– Ни на шаг от Сэма не отходит! – Парень плюнул в открытое окно.
– А до этого он… он тебя избегал? Ходил подавленный?
Голос Квила звучал глухо и отрывисто:
– Ну, не так долго, как остальные. День, максимум два… Потом им завладел Сэм.
– Чем он их затягивает? Наркотиками?
– Вряд ли Джейкоб с Эмбри на это купились бы… хотя откуда мне знать? Какие еще есть варианты? Почему старики не беспокоятся? – Квил покачал головой, и в темных глазах мелькнул страх. – Джейкоб ведь не желал вступать в эту… секту и вдруг передумал… – Парень повернул ко мне искаженное ужасом лицо. – Я не хочу быть следующим!
Его страх отражался в моих глазах. Уже не первый человек называл банду Сэма сектой.
– Родители не помогут? – содрогнувшись, спросила я.
– Да, конечно, – поморщился Квил. – Мой дед в совете старейшин вместе с отцом Джейкоба, Сэм Адли для них – лучшее, что могло случиться с квилетами.
Целую минуту мы беспомощно смотрели друг на друга. Пикап едва полз по пустой дороге, впереди показался единственный магазин резервации.
– Я сейчас выйду. Мой дом вон там. – Квил кив нул на маленькое прямоугольное строение за мага зином.
Я остановилась, и парень прыгнул.
– Собираюсь дождаться Джейкоба, – уверенным голосом заявила я.
– Удачи. – Он захлопнул дверцу, сильно ссутулился и, понурив голову, поплелся к дому.
Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я поехала обратно к Блэкам, а перед глазами все стояло лицо Квила. Он так боялся стать следующим… Что же здесь творится?
Остановившись у дома Джейкоба, я заглушила мотор и опустила окна. Надо же, какой душный день: ни ветерка. Подняв ноги на приборную панель, я приготовилась ждать.
Неожиданно боковым зрением я уловила какое-то движение и, повернувшись, увидела Билли, со смущенным видом наблюдающего за мной из окна гостиной. Я помахала рукой, растянула губы в улыбке, но с места не сдвинулась.
Ждать можно сколько угодно, но лучше чем-то заняться. Достав со дна рюкзака ручку и старую контрольную, я стала рисовать узоры, но успела начертить лишь длинный ряд ромбов, когда в окно постучали.
Подняв глаза, я ожидала увидеть Билли.
– Белла, что ты здесь делаешь? – прорычал Джейкоб.
Я смотрела на него в немом изумлении.
Мы не виделись несколько недель, а мой приятель изменился до неузнаваемости. Прежде всего в глаза бросалась новая прическа: роскошные длиной до плеч волосы превратились в ежик, покрывавший череп подобно блестящему шелковому капюшону. Скулы стали заметнее, а посуровевшее лицо – напряженнее и… старше. Изменились даже плечи и шея: теперь они плотнее и мускулистее. Прижатые к окну руки казались огромными, под красноватой кожей бугрились мышцы, выпирали вены.
Увы, внешние изменения играли далеко не главную роль: совсем иным стало выражение лица. Открытая дружелюбная улыбка исчезла, а в теплых карих глазах поселилось тревожащее душу недовольство. Юный Блэк будто в сумрак погрузился. Мое личное солнце погасло.
– Джейкоб! – прошептала я, а он лишь буравил меня злым, напряженным взглядом.
Боже, да мой приятель не один, за его спиной еще четверо, все высокие, смуглые, с короткой, как у Джейкоба, стрижкой. Они могли быть близнецами – я даже не сразу разобралась, который из пятерых – Эмбри. Сходство только усиливалось пугающе одинаковой злобой, что у каждого горела в темных глазах.
Нет, не у каждого. Чуть поодаль стоял Сэм Адли, самый старший в группе и совершенно спокойный. Клокотавший в душе гнев пришлось срочно остудить, хотя страшно хотелось на него броситься… Причем не просто броситься, а до смерти напугать, быть суровой и беспощадной, чтобы никто, даже Сэм Адли, не смел перечить…
Мне хотелось быть вампиром.
Страстное желание застигло врасплох и судорожно сжало горло. Этого желать нельзя – пусть даже из низких побуждений и необходимости получить превосходство над врагом, – потому что будет слишком больно. Возможность безвозвратно потеряна, да она вообще никогда не была реальной.
Превозмогая саднящую боль в груди, я попыталась взять себя в руки.
– Что тебе нужно? – с вызовом сказал Джейкоб; наблюдая за отражающимися на моем лице чувствами, он злился еще сильнее.
– Хочу поговорить, – проблеяла я. Нужно сосредоточиться; только как, если мешают отголоски запретной мечты?
– Выкладывай, – сквозь зубы процедил он. В его темных глазах горела ненависть. Никогда не видела, чтобы он так смотрел на кого-нибудь, тем более на меня. Больно – словами не передать, даже в затылке закололо.
– Наедине! – чуть увереннее процедила я.
Блэк оглянулся, и я без труда догадалась, куда направлен его взгляд. В ожидании реакции Сэма обернулись все четверо. По-прежнему невозмутимый Адли коротко кивнул и что-то сказал на незнакомом мелодичном языке. Это не французский и не испанский, а, вероятно, язык квилетов… Повернувшись, он спокойно вошел в дом Джейкоба, остальные – Пол, Джаред и, как я предполагала, Эмбри – следом.
– Ну, говори. – В отсутствие приятелей ярости в голосе Джейкоба как не бывало. Лицо казалось на много спокойнее, но вместе с тем и безнадежнее.
Уголки рта обреченно опустились.
– Тебе известно, что я хочу знать, – вздохнула я.
Джейкоб молчал, терзая меня полным горечи взглядом. Повисла неловкая пауза. В его облике было столько отчаяния, что я растеряла весь пыл и к горлу подступил комок.
– Давай отойдем? – предложила я, когда вер нулся дар речи.
Парень не ответил, на его лице не дрогнул ни один мускул.
Я выбралась из машины и, чувствуя, как из окон за мной следят невидимые глаза, двинулась вдоль деревьев на север. Ноги хлюпали по траве и придорожной грязи, и, поскольку других звуков не было, я решила, что Джейк за мной не идет. Нет, вон он, рядом, по-видимому, нашел тропку посуше и потише.
Под сенью деревьев, вдали от Сэма, я почувствовала себя увереннее. Пока шли, лихорадочно пыталась подобрать нужные слова, однако так ничего и не придумала. От бессилия душила злоба, что Джейкоба затянули в эту… Что Билли не воспрепятствовал… Что Адли так спокоен и уверен в себе…
Неожиданно Джейкоб прибавил шагу, легко меня обогнал (неудивительно, с такими длинными ногами) и, вынуждая остановиться, преградил дорогу.
Откуда взялась непринужденная грация? Кипучая энергия делала Джейкоба таким же неуклюжим, как я. Когда же все изменилось?
Блэк не позволил мне над этим подумать.
– Давай со всем разберемся, – холодно прого ворил он.
Я молчала: Джейк знает, что мне нужно.
– Все не так, как ты думаешь. – Неожиданно в его голосе прозвучала бесконечная усталость. – Я и сам раньше ничего не понимал, зато теперь разобрался.
– Так что происходит?
Целую минуту он вглядывался в мое лицо, в темных глазах по-прежнему не было ни света, ни тепла.
– Не могу объяснить, – наконец сказал Джейкоб.
– Мне казалось, мы дружим, – нахмурившись, процедила я.
– Дружили, – поправил он.
– А сейчас, выходит, друзья не нужны. Конечно, у тебя есть Сэм, разве не здорово? Ты всегда им восхищался!
– Просто не понимал…
– Зато теперь прозрел. Аллилуйя!
– Все оказалось совсем иначе, чем я думал. Сэм не виноват, он очень мне помогает. – В голосе Джейкоба появилось раздражение. Он смотрел куда-то вдаль, поверх моей головы, темные глаза метали молнии.
– Помогает, – с сомнением повторила я. – Ну конечно!
Джейкоб не слушал; пытаясь успокоиться, он набирал в грудь побольше воздуха и медленно выдыхал через рот. Боже, да его колотит от гнева!
– Пожалуйста, Джейкоб, – прошептала я, – расскажи, что случилось! Может, я сумею помочь.
– Мне уже никто не поможет… – Голос дрогнул, превратившись в глухой стон.
– Что он с тобой сделал? – чувствуя, что слезы совсем близко, спросила я и потянулась к нему, как тогда на скалах: объятия гостеприимно раскрыты, пусть только войдет.
Но на этот раз Джейкоб отстранился.
– Не трогай! – прошептал он.
– Сэм увидит? – брякнула я. В уголках глаз предательски заблестели слезы. Пришлось смахнуть их тыльной стороной ладони и вызывающе сжать кулаки.
– Прекрати обвинять Сэма! – бездумно, словно по привычке, выпалил Джейкоб. Руки потянулись вверх, чтобы поправить состриженные волосы, а потом повисли безвольно, словно плети.
– Так кого мне винить? – воскликнула я. Ухмылка получилась мрачной.
– Ответ тебе не понравится.
– Черта с два! – рявкнула я. – Хочу его слышать, и немедленно.
– Ты ошибаешься! – заорал в ответ Джейкоб.
– Не смей так говорить! В конце концов, не меня в зомби превратили! Говори, кто виноват! Если не твой драгоценный Сэм, то кто?
– Ну, сама напросилась, – прорычал Блэк, а гла за холодно сверкнули. – Ищешь виноватых – по чему бы не вспомнить о грязных вонючих кровопий цах, которые тебе так дороги?
Рот безвольно открылся, с негромким «ш-ш-ш» из груди вырвался воздух. Я так и застыла, раненная обоюдоострым кинжалом его слов. Тело пронзила ставшая привычной боль, изнутри вскрыв едва успевшую зарубцеваться рану, но и она отошла на второй план, словно жуткое музыкальное сопровождение к возникшему в мыслях хаосу. Неужели не послышалось? Увы, на лице Джейка нет и следа нерешительности, только злость.
Подавленная и растерянная, я так и стояла с раскрытым ртом.
– Предупреждал же, что не понравится.
– Не понимаю, о ком ты, – пролепетала я.
Блэк насмешливо поднял брови:
– А по-моему, прекрасно понимаешь. Думаю, имен лучше не называть, ты же не мазохистка!
– Не понимаю, о ком ты, – механически повторила я.
– О Калленах, – медленно, чуть ли не нараспев проговорил он, наблюдая за мной. – Я видел, да и сейчас вижу, как ты реагируешь, когда произносят эту фамилию.
Качая головой, я выражала несогласие и одновременно пыталась привести в порядок мысли. Как Джейкоб догадался, а самое главное, при чем тут Сэмова секта? Неужели их объединяет ненависть к вампирам? Да и какой смысл создавать подобную банду, когда в Форксе вампиров не осталось? Почему Блэк-младший поверил рассказам про Калленов, после того как они покинули эти края?