне нравится, – заметила бабуська, а я обернулась на свое отражение. Нечего себе! Я даже обалдела. Я думала, что сейчас занимаются только платьем.
– Туфли! – послышался голосок одной из девушек, а я увидела, что из-под подола торчат прежние туфли.
– Можно я! – потребовал ребенок, но бабуська отмахнулась. Девушки стали нести коробки. Они прикладывали к моей ноге пару за парой, пока не остановились на одной, заставив меня примерить…
– Ты не бойся, что юбка кажется такой не пышной, когда ты сидишь. Когда встранешь, она станет пышной! – предупредила бабуська, которой уже несли чай в фарфоровой кружке. Рядом, прислонившись к ручке кресла стояла дорогая трость.
На меня тут же надели гарнитур, который был не пафосный на всю грудь, а едва заметный, но как он сверкал! Казалось, кто-то нанизывал звезды на тонкую цепочку.
– Ну, все, – заметила бабуська. – На бал готова!
Я вышла, видя, как Десфорт поднял на меня глаза, а потом встал с кресла. Я видела в его глазах столько восхищения, что почувствовала легкое покалывание мурашек.
– Нравится? – спросила я, робко глядя ему в глаза.
– Бесподобно, – прошептал он, подписывая чек. Я даже не увидела сумму, так что пришлось смириться с фактом, что это явно недешево.
– Как пробьет полночь, – начала бабушка, а я обернулась. – Юбки других платий превратятся в тыквы, дамы в крыс, а кавалеры в мышей… Как только они увидят это платье!
– Бал в девять, – заметил Десфорт.
– Ну, как пробьет девять, – закашлялась бабулька. – Дальше вы знаете!