положенном ему месте. Погружаясь в истории о чужих бедах, мы обретаем способность более конструктивно и великодушно относиться к себе и другим. Благодаря самым печальным новостям терпение и надежда парадоксальным образом крепнут.
Ужасные происшествия помогают расставить ориентиры. Большая часть того, что расстраивает нас изо дня в день, никак не связана со смыслом нашей жизни, но эти мелкие стрессы тем не менее непрестанно отнимают у нас энергию. Яркое напоминание о том, что все мы смертны, позволяет более пристально приглядеться к нашим куда более прозаическим проблемам. При сравнении с ограниченной продолжительностью жизни пустяковость некоторых из наших тревог выявляется особенно четко, и наши легкомысленные нарциссические склонности могут уступить место подлинным и целеустремленным сторонам нашей личности.
Новости о происшествиях заставляют нас признать: если жизнь так хрупка, если нет гарантий, что впереди ждут еще десятилетия, то не стоит проводить вечер воскресного дня, ссорясь со своей второй половиной, или упорствовать и не прощать друга за мелкий проступок или за то, что он отказался развивать свой природный талант ради теплого местечка. Мысль о смерти достаточно сильна, чтобы заставить нас изменить приоритеты, вытащить на поверхность те важные для нас вещи, которые опустились на дно под тяжестью ежедневных боев местного значения. Напоминание о смерти, которую действительно следует бояться, способно напугать нас до такой степени, что мы начнем жить как должно, причем в глубине души нам прекрасно известно, что для этого требуется.
Идея, что мысль о смерти способна вернуть смысл и значение нашей жизни, имеет давнюю историю. Многие столетия кабинеты и спальни власть имущих традиционно украшали человеческим черепом, настоящим или нарисованным, который всегда красовался на видном месте, чтобы попадаться на глаза и прервать ход мыслей в тот самый момент, когда человек продумывает план мести врагу или собирается предать любимого человека.
Филипп де Шампань, «Ванитас», 1663 г.
«Женщина убита на месте упавшей ветвью дерева
Ирэн Уилсон тридцати одного года, родившаяся в Новой Зеландии, менеджер по работе с клиентами, получила «несовместимые с жизнью травмы головы», после того как в Королевском ботаническом саду в Кью, Юго-Западный Лондон, на нее в воскресенье упала ветка ливанского кедра, обломившаяся от резкого порыва ветра. Она гуляла по популярному у туристов парку с двумя подругами, когда внезапно на нее обрушился смертельный удар. Подруги услышали громкий треск, прежде чем поняли, что на них падает ветка. Они бросились бежать, но, оглянувшись, увидели, что мисс Уилсон лежит на земле. Несмотря на все попытки персонала «Скорой» спасти ее, сразу стало очевидно, что она уже мертва. Ее родственники говорят, что «им очень тяжело». Коллеги видели в ней «звезду», которую ждало блестящее будущее. «Трудно выразить в словах наши чувства, вызванные трагическим уходом из жизни нашей коллеги и друга Ирэн Уилсон», – сказал Сез Лоури, менеджер отдела по подбору персонала компании, где она работала».
Новости дают нам возможность использовать их мрачные сюжеты, как свои собственные, превратив их в современную версию этих черепов. Если эти истории когда-нибудь смогут выставить под общим названием «Ванитас»[20], станет понятно, какую пользу мы можем из них почерпнуть. Они перестанут быть просто свидетельствами чьих-то страданий и вместо этого помогут нам сосредоточиться на более важных аспектах жизни в полном соответствии с нашими способностями и интересами, чтобы мы старались максимально реализовать себя до того, как нам на голову упадет обломившаяся ветка.
Здесь мы вновь должны проявить осторожность и не позволить чужим драмам оказать на нас противоположное и отнюдь не полезное воздействие. Вместо того чтобы побудить нас сосредоточиться на наших собственных упускаемых из виду приоритетах, эти истории могут и отвлечь нас от более важных для нас забот. Масштаб, яркость и актуальность происшествий, о которых сообщают в новостях, таковы, что им несложно протолкнуться на авансцену нашего сознания, где они и устраиваются, требуя обновления информации каждые десять минут (и новости нам с готовностью это предоставляют), таким образом заслоняя собой все другие проблемы, куда более мизерные, зато важные конкретно для нас, которыми нам и надлежало бы заниматься. Когда самолет терпит катастрофу в Непале, мы непроизвольно начинаем реагировать как инспектор безопасности воздушных полетов или запаниковавший родственник, хотя стоило бы помнить, что в действительности это не наше дело и мы проведем день с большей пользой, заглядывая в себя, пытаясь правильно истолковать собственные тревожные импульсы, чтобы более эффективно распорядиться собственной жизнью.
Адское пламя Непала
«Объятый пламенем самолет с девятнадцатью пассажирами на борту, летевший к Эвересту, упал на пригород непальской столицы в пятницу. По сообщению полиции, погибли все, кто находился на борту, в том числе семеро бутанцев и пятеро китайцев. Двухмоторный самолет компании «Сита эйр» только успел вылететь из аэропорта Катманду, направляясь в город Луклу, и вдруг внезапно рухнул на берег реки, протекающей рядом с аэропортом. Свидетели слышали крики пассажиров и видели языки пламени, вырывающиеся из одного крыла за несколько секунд до падения, в то время как руководство аэропорта сообщило, что пилот доложил диспетчеру о столкновении с птицей вскоре после взлета. «Мы слышали крики тех, кто находился в самолете, но не могли поливать его водой из ведер, потому что боялись взрыва двигателей», – сказала Тулаша Покхарель, двадцатишестилетняя домохозяйка, которая одной из первых оказалась на месте трагедии».
Гармоничная жизнь требует любопытной комбинации внутренних и внешних опасений: следует усвоить главный посыл, идущий от происшествий с другими, – что мы очень хрупки и смертны, – но при этом не погружаться в подробности, чтобы не позволять чужим бедам стать поводом для увиливания от собственных обязанностей перед собой. Мы должны замечать чужие страдания и боль, которыми новости готовы потчевать нас все двадцать четыре часа в сутки, но в то же время и не зацикливаться на них.
Мы привыкли ставить знак равенства между понятием «быть человеком» и состраданием к чужому горю и можем забыть о том, что в некоторых ситуациях оставаться бесстрастным – насущная необходимость. Таковы уж пределы концентрации нашего внимания и эмоциональных ресурсов, что серьезная и уместная забота о себе и тех людях, которые полностью зависят от нас, включает в себя и жесткое ограничение сочувствия – и интереса – ко всем остальным. Другими словами, это осознанное признание того, что новости, пусть ужасные и доходящие в режиме реального времени, тревожащие и трогательные, далеко не всегда затрагивают проблемы, касающиеся нас лично.
Природа
«Через несколько часов Нью-Йоркскую агломерацию накроет рекордно мощный снегопад, сопровождаемый исключительно сильным ветром. Национальная метеослужба объявила штормовое предупреждение для Нью-Йорка, Лонг-Айленда, северной части Нью-Джерси, Коннектикута и юга округа Уэстчестер. Ожидается, что снега выпадет от 20 до 24 дюймов, а на севере и востоке Нью-Йорка даже больше. Во многих местных продовольственных магазинах полки пусты: жители запаслись всем необходимым в ожидании мощного бурана, который может на много дней запереть их в собственных домах».
«…довольно облачно и тепло, ночь на большей части территории пройдет без осадков, лишь кое-где возможен слабый дождь, вероятнее всего, на востоке…»
Обычно мы обращаем на погоду мало внимания. Она ведет себя, как ей вздумается, а потому сама остается вне новостей. Редко кто из нас долго смотрит на небо. Мы, разумеется, не следуем примеру Джона Костебла, который в 1821–1822 гг. каждый день проводил несколько часов на склонах Хэмпстед-Хит, пристально наблюдая за небом. В результате появились 150 точных и потрясающих акварелей, рисунков и картин маслом, отображающих парообразные формы, проплывавшие над его головой. Сам процесс художник с любовью назвал «небоведением».
Наши глаза привычно сфокусированы на человеческой драме под облаками: кто получил новое назначение, цена каких акций или облигаций может пойти вверх, как будет разрешен бюджетный кризис. Происходящее над нашими головами в атмосфере каждый день сводится до одного или другого штампа, любимого синоптиками, в своем наивном стремлении к упрощению происходящего в небесах, не отстающих от новостных репортажей, которым не под силу передать сложность существования.
«…Снеговой фронт в настоящее время движется на северо-восток, угрожая 20 штатам и 160 миллионам их жителей, оказавшихся на его пути…»
А потом наступает день, когда природа привлекает к себе наше рассеянное внимание каким-нибудь мощным разрушительным эксцессом: торнадо, наводнением, бураном, цунами или иным апокалипсисом местного значения.
Джон Констебл, «Изучение облаков». 1821 г.
В случае вышеуказанного снежного фронта синоптики сумели обеспечить надежный прогноз территории, которую он затронул. В Национальном метеоцентре суперкомпьютер «Ай-би-эм пауэр семь» с производительностью миллион миллиардов вычислений в секунду сумел точно рассчитать границы стихийного бедствия, хотя, как и другие эксперты, не смог предсказать, с какой силой природа обрушится на человека.
В итоге закрылись семь международных аэропортов, были отменены или задержаны восемь тысяч рейсов. Прекратилось железнодорожное сообщение. Закрылись школы. Многие населенные пункты из-за обрывов линий электропередач остались без света.