– Это не считается, пока она не придет в себя, – хмыкнул Эмметт.
– Я вполне в себе, – невнятно выдохнула я.
– Да дайте же ей поспать! – возмутился Эдвард, но теперь его голос звучал чуть теплее.
Затем все стихло, был слышен лишь мерный рокот двигателя. Я, наверное, действительно заснула, потому что, как мне показалось, прошло всего несколько секунд, прежде чем дверь распахнулась и Эдвард на руках вынес меня из машины. Глаза у меня не открывались, мне казалось, что мы все еще в аэропорту.
И тут я услышала голос Чарли.
– Белла! – крикнул он откуда-то издалека.
– Чарли, – пробормотала я, пытаясь стряхнуть с себя ступор.
– Тсс, – прошептал Эдвард. – Все хорошо, ты дома, в безопасности. Спи дальше.
– Поверить не могу, что у тебя хватило наглости заявиться сюда! – кричал Чарли на Эдварда, теперь уже гораздо ближе.
– Перестань, пап! – простонала я. Но он меня не слышал.
– Что с ней случилось? – строго спросил Чарли.
– Она просто очень устала, – тихим голосом заверил его Эдвард. – Пожалуйста, дайте ей отдохнуть.
– Не указывай, что мне делать! – гаркнул Чарли. – Давай ее сюда! И убери от нее руки!
Эдвард попытался передать меня Чарли, но я цепко держалась за него. Я чувствовала, как отец тянет меня за руку.
– Хватит, пап, – сказала я чуть громче. Мне удалось разомкнуть веки и посмотреть на Чарли. – Ругай, но только меня.
Мы стояли у нашего дома. Входная дверь была распахнута настежь. Тучи закрыли небо слишком плотно, чтобы определить время суток.
– Уж отругаю, не волнуйся, – пообещал Чарли. – Заходите в дом.
– Ладно, опускай меня, – вздохнула я.
Эдвард поставил меня на ноги. Я видела, что стою прямо, но ног под собой не чувствовала. Я все-таки устало потащилась вперед, но тут в лицо мне бросился тротуар. Эдвард подхватил меня, прежде чем я рухнула на асфальт.
– Позвольте лишь отнести ее наверх, – попросил Эдвард. – А потом я уйду.
– Нет! – в панике вскричала я. Я еще не получила ответов. Ему нужно остаться хотя бы для этого, разве нет?
– Я буду неподалеку, – пообещал Эдвард таким тихим шепотом, что Чарли никак не мог его услышать.
Я не разобрала, что ответил Чарли, но Эдвард вошел в дом. Меня хватило только до лестницы. Последнее, что я помнила, – это холодные руки Эдварда, отдирающие мои пальцы от своей рубашки.
Глава 23Истина
У меня было такое ощущение, что спала я очень долго – все тело затекло, словно за все это время я ни разу не шевельнулась. Мысли путались, перед глазами все плыло. В голове мелькали странные красочные видения – сны и кошмары, яркие, ужасающие и божественно прекрасные, смешавшиеся в причудливый калейдоскоп. В них присутствовали острое нетерпение и страх, как во сне, когда бежишь, но остаешься на одном месте… А вместе с ними – чудовища, красноглазые демоны, еще более отвратительные из-за их напускной учтивости. Сон не заканчивался – я даже могла вспомнить имена. Но самой яркой частью сна был не ужас, лучше всего мне запомнился ангел.
Мне был тяжело отпустить его и проснуться. Сон не желал остаться в тайном хранилище видений, куда мне не хотелось возвращаться. Я боролась с ним, пока сознание все больше прояснялось, фокусируясь на реальности. Я не могла припомнить, какой сегодня день недели, но была уверена, что меня кто-то – или что-то – ждет: Джейкоб, школа или работа. Я глубоко вдохнула, гадая, как встречу новый день.
Что-то холодное совсем легонько коснулось моего лба. Я еще сильнее зажмурилась. Казалось, мне все еще снился сон, причем необыкновенно реальный. Я вот-вот проснусь… в любую секунду… и он растает. Но я понимала, что все эти ощущения были слишком явственными, чтобы стать для меня благом. Обнимавшие меня в моем воображении твердые, как камень, руки, были слишком уж крепкими. Если я позволю этому продолжиться, то позже об этом пожалею. С покорным вздохом я разлепила веки, чтобы прогнать видение.
– Ой! – вскрикнула я и закрыла глаза руками.
Да уж, я явно зашла слишком далеко. Наверное, я ошиблась, позволив своему воображению так разыграться. Ладно, «позволив» – слово не совсем подходящее. Я заставила его разыграться, перегрузив галлюцинациями, – и вот теперь рассудок изменил мне.
Менее чем через полсекунды мне вдруг пришло в голову, что, пока я не в своем уме, я вполне могла бы наслаждаться видениями, если только они будут приятными. Я снова открыла глаза – Эдвард сидел на прежнем месте, и его прекрасное лицо находилось всего лишь в нескольких сантиметрах от моего.
– Я тебя напугал? – тихо и озабоченно спросил он.
Все было прекрасно, если это действительно было видение. Лицо, голос, запах – все это было куда лучше, чем тонуть. Прекрасный плод моего воображения встревоженно наблюдал за переменами в моем лице. Радужки у него были черные как ночь, с какими-то лиловыми разводами. Это меня удивило: моего воображаемого Эдварда обычно кормили куда лучше.
Я пару раз моргнула, отчаянно пытаясь припомнить последнее событие, в реальности которого была уверена. Элис тоже присутствовала в моем сне, и я не могла вспомнить, действительно ли она вернулась. Мне казалось, что она вернулась в тот день, когда я чуть не утонула…
– О господи! – прохрипела я. От долгого сна в горле пересохло.
– Что такое, Белла?
Я нахмурилась и с грустью посмотрела на него. Его лицо стало еще более озабоченным.
– Я умерла, да? – простонала я. – Я все-таки утонула. Черт! Черт! Черт! Чарли этого не перенесет.
Эдвард тоже нахмурился.
– Ты не умерла.
– Тогда почему я не просыпаюсь? – изумилась я, вскидывая брови.
– Ты уже проснулась, Белла.
Я покачала головой.
– Конечно, конечно. Ты хочешь, чтобы я в это поверила. А когда я действительно проснусь, все станет гораздо хуже. Если вообще проснусь, чего не случится, потому что я умерла. Какой кошмар. Бедный Чарли. Бедные Рене, Джейкоб… – Я умолкла, придя в ужас от того, что натворила.
– Я могу понять, что ты принимаешь меня за кошмар. – Он мрачно улыбнулся. – Однако я и представить себе не могу, что ты могла натворить, чтобы оказаться в аду. Ты что, совершала убийства, пока меня не было?
Я поморщилась.
– Разумеется, нет. Окажись я в аду, ты не был бы рядом со мной.
Он вздохнул.
В голове у меня понемногу прояснялось. Я неохотно перевела взгляд с его лица на тьму за открытым окном, потом снова посмотрела на него. Я начала припоминать подробности… и почувствовала, как легкий, незнакомый прилив крови согревает мне кожу на скулах, когда до меня стало медленно доходить, что Эдвард действительно, по-настоящему рядом со мной, а я трачу время, корча из себя идиотку…
– Значит, все это произошло на самом деле? – Было почти невозможно представить мой сон как реальность. Эта мысль просто не укладывалась у меня в голове.
– Смотря что. – Улыбка Эдварда по-прежнему оставалась мрачной. – Если ты о том, что нас едва не прикончили в Италии, то да.
– Вот ведь странно, – задумчиво произнесла я. – Я действительно ездила в Италию. А ты знал, что я никогда не забиралась на восток дальше Альбукерка?
Он закатил глаза.
– Может, тебе надо еще поспасть? Ты что-то не то говоришь.
– Я уже отдохнула. – Все теперь начало проясняться. – Который час? Долго я спала?
– Сейчас начало второго ночи. Значит, около четырнадцати часов.
Пока он говорил, я потянулась – все тело затекло.
– А Чарли? – спросила я.
Эдвард нахмурился.
– Он спит. Тебе, наверное, нужно знать, что сейчас я нарушаю правила. Ну, не в формальном смысле, поскольку он сказал, чтобы я не смел переступать порога этого дома, а я пролез через окно… Но все же смысл его слов был более чем ясен.
– Чарли запретил тебе здесь появляться? – спросила я с недоверием, быстро перерастающим в ярость.
Глаза его погрустнели.
– А ты ожидала чего-то другого?
Мои глаза вспыхнули от злости. Придется поговорить с отцом – наверное, это станет прекрасной возможностью напомнить ему, что я уже совершеннолетняя. Особого значения это, конечно, не имело, однако дело в принципе. А очень скоро вообще исчезнут все причины для запретов. Я принялась думать о более приятных вещах.
– Так в чем история? – спросила я. Мне было по-настоящему интересно, однако я отчаянно пыталась свести все к непринужденному разговору, чтобы взять себя в руки и не спугнуть его неистовым, страстным желанием, бушевавшим во мне.
– Ты о чем?
– Что я скажу Чарли? Как объясню, что я исчезла на… а сколько вообще меня не было дома? – Я стала мысленно считать.
– Всего три дня. – Глаза его сощурились, но теперь он улыбался мне более естественно. – На самом деле, я надеялся, что у тебя найдется правдоподобное объяснение. У меня его нет.
– Потрясающе, – простонала я.
– Ну, может, Элис что-нибудь придумает, – предположил он, пытаясь меня успокоить.
И я успокоилась. Какая разница, с чем мне придется столкнуться потом? Каждая секунда, пока он здесь – так близко, с дивным лицом, светящимся в отблеске слабого мерцания цифр на дисплее будильника, – драгоценна, и ее нельзя терять.
– Значит, так, – начала я, выбрав наименее важный, хотя и все равно чрезвычайно интересный вопрос, от которого можно было оттолкнуться. Меня доставили домой целой и невредимой, и он мог уйти в любую секунду. Не позволяй ему замолчать. К тому же этот временный рай на земле не был бы подлинным раем без звуков его голоса. – Что ты делал до позавчерашнего дня?
Его лицо сразу же стало настороженным.
– Ничего особенно захватывающего.
– Конечно же, нет, – пробормотала я.
– А почему у тебя такой недовольный вид?
– Ну… – Я надула губы, раздумывая. – Если бы ты все-таки оказался видением, то именно так бы и сказал. Наверное, мое воображение истощилось.
Он вздохнул.
– Если я тебе расскажу, ты наконец поверишь, что тебе не снится кошмар?
– Кошмар! – с упреком повторила я.