Вместо этого новости спешат со своими сюжетами. Постановка трагедии «Царь Эдип» может длиться полтора часа, новостная заметка о враче включает триста четыре слова.
Конечно же, волна ярости поднимается в нас при виде заголовка:
«У врача найдена «омерзительная» детская порнография».
Однако по ходу чтения наша уверенность может и пошатнуться. Ближе к концу статьи мы узнаем:
«Постановив, что Тейлор должен быть на десять лет внесен в реестр совершивших сексуальные преступления, судья добавил: «После этого приговора на вашей карьере, несомненно, можно поставить крест».
Мы можем ощутить бегущий по спине холодок при мысли о том, что семь лет учебы в медицинском институте пошли прахом. Статья намекает на панику, которая наверняка охватила врача:
«Суд поставили в известность, что Тейлор поначалу отрицал свою вину, но позднее в ходе полицейских допросов признал, что загрузил изображения в компьютер».
Указана в статье и огромная цена, которую пришлось заплатить врачу:
«Стивен Рич, адвокат, сообщил судье Джорджу Мурхаузу, что жена Тейлора, забрав новорожденного ребенка, ушла от него, и его жизнь рухнула».
В дополнение отмечено, что, находясь в тюрьме, Тейлор пытался покончить с собой. И все это не менее печально, чем сюжетная линия «Мадам Бовари» или «Гамлета». Можно предположить, что по большому счету доктор ничем не хуже: Гамлет в конце концов убийца, а Эмма Бовари виновна в крайне жестоком обращении с детьми. Мы считаем их «трагическими» фигурами – благодаря глубине образов, – потому что представляем себе: есть что-то необычайно благородное и достойное в их личностях и обстоятельствах, в которых они оказались. Но на самом деле только великодушие Флобера и Шекспира поднимает Бовари и Гамлета выше обыкновенных преступников и не позволяет нам судить их так же строго, как заключенного в тюрьму врача.
Сообщая о трагедии, новости стремятся представить дело так, будто мы имеем дело с уникальным поступком этого конкретного человека. Они не хотят взглянуть на ситуацию шире: любой из нас всего на волосок от катастрофы. Осознание этого, правильно воспринятое, заставило бы задуматься и испытать грусть. Мы гораздо больше вовлечены в проступки других представителей рода человеческого, чем нам хотелось бы думать. Отсутствие серьезного списка преступлений – по большей части следствие удачи и сложившихся обстоятельств, а не доказательство нашей безгрешности. Чистая совесть – удел тех, у кого отсутствует воображение. Если бы жизнь – или, по терминологии древних греков, боги – по-настоящему стала нас испытывать, мы почти наверняка оказались бы в списке разыскиваемых преступников, именно на этом должно строиться наше отношение к тем, кто признан виновным.
Отец, сын и автомобиль, в котором первый позже убьет второго.
«Не сумев пережить развод после десяти лет совместной жизни, Педерсен убил своих детей, семилетнего Бена и шестилетнюю Фрею, а потом покончил с собой. Тела Бена и Фреи были обнаружены рядом с телом отца после того, как он зарезал их ножом в воскресенье вечером. Суд недавно официально оформил его развод с сорокатрехлетней Эрикой. Набросившись на детей с ножом и убив, ножом большего размера Педерсен нанес себе три удара в грудь и один в предплечье. Педерсен увез детей в сельскую глубинку Хэмпшира и припарковал автомобиль на отходящей от шоссе проселочной дороге. Тела обнаружил местный житель, выгуливавший собаку, который сначала увидел «Сааб» Педерсена, а потом заметил ногу ребенка».
Авторы древнегреческих трагедий никогда об этом не забывали. Они считали нужным показать, какими мы можем быть злобными, глупыми, сексуально озабоченными, разъяренными и слепыми, но при этом они оставляли место и для сострадания. Примеры, показанные ими, убеждают, что мы – представители благородного, но обладающего жуткими недостатками вида, что мы способны на удивительные подвиги, можем долгие годы лечить людей и с любовью воспитывать детей, а потом внезапно превратиться в свою полную противоположность и одним махом разрушить собственную жизнь. Каждому из нас следует этого опасаться.
Древние греки видели трагические пьесы раз в году в определенное время, в рамках особого конкурса и понимая, какой там заложен смысл.
Мы же, наоборот, узнаем трагические новости чуть ли не каждый день, но редко осознаем, что они несут в себе определенную мораль. Новости не помогают свести все эти случаи воедино и увидеть, что каждый из них это пример потери контроля над собой и высвобождения монстра. Новости не собирают, как следовало бы, все эти ужасные истории вместе под общим заголовком «Трагедия», не излагают так, чтобы в патологических действиях залитых кровью героев этих сюжетов нам с большей легкостью удалось бы распознать дремлющие в нас самих страсти.
Немалая часть новостей рассказывает о людях, живущих в разных странах на всех континентах и совершающих преступления независимо от их общественного статуса и положения в обществе. Этим людям не удается контролировать эмоции, сдерживать навязчивые идеи, отличать правое от неправого и достойно себя вести, пока для этого еще есть время. Их промахи должны приносить пользу нам. Новости, как литература и история, могут сослужить в этом огромную службу, стать «имитатором жизни», машиной, которая поместит нас в самые разные сценарии, с какими в обычной жизни нам сталкиваться не приходится, и даст нам шанс на досуге спокойно обдумать, как реагировать в той или иной ситуации, чтобы, попав в нее в реальной жизни, обойтись без кровопролития.
Однако слишком часто новости не помогают нам учиться на ошибках наших оступившихся братьев и сестер, не делают серьезных попыток разъяснить каждому из нас и всему обществу, что такие ошибки подстерегают любого. Если, как мы уже видели, добропорядочная жизнь требует, чтобы мы учились на примере вдохновляющих нас личностей и стремились к идеалам, она также настоятельно рекомендует внимательно изучать людей, чьи поступки должны пугать и приводить в ужас, а также предупреждать. Это две стороны одной медали роста и развития, и в круг обязанностей новостей входит помощь – хотя пока это и не стоит в их повестке дня, – которую они могут оказать нам как с первым, так и со вторым.
Происшествия
«Отец, который вез дочь в школу в Дербишире, погиб после того, как его автомобиль упал в ледяную реку. За несколько минут до этого его жена, которая везла в школу их сына, также не удержала автомобиль на дороге и оказалась в той же реке. Обоим детям и их матери удалось выбраться из автомобилей, отца же, несмотря на отчаянные попытки местных жителей, спасти не удалось, и он умер в больнице. Он ехал по дорожке для верховой езды к северу от шоссе А6 в Дербишире, когда его «Тойота-Айгоу» слетела с дорожки и ушла под воду в реке Уай».
История, разумеется, жуткая. Человек погиб в сорок два года, друзья помнят его как «замечательного человека, любящего отца, мужа, брата и сына». Чтобы потрясти нас еще сильнее, новостная заметка во всех подробностях описывает отчаянные попытки членов семьи выбраться из ледяной воды, старания очевидцев вытащить водителя из упавшего автомобиля, рассказывает о принятом в последнюю минуту роковом решении родителей поехать по этой узкой и опасной дороге вместо обычного маршрута (по безопасному, более широкому шоссе). Небольшого участка гололеда оказалось достаточно, чтобы человек лишился жизни. Известие об этой аварии несколько часов фигурировало в заголовках британских массмедиа, пока в Непале вскоре после взлета не загорелся самолет, который затем огненным шаром рухнул на землю.
Такая авария относится ко второй, не менее захватывающей и популярной категории дурных новостей, которая отличается от трагедии тем, что трудно обвинить кого-то конкретно. Причины несчастья связаны не с психологическими факторами или психическим расстройством у каких-то злодеев, а с уязвимостью представителей нашего вида во всякого рода инцидентах: тут и крайняя хрупкость наших тел, и непредсказуемость природы. Нам напоминают, что между нами и смертью всего лишь язычок пламени, резистентный вирус, а то и сильный порыв ветра.
И вновь мы сталкиваемся с парадоксом: почему нам так интересны эти истории о катастрофах, когда вроде бы логично было бы предположить, что нам должны быть гораздо ближе счастливые истории, освещающие положительные и жизнерадостные аспекты нашего существования.
Хотя преимущества жизнеутверждающих историй очевидны, когда дело касается именно нашей жизни, они уже определенно теряют привлекательность, когда речь в них идет о ком-то другом. Весьма специфическое, но при этом несомненное удовольствие приносят истории, в которых описываются страдания незнакомых нам людей.
Возможно, это происходит потому, что мы все в глубине души печальны и разочарованы. В нас, не давая о себе знать, таится много темного. При этом мы живем в обществе, которое без устали пропагандирует честолюбие и счастье, плодотворные взаимоотношения, успешную карьеру, процветающие компании, хотя практически все это недостижимо для нас.
И новости о происшествиях помогают нам примириться со всей этой благостной картинкой. Аварии, эпидемии, взрывы и пожары переводят наши неудачи из категории абсолютного в категорию относительного. Любая катастрофа – это полезное послание для нас: человечество страдает. Это известие наше подсознание оценивает и сравнивает с нашими собственными неприятностями (которые не превышают уровня проблем вроде отклонения делового предложения или пренебрежения, проявленного недругом). Разница между нашими горестями и теми, что выпали на долю жертвы, может быть сколь угодно велика, но для нас эти происшествия невероятно полезны. Беда, свалившаяся на кого-то, позволяет нам трезво оценить масштаб наших собственных проблем. Мы начинаем понимать, что потеряно далеко не так много, как мы себе представляли, ослепленные завистью или раздражением. Да, мы чем-то разочарованы, но ведь не потеряли близкого родственника в автомобильной аварии, не заразились смертельным вирусом, и наш дом стоит на