Квартира отапливалась благодаря древней печке, вмонтированной в стену между кухней и залом. Работала она на газу. Грелась именно эта часть квартиры, а дальняя спальня оставалась ледяной. Федя предупредил, что оставлять эту печку работающей во время нашего отсутствия здесь крайне опасно. Конструкция старая, может произойти утечка газа.
Обрисовав нам еще несколько пикантных моментов, попрощавшись, парень поспешил отправиться на выход, оставив нас наедине.
Пока шеф заносил в квартиру наши вещи, я осматривалась, пытаясь сообразить, как нам разместиться. Настроение упало ниже плинтуса, но делать нечего. Нужно было находить и позитивные моменты в сложившейся ситуации. А вот один из них.
— Людмила Александровна, — появившись в дверях спальной комнаты, он выглядел крайне озадаченным. — Вы не знаете, где здесь ванная комната? Что-то я упустил этот момент.
— Знаю, — предвкушая его реакцию, не могу удержаться от злорадной улыбки. — В кухне, в правом углу — небольшая комнатка.
Царь хмурится. Кивнув, отправляется в указанном мной направлении. А я усаживаюсь на старую скрипучую кровать и с донельзя довольным видом начинаю отсчет:
— Три, два, один…
— Какого черта?! — раздается его оглушительный рев на всю квартиру, а я, наконец-то, впервые за этот бесконечно долгий день чувствую себя просто превосходно.
***
— Людмила Александровна, — доедая последний кусочек круассана, которым я любезно поделилась с ним, Царь поднимает на меня хмурый взгляд, — в свете нынешних обстоятельств, я думаю, нам с вами стоит правильно расставить приоритеты.
После этих слов напрягаюсь, понимая, что сейчас последует очередная порция нотаций. Ну вот, а я с ним поделилась своим лакомством. Тряпка ты, Мила.
— Честно говоря, я сам не понимаю, зачем сюда отправили вас. Но, — поднимает вверх указательный палец, не давая возмутиться, — сейчас уже ничего не поделаешь. Нам с вами предстоит делить оное жилище, — проходится брезгливым взглядом по интерьеру комнаты. — Поэтому я считаю самым верным решением — поделить обязанности. Я решаю все вопросы со стройкой. Нахожусь постоянно там, контролирую рабочий процесс. А вы обеспечиваете мой тыл: уборка, готовка. Будете моим личным помощником. И по истечению командировки вас ждет обещанное повышение.
Я дико возмущена и обескуражена. Что он такое говорит? Работа работой, но это уже перебор. Гувернанткой я ему здесь быть не собираюсь. Уже было готовлюсь разразиться гневной тирадой, но встречаю его колкий взгляд, и весь настрой сдувается подобно воздушному шарику.
Шеф уходит на стройку, обещая вернуться не слишком поздно. Любезно оставляет мне наличные на покупку продуктов и других необходимых вещей.
Оставшись одна, я немного успокаиваюсь. Что это я, действительно, разошлась? Выбора-то у нас, и правда, нет, жить нам придется вместе, хотим мы этого или нет. Да и заниматься домом, наверное, будет лучшим вариантом. Меньше времени придется проводить с Царем. Зная его, могу с уверенностью сказать, что на стройке он будет пропадать сутками напролет.
Вздохнув, решила, что хватит прохлаждаться, и пора бы начать потихоньку разгребать эти Авгиевы конюшни. Для начала я отправилась за провизией в местный магазин.
Дотащившись кое-как до дома, едва не покалечившись на первом этаже об разбросанные доски и обломки мебели, наконец-то вернулась в квартиру.
Сбросив пакеты на пол, стянув с себя куртку, упала бездыханной массой на диван в зале. Черт, в комнате снова было холодно.
Включив печку, осмотревшись, принялась за уборку. Могу сказать одно: так не вкалывала я уже давно. По итогу сегодняшнего дня понесла больше потерь, чем достижений: два сломанных ногтя, три пары изгвазданных перчаток и разодранная в кровь рука от отчаянного оттирания всевозможными губками застарелой грязи на печке и кухонной мебели. Чертова ванна никак не очищалась от серых пятен непонятного происхождения. Сколько бы я ни заливала ее «Кометами» и «Доместосами», ничего не помогало.
В других комнатах было проще. Смахнув с мебели пыль, помыв полы и застелив наши спальные места только что купленными комплектами белья, принялась разбирать чемоданы. Сумку шефа отволокла в его комнату. Кстати, Максим Викторович по-рыцарски уступил мне теплую гостиную с телевизором, а сам решил разместиться в ледяной спальне, где был минимум мебели и уюта.
Зайдя в его комнату, немного осмотрелась. Шкаф, стол и кровать — вот и весь ее интерьер. На постели были аккуратно разложены многочисленные рубашки и костюмы. Пройдясь влажной тряпкой по полкам платяного шкафа, аккуратно развесила все его наряды. В который раз восхитилась отменным чувством стиля этого мужчины. Интересно, он сам ухаживает за своим богатейшим гардеробом? Вряд ли… Почему-то в моей голове возник образ молоденькой горничной в коротенькой униформе. Ой, что-то меня не туда понесло. Посмеявшись над своими мыслями, отправляю в шкаф последний наряд и аккуратно прикрываю дверцу.
К вечеру я падала без сил. Приготовить ничего так и не успела. Но душу грела мысль о лежащей в холодильнике пицце, купленной сегодня в кулинарном отделе супермаркета. Как знала, что не доберусь до готовки.
Искупавшись в ванной, переоделась в чистую домашнюю одежду, и устало опустилась в гостиной на диван. Решив дождаться шефа к ужину, включила телевизор. Пощелкав пультом, наткнулась на свой любимый сериал.
Поваляться удалось всего пятнадцать минут. Постучали в дверь. На пороге стоял хмурый, как дождливый день, Царь.
— Добрый вечер, Максим Викторович, — попыталась улыбнуться, но от усталости и это не совсем удалось.
— Не очень-то он и добрый, — буркнув в ответ, разувается и, сняв пальто, проходит в комнату.
— Мойте руки, а я пока ужин разогрею.
Кивнув, он проходит в комнату, а я, открыв холодильник, распаковываю пиццу. Включив духовку, засовываю туда блюдо. Улыбаюсь своим мыслям. Кажется, мы смотримся с ним как настоящая семейная пара.
Пока я расставляю блюда на столе, одним глазом подглядывая за происходящим на экране, Царь, закрывшись в кухне, принимает душ. Усевшись на стул в ожидании него, смеюсь, глядя на то, с каким упоением главный врач клиники Боб Келсо поедает свой любимый шоколадный десерт.
— Людмила Александровна! — вдруг раздаётся грозный голос шефа. Замираю, пытаясь лихорадочно сообразить, что же я такого могла натворить.
— Идите сюда! — снова слышу его крик.
Делать нечего. Поднявшись, плетусь в сторону кухни. Царь стоит посреди комнаты. С влажными после душа волосами, в домашней одежде. А мне так непривычно видеть его таким.
— Чем вы занимались целый день? — вздернув бровь, спрашивает командным тоном.
— Убирала, — оторопев от неожиданного выпада Царя, только и могу, что стоять и глупо хлопать ресницами.
— Что вы убирали? Кухня все такая же грязная, как и в момент нашего приезда! — взрывается он, заставляя меня вздрогнуть от испуга.
— Посмотрите на печку, сколько пятен старых! — повернувшись к горемычной, тычет в ее сторону пальцем.
— Максим Викторович, я честно и добросовестно оттирала все! Просто эти пятна уже ничем не выведешь! — возмущаюсь я, глядя на него с обидой.
— Да что вы говорите, — сложив на груди руки, качает головой. — А ванная, как в ней можно купаться? Она ведь вся в какой-то серой грязи, — приблизившись к импровизированной комнате, теперь тычет туда.
— И ее я мыла! — чувствую, как меня начинает трясти от злости. Нет, вы поглядите на него! Станиславский недоделанный! Не верит он.
- Посмотрите, руки в кровь стерла! — демонстрирую ему боевые раны. В ответ на это Царь лишь насмешливо играет бровями.
— Людмила Александровна, мне не нужны ваши жалкие оправдания. Задача была поставлена четкая: навести идеальный порядок, обеспечить мне комфортное проживание здесь, но вы, по всей видимости, можете только строить глазки и хихикать невпопад, — кричит, направляясь в гостиную, но на полпути останавливается.
— А, еще, забыл, — подняв вверх палец, глядит себе под ноги. — За спиной у шефа смеяться.
— Максим Викторович, прекратите, — ей-богу, мне хочется расплакаться. Ну, что он, в самом деле, как ребенок обиженный. Я тоже могу много чего припомнить ему.
— Что прекратить? — шеф еще больше хмурится, продолжая вещать мне о том, насколько я безответственный и неблагодарный работник. А я, отстранившись, завороженно смотрю, как от его активной жестикуляции руками развевается в углу потолка, будто занавеска, темно-серая паутина. А по тоненькой ниточке спускается огромный паук, точно над головой шефа. И когда тот останавливается на уровне глаз Царя, тиран внезапно замолкает. А потом в его взгляде я вижу леденящий душу ужас, и спустя пару мгновений он начинает голосить еще громче.
— А эта тварь откуда здесь?! — отмахиваясь от бедного паучка, взрывается он.
Приблизившись, еле сдерживаясь, чтобы не засмеяться в голос, снимаю паука с паутины и, пройдя в кухню, открываю дверь, выпуская его в подъезд. Злорадно хихикаю про себя, наконец-то нащупав слабое место этого мужчины. Очень даже полезная информация, нужно сообщить об этом ребятам. Устроят ему радужную встречу.
Глава 6
— Значит так, — произносит Царь тоном начальника, усаживаясь за обеденный стол. И вид у него такой, до жути деловой. Будто и не он несколько минут назад пищал, как девчонка, от вида паука. — Завтра суббота, с утра я схожу на стройку, а потом весь день будем заниматься с вами уборкой.
— Как скажете, — устало вздохнув, кладу ему на блюдо кусок пиццы, подставляю кружку горячего чая. А сама с тарелкой усаживаюсь на диван перед телевизором и, сделав немного погромче, смотрю на любимого Доктора Кокса. Кстати, кого-то мне напоминает этот врач. Посмотрев на Царя, встречаю его хмурый взгляд.
— Что это? — указывая пальцем на тарелку, кривится, будто я ему лягушку туда подсунула.
— Пицца, — недоуменно пожимаю плечами.
— Я вижу, что пицца, — начинает злиться. — Я не ем такое. Вы ничего не приготовили?