– Хорошо, – надменно улыбнулась Хель. – Сделка, так сделка. Комната для гостей в обмен на обещанный кофе.
– Да закажу я тебе твой допинг, – пробурчала подруга. – Ты работать-то сможешь?
– Не знаю. – Писательница уже в открытую развлекалась. – Но могу руководить тобой. Ты же сама рвешься заниматься делом!
Когда Олег вышел в общую комнату из своего кабинета, Валька и Серый посмотрели на него одинаково хмуро.
– Плохо, – тут же коротко и сердито оповестил его компьютерный гений. – У банкира алиби.
– Обоснуй, – это прозвучало как мягкий приказ.
– Нет его на камерах у дома любовницы, – известил эксперт. – И у дома этой Галины тоже.
– Я говорила с его шофером, – почти сочувственно подхватила Валька. – И изъяла видеорегистратор. В момент смерти любовницы он был в похоронном бюро. Во время смерти второй дамы – дома.
– Войти в здание и остаться там – разные вещи, – напомнил Олег, но это уже прозвучало намного спокойнее. Он понимал, что они в чем-то ошиблись.
– Витя проверяет, – известил Серый и вызвал со своего ноутбука коллегу по скайпу.
– Все плохо, – известил оперативник, когда установили связь.
– Подробно, – буркнул начальник.
– Он был в похоронном бюро, – начал в деталях объяснять Виктор. – Это подтвердили сотрудники и камеры. Не отлучался он. Тут нет второго выхода.
– И такси туда не вызывали, – вставил Серый.
– Кстати, – заметил Виктор. – Он отсюда звонил Марии и точно сказал ей, что не приедет. Менеджер слышал это.
– Дальше, – распорядился Олег.
– Потом кафе. – Оперативник сверялся с записями. – В те полчаса, которые назвал патологоанатом как время смерти. Камеры засвидетельствовали и официант. По Галине. Дома его видела домработница. Согласен, не алиби. Она могла соврать.
– И снова никто не вызывал такси, – занудно вклинился эксперт. – А до ее дома банкиру добираться минут двадцать. На общественном транспорте все сорок.
– Еще один момент, – вернул себе слово Виктор. – В день смерти, где-то часа за полтора, с номера банкира ей пришло сообщение о том, как и когда убили его любовницу. Оба раза в это время Точилин был в областном министерстве финансов на какой-то там комиссии.
– Этот маршрут я проверила, – подтвердила Валька. – И шофер тоже подтвердил.
– Так вот. – Оперативник устало поморщился, он устал от того, что его перебивают. – Я восстановил его день до минуты. Оба раза, когда с его смартфона поступали сообщения подруге, сам Точилин был в приемной министра, распечатывал какие-то документы у секретаря. И при ней он точно не пользовался смартфоном. У него вообще не было с собой телефона!
– А! – вдруг оживился Серый. – Чуть не забыл. Я же проверил там все про развод родителей банкира. Прошло все тихо и мирно четыре года назад. И раздела имущества почти не было. У матери Точилина свой небольшой бизнес. Муж уступил ей только автомобиль и одну не самую большую квартиру в городе. По общему согласию. Но это не важно. У меня же есть данные сотового оператора по звонкам банкира. В смысле, сына. И там куча созвонов с номером, который пеленгуется в столице Франции. Разговоры раз в два-три дня, эсэмэс постоянные. Он спокойно общается с матерью. И кстати, чаще, чем с отцом.
Олег лишь кивнул и отправился в свой кабинет за курткой. Серый и Валька встревоженно переглянулись.
– Пока, – робко сказал эксперт Виктору, о котором все чуть не забыли, и отключил связь.
Когда их начальник, уже одетый, в шапке, с завязанным шарфом, вернулся, на лицах обоих сотрудников застыло выражение решимости и беспокойства.
– Ты не можешь просто уйти! – первой сорвалась Валька. – Это… общее дело!
– Ну… не любишь ты объяснять, – более мирно и жалобно сказал Серый. – Так намекни хотя бы.
– Просто подумайте, – вполне миролюбиво предложил их начальник. – Все указывало на Точилина. Но там точно алиби и беда с мотивом. Что это значит?
– Что убивал не он, – высказала очевидное предположение оперативница.
– И? – поторопил Олег.
– И что? – не понял эксперт.
– Вот и подумайте, пока я поеду с ним потолкую, что «и», – привычно усмехнувшись, предложил начальник отдела. Пока оба его подчиненных приходили в себя, он поспешил к двери.
Когда Олег вошел в кафе, где обедал банкир, тот не удивился, а скорее обрадовался.
– Спасибо, – с облегчением выдал он, отложив приборы. – Что-нибудь есть будете?
– Кофе, – коротко сообщил свой заказ начальник отдела подоспевшей официантке.
– Я уже забеспокоился, – продолжил Точилин, – что у меня развивается паранойя. Моего водителя допросили, в офисе побывали. Остался обыск на дому, но пока никто не появился. Однако вы здесь и без звонка. Значит, как это ни безумно звучит, за мной следили.
– Приглядывали, – иронично поправил его Олег и тут же стал серьезным. – Повод есть.
– Теперь вы подозреваете меня? – не стал ходить кругами Точилин.
– В двух убийствах из четырех, – честно уточнил полицейский. – Вашу жену и Людмилу убила Галина, тоже ныне покойная. О чем, как я понимаю, вам известно.
– Естественно, – спокойно пожал плечами банкир. – Весь мой офис кипит от этой новости. Только я не могу понять, за что ее? Точнее… Прежде всего, не могу поверить, что Люду и Лилю убила она. Галя их знала много лет и… Тогда кто убил ее саму? Это все бессмысленно. И зачем Галю-то, я же с ней не спал!
– А вы понимаете, что об отношениях с каждой из убитых мы знаем только с ваших слов? – продолжил Олег. – И это не самый надежный источник.
– Наверное, да, – философски изрек Алексей, полностью забыв о еде. – И в этом есть что-то такое… Меня первый раз в жизни переоценивают. Обычно как раз недооценивали.
– Мне кажется, быть подозреваемым не лучший повод для поднятия самооценки, – усмехнулся начальник отдела.
– Ну, как посмотреть. – Ответная улыбка у банкира получилась неожиданно хитрой и веселой. – Прослыть коварным и изворотливым интереснее, чем всегда казаться тихим, правильным и наивным. Неинтересным. Я уже говорил, что именно так ко мне относились в университете? Похоже, так же осталось и по сегодняшний день.
– Шаблоны – штука живучая. – Олег своему любимому тону не изменял.
– Это верно, – Алексей, похоже, искренне наслаждался ситуацией. – Только вот у меня вопрос. Как я, такой правильный и наивный, могу столько лет вести бизнес? Да еще и успешно. А где деньги, там и политика. Это тоже расхожий шаблон. Не так ли?
– Вы готовы к разоблачению и ломке стереотипов? – Полицейский немного устал от пустой болтовни. – Давайте начнем с простого: с развода родителей и вашего к этому событию отношения.
– А какое у меня должно быть ко всему этому отношение? – Вопрос, казалось, сбил банкира с толку. – Они много лет жили каждый своей жизнью. У отца – банк, у матери – сеть салонов красоты. Даже встретиться было проблемой. Хотя мать, конечно, обиделась, когда отец стал гулять от нее открыто. Вообще, я с ней в этом был согласен. Не буду опять же о наивном – о порядочности, но у обоих репутация. И такие фортеля ее явно не улучшают.
– То есть вы тогда поддержали сторону матери? – уже серьезно уточнил Олег, складывая в голове новую картину. – А как же тот факт, что их развод ударил по отцовскому и вашему бизнесу?
– Как ударил? – озадаченно переспросил Точилин. – Ее деньги, между прочим, до сих пор у нас лежат. В банке, в смысле.
– Тогда зачем было рассказывать приятелям иную версию? – картинно удивился полицейский.
– Денис! – догадался Алексей об источнике информации. – Неудачно тогда вышло. До сих пор считаю, что надо было как-то объясниться с Деном. Хотя… вроде бы это и не его дело… Мы тогда столкнулись на одном мероприятии, разговорились, и всплыла эта тема. Все было бы ничего, только за его спиной стоял близкий приятель моего отца, с которым у меня на завтра были назначены переговоры и крупная сделка. И… это было, как говорится, политически верное решение. Хотя Денису мое выступление не понравилось.
– Он тоже правильный, пусть и не наивный, – заметил Олег. – Хорошо. В конце концов, это правда не его дело.
– Вообще-то и не ваше, – мягко напомнил банкир. – К чему вы спрашивали о них?
– Давайте сыграем? – предложил в ответ начальник отдела. – Как я понимаю, вам нравятся психологические развлечения?
– Как и многим моим однокурсникам, – заметил Алексей. – Университетская привычка. Общая.
– Согласен, – усмехнулся Олег. – Итак, игра. Сейчас я буду, как в кино, изображать частного сыщика, рассказывая некую версию этого дела. И конечно, назову вас убийцей. Вы, естественно, будете возражать.
– Так как я не вижу тут ваших коллег в форме, желающих взять меня под стражу, – банкир картинно осмотрелся, – почему бы и не сыграть?
– Итак, жил-был один успешный банкир, – начал полицейский. – Правильный, спокойный, с виду даже чересчур уравновешенный. В чем-то скучный. Но так случилось, что в один прекрасный момент в его жизни оказалось слишком много обязательств перед женщинами, которые его тяготили. Давно уже не любимая капризная избалованная жена, нахальная любовница, совравшая о своей беременности ради того, чтобы заполучить его в мужья, бывшая девушка, вдруг решившая, что и ей банкир подойдет на роль нового мужа, от которого, возможно, потом не надо будет избавляться. И некая подруга, влюбленная в банкира по уши, естественно, мечтающая о взаимности и готовая ради него на все. Реально слишком много для одного. Да еще детская травма и обида на мать, которая вечно тянула деньги с отца, жадная и такая же избалованная, как жена.
– Ага! – уловил Алексей. – Так вот к чему расспросы про родителей. Ну, да, с точки зрения психологии обида на мать могла бы стать той самой губительной травмой. А собственный развод – спусковым крючком, когда банкир превращается в маньяка. Только…
Он довольно улыбнулся.
– То, что мотив неверен, похоже, мы уже разобрались.
– Верно, но дамы остаются, – напомнил Олег. – И их навязчивость тоже. Банкир человек неглупый, и он мог придумать такую многоходовку. Подтолкнуть влюбленную подругу к убийствам, чтобы убрать жадных соперниц. Потом убить лживую любовницу, копируя почерк Галины. И конечно, покончить с ней самой, чтобы случайно не вышли на него.