Чарли покраснел: за долю секунды гнев превратил лед в бушующее пламя.
– А при чем тут Эдвард Каллен? – рявкнул он. – Он ни разу…
– Очередное недоразумение! – перебила я. К папиным щекам снова прилила кровь.
– Значит, он вернулся?
– Точно не знаю. По-моему, они все вернулись.
Чарли покачал головой, и я увидела, как на его виске забилась жилка.
– Белла, я не желаю, чтобы ты с ним общалась! Этому парню нельзя доверять! Для тебя Каллен – сущее проклятье. Больше не позволю ему так к тебе относиться!
– Ладно, – согласно кивнула я.
Чарли нервно перекатывался с носка на пятку.
– О-ох! – шумно выдохнул он в замешательстве. – Я боялся, ты начнешь упрямиться.
– Начну, – заглянув ему в лицо, пообещала я, – потому что в виду имела: «Ладно, перееду в другое место».
Папины глаза едва не вылезли из орбит, лицо побагровело, и я испугалась, что ему плохо. В конце концов, он ведь старше Гарри…
– Пап, я не хочу уезжать! – От вызова в моем голосе не осталось и следа. – Я тебя люблю и понимаю: ты беспокоишься, но, пожалуйста, в этом вопросе позволь мне самой принимать решение. А еще, если хочешь, чтобы я осталась, будь помягче с Эдвардом. Так хочешь, чтобы я здесь жила, или нет?
– Белла, это несправедливо, ты прекрасно знаешь, что хочу!
– Тогда попробуй наладить отношения с Эдвардом, потому что он всегда будет со мной! – Уверенность, наполнившая меня после недавних открытий, до сих пор не ослабла.
– Только не в моем доме! – загремел Чарли.
– Послушай, – тяжело вздохнула я, – хватит ультиматумов на сегодняшнюю ночь, точнее, на сегодняшнее утро. Просто обдумай все как следует, ладно? Но учти: нас с Эдвардом стоит воспринимать как единое целое.
– Белла…
– Постарайся спокойно все взвесить, а сейчас, пожалуйста, выйди. Мне срочно нужно под душ.
Пурпур с папиного лица так и не схлынул, но он все-таки вышел, громко хлопнув дверью. Через секунду на лестнице послышался разгневанный топот.
Не успела я откинуть одеяло, как в кресле-качалке уже сидел Эдвард с таким видом, будто присутствовал на протяжении всего разговора.
– Прости, что так получилось, – шепнула я.
– Если честно, в свой адрес я заслуживаю гораздо менее лестных слов… Пожалуйста, не ссорься из-за меня с Чарли!
– Не волнуйся, – пробормотала я, собирая умывальные принадлежности и чистую одежду, – буду ссориться с ним ровно столько, сколько нужно. Или намекаешь, что мне некуда идти? – Изображая тревогу, я сделала большие глаза.
– Переедешь в логово вампиров?
– Думаю, в моем положении это самое безопасное место. Кроме того, – ухмыльнулась я, – если Чарли меня прогонит, выпускного ждать незачем, верно?
Каллен нахмурился.
– Не терпится стать вечно проклятой! – пробормотал он.
– Ты же сам в это не веришь.
– Неужели?! – раздраженно воскликнул он.
– Да!
Буравя меня свирепым взглядом, Эдвард начал возражать, но я перебила:
– Если бы ты и правда верил, что потерял душу, то, встретив меня в Вольтерре, тут же догадался бы, что к чему. А ты не сообразил и сказал: «Ну надо же, Карлайл не ошибся!» – с торжеством напомнила я. – Значит, надежда еще есть.
Чуть ли не впервые со дня нашего знакомства Каллен не нашелся с ответом.
– Так что давай надеяться вместе, – предложила я. – Хотя рядом с тобой мне даже небеса не нужны.
Медленно поднявшись, Эдвард зажал мое лицо ледяными ладонями и посмотрел в глаза:
– Значит, я всегда буду рядом.
– О большем не прошу.
Встав на цыпочки, я прильнула к его губам.
ЭпилогСоглашение
Почти все вернулось к нормальному, то есть привычному дозомбическому состоянию, причем быстрее, чем я ожидала. В госпитале Карлайла приняли назад с распростертыми объятиями, даже не стараясь скрыть радость от того, что Эсми не понравилось в Лос-Анжелесе. Во время поездки в Италию я пропустила тест по матанализу, так что надежды на успешное окончание школы стали куда призрачнее, чем у Эдварда с Элис. Неожиданно главной целью и проблемой стало поступление в колледж (колледж по-прежнему был планом Б, на случай, если я все-таки выполню условие Эдварда, таким образом отказавшись от предложения Карлайла). Многие учебные заведения уже набрали студентов, но Эдвард ежедневно приносил новую стопку заявлений и анкет. В Гарварде Каллен уже учился, поэтому ничуть не беспокоился, что из-за моей нерасторопности мы оба на следующий год могли оказаться в местном колледже Олимпийского полуострова.
Чарли был мной недоволен, и с Эдвардом не разговаривал, зато хотя бы разрешил приходить к нам в четко установленные часы.
Мне из дому выходить запрещалось, только в школу и на работу. Тоскливо-желтые стены классов стали казаться необыкновенно радостными и привлекательными, конечно, во многом благодаря обаянию моего соседа по парте.
Эдвард выбрал то же расписание, что и в начале года, и большинство уроков у нас совпали. Необщительная и вечно хмурая, я после отъезда Калленов сидела одна. Даже Майк, никогда не упускавший благоприятные возможности, держался на расстоянии. С возвращением Эдварда последние восемь месяцев стали казаться кошмарным сном.
Естественно, кое-что изменилось. Во-первых, в сентябре я не находилась под домашним арестом, а во-вторых, не дружила с Джейкобом Блэком и не скучала по нему так, как сейчас.
В Ла-Пуш меня не отпускали, а сам Джейк не приезжал и к телефону не подходил.
Звонила я в основном вечерами, после того, как ровно в девять папа с каким-то мрачным торжеством выставлял Эдварда, и до того, как Эдвард, дождавшись, когда папа заснет, залезал ко мне через окно. Именно это время я выбрала для своих бесплодных попыток, заметив, какие чувства мелькают на лице Каллена, когда речь заходит о Блэках. Неодобрение, настороженность и что-то очень похожее на злость. Вероятно, неприязнь и предрассудки были обоюдными, хотя Эдвард выражал их гораздо реже, чем Джейкоб.
Итак, о Блэках я старалась не заговаривать, а когда была рядом с Эдвардом, все неприятности, включая бывшего приятеля, наверняка страдающего из-за меня, отходили на второй план. Вспоминая Джейка, я всякий раз чувствовала вину за то, что так редко о нем думаю.
Жизнь снова превратилась в сказку. Злые чары разрушились, принц вернулся. Только что делать с другим, ставшим ненужным героем? Как поступить, чтобы он тоже жил долго и счастливо?
Одна неделя сменяла другую, а Джейкоб все не отвечал. Опасение переросло в постоянную тревогу, наподобие текущего крана, который закрыть не получается, а игнорировать невозможно. Кап, кап, кап; Джейк, Джейк, Джейк!
Иногда разочарование и беспокойство выходили из-под контроля.
– Это самая настоящая глупость! – не сдержавшись, сокрушалась я в субботу вечером, когда Эдвард забрал меня с работы. Злиться куда легче и приятнее, чем сгорать от чувства вины. – Чистой воды оскорбление!
В тот день, надеясь добиться лучшего результата, я слегка изменила тактику и позвонила Блэку с работы. Увы, в очередной раз я нарвалась на безразличного Билли…
– По словам Билли, Джейк не хочет разговаривать! – бушевала я, глядя, как по окну стекают дождевые капли. – Мол, он дома, но шагнуть три шага до телефона не желает. Обычно Билли говорил, что он спит, занят или что-то подобное. Я, естественно, знала: это ложь, но он хотя бы элементарную вежливость проявлял. А теперь мистер Блэк тоже меня ненавидит… Какая несправедливость!
– Милая, дело не в тебе, – спокойно сказал Эдвард. – Они оба ненавидят, но не тебя.
– А кажется совсем иначе! – сложив руки на груди, пробормотала я. Это был просто жест упрямства и отчаяния: рана давно затянулась, я почти забыла то леденящее душу ощущение пустоты.
– Джейкоб знает: «холодные» вернулись, и наверняка выяснил, что мы с тобой почти всегда вместе, – заявил Каллен. – Он ко мне даже близко не подойдет: у нашей вражды слишком глубокие корни.
– Какая глупость! Джейк ведь понимает, что ты не такой, как… другие вампиры.
– И все-таки разумнее держать дистанцию.
Тупо глядя на ветровое стекло, я видела лишь лицо Джейкоба, искаженное ненавистной мне маской горечи.
– Белла, мы такие, какие есть, – спокойно про говорил Каллен. – Я-то способен себя контроли ровать, а вот насчет Блэка не уверен. Он слишком молод… Скорее всего, наша встреча перерастет в драку, и не известно, сумею ли я ее остановить, прежде чем буду вынужден его у… – Он осекся. – Прежде чем сделаю ему больно. Ты расстроишься, а я этого не хочу.
Услужливая память воскресила последнюю встречу с Джейкобом, а в ушах зазвучал знакомый сиплый голос: «Не уверен, что у меня хватит выдержки со всем справиться… Ты тоже не обрадуешься, если я убью твою подругу». Но ведь в тот раз он сумел сдержаться!
– Эдвард Каллен, – прошептала я, – ты почти сказал «убить»?
Отвернувшись, он стал смотреть на дождь. На светофоре, которого я даже не заметила, вместо красного загорелся зеленый, и Каллен двинулся дальше – очень медленно.
– Постараюсь… этого не допустить, – наконец проговорил Эдвард.
Я смотрела на него, разинув рот, а он, не отрываясь, следил за дорогой. На углу у стоп-сигнала пришлось остановиться.
Неожиданно вспомнилось, что произошло между Парисом и Ромео. Сценическая ремарка предельно краткая: «Дерутся. Парис падает».
Но ведь это нелепость, ерунда какая-то!
– Так, – я поглубже вдохнула и покачала голо вой, чтобы отрешиться от неприятных слов, – ниче го подобного не произойдет, беспокоиться не стоит.
Зато Чарли сейчас почти наверняка смотрит на часы, так что лучше прибавь скорость, пока не нарвались на неприятности за поздний приход.
Повернувшись к любимому, я робко улыбнулась.
Каждый раз, когда я смотрела на его лицо, его невообразимо прекрасное лицо, я чувствовала, как радостно бьется сердце. Однако сейчас это был не просто бешеный пульс влюбленной девицы: сердце колотилось еще быстрее, потому что я вдруг поняла: Эдвард чем-то встревожен.