бедных кварталах можно узнать совсем другую Дарайю, сильно отличающуюся и отрекламных буклетов, и от тех заманчивых картинок, которые некогдадемонстрировал ей хессин Керш иль Рой.
Ивик подумала, что сейчас вполне вписывается в обстановку. Юнцы-наркоманынаверняка из интеграционной школы, сиббка, вангал... и она, дейтрийскаямигрантка, бледная, с синяками под глазами, одетая кое-как. Неудачники этогомира. ПрОклятые этого мира, вспомнился ей отец Кир.
Причем вангалу в сущности хуже всего. Ивик посмотрела на этого здоровенногопарня, кулаки размером с ее голову, маленькие косые глазки, белесый ежик волос.Сейчас она уже не вспоминала о полученных недавно ударах... Она подумала, чтоэтот здоровяга, если только он в армии - самое беззащитное существо в Дарайе.Ему некуда деваться - он пойдет в Медиану и умрет под ударами гэйнов,какой-нибудь пятнадцатилетний сопляк уничтожит десяток таких, как он, однимдвижением руки. И она, Ивик, жгла и хлестала, давила, резала десятки, сотнитаких вот неполноценных дарайцев... Вангал вдруг поймал ее взгляд, инеуверенно, робко улыбнулся ей.
Ивик вспомнила, что сексуальный инстинкт у них искусственно притуплен. Воизбежание. Дети, просто большие дети - они не понимают, за что гибнут...
-Ты хороший, - сказала она, - как тебя зовут?
-Кас, - ответил вангал слегка удивленно и улыбнулся еще шире. Ивик сталонестерпимо больно внутри. Она встала. Скоро уже выходить, и лучше пройти ещенемного пешком.
-Ты хороший, Кас, - повторила она. Можно очень многое сказать - только вот он непоймет.
Ивик вышла из автобуса, и тут же ее вырвало в ближайшую урну. Дама с огромнойсумкой неодобрительно покосилась в ее сторону. Ясно - наркоманка или пьяница.Ивик побрела по улице. Остановилась перед витриной, где в зеркалах отражалась исверкала разноцветная бытовая техника. Из зеркала на нее смотрела незнакомаядейтра, действительно, похожая на наркоманку - глаза обметаны черным, чертылица заострились еще больше, и вообще она выглядела старой... Ивик отвернулась.Может, не стоит в таком виде идти к Кельму. Но страшно подумать сейчас,добираться домой...
Кельм открыл ей дверь. Ивик шагнула через порог. Через секунду они обняли другдруга, и так стояли бесконечное время.
-Пойдем, детка, - сказал Кельм. Он повел ее сразу наверх.
-Ты есть хочешь что-нибудь? Пить?
-Нет. Я не могу еще, тошнит. Может, просто воды немного. Попробовать. Из меня ивода вся выходит.
-Хорошо, сейчас. Ты раздевайся.
Она разделась, с некоторым удивлением глядя на привычную уже спальню, огромнуюкровать. Казалось, она уже никогда не вернется сюда. И вот же, однако... Кельмвошел, протянул ей стакан воды. Ивик села и стала отпивать маленькимиглоточками.
-Просто ложись и поспи, хорошо? Тебе надо отдохнуть. Подожди, у тебя же ничегонет...
Он порылся в шкафу и бросил ей белую майку. Ивик, не стесняясь, переоделась.Залезла в кровать, свернулась под одеялом калачиком. Ей было отчего-то холодно,и зубы стучали. Кельм тем временем сам стянул рубашку, аккуратно повесил брюкина специально предусмотренный рожок, и лег под одеяло рядом с ней. Ивикпочувствовала легкую тошноту. Не дай Бог, опять вырвет, да что же это зареакция такая, даже воду невозможно пить, и ведь уже два дня ей ничего невводили, пора бы уже отойти...
Кельм обнял ее, окружил, заключил в кокон из своих рук, ног, тела, тепла. Ивикткнулась носом ему в плечо.
Так они очень быстро заснули. Впервые за много, много дней - сладким. глубоким,безмятежным сном без всяких следов тревоги.
Когда Ивик проснулась снова, было светло. Часы показывали раннее утро. Ей былолегко, ни тошноты, ни головной боли. Кельм лежал рядом, подперев голову рукой,и молча смотрел на нее.
-Все хорошо, - сказал он наконец, - мы выпутались с тобой. Мы молодцы.
Надо было рассказать про Женю. Но Ивик решила - потом.
-Что теперь будет? - спросила она, - как мы дальше?
Кельм уже становился прежним - шустрым и деловым.
-Проверка пройдена успешно. Конечно, такое положение уже может считатьсяоснованием для того, чтобы свернуть точку. В смысле, мы оба можем простовернуться в Дейтрос, и командование нас еще похвалит и наградит. Но я лично дляэтого оснований не вижу, думаю, мы все прошли успешно и можем работать дальше.Я в принципе так все и планировал. Правда, мне придется примерно полгода непередавать в Дейтрос никаких сведений. Никаких мак. Их аналитики должны сделатьвывод, что лиар теперь чист. Агент обезврежен.
-Иль Нат...
-Да, - Кельм сразу помрачнел, - не знаю, как тебе это сказать... словом, я этосделал сознательно. Понимаешь, Ивик, это я подставил его. Он... Вчера они мнесказали, что он отправлен в ссылку на Тои Ла... к гнускам.
-О Боже!
Кельм ткнулся носом в подушку.
-Ивик, у меня не было выбора. Я или он, вот какой был выбор. То есть - мояточка. моя дальнейшая работа на Дейтрос - или...
-Не надо. Я понимаю, - Ивик нагнулась, поцеловала его в шею, стала гладить поголове.
-Это я убил его.
-Мы на войне.
-Да, я знаю. Но когда подумаешь о гнусках... и о том корпусе... Не знаю. Когда яэто делал, мне казалось, все нормально. Он уже не наш, он работал противДейтроса, он сам выбрал свою судьбу. Но потом, когда до меня дошло...
-Кельм. Не надо, пожалуйста, - тихо сказала Ивик, - нам просто придется с этимжить. Я не говорю, что это правильно, нет. Что все замечательно. Нам придется сэтим жить, вот и все.
-Разведка, Ивик - это такая грязь... на самом деле, такая грязь.
-Да, это грязная вещь, но почему такие вещи должен делать кто-то другой?
-А что с Кибой? - вспомнила Ивик. Кельм повернул голову, теперь она видела егоглаза, полные тоски.
-Он мертв. Я узнал еще вчера у моего человека в Юго-Западном. Киба мертв. Невыдержало сердце.
Ивик снова поцеловала его, Кельм никак не ответил.
-А как же мы теперь? То есть... атрайд будет работать, выдавать маки, и ты дажене сможешь их передать в Дейтрос?
-Да. И тебе бы лучше на полгода законсервироваться. Конечно, Эрмину об этомзнать не обязательно... он и так...
-Да, Эрмин! - вспомнила Ивик, - как же с ним?
-Пока не знаю. Я бы подержал его здесь. КОнечно, глупая ситуация - он будетпроизводить маки против Дейтроса, которые я даже не смогу обезвредить. Но ясейчас попробую что-то придумать. Мы можем перевести его через Медиану, у меняесть пара боевых агентов. Это если из Дейтроса не пришлют никого. А здесь мыинсценируем, например, самоубийство... Его скоро начнут выпускать уже - онможет утопиться, например, и оставить записку... Словом, варианты есть.
Он помолчал.
-Ивик, я только так и не понял - почему они сняли с тебя подозрения? Ведь всебыло серьезно. Они по крайней мере тебя должны были выжимать на предметинформации до последнего... А они тебя фактически просто проверили. И меня ужетак не дергали... Почему?
-Потому что ты абсолютно честный дейтрийский пленный, перешедший на их сторону,честно работаешь в лиаре, ну а я следила за тобой по заданию УВР!
-Да ты что? Когда это ты успела завербоваться туда?
Итогда Ивик рассказала наконец о Жене и о том, как все получилось. Кельмпокрутил головой.
-Безумие! Ну что же, выходит, все к лучшему...
Он приподнялся, наклонился к ней и наконец-то стал целовать по-настоящему. Рукискользнули по коже, и Ивик благодарно прильнула к нему, умирая от счастья, ибыло им так хорошо и так светло, как никогда не бывает на Тверди.
Зал в интернате был сравнительно небольшим, и теперь он был плотно набитгалдящими подростками и разным случайным народом. Камерный концерт, подумалаИвик. С чего-то надо начинать. Ребята были возбуждены, некоторые видимо подхайсом или кегелем, из рук в руки передавали початые бутылки, глаза блестели...Кельм о чем-то болтал с соседом, программистом лиара, они уселись все вместе,взрослые, не имеющие отношения к этому молодежному сабантую. Длинноволосыепарни обнимали за плечи полуголых девиц, перед Ивик уселась красотка ссовершенно лысым черепом. Все они здесь коротко стригутся, это круто, но эта ужсовсем - блестящая кожа головы была еще и покрыта не то рисунком, не тотатуировкой - синие стрелки и молнии. Ивик перевела взгляд на афишу, специальноосвещенную лампочкой, отсюда были видны только самые крупные буквы: НЕБО.Странное название для музыкальной группы.
-Заинька, - Кельм обнял ее за плечи. Ивик благодарно прижалась. Как здорово, чтоон пригласил ее сюда. Ивик ни разу не видела Эрмина, но переживала, конечно, оего судьбе, он ей уже казался почти родным. И вообще... музыка... концерт... сКельмом. Давно они уже никуда вдвоем не выбирались. Собственно, как вышли изатрайда, так и не выбирались...
Внезапно зал поднялся в едином порыве, и вся эта масса шатнулась вперед, ксцене. Кельм удержал Ивик за плечи.
-Пусть скачут. Мы тут и увидим, и услышим.
Всамом деле, они сидели сзади на возвышении, и людская масса впереди не мешалаим видеть сцену. Куда уже вышла группа "Небо". Кели - Ивик сразуузнала ее, хотя девочка повзрослела и похорошела. До неузнаваемости. Она былаодета совсем не так уж кульно... хотя если подумать, может быть, это и естьсамая кульность, та фишка, которую Ивик пока еще просечь просто не может. Вовсене полуголая, как все девицы здесь, а в сверкающем серебристом комбезе, будто вброне. И еще у Кели были длинные волосы. Что уж совершенно не кульно - а онавот вышла, смелая такая и независимая, с длинными, некрашенно-светлыми болтающимисяпо плечам лохмами. А парни за ней - с короткими стрижками, и наверное, оттогоони немного напоминали гэйнов. И потом Ивик увидела Эрмина. Именно таким онаего и представляла. Он стоял чуть в сторонке со своим клори и деловитоподтягивал струны. Он был единственный на сцене черный, черноволосый и в темномкомбезе, и контрастировал с остальными, блондинами и одетыми в светлое. Келитем временем махала руками, орала и проделывала все то, что нужно было публике.