— Вот ты где? — радостно воскликнул Максим и подбежав к ней, крепко ухватил ее за локоть. — Теперь не уйдешь!
— Подожди, Максим, — умоляюще попросила Дина, все еще с опаской оглядываясь на лес, — у меня здесь важное дело.
— Какое еще дело? Быстро домой, — тоном, не терпящим возражения, сказал Максим и потащил упирающуюся сестру по направлению к дому.
— Ну, подожди, Максим! — уже требовательно воскликнула Дина. Брат отпустил ее.
— Чего ждать-то? — недовольно спросил он.
— Слушай, — решилась Дина, — если я пообещаю, что после этого раза я больше никогда близко к треугольнику не подойду, ты меня отпустишь?
— Ха! — ухмыльнулся Максим. — Так я тебе и поверил. Родителям ты уже обещала сюда не ходить.
— Ничего я не обещала! Папа мне сказал, чтобы в треугольник я не ходила, и спросил: «Ясно?» Я ответила: «Ясно». Но я же не говорила, что не пойду в треугольник.
— Так ты и мне сейчас наобещаешь, а потом что-нибудь придумаешь, чтобы только обещание не выполнять.
— Да я клянусь тебе, это в последний раз!
— Домой, — оставался непреклонным Максим. Дина в отчаянии лихорадочно искала выход и, к своему несчастью, не находила его.
— Все, — отрезал Максим, снова беря сестру под локоть, — мы идем домой.
— Максим, — решительно заявила Дина, — я хочу тебе что-то сказать.
Дина решила воспользоваться последним шансом — выложить всю правду. Она вытащила из кармана фотографии и, протянув их брату, спросила:
— Ты ведь знаешь, что у Поляковых отец здесь пропал?
— Ну, — ожидая подвоха, недоверчиво буркнул Максим.
— Посмотри на фотографии. Я их сделала два дня назад. Максим просмотрел снимки, но недоверчивое выражение так и не сошло с его лица.
— И кого это ты фотографировала?
— Да в том-то и дело, что никого. Вот здесь я снимала пенек, — Дина показала на фотографию, — здесь — кочку, а когда сделали снимки, получилось вот это. Максим вертел в руках фотографии.
— Я что-то не пойму. А это кто? — и он ткнул в фигуру человека на снимке.
Дина даже не стала выдерживать паузу, чтобы ответ прозвучал значительнее, и просто сказала:
— Полинин отец.
Наверняка все слышали распространенное выражение «глаза на лоб полезли», но далеко не каждому приходилось видеть это воочию. Дине посчастливилось войти в немногочисленные ряды очевидцев этого редкостного зрелища. Подождав, когда глаза у Максима вернутся на место, Дина продолжила:
— И я сейчас иду его искать.
— Врешь, — выдавил из себя Максим.
— Ты видел все то же, что и я. А теперь хочешь — верь, хочешь — нет. По фотографиям я нарисовала карту, и теперь осталось только пройти через лес.
Максим молчал, уставившись себе под ноги. Догадавшись, что наступил решающий момент, когда старший брат наконец засомневался, нужно ли во что бы то ни стало отправлять сестренку домой, Дина привела еще один довод:
— Может быть, именно сейчас, в данную минуту, ему нужна помощь, а мы тут стоим и болтаем. Максим пристально поглядел на Дину.
— Ну, Динка, смотри. Если это какой-то розыгрыш..
— Ты меня отпустишь? — радостно воскликнула Дина.
— Ща-ас, — ядовито прошипел Максим. — Так я тебя и отпустил одну. Вместе пойдем. Там и посмотрим, какой из тебя следопыт. Максим решительно шагнул к лесу.
— Куда идти-то? — обернулся он к Дине. — Веди.
Дина, не веря своей удаче, вытащила карту и, поглядывая на компас, двинулась в глубь леса.
Максим следовал за ней, подбадривая себя громкими разглагольствованиями о местных растениях.
А ободрение лишним не казалось. Даже Дина, которая уже не раз видела черный лес вблизи, чувствовала себя неуютно, шагая по мрачной темной чаще. А уж о Максиме, хотя тот и был неисправимым прагматиком, и говорить не приходилось. Он шел за Диной, с опаской озираясь по сторонам и стараясь обходить подальше черные как смоль стволы деревьев.
И все же он не удержался, чтобы язвительно не посмеяться над Диной, глядя, как она через каждые пять шагов бросает на землю кусочек скомканной бумажки:
— Эх, следопыт. Ты что, на себя не надеешься? Бумажки какие-то придумала. Дина решила, что лучше сейчас в спор не вступать, и потому ничего не ответила.
Какое-то время они шли молча, сосредоточенно глядя под ноги, потому что в глубине леса стояла почти ночная тьма. Вдруг Максим воскликнул:
— О! Смотри. Веревка.
Дина не успела сказать ни слова, как ее брат шагнул в сторону и пропал за деревьями. Прошла минута, другая, но вокруг стояла полная тишина. Дине стало неуютно.
— Максим! — позвала она. Никто не отзывался.
— Максим!! — громко крикнула Дина.
— Чего? — послышалось издалека. — Иди сюда! Дина направилась в ту сторону, откуда доносился голос Максима. Она шла, вглядываясь в неохотно расступающуюся тьму, стараясь услышать звук шагов брата.
— Ты где? — крикнула Дина.
— Да здесь, — совсем рядом раздался голос Максима. — Ты уже мимо прошла.
Дина сделала несколько шагов в сторону и с облегчением вздохнула, когда увидела старшего брата в полном здравии, держащего в руке конец веревки.
— Смотри, что я нашел, — Максим показал ей уже довольно приличный моток веревки. — А я иду, смотрю — лежит. Я ее сматывать начал, пошел, а тут ты орать начала.
— Ну, и зачем она тебе нужна? — спросила Дина.
— Пригодится, — уверенно сказал Максим и опять начал наматывать веревку на кулак.
— Пойдем вернемся, а то собьемся с пути, — недовольно произнесла Дина и, повернувшись, двинулась обратно. Максим шел за ней, таща за собой уходившую другим концом в чащу веревку и сматывая ее в аккуратную бухту.
Дина увидела на земле свою бумажку и поняла, что они уже вернулись к нужному маршруту. Сверившись с компасом, Дина сделала первый шаг, как вдруг…
Как вдруг раздался вопль Максима, эхом разнесшийся по всему лесу. Дина вздрогнула и, обернувшись, увидела ужасную картину: веревка натянулась, как струна, и Максим, безуспешно пытавшийся сбросить с руки затянувшуюся петлю, как на аркане, упираясь изо всех сил, уходил в чащу. Видимо, веревка натянулась еще сильней, потому что Максим не удержался на ногах, от рывка упал на землю ничком, и неведомая сила медленно потащила его по земле.
Дина подбежала к брату и, ухватившись за веревку, потянула ее на себя, чтобы ослабить ее натяжение. Но веревка не поддалась ни на миллиметр. Тогда Дина сбросила рюкзак, вытащила нож и, взявшись за него двумя руками, стала резать ее. Волокна крепкого каната поддавались неохотно, и Максим свободной рукой стал помогать Дине резать веревку.
Действуя «в три руки», они в несколько взмахов одолели упрямый канат — последние несколько волокон с треском разорвались, и конец веревки в мгновение ока пропал в чаще.
В изнеможении Дина и Максим сели на землю, привалившись спиной к дереву. Максим медленно разматывал намотанную на руку веревку и, морщась от боли, сжимал и разжимал сдавленные пальцы. Отдышавшись, он задумчиво сказал:
— Наверно, какой-то шутник привязал веревку к машине.
— Откуда в лесу машина? — поинтересовалась Дина. Максим на секунду задумался.
— Ну, тогда… тогда… Ответа Дина так и не дождалась.
— Пойдем, — устало произнесла она.
Дина поднялась и вернулась к последней точке маршрута, где лежал скомканный клочок бумаги.
— Ты только не отвлекайся. Ладно? — попросила она Максима, и тот согласно кивнул.
Они вновь двинулись вперед, сверяясь с компасом. Каждый озирался по сторонам, прислушиваясь к молчавшему лесу. Теперь даже тишина казалась им угрожающей, и они до боли в глазах всматривались вперед, в надежде, что лес вот-вот кончится.
Они шли так долго, что пришлось устроить привал. Дина припала к фляге, жадно глотая прохладную воду. Но когда она сделала несколько больших глотков, Максим отобрал у нее флягу.
— Не пей много, — деловито заметил он, — идти будет труднее.
Но Дина уже почувствовала, как ноги наливаются тяжестью. Мысль о том, что сейчас придется встать и идти, и может быть, еще больше, чем уже было пройдено, приводила в отчаяние. Усилием воли Дина поднялась на ноги и сказала:
— Пойдем.
Максим безропотно поднялся и пошел за ней.
Дина оживилась лишь тогда, когда они приблизились к небольшой полянке. Она была абсолютно правильной круглой формы, настолько правильной, что даже не верилось в ее естественное происхождение. К центру поляна плавно, почти незаметно углублялась, являя собой этакую вогнутость на ровной поверхности. Вообще было такое впечатление, что сверху опустился гигантских размеров шар и, расчистив собой круглую полянку среди леса, оставил на земле полусферический вогнутый след.
Первая же мысль, пришедшая Дине в голову, была, разумеется, об инопланетном корабле. Кто же еще может оставить подобный след? Обуреваемая жаждой исследования, Дина рванулась вперед, надеясь найти хоть какие-то признаки братьев по разуму.
— Стой! — крикнул Максим. Дина нехотя остановилась и недовольно спросила:
— Ну, чего тебе?
— Подожди.
Максим прошелся, что-то разыскивая на земле. Он поднял довольно большой булыжник, взвесил его на руке и, видимо, удовлетворенный находкой, подошел к краю поляны. Размахнувшись, он бросил камень на самую ее середину. Камень шлепнулся на землю, и в разные стороны разлетелись брызги.
— Ясно? — спросил Максим.
— Ясно, — помрачнев, ответила Дина, наблюдая за тем, как камень с тихим бульканьем затягивает в трясину. — Болото.
И даже комаров — обычных обитателей болот — здесь не было видно. Под ровной, словно подстриженной травкой, которая как будто приглашала усталого путника отдохнуть на своем ровном ковре, скрывалась смертельная ловушка, поджидающая свою жертву. Лес на каждом шагу готовил путникам новые испытания.
Максим и Дина переглянулись. Видимо, им обоим пришла в голову одна и та же мысль: не это ли болото стало последним пристанищем Сан Саныча? Но никто не решился высказать ее вслух, и, немного постояв на краю коварной поляны, брат с сестрой двинулись дальше.