Он положил себе еще два яйца и с аппетитом набросился на них.
– Значит, Гастингс не повезет Тьерса в Адмиралтейство? Здесь недалеко, но в такой дождь… – Я не закончил фразу.
– Повезет, но сейчас это неважно. Он обернется за полчаса, а я пока переоденусь. Трудность в другом: надо отвлечь соглядатаев, чтобы они не поняли, из какой квартиры выходит калека, или вообще его не заметили. – На время Холмс неподвижно застыл, глубоко задумавшись. – Это будет сложновато, но я могу перелезть на крышу соседнего дома, оттуда перейти на следующее здание по Пэлл-Мэлл, а уже там спуститься вниз. Обратный путь несколько труднее, но нет ничего невозможного, особенно если Тьерс в нужном месте приставит лестницу.
– Мне пойти с вами? – спросил я, уже предвидя, каков будет его ответ.
– Не нужно, Гатри. Не хочу, чтобы шпионы догадались, что этот калека и есть я. Ваше присутствие может навести их на такую мысль. Если не давать им повода, они не обратят на старика никакого внимания. – Он взял еще одну булочку и намазал ее маслом. – Будет лучше, если вы останетесь здесь – якобы для того, чтобы ухаживать за больным хозяином. Похитители решат, что вы ждете известий от них, а остальные увидят в этом свойственную вам преданность. – Холмс широко улыбнулся, почти как в прежние времена.
– А мисс Хелспай? – спросил я, гадая, какую роль он отвел ей.
– Ей нужно добыть информацию. Надеюсь, она с этим быстро справится. – Он еще раз взглянул на Пенелопу: – Я не слишком бесцеремонен, мисс Хелспай? Полагаю, нам надо действовать быстро, иначе мы лишимся и того небольшого преимущества, которое пока имеем.
– Согласна, – ответила она. – Ваши планы нисколько меня не смущают. Я вернусь к полудню и предоставлю вам все сведения, какие только сумею добыть.
– Отлично, – довольно произнес Холмс. – Слава Богу, мне не придется весь день просидеть на одном месте, а не то я полез бы на стены. Возможно, мы наконец станем хозяевами положения. Ненавижу, когда меня вынуждают занимать оборонительную позицию. – Он вскинул голову. – Пока меня не будет, Гатри, ваша задача остается прежней: попытайтесь дать оценку всему, что нам удалось выяснить за последние несколько дней. Моя гипотеза будет зависеть от того, насколько всеобъемлющий анализ вам удастся провести.
– Как скажете, сэр. – Я взял булочку и стал макать ее в чай, как делал еще мальчиком, в Шотландии. Матушка часто выговаривала мне за дурные манеры, однако и она порой поступала точно так же. – Когда вы планируете вернуться домой?
– Из первой вылазки? Не позже чем в час пополудни. У меня сегодня много других забот. – Он жестом показал, что завтрак закончен.
– А вечером будет спектакль, – напомнил я.
– О чем это вы? – спросил Холмс и застыл, не донеся чашку до рта.
– Вы говорили, что, если Саттон к вечеру не вернется, будете играть в «Макбете» вместо него.
– Да, говорил, и, если придется, сыграю, – твердо ответил Холмс и добавил: – Надеюсь, к тому времени Саттон уже будет с нами.
– Я тоже. Но если это невозможно, тогда…
– Знаю, знаю, – нетерпеливо перебил меня Холмс и, несколько обеспокоенный замаячившей впереди перспективой, продолжил: – Ведь Саттон перевоплощался в меня каждый день. Теперь ради нас обоих я готов занять его место, чтобы держать противника в заблуждении. – Он отодвинул от себя тарелку и решительно произнес: – Пойду поищу среди вещей Саттона что-нибудь подходящее.
– Кажется, он воспрянул духом, – заметила мисс Хелспай, как только Холмс вышел из библиотеки.
– Будем надеяться, что это надолго.
– А вы сомневаетесь? – В ее больших небесно-голубых глазах тоже проглядывало недоверие.
– Поживем – увидим, – только и смог ответить я.
Я только что вернулся из Адмиралтейства, где сообщил о болезни М. Х., и сразу же натолкнулся на него самого: на нем был причудливый наряд, дополненный седым париком и бородой, а также массивной тростью. Он в общих чертах обрисовал мне свои намерения, а теперь готовится выбраться на улицу соседскими крышами, чтобы уйти от слежки. Велел мне подставить к окну кабинета лестницу и дожидаться его там с половины первого до часу, чтобы впустить обратно.
Г. выходил потолковать с Гастингсом. Мисс Хелспай все утро будет отсутствовать, так что мы с Г. остаемся тут вдвоем…
Глава двадцать третья
Не успел я оглянуться, как наступил день. Все утро я корпел над поручением Холмса, и в итоге у меня получилось восьмистраничное резюме. Разумеется, это было вовсе не то же самое, что рыскать по городу в поисках улик, и тем не менее занятие нужное и полезное, напоминал я себе каждые двадцать минут. Мне удалось обнаружить в событиях последних дней несколько подозрительных деталей. Сами по себе они казались совершенно незначительными, однако при сопоставлении приобретали зловещий смысл. Голова у меня болела от перенапряжения. К досаде своей, я опять начал ощущать последствия недосыпа.
Тьерс, принесший мне очередной чайник с крепким свежезаваренным чаем, заметил:
– Вы здорово продвинулись, мистер Гатри, не сомневаюсь.
Мне самому мало в это верилось, но я сказал:
– Спасибо за поддержку. Главное, мне будет что показать.
– Это верно, – согласился Тьерс. – В Адмиралтействе попросили, чтобы мистер Холмс сообщил, когда ему станет лучше и он опять сможет приступить к своим обязанностям и получать ежедневные донесения курьера. Я заверил, что он не преминет тут же уведомить их.
Он хотел было выйти из библиотеки, но я остановил его:
– Что, если Саттон не вернется? – Я боролся с этой мыслью все утро, но теперь, когда она была произнесена вслух, мне стало еще страшнее.
– Нас это не устроит. Мистер Холмс очень нуждается в Саттоне. Он полагается на его способности. Если с Саттоном что-то случится, вряд ли мистер Холмс отыщет второго такого, – спокойно проговорил Тьерс. – Не думаю, что Саттон пропал надолго.
– Почему вы так говорите? – спросил я в надежде, что Тьерсу известно что-то такое, чего не знаю я.
– Потому что мистер Холмс готов скорее предстать перед трибуналом Братства, чем выйти на сцену Театра герцога Йоркского. – Он усмехнулся и тотчас вышел.
Мне же было не до шуток. Я встал и опять принялся расхаживать перед нашими сводными таблицами, надеясь усмотреть что-то, чего не замечал раньше. Мне по-прежнему чудилось, что я упустил нечто очевидное. Я остановился перед таблицей с событиями пятницы. Тут раздался стук в дверь, возвещавший о прибытии мисс Хелспай. Я собрал свои бумаги и стал ждать, когда она войдет, чтобы присоединиться к работе.
– Спасибо, Тьерс, не провожайте, я сама, – донесся до меня ее голос. Когда она распахнула дверь, я ощутил во всем теле дрожь. – А, вы здесь, Гатри!
Она воспользовалась своим уходом, чтобы сменить наряд. Теперь на ней был зеленый прогулочный костюм, вокруг шеи обмотан плотный шелковый шарф того же бутылочного цвета; щеки ее разрумянились на холоде; на локонах, выбившихся из-под полей шляпки (очевидно, переданной теперь вместе с пальто на хранение Тьерсу), блестели дождевые капли.
– Как, уже полдень? – спросил я, взглянув на часы.
– Двадцать минут первого, – с некоторым сожалением ответила она. – Я оставила свою коляску в переулке, у заднего крыльца. Надеюсь, с ней ничего не случится.
– Ваши коллеги на посту, – попытался я успокоить ее.
– Этого недостаточно, – заметила она, присаживаясь. – Приходил кто-нибудь, пока меня не было?
– Нет, – ответил я, надеясь порадовать ее этим.
– И от похитителей ничего не слыхать? – Она внимательно посмотрела на меня.
К несчастью, пришлось ее разочаровать.
– Ничего, – грустно промолвил я, а затем, не желая переливать из пустого в порожнее, осведомился: – Вы опять собираетесь куда-то ехать? Для этого вы оставили коляску у крыльца?
– Трудно сказать, однако было бы желательно иметь под рукой не один экипаж, учитывая, что нам приходится расследовать сразу несколько разных дел. Вы же понимаете, Гастингс не может разорваться. Если понадобится куда-нибудь съездить в его отсутствие, нам не придется вызывать наемный экипаж. – Тут она заметила бумаги у меня в руках. – Кажется, вы существенно продвинулись.
– Я проанализировал всю собранную нами информацию, но не уверен, что действительно продвинулся, – с невольной откровенностью ответил я.
– Всё лучше, чем полная неразбериха, – заметила она. – По крайней мере, эта работа поможет нам вычеркнуть события, не связанные с расследованием.
– А вы узнали что-нибудь важное? – спросил я, пытаясь найти хоть что-нибудь отрадное для нас обоих.
– Возможно. Мистер Холмс сам решит, важно ли это, когда у него найдется минутка для нас. – Мисс Хелспай огляделась вокруг, словно ожидала, что он примостился где-нибудь в укромном уголке, затем снова посмотрела на меня и протянула руку: – Дайте-ка взглянуть, что́ вы успели сделать.
– Как угодно, – ответил я и отдал ей резюме.
Пока она читала, я подошел к двери и попросил Тьерса заварить нам свежего чаю.
– Вода уже закипает, – ответил Тьерс из кухни.
– О да, пожалуйста, – подхватила мисс Хелспай, – ужасно хочется чего-нибудь горячего.
Мне нечего было сказать на это, и я сменил тему:
– Вероятно, ваши караульные все еще на посту?
– Да. Один в экипаже, двое верхом. Они собираются и дальше всюду сопровождать нас и следить за квартирой. – Она беспомощно развела руками. – Мне не удалось убедить начальство в том, что я могу не только помогать вам, но и охранять.
– Не стоит с ними спорить, – сказал я, вновь изумляясь тому, с каким бесстрашием эта хрупкая женщина смотрела в лицо ужасной опасности.
Она хотела было возразить, но передумала:
– Что ж, поговорим об этом в другой раз. Сейчас я хочу дочитать это, чтобы проверить, не совпадают ли ваши выводы с тем, что я узнала.
Я наклонил голову в знак согласия, замолчал и стал ждать, когда Тьерс принесет чай. Мне приходилось прикладывать неимоверные усилия, чтобы не пялиться на мисс Хелспай и не мешать ей, но я ловил себя на том, что все равно разглядываю ее, пытаясь прочесть ее мысли. Я с нетерпением ждал приговора, надеясь, что она одобрит мои наблюдения.