– Да что он такое несёт? – сказал Далси Дунер, но остановить профессора В.О. Здуха оказалось не так-то просто.
– …которые, – продолжал он, – не упустят случая сделаться обладателями удивительного вещества, феноменального продукта, необыкновенной субстанции и невиданной квинтэссенции…
– Да мы вовсе… – начал Далси.
– …которое, – как ни в чём не бывало продолжал профессор, – я считаю за честь предложить вам…
Он перевёл наконец дух и последовавшую затем драматическую паузу использовал для того, чтобы отстегнуть защёлки чемодана и откинуть его крышку.
– …предложить вам продукт, – повторил профессор, – который называется «иещёболее»!
Тут все присутствующие увидели, что чемодан профессора забит какими-то банками.
– Что… – начал шериф, но профессор перебил его.
– Вот именно «что»! – воскликнул он. – Именно «что», дорогие мои друзья. Я читаю этот вопрос на ваших приветливых лицах. «Что же такое, господин профессор, – написано на ваших лицах, – это знаменитое „иещёболее“ и как именно это феноменальное и сакраментальное „иещёболее“ может пригодиться лично для меня?..» Итак, минуточку терпения! Всего шестьдесят секунд терпения – и я покажу и докажу вам, что это вещество делает чудеса!
Он в это же время вынул из чемодана одну из банок и без малейшей паузы продолжал:
– Для демонстрации своего опыта я позволю себе использовать вот эти прелестные пончики… Молодой человек, – обратился он к Гомеру, – будьте любезны, подвиньте сюда поднос, а вы, джентльмены, – он поклонился, – не откажите в любезности взять по два пончика.
Гомер пододвинул поднос, все взяли по одному пончику в каждую руку, а профессор тем временем провозгласил:
– Теперь, друзья мои, мы готовы. Начнём… Эй, сынок, ты забыл про меня – куда ты убираешь пончики?!
И профессор молниеносно нанизал две штуки на конец своей трости, а оттуда они перешли к нему в руку.
Дядюшка Одиссей и шериф поглядели друг на друга и собирались уже спросить, в чём же заключается сам опыт, но тут профессор громко воскликнул:
– Итак! – и постучал тростью, прося безраздельного внимания. – Итак, продолжаем демонстрацию опыта. Через одну минуту – нет, даже просто через шестьдесят секунд… Но сначала я познакомлю вас поближе с моим волшебным продуктом. – Он повертел в пальцах одну из банок, показал на пробку и объяснил, что её нужно слегка повернуть вправо или влево – и тогда открывается крошечное отверстие, через которое можно немедленно получить означенный выше продукт. Судья, шериф, дядюшка Одиссей, Гомер и Далси – с пончиками в руках – все сдвинулись плотнее, наклонились в сторону профессора, не спуская глаз с его пальцев, которые поглаживали крышку банки.
– Пока я продолжаю демонстрацию, – сказал профессор Гомеру, – будьте так любезны, молодой человек, налейте всем по чашечке вашего ароматнейшего кофе.
– Хм, – сказал дядюшка Одиссей, – одна чашка кофе стоит…
– Все берут в рот пончик из правой руки! – громко скомандовал профессор. – Вкусно, не правда ли?.. Действительно вкусно, – заключил он, сжевав добрую половину своего пончика. – Но, – добавил он, понизив голос, – но глядите внимательней… Я отворачиваю пробку и…
Профессор перевернул банку и раза два встряхнул её над целым пончиком. Потом снова поддел его на конец своей трости и поднёс к носу каждого.
– А? Ну, что скажете? – воскликнул он. – Необыкновенно, не правда ли? Да, да, друзья мои, я вижу, вы почти догадались: всё дело в том, что знаменитое вещество под названием «иещёболее» совершенно невидимо… Но и этого мало! Оно к тому же и не пахнет! Убедитесь сами. – И он снова провёл тростью с пончиком на конце возле носа у каждого. – Да, вы не можете его понюхать и вы не можете его увидеть!
И в полном восторге оттого, что это именно так, а не иначе, он потряс правой рукой, в которой была банка со знаменитым веществом, и левой рукой, сжимавшей палку с пончиком на конце.
– Давайте же нам всем кофе, молодой человек! – крикнул он затем и быстро продолжал: – Итак, что мы установили? Вещество «иещёболее» абсолютно невидимо невооружённым глазом, его запах неразличим для человеческого носа, оно кажется бесшумным… Сахару, сахару… и сливок не забудьте, молодой человек!.. Бесшумным, говорю я, для обыкновенного человеческого уха, его нельзя обонять известными вам способами, нельзя обнаружить прикосновением, то есть осязать…
Вы хотите, конечно, спросить, а зачем же нам вещество, которое нельзя увидеть, услышать, почувствовать, понюхать, наконец? Но смотрите, смотрите как следует! Вот я побрызгал совсем немного этого вещества в свою чашку с кофе… совсем немного, и моментально, да, друзья мои, мо-мен-тально мой ароматный напиток делается иещёболее ароматным! Понимаете? Ещё более! То же самое произойдёт и с вашим изумительным кофе, и с вашими прелестными пончиками. Они станут иещёболее изумительными, иещёболее прелестными.
С этими словами профессор В.О. Здух передал банку с удивительным содержимым сначала Далси, а от него она попала к судье, потом к шерифу, потом к дядюшке Одиссею и, наконец, к Гомеру. И каждый из них встряхивал её над своей чашкой с кофе и над своим вторым пончиком, потому что первый они давно уже съели вслед за профессором.
И затем все стали пробовать пончик и кофе на вкус и на запах, переглядываться, пробовать снова, кивать важно головами, а профессор тем временем заговорил опять:
– Да, друзья мои, теперь вы убедились, что и кофе, и пончики стали иещёболее вкусными! Не правда ли?
И все согласно кивали и с особым наслаждением пили кофе и ели пончики. Все, кроме Гомера. Несколько раз он попробовал свой кофе и делал при этом такие ужасающие гримасы, что смотреть было страшно. В конце концов он сказал:
– А что, если я вообще не люблю кофе? Зачем…
– Зачем?! – закричал профессор. – Вы спрашиваете «зачем», молодой человек? Но вы лучше спросите: «Куда?» И я отвечу вам: «Всюду!» Добавлять «иещёболее» можно и даже нужно всюду! Оно заставит розу пахнуть ещё лучше, кудри – сделаться ещё кудрявее, чудесную музыку – стать ещё чудесней! Вы, конечно, достаточно умны, друзья мои, чтобы понять неограниченные возможности этого вещества. И вот оно здесь, перед вами, в удобной упаковке…
Оно перед вами – оптом и в розницу… Купите одну лишь банку, и вы будете обеспечены до конца своих дней! Не бойтесь, что оно протухнет, прокиснет или потеряет свои свойства. Нет! Оно всегда и везде останется таким же, всегда и везде сохранит свою силу… И это чудо вы можете приобрести за пустяковую цену – всего за пятьдесят центов, за пять даймов, за полдоллара! Полдоллара – и вечно действующее вещество «иещёболее» можете считать своим! Не теряйте этой возможности, люди! Не теряйте, чтобы потом не пожалеть!..
Шериф первым «не потерял этой возможности» и вынул из кармана пятьдесят центов. За ним стали обладателями драгоценных банок судья и дядюшка Одиссей. Даже Далси одолжил у судьи полдоллара и купил одну банку.
Профессор уже собирался захлопнуть крышку чемодана, когда Гомер спросил:
– А если я не люблю кофе и натрясу в него эту штуку, значит, кофе будет ещё более противным?
– Ещё противней, чем ты, несносный мальчишка, – буркнул профессор. – На` вот тебе…
Он быстро всучил Гомеру банку без всяких денег. «В виде премии», – сказал он, ещё быстрей захлопнул чемодан, повесил трость на руку, натянул перчатки, поправил шляпу – и исчез за дверью.
– Ну, я пошёл, – первым нарушил молчание Далси. – Попробую дома эту штуку.
– Я поже тошёл, – сказал шериф, – то есть я хотел сказать – тоже пошёл.
– До свидания, Одиссей, сегодня неплохой денёк, – сказал судья. Он всегда бывал вежлив не в зале суда.
– Да, да, – рассеянно ответил дядюшка Одиссей, который в это время выбирал для себя два пончика.
Оставшись вдвоём с Гомером, дядюшка Одиссей положил свои пончики на два разных блюдца и один из пончиков основательно побрызгал веществом «иещёболее». Затем он откусил от одного, от другого, снова от первого, опять от второго. Потом дотёр подбородок, почесал затылок, подозвал Гомера, и они стали пробовать вдвоём.
– Нет, будь я проклят! – сказал наконец дядюшка Одиссей.
– А знаете, – вспомнил Гомер, – сегодня никто не платил ни за кофе, ни за пончики.
– Будь я проклят, – повторил дядюшка Одиссей, – и ещё более!..
На следующий день, когда дядюшка Одиссей, как обычно, подрёмывал за своим прилавком, отворилась дверь и вошёл судья.
– Послушай, судья, – сказал дядюшка Одиссей, еле ворочая языком. – Ты что-нибудь замечаешь во мне?
Судья внимательно оглядел дядюшку Одиссея и потом сказал:
– Я замечаю повышенную сонливость.
– Вот-вот, – сказал дядюшка Одиссей и зевнул, – то же говорит и моя Агнесса. Кричит, я всегда был ленивым, а теперь стал и ещё более… Только это неверно, судья. Просто я не выспался. Дело в том, что я насыпал этого «иещёболее» себе на матрас, чтобы он стал ещё более мягким…
– Ну, и помогло? – спросил судья.
– Помочь-то помогло, да несколько капель попало, как видно, на ту самую пружину, которая скрипела громче всех… Ну, и она стала – представляешь себе? – и ещё более скрипучей! Глаз не мог сомкнуть всю ночь… Привет, шериф!
Да, это сам шериф поспешно, словно боялся, что без него что-то произойдёт, входил в кафе.
– Джентльмены, – сказал судья торжественно, – я хочу сделать заявление. Боюсь, что и во мне происходят какие-то серьёзные изменения – внутренние, а также внешние. Я такой же, как всегда, но только и ещё более…
А шериф печально добавил:
– Почу хризнаться, воследнее премя я и ещё более сутаю плова и састо чам не догу могадаться, что я сакое тказал.
– Да, тут что-то не так, – мрачно заметил дядюшка Одиссей. – Спросим-ка у Далси. Он тоже был с нами.
На счастье, Далси как раз в это самое время шёл по городской площади, прямо по газону. Он споткнулся о столбик с вывеской «По газонам не ходить!», чертыхнулся, сплюнул, выдернул столбик из земли и швырнул его прямо в монумент. Потом зацепил ногой мусорную урну и уж только после этого направился в сторону кафе. Далси Дунер после истории с гигантскими сорняками и в самом деле стал очень нервным.