-Давай договоримся, - веско и спокойно сказал дейтрин, - вы не трогаете меня. Яне трогаю вас. К ней -- никаких претензий. Если что -- я контингент Б и стоюсотни таких, как ты. Из интерната первым вылетишь ты, а не я. Так что...договорились?
-Договорились, - прохрипел Тур. Видно, ему было больно -- лицо залито слезами.Эрмин отпустил его. Повернулся к девочке, лицо которой совсем побелело.
-Не бойся. Они тебя не тронут.
Ион -- в первый раз за все это время -- взял Кели за руку. И девочка ощутила отего руки, сильной и крупной, такое тепло, что вздрогнула от неожиданности.
-Не бойся, - повторил он.
Эрмин оказался неправ. Несмотря на то, что он действительно стоил сотниподростков из контингента Б, несмотря на всю его ценность для обороннойпромышленности Дарайи -- за драку досталось как раз ему. Кели поразила этанесправедливость. Ни Туру, ни его компании не было вообще ничего. Если несчитать, правда, оставшейся пары синяков и вывихнутой руки, которую Тур носилна перевязи. Эрмина на следующий день увезли в атрайд.
Вернулся он через три дня.
Кели сидела на подоконнике в лиаре, в самом холле -- отсюда был виден вход. Онатретий день уже так сидела все время, когда не была занята на уроках и наработе. Кропала домашние задания, читала... Никто не приставал к ней, незадавал вопросов.
На третий день после ужина ей повезло. Дверь открылась, и вошел Эрмин, чутьпозади двигались двое вангалов. Конвой. Но дейтрин шел свободно. Увидел Кели иулыбнулся. Остановился. Вангалы, как по команде, остановились вслед за ним.Кели соскочила с подоконника.
-Привет! Тебя отпустили?
-Привет, Кели, - сказал он со своим забавным акцентом, - а у тебя как? Все впорядке?
-У меня-то что... - пробормотала она, - я боялась. За тебя, - и метнула взглядна застывших вангалов -- каждый на голову выше немаленького дейтрина.
Тут подоспел дежурный офицер, забрал у Эрмина какие-то бумаги, отпустилвангалов. Эрмин повернулся к Кели.
-Идем ко мне?
Она шла, чуть вприпрыжку, едва поспевая за ним. Не чувствуя пола под собой.
-Что они с тобой делали?
-Снимали излишнюю агрессивность, - он усмехнулся. Посмотрел на нее. Наверное,лицо Кели изменилось, потому что он тут же сказал ласково:
-Ну что ты... ничего же страшного. Меня контролируют. Я здесь недавно. Нубеседовали, вводили какие-то препараты. Все это фигня. По сравнению...
Теперь уже его лицо изменилось, и Кели не стала спрашивать -- по сравнению счем.
-Вот ведь сволочи! Ведь это они напали!
-А чего ждать? - усмехнулся Эрмин, - я, как-то знаешь, и не жду от ваших другогообращения. Это нормально. Они свои, я чужой. Враг. Нормально.
-Но ты им здорово всыпал...
-Нас учили драться с вангалами.
-С вангалами! Вот это да... С ними же невозможно! А тебе приходилоськогда-нибудь -- с вангалом?
-В Медиане -- конечно. На Тверди -- нет.
Если не считать, подумал он, того случая, когда меня взяли в плен. Но это былане рукопашная, это меня просто лупили.
Он вдруг замедлил шаг. Прямо навстречу шел другой дейтрин -- преподавательтактики, Тилл иль Кэр. Окинул их взглядом. Эрмин робко поздоровался.
-Келиан, - Тилл посмотрел на нее, - не могла бы ты ненадолго отойти в сторону?Нам бы перекинуться парой слов.
Она с готовностью отошла. Эрмин взглянул на своего спасителя, и старые подозрениявсколыхнулись в нем тяжелой волной. Неужели все это -- лишь для того, чтобы несилой, не пытками, но обманом заставить его работать на дарайцев?
Они стояли вдвоем в широком коридоре, у окна, защищенного решеткой. Тилл гляделугрюмо.
-Гэйн, - почти шепотом, по-дейтрийски, сказал он, - вас не учили, что применятьбоевые навыки к гражданским нельзя?
-Да, - покорно сказал Эрмин, - учили. Виноват, - он хотел сказать"стаффин", но запнулся.
-Ты понимаешь, что мог все сейчас испоганить?
Эрминопустил глаза.
--Чтобы такого больше не было, - предупредил Тилл. И сказал громче, - ну что ж, ярад, что у тебя все в порядке. Думаю, скоро будем работать вместе.
Пожал ему руку и зашагал по коридору. Эрмин смотрел ему вслед, и на лицо лезла непрошенаясчастливая улыбка. Первая за много-много дней. Даже губам стало больно отнепривычного положения.
-Ты чего улыбаешься? - спросила Кели, подойдя к нему.
-Так... ничего. Хорошо, что все кончилось, - сказал он.
Ланси играл и пел негромким, осторожным тенором. Опять Ликана, все ту же песню.
Земляистекает антрацитовой кровью,
Предсмертными песнями душа истекает;
И скоро мы все, не разбирая сословий,
Увидим, что нет для нас ни ада, ни рая...
Довольно любить и нежить
Тех, кто не будет спасен -
Они останутся те же,
А мы потеряем все.
Довольно считаться с теми,
Чей разум давно угас;
Мы убиваем время -
Время убивает нас.
Кели уже понимала, что игра Ланси -- лишь аккомпанемент, что он -- любитель,она уже слышала настоящее, несравнимое ни с чем, что слышала до сих пор. Но досамого донышка души пробирали эти грозные слова. И на Эрмина -- Кели искосапоглядывала на него, все это тоже вроде бы производило впечатление. Он сидел,как всегда, с прямой спиной, сцепив руки на колене. Слушал внимательно.
(Он был очень осторожен на прикосновения, Кели могла по пальцам пересчитатьслучаи, когда он брал ее хотя бы за руку. Это пугало. Она не знала, как эторасценивать -- отвращение, отталкивание? Но с другой стороны, он явно стремитсяк ее обществу, ему с ней, вроде бы, хорошо. Не поймешь...)
Ланси замолк, доиграл. Эрмин пошевелился и сказал осторожно.
-Сильно. Это действительно сильно.
-Теперь ты давай что-нибудь... а сыграй что-нибудь ваше, дейтрийское? Интересно.Правда, языка мы не знаем, но...
Эрмин взял свой клори. Пробежался по струнам, проверяя звучание. Эндипридвинулся ближе.
-Дейтрийское, - проворчал Эрмин, - я вам другое сыграю.
Ивзглянул на Кели. У нее замерло сердце, она тихонько кивнула.
Он начал играть. Ланси сразу подобрался. Этот дейтрин играл совсем иначе --профессионально. Клори пел в его руках, пел, разрывался сразу на несколькоголосов, звенел оркестром, и выводил незнакомую, чуть рваную, неописуемо говорящуюмелодию.
Кели знала теперь, что он играет попросту много. Очень много. Все время, когдане занят в Лиаре. "Меня это успокаивает, - говорил он, - отвлекает. Почтикак в Медиане себя чувствуешь". Кели тоже начала учиться, стала игратьбольше, но -- по многу часов в день? Она бы не выдержала. Ей было скучновато.
Эрмин изящно закончил соло и перешел на ритм, и одновременно с этим начал петь-- и голос у него тоже был красивее, чем у Ланси.
Ая на себя зову беду,*
Тем, что я прав,
Но я от страдания уйду
За стебли трав,
Ажелезу лязгать и звенеть,
Окамень стен,
Огонь и выстрелы,
Плоть и медь,
Воля и плен,
Ая на себя зову беду,
Тем, что восстал,
Но я от страдания уйду
Через металл
*Александр Зимбовский
(Эрмина очень поразило это стихотворение Кели. Как ты додумалась до такого? -спросил он. Не знаю, ответила она. Я это пережил, сказал он. Ты описываешь это,понимаешь? Я тоже переживала все то, о чем пишу. Но по-другому).
Они уже репетировали вместе. Кели набрала воздуха и вступила вокалом. Эрминунравился ее голос -- высокий и резкий, неожиданно высокий и неожиданно резкий,разговаривала она скорее глуховато и негромко.
Ая на себя зову беду,
Яне один,
Ия верю в друзей - они дойдут,
Мы победим,
Ия верю в наш флаг, его цвета,
Истину слов,
Явсе, даже гибель рассчитал,
Ия готов.
Они вместе закончили песню. Это был кайф. Неземной кайф -- ничего не надо, ниодобрения, ни славы, ни денег, только бы петь вот так, а тем более -- вместе сним. Так нечеловечески красиво. Так сильно. Кели даже чуть прикрыла глаза отсчастья.
-Слушай, - осторожно сказал Энди, - а ты ведь у нас здесь останешься?
-Ну... наверное, да, - сказал Эрмин, - по крайней мере, какое-то... - и умолк.
-Тебя же не переведут в другое место?
-Может быть, переведут, - сказал он.
-Так это... а вдруг оставят? И вообще, пока ты здесь... а может, мы группузабацаем? Я на флейте могу... Ланси вот будет тоже на клори...
-Я и на басу могу, - сказал Ланси.
Эрмин с интересом поглядел на него. Он думал.
-Ударника бы хорошо найти.. и клавиши, - сказал он, - хотя можно и так. У Кели,- он глянул на девушку, - много отличных текстов. Я, конечно, тоже много знаю,но не на дарайском. Кели может петь... у нее прекрасный вокал.
Кели слегка покраснела. И уцепилась от смущения за его руку. Эрмин неожиданнокрепко сжал ее ладонь.
-Насчет клавиш можно поговорить с Ани, - предложил Ланси, - он кортанист.По-моему, неплохо играет. А ударника...
-Найдем, - твердо сказал Энди, - это не такая проблема.
Вглазах Эрмина зажглись огоньки.
-Только, народ, - сказал он, - вкалывать надо будет. Вы как -- потянете?
Они перекусили в столовой -- у обоих только что кончилась работа. До репетицииеще полтора часа. Кели предложила сходить в охраняемую зону, в Медиану. Тудаведь всегда тянет, и многие ходят просто так... поиграть. Эрмин с радостьюсогласился.
Кели шла рядом с ним, почти физически ощущая сантиметры, которые их разделяют.Ей вдруг пришло в голову, что они теперь все свободное время проводят вместе.Она перестала ходить на тренировки... не встречалась ни с кем из КлубкаСплетающихся Корней. Она даже в одиночестве почти не оставалась. Только школа иработа отделяли ее от дейтрина. А чем в это время занимается он? Наверное, тожеработает... создает маки. Ведь для этого его и взяли сюда. А все остальное -- с