личную комнату тут же недвусмысленно схлопнулся, навсегда отсекая этот кусочек пространства.
Получено 20 ОС! (24/140)
Сняв со своей жертвы Бездонную сумку (F), сграбастав карту навыка владения мечом и оружейную карту, я оставил тело валяться в грязи, растекаясь кровавой лужей. И спокойно отправился дальше. Следовало обойти стоянку по кругу, убедившись, что дозорные не ковыряются в носу вместо несения службы. Выслушать жалобы, выписать кому надо целебных пинков и всё в таком духе. Спонтанный и скоротечный трибунал нисколько не отменял возложенных на свои плечи обязанностей.
Мана: 177/123
Очередной камень маны растаял, и я сплюнул лазурную взвесь, прополоскав рот водою из фляги. Признаю, способ довольно экстравагантный, но он позволял не только скрыть процесс развития от чужих глаз, но и освободить руки, что тоже вовсе немаловажно. По моим расчётам, к верхней планке резерва прирастало не больше четырёх процентов ёмкости камня. Остальное рассеивалось, пропадая бесследно. Такая вот занимательная арифметика. В любом случае, пока это единственный доступный способ развития дара. Я, конечно, пытался, чего греха таить, почувствовать скрытую во мне силу, поворочать маной, сотворить какую-нибудь магическую абракадабру. Однако не получив ни малейшего отклика, временно оставил это гиблое дело.
Обозрев окраины стихийной стоянки и проверив дозоры, я возвращался к своему изрядно располневшему стаду, когда на глаза попался Гаспар. Задумчивое выражение лица, нахмуренные брови и играющие желваки на щеках выдавали в нём человека чем-то озабоченного и от того рассеянного. Первожрец не замечал оценивающего взгляда, направленного ему в затылок, будто перекрестье прицела. К сожалению, сколько бы я не думал, а вариантов исполнить божественный «заказ», сиречь задание, пока не предвиделось. Гаспар был умён и осторожен, никого, кроме Луки, близко к себе не подпускал. А тот неизменно тёрся поблизости, приглядывая за хозяином или… подопечным? Трудно сказать, что на самом деле связывает этих двоих. Одно несомненно — пока здоровяк начеку, убрать Первожреца не получится.
Между тем на пути Гаспара вырос Адам. Господа Советники обменялись короткими репликами, и брови британца взлетели, на моложавом лице заплясала улыбка. Встретившись со мной взглядом, тот распрощался с американцем и решительно двинулся на сближение. Надо полагать, вскоре новости, какими бы они ни были, перестанут являться тайной… Внезапно прямо под носом открылся портал, породивший очередного желторотого новичка. Впрочем, такие же окна порталов открывались по всему лагерю вокруг Маяка, но конкретно этому олигофрену было угодно прицепиться ко мне.
— Кто вы? Где я? Что происходит? — зачастил тот, ошалело пуча глаза. Сивур, уровень 1, равнодушно отчиталась Система.
— Галактика в опасности, — буркнул я практически на автомате. А потом Остапа, что называется, понесло. — Ты был избран высшими силами. Теперь только от тебя зависит судьба всего человечества!
— А-а..?
— Нет времени объяснять, — оборвал я, с убийственной серьёзностью чеканя слова. — Враг не дремлет. Ты получил оружие?
— Д-да.
— Оголяй! — скомандовал я. — Выше! Рубить надо будет сплеча.
— К-кого рубить? — пролепетал тот, удерживая в замахе немалых габаритов топор. Глаза бегают. На лице паника и полнейшее непонимание происходящего.
— Как кого!? Врагов и предателей рода человеческого. Тебе разве ничего не объяснили?
— Н-нет.
— Тогда у нас просто нет выбора. Видишь того человека? — в высшей мере двусмысленно указал я кивком головы. — Кричи «Ура» и беги в его сторону. Это шифр. Так он поймёт, что ты с нами. А иначе всё пропало, парень. Медлить нельзя!
— А можно я не… — засомневался тот, едва не срываясь с крючка. Нужно было подсекать, и я сурово нахмурил брови.
— Ты страну свою любишь?
— Не очень…
— А родителей?
— Да, сэр.
— Ради них, воин. Вперёд! Ура!
— Ура-а! — отчаянно взвизгнул тот, со всей пролетарской решимостью идя в лобовую атаку по заданным мною координатам.
— Очаровательная глупость, — пробормотал я, наблюдая за тем, как полоумного спасителя человечества валят на землю и пытаются усмирить сразу пятеро человек. До Гаспара мой снаряжённый фугасом из слабоумия и отваги брандер не добежал. Зато позволил убедиться, что кроют американца обстоятельно.
— Нет, ты положительно страшный человек, Линч, — отсмеявшись, произнёс Адам. — Не боишься, что Гаспар может обидеться?
— Надеюсь на это, — хмыкнул я. — Ты сам всё слышал. По существу предъявить мне нечего.
— Слышал, — серьёзно кивнул тот. — И если понадобится, подтвержу. Да, к слову, разведка вернулась.
— Возникли проблемы?
— Наоборот, — блеснул зубами британец. — Базовый Лагерь пуст. Кобольды отступили.
Устроенный мною спектакль одного актёра имел успех столь ошеломительный, что кому-то требовалось сбить накал возникшей в лагере ажитации. Под этим предлогом сообщивший мне горячую новость Адам спешно откланялся. Надо отдать ему должное, выглядело всё так, будто британец и вправду заинтересован в нашем союзе. Но, что бы он ни говорил, англосаксы половить рыбку в мутной воде любили не меньше своих заокеанских друзей. Уши британской разведки торчали из-за кулис большинства военных конфликтов последнего времени, а Адам явно их креатура. Так что особых иллюзий насчёт его лояльности я не испытывал. Как говорится, ничего личного, только общие интересы.
Впрочем, в данный момент было не до него. Мои мысли, покуда ноги несли знакомым маршрутом, занимало другое: Исайа пропал. И не то чтобы мне имелось до него дело. Мы не были друзьями. В моей картине мира отсутствовал данный концепт, по крайней мере, в общепринятой его трактовке. И приятелями нас можно было назвать с большущей натяжкой, иметь дело с непредсказуемым фанатиком зачастую себе дороже. Конечно, все истово верующие со стороны кажутся немножечко сумасшедшими. Порой это просто притворство, порою своего рода профессиональная деформация. Но у черномазого проповедника явно свистела фляга, и хуже того — это становилось заразным. И, тем не менее, вне зависимости от моего личного отношения, значение имел свершившийся факт сам по себе.
Исайа участвовал в зачистке рвущихся из огня кобольдов, однако после начала дождя в лагерь больше не возвращался. Как будто растаял. Зато вернулся Лука. Вернулся, щеголяя Меткой Преступника, тем самым давая понять любому, кто имеет глаза и пару извилин, что вопрос назревающей смуты пресечен в зародыше. Нет человека — нет проблемы. Хорошая философия. Правильная. До тех пор, пока проблемой является кто-то другой. В методах Гаспар не стеснялся, и подобная решимость могла импонировать или, по меньшей мере, заслуживать уважение. Если бы не понимание, что та же участь уготована мне самому.
Нет, здесь двух путей быть не может. Если из банки с пауками не выбраться, значит, нужно бить на опережение. Не ради исполнения божественного задания, так ради собственной безопасности. Да и долгов у Первожреца передо мной накопилось как-то уж неприлично много. Я убивал и за меньшее. Впрочем, с нахрапа этот ребус в любом случае не решить. На подготовку потребуется время, а пока имелись заботы и более насущные. Ведь обезглавить восстание мало. Нужно было убедиться, что восстание не восстанет, как призрак коммунизма, обзаведясь новым идейным предводителем. Потому, в лучших традиция «разделяй и властвуй», осиротевших староверов раскидали по лояльным отрядам, так сказать, на перевоспитание. Так, с лёгкой руки Совета, у многих добавилось головной боли. И меня, увы, не миновала чаша сия.
Первое впечатление было таково, что мне навязали самых отбитых, ленивых или попросту несговорчивых. Неполный десяток молодчиков, в которых отлично просматривались завсегдатаи душеспасительных проповедей чёрного проповедника. Лица у них какие-то по-особому одухотворённые, что ли… Впрочем, вместе с этими отбросами бонусом предоставлялся карт-бланш на применение к ним воспитательных методов, что несколько развязывало мне руки. С каждым днём на Лакконе человеческая жизнь ценилась всё меньше, опускаясь до уровня системных очков, которые можно за неё получить.
Ввиду никчёмности и ненадёжности приданого контингента, на этот раз всем, кроме Навуха, выпала участь резерва. И так уж совпало, что мёртвых кобольдов вокруг имелось в достатке, мне требовались ресурсы для развития дара, а подчинённые шлялись без дела, поплёвывая в потолок. Так что дело для них я нашёл. И, казалось, не справиться со столь легкой задачей попросту невозможно. Нужно лишь проявить немного старания и чуточку расторопности. Но эти смогли. Смогли совершить невозможное, открыв для меня новые горизонты человеческой глупости, жадности и, пожалуй, упрямства. Я знал об этом, едва только слуха коснулся хриплый голос Налима, по причине ранения ставшего при мне кем-то вроде завхоза:
— Бараны безрогие, драть! Вы чем всё это время занимались? Дохлых ящериц под хвост драли? Вам сколько сказано было камней принести?
— Нема трупаков! — угрюмо пробасили в ответ. Налим всё ещё не выглядел кем-то способным дать ощутимый отпор, и воинственные выкрики вторили один другому: — Чего зазря грязь месить?.. Мы вам не нанимались в мертвечине копаться?.. Не по-людски это!
— Вы это Старшому объяснять будите, хорьки сутулые! Если сможете…
— Сколько они собрали, Налим? — встал я рядом с соратником. Полудюжина ртов разом захлопнулись, подавившись словами. Такое же количество взглядов скрестились на мне. Джагер, Жан-Пьер, Робин, Грим, Ландо, Смайт… Набожные христиане? Нет, ленивые и трусливые приспособленцы. Первые уровни, ни единицы опыта за душой — иначе давно бы сбежали, зато гонора в избытке.
— Два! — возмущённо буркнул Налим.
— Два десятка? Не так уж мало. Мне кажется, ты слишком строг к ним.
— Просто два! Говорят, не нашли больше, крысы поганые.
— Правда? В таком случае ты слишком мягок. По закону военного времени надо бы их всех вздёрнуть, — улыбка сошла с моего лица, несколько человек шумно сглотнули. — Только вот незадача — деревья закончились.