Она считала дни до следующего свидания. Но считала не мучительно -- она была,впервые за много лет, бессовестно, возмутительно счастлива.
Наступил первый-второй день, первый день второй декады месяца*; Ивик пора былособираться на работу.
Можно и сидеть дома на пособии, но отдел агентурного обеспечения заранееподобрал Ивик работу. Причина проста: безработные в Дарайе считаются социальнойгруппой повышенного риска, каждый из них постоянно контролируется. Контрольвсяческий: к безработным регулярно приходят домой контролеры из СлужбыЗанятости, словно ищейки, вынюхивают -- не получает ли безработный каких-либо нелегальныхдоходов, не содержит ли его тайно кто-нибудь, не живет ли с нимнезарегистрированный человек, нет ли доказательств недекларированной трудовойдеятельности в компьютерных файлах. Еще хуже психический контроль. На жаргонедлительно-безработных называли сиббами, от дарайского слова "получательпособия", и сиббы (то есть не имеющие работы более года) должны быликаждые 5 месяцев проходить контроль в Атрайде. Иногда следовала принудительнаягоспитализация. Что при этом лечили -- для Ивик было загадкой. Например, никтоне лечил алкоголизм Вайша, мужа Хэлы. Хэла зарабатывала недостаточно на семью,поэтому Вайш получал на себя хоть небольшое, но пособие. Лечили, вероятно,неправильные социальные тенденции и агрессию против общества, поставившего этихлюдей в положение изгоев.
*В каждом месяце ровно 2 декады, дни называют по номерам: 4-2, 7-1.
Все это агенту Дейтроса было не нужно -- потому Ивик нашли работу. Это нетак-то просто, хоть Ивик превосходно владела дарайским языком. Даже если бы вДейтросе она получила адекватное образование -- техническое, медицинское -- вДарайе это не значило бы ничего ровным счетом. Хэла, например, былаинженером-электронщиком, а электронные устройства Дарайи лишь незначительноотличались от дейтрийских. Тут Дейтрос не отставал. Однако Хэла трудилась всеголишь помощницей в магазине, и то была счастлива, получив хоть это место.
Без надлежащего профессионального дарайского образования нечего было и думать оприличной работе. Но и для простой-примитивной существовала гигантскаяконкуренция. Отдел обеспечения из сил выбивался, создавая нужные связи,возможности для устройства своих. Таких, как Ивик.
Она проснулась по звонку будильника и сразу же -- так привыкла с квенсена --оказалась на ногах. Раскрыла окно, вместе с синеватым утренним светом в комнатуворвался осенний холод. Ивик поежилась. Натянула футболку. Проделала разминку,серию ударов-блоков из трайна, под конец силовые упражнения. Потом закрыла окно-- нечего студить квартиру. Отопление здесь недешево.
Следовало удовольствие -- душ. Ивик не удержалась, простояла почти десять минутпод горячими струями, и так и не заставила себя переключиться на холод.Герметичная душевая кабинка -- практически филиал рая. Потом Ивик высушилаволосы феном, оделась -- простенько, аккуратно, чтобы не бросаться в глаза.Сиббы, совсем уж плюнувшие на себя, носят исключительно синток -- ткань-дрянь,тонкая, чуть не прозрачная. По ней можно сразу определить сибба. Ивик оделась вподержанный, но все же хлопок -- синяя грубая рубашка, такие же штаны, нарубашку -- кокетливый галстучек. Хотя на работе выдадут униформу.
Сварила завтрак и съела его, задумчиво глядя в окно. Два яйца, мисочка хлопьевс молоком. За окном разгоралось светом утреннее небо. Здесь, на восьмом этаже,ничего, кроме неба, не видно, и это как раз хорошо. Ивик сунула посуду в мойку.Включила эйтрон. Перечитала половину рассказа, написанного вчера, и похвалиласебя -- получилось. Исправила слово "вчерашние" на "забытыепрошлой ночью". В углу зажглось сообщение от Кельма. Ивик от радостизажмурилась, открыла глаза и прочла:
"Скучаюпо тебе, а тебя нет. Увидимся?"
Быстро стуча по клавишам тонкими пальцами, ответила: "Увидимся. И я скучаюпо тебе". Хотелось написать больше, но ведь по легенде они едва знакомы.
Свидание было назначено на завтра. Ивик прочитала еще городские новости. Ничегоособенного. Но надо знать, что творится вокруг. А сегодня -- первый рабочийдень. Главное -- не опоздать на автобус.
Через сорок минут -- пешком, прикидывала Ивик, путь занял бы полтора часа --разведчица входила под изогнутый, облицованный ракушечником свод Колыбели.
Впросторном холле ожидали первые посетители. Наверное, решила Ивик, посетители,а не клиенты. Хотя мужчине явно перевалило за 60, и одет он был в синток, дажекуртка из синтока -- черно-блестящая, позорно выдающая самое низкое социальноеположение. Мужчина развалился в сторонке на местах для курящих, и спокойнодымил. Женщина, читающая стенд, тоже немолода, даже совсем пожилая, но седыеволосы уложены в модную аккуратную прическу; песочного цвета костюм -- не издешевого супермаркета.
Так ждут приема у кабинета врача, так идут по записи к чиновнику.
-Девушка, вы куда? Посетители у нас с девяти утра, - окликнула ее служащая вчерно-белой форме. Ивик покачала головой.
-Я на работу. Моя фамилия иль Мар.
-А-а... из Дейтроса, да? У нас одна такая работает. Заходи. А зовут как? -миловидная не старая еще служащая забросала вопросами. Ивик отвечала, идя рядомс ней по коридору. Работницу Колыбели Покоя звали Санна. В глубине внутреннихпомещений их встретила женщина с властным лицом.
-Ты новенькая? Да, я знаю. Санна, сегодня она будет ходить с тобой. Пакет содеждой уже пришел, покажи ей раздевалку.
-Начальство? - тихонько спросила Ивик, пока они шли к раздевалке. Санна казаласьвполне приличной теткой. Работница кивнула.
-Ага. Это Види. С ней надо осторожнее.
-У нас в Дейтросе говорят -- держись поближе к кухне, подальше от начальства, -выдала Ивик, с трудом переведя пословицу. Аналогичная, кстати, есть у русских.Санна хихикнула.
-Вот твое барахло, переодевайся.
Ивик раскрыла пакет. Форма ей понравилась. Белоснежная рубашка с горловиной,переходящей в широкую ленту, лента завязывалась красивым пышным узлом. Черныеузкие брюки с удобными карманами, черный жилет. Полукруглый металлическиблестящий бейджик с ее именем -- в виде брошки на жилете. Столько хлопот,подумала Ивик. Подбирать одежду, печатать бейджик. А вдруг я не справлюсь сработой? Придется выгонять, а это все -- куда?
Должна справиться, выругала она себя. Эти-то старались -- ладно, а вот подвестиотдел обеспечения -- серьезный минус.
-Самое главное запомни: живые не должны встречаться с мертвыми.
Для утилизации мертвых тел -- одна половина, для живых -- другая. Есть коридор,где они могут встретиться, чисто теоретически, но этого не следует допускать.На мертвой половине работать легче, поняла Ивик. Но там и дежурит только одинчеловек. Сейчас здесь было пусто -- поток клиентов еще не начался. Дежуриладевушка стандартного "молодого возраста" - то ли 18, то ли 45; волосыпострижены в каре, рыжеватый отлив, холодное красивое лицо, на приветствие Ивикпочему-то не ответила. В руках электронный блокнотик. Смотрела только на Саннуи говорила с ней.
-Ты не слышала, мы теперь должны еще вносить в Большой Регистр?... кто сегодняночью дежурил? Опять панель не протерта. Я сообщила Види, пусть они какхотят...
Девушка, которую звали Тайс, Ивик резко не понравилась. Эти чувства, похоже,были взаимными -- хотя скорее, Тайс просто не заметила Ивик. Как пустое место.
Дейтре стало неуютно: похоже, Тайс вообще не считала нужным заводить с нейзнакомство, зачем, скорее всего, ее уволят через пару дней. Может, так здесьвсегда бывает? Неприятно было бы...
Смертвыми телами поступали просто. Снять бирку, сгрузить -- с помощью техники,конечно -- на одноразовые носилки и отправить по движущейся ленте ввысокотемпературную печь. 10 минут -- и от тела остается легкий голубоватыйпепел. Ивик прикинула затраты энергии -- ничего себе. Пепел ссыпается в урну.Для богатых -- заказную, красивую и недешевую, для бедных -- в экологичнуюбумажную упаковку; а то и вовсе в общую пепельную корзину. Затем мертвецзаносится в компьютерную базу данных, данные пересылаются в городскуюРегистратуру.
Работа на живой половине оказалась куда сложнее. Здесь сидели специалисты --медсестры, психолог, юрист. В обязанности неквалифицированного персоналавходило сопровождение клиента.
Пожилая дама уже входила в белоснежный коридор, осиянный почти неземным яркимсветом. Как будто в преддверие некоего загробного счастья. Ивик вспомнилаочередной раз, что дарайцы, энергично отвергая христианство, массово верят в"жизнь после смерти". У них даже есть вполне развитая мифология наэту тему -- вроде ты попадаешь в некий туннель, за которым -- слепящий свет, адальше -- в меру фантазии, каждый сочинял что-то свое. Эта мифология даже якобыподтверждалась какими-то научными исследованиями и свидетельствами "оттуда".Некоторые, впрочем, верили в перевоплощение.
Санна поспешила к клиентке. Что-то щебетала, направляя ее в кабинет. Этоправильно, подумала Ивик, что мы здесь работаем. Было бы ужасно идти на смерть,испытывая бюрократические муки, бегая по кабинетам самостоятельно, не зная,куда ткнуться. Хотя может быть, наоборот -- это отвлекло бы. Пообщаешься сбюрократами -- смерть покажется облегчением.
Вкабинете медсестра в блестящем голубоватом костюме провела медицинскоеосвидетельствование -- сверилась с документами дамы. Все было в порядке. Даманеизлечимо больна, врачи обещали не больше полугода жизни. Санна с Ивик темвременем заполнили ведомость, сидя у соседнего монитора.
-Сообщения родственникам рассылаются автоматически, - негромко поясняла Санна, -если, конечно, клиент не выразит другие пожелания...
Медсестра сделала даме внутривенную инъекцию. Подготовительная, сказала онауспокаивающе, чтобы расслабиться. Это еще не вредно, не беспокойтесь.
Почему-то Ивик поняла, что это и есть ТОТ САМЫЙ укол.
Они вывели даму в коридор, и вскоре оказались в небольшой уютной комнатке стелеэкраном во всю стену, с мягким креслом, в которое дама улеглась, и сразу же