Из-под воды Агнес услышала какую-то возню на берегу, встревожилась и высунула голову.
Голые Патти и Селеста, ступая так, что коленки вывернулись внутрь, входили в воду.
– Ну ты и жулик, – нараспев произнесла Селеста. – Значит, вот как ты отлыниваешь от работы.
Сердцу Агнес стало горячо от стыда.
– Раньше я ни разу не отлынивала, – сказала она, погрузилась в воду до носа и скорбно взглянула в сторону лагеря.
– Да? – Селеста нахмурилась. – А я думала, ты крутышка. Тогда отлынивай почаще, – посоветовала она.
– Фу, пришлось стругать деревяшки, – сказала Патти. – Теперь я вся в занозах. – Она пошевелила распухшими красными пальцами. Занозы были глубокими, ей наверняка понадобится помощь доктора Гарольда.
– Зато тебе не пришлось трогать трупы, как мне. – Селеста с отвращением скривилась.
– Но ты же любишь трупы, – возразила Агнес, и Селеста закатила глаза.
Улегшись в воде на спину, девочки смотрели на несколько облаков в виде пуль, несущихся по небу. Но ветер дул лишь там, в вышине, а вокруг них ничто не шевелилось.
– А здесь ничего так, – заметила Селеста чуть задумчиво.
– Первое место, которое я помню, – отозвалась Агнес.
– Первое, куда вы пришли?
– Одно из первых. Да. Тут рядом Пост, через который мы въехали.
– А мы еще не бывали на Постах, – пожаловалась Патти.
– Да там ничего особенного.
– Но там же вкусняшки!
– Не везде. И самое вкусное из автоматов уже съедено. Зато есть вода. Вот это самое лучшее.
– И симпатичные Смотрители? – спросила Патти.
– Смотрители старые, – ответила Агнес. Вместе с Селестой они посмеялись над Патти.
– Не такие уж и старые, – тихонько возразила Патти.
– Смотрители не стоят того, чтобы тратить на них время, – сказала Селеста.
– Почему ты так говоришь? – спросила Агнес.
– Ну, сразу же видно – так, Агнес?
Агнес удивилась тому, как быстро Селеста сделала выводы.
– Ага, наверное.
– Наве-ерное, – ни с того ни с сего передразнила Патти.
Они все так же покачивались на воде. Агнес прислушивалась к шороху птичьих крыльев и плеску от редких шлепков ладонями.
Ей казалось, что она вот-вот задремлет, но она не знала, можно ли уснуть в воде. А когда Близнецы завизжали, она задвигалась медленно, словно плавала в древесном соке. Взмахнула руками, встала и огляделась. Никакой опасности не увидела. Близнецы сидели по шейку в воде. Потом она заметила, что они хоть и визжат, но при этом улыбаются. Протерла глаза и снова огляделась.
Джейк стоял на берегу, растерянно опустив руки, приоткрыв рот, и что-то пытался сказать, но его было не слышно из-за визга девчонок, в голосах которых Агнес теперь отчетливо различила удовольствие.
– Джейк! Мы же голые! – верещала Селеста.
Девочки перевели взгляды на Агнес.
– В воду, Агнес! – завопила Патти, изо всех сил зажмурившись.
– Почему? – спросила Агнес.
Патти заорала громче прежнего:
– Потому что ты голая!
– И что?
Близнецы истерически расхохотались, вода хлынула им в рот. Казалось, будто они тонут.
Повернувшись к Джейку и поставив ладони на свои костлявые бедра, Агнес спросила:
– Тебя это беспокоит?
– Нет, – упорно глядя в землю, ответил Джейк.
– Видите? – спросила Агнес у Близнецов, погрузившихся в воду по плечи. Патти и Селеста захихикали как сумасшедшие – такие припадки иногда раньше находили на Дебру. И до сих пор на Вэл. От смеха у них перекосились лица.
– Ты такая странная! – воскликнули Близнецы хором. И Агнес ощутила укол зависти. Ей еще не случалось что-нибудь сказать одновременно с другим человеком, и чтобы слова совпали. Казалось, это невозможно. «Как вы это сделали?» – хотелось спросить ей, но теперь они пялились на ее тело, и она почувствовала себя лишней.
– Я ухожу, – сообщила она и направилась к берегу, где стоял Джейк. Он отступил от воды поспешно, будто испугался, повернулся и стал ходить кругами, повесив голову.
Агнес оделась.
– Идем, – позвала она Джейка.
Он последовал за ней вниз по течению от того места, где остались Близнецы.
– Вижу, ты подстриглась, – сказал Джейк, все так же глядя в землю.
– Да, – подтвердила Агнес.
– С чего вдруг?
– Потому что выглядело не по-взрослому, как у львенка.
– А как выглядят львята?
– Как пушистые малыши.
– А-а.
– Что?
– Ну, а мне нравились твои волосы. Я считал, что они классные. Растрепанные, – он улыбнулся. – То есть они и сейчас классные.
Агнес почувствовала, как щеки наливаются румянцем, и поспешила превратить его в гнев.
– А я считаю, что у тебя волосы дурацкие. И всегда так думала.
– Почему? – Он расстроился, голос прозвучал пронзительно.
– Из-за этой твоей челки. Ты же так убьешься.
– Из-за челки?
– Она закрывает тебе глаза. Ты можешь споткнуться о камень. Пума может наброситься на тебя сверху. Или ты когда-нибудь вскинешь голову, чтобы отвести челку от глаз, перестараешься и сломаешь себе шею. – Она умолкла, переводя дух.
– Похоже, ты много думала о моих волосах.
– О том, как они легко могут убить тебя, – да. Много.
– Сочту это за комплимент. Потому что это значит, что ты думаешь обо мне.
Агнес опять почувствовала, как жар заливает ее шею и щеки.
– Просто потому, что ты новичок. Волосы у тебя дурацкие, когда-нибудь ты из-за них убьешься – кто-то же должен тебя предупредить.
– А другие тоже так считают?
– Делать мне больше нечего, кроме как обсуждать твои волосы целыми днями, – огрызнулась Агнес. – Но можешь мне поверить: все это понимают, кроме тебя.
Джейк кивнул.
– Сможешь их отрезать?
Агнес представила, как придерживает пальцами дурацкую мягкую челку, пытаясь обрезать ее по прямой линии и так, чтобы Джейк все равно выглядел как Джейк. И вдруг заметила, что затаила дыхание. Она медленно выдохнула.
Джейк смотрел, как отражаются на ее лице несущиеся галопом мысли. Но она молчала, и его улыбка померкла.
– Тебе вообще-то необязательно, – запинаясь, произнес он.
– Нет, я хочу.
– Ладно, – нерешительно ответил он.
– Я правда хочу. Правда-правда.
– Ладно. – Он слегка повеселел.
Агнес сорвалась с места, крикнув Джейку: «Жди здесь». Он остался.
Всю дорогу за ножницами к Вэл и обратно она бежала и улыбалась. К Джейку она вернулась с колотящимся сердцем.
И сделала несколько глубоких вдохов.
– Какие ты хочешь волосы?
– А если как твои?
– Но я думала, мы просто подрежем тебе челку.
– Делай, как тебе хочется. Я тебе доверяю.
Агнес беспокойно взглянула на него. Представила, как коснется его головы у корней волос. Как отогнет его уши вперед так, как Вэл отгибала ей, чтобы не задеть их. Как будет присматриваться к его затылку, чтобы подстричь волосы ровно, дышать ему на шею, знать, что он это чувствует и понимает что-то новое про нее.
– На первый раз только челку, – решила она.
Она зачерпнула ладонями воды из реки, смочила ему волосы. Распрямила челку на лице, и ее концы загнулись прямо под подбородком. Он сидел, она стояла, и ей пришлось нагнуться к его лицу. Она подняла вверх его голову, взявшись за подбородок, но при этом челка разделилась надвое и теперь свисала вдоль обоих ушей. Агнес слышала, как выше по течению плещутся Близнецы. Джейк внимательно наблюдал за каждым ее движением.
Она уселась перед ним, скрестив ноги, и попыталась приноровиться к такой позе. Но при этом оказалась слишком далеко от него. Тогда она встала на колени, касаясь ими его коленей, наклонилась к нему и поняла, что так их лица слишком сблизились и ей неудобно. При попытке отстраниться она пошатнулась и повалилась бы вбок, если бы он не придержал ее за бедро и не отпускал до тех пор, пока она не восстановила равновесие. Его рука лежала у нее на бедре легко и неуверенно, но все равно согревала ее сквозь одежду.
Агнес затаила дыхание, а когда больше совершенно не могла терпеть, выпустила воздух медленно, из одного уголка рта, стараясь, чтобы этот старый воздух из ее легких не задел лицо Джейка.
Она в самом деле не понимала, как подрезать ему волосы. И вообще, что такое эта челка?
Она туго натянула челку и принялась резать понемножку, короткими движениями. Джейк скосил глаза в сторону, сжал губы, так что получилось нечто среднее между улыбкой и хмурой гримасой, будто он на чем-то сосредоточился. Обрезки волос она подбирала и запихивала в карман. Чтобы поводить ими по своему лицу потом, когда они высохнут.
Ей хотелось, чтобы эта стрижка не заканчивалась никогда. А когда она все же закончилась, у Агнес вырвалось: «О, нет!» – потому что она поняла: теперь он уберет руку и этот момент больше никогда не повторится.
– Что?
Агнес постаралась скрыть разочарование.
– Плохо у меня вышло. У тебя стремный вид.
– Насколько стремный?
– Я же не знала, что твои волосы встанут дыбом, как только я обрежу их покороче.
И теперь казалось, будто у него на голове вырос кустик мха.
Он ощупал торчащие остатки челки, и Агнес сразу стало холодно – тому месту на бедре, где только что лежала его ладонь. Она поежилась.
– А по-моему, все в порядке, – заявил он. И улыбнулся. – Спасибо. – Он поднялся и помог ей встать. Несколько отстриженных прядок слетели с его груди и поплыли по ветру.
– Загадай желание, – посоветовала Агнес.
– Это детские игрушки, – отказался он. – Давай ты.
Он собрался уходить.
Агнес выпалила:
– Не хочешь искупаться, чтобы смыть волосы?
– Не, и так сойдет.
– Ладно.
– Еще раз спасибо. – Он повернулся, чтобы уйти. Вздернул голову, чтобы откинуть со лба челку, которой у него больше не было, и припустил бегом.
– Больше так не делай, – шепнула Агнес ему вслед.
Вместо того чтобы зайти в лагерь, Агнес длинным путем двинулась к пещере. Ей не хотелось, чтобы в лагере ее заметили и загрузили делами. Сегодня она была не в настроении работать. И пыталась вспомнить, возникало ли у нее когда-нибудь раньше такое чувство. Что такого случилось сегодня, если ей вдруг захотелось побыть самой по себе, отдельно от всех? На грудь давила непривычная тяжесть, и, дойдя до пещеры, она упала на землю.