– Немой… – Шепнул один. – Почему он?
– Наверное, чем-то угодил… Мастеру Соль Хва…
– Скорее всего, просто удобный. Немой, безъязыкий – всё сделает, ничего и никому не скажет…
Андрей никак не отреагировал. Он даже не моргнул. Только медленно продолжил путь, делая вид, что он ничего не слышит. Это было естественно – немой не может обижаться на слова, которых он не слышал.
Но внутри него всё было иначе. Он чувствовал, как внутренняя настороженность взвинчивалась ещё выше. Не страх… Нет… Просто понимание. Он видел это прежде. В той самой столице, где к нему относились как к проклятому. В мастерской Тансу, где молчаливого “мальчика с улицы” считали либо шпионом, либо убогим. Он уже прекрасно знал о том, что подобная зависть не умирает. Тем более, без следа. Она зреет… Копится… И выливается в удары исподтишка. В капли яда в еде… В полноценные подставы… Особенно здесь, где каждый борется за право хоть как-то привлечь внимание старейшин. Немного погодя он уже остановился у низкой двери, ведущей в алхимический павильон.
Перед ней был поставлен низкий алтарь, где догорал ароматный дым. Тёплая пряная горечь разливалась по воздуху, скрывая запахи трав и алхимии, которыми буквально пропитан был весь квартал. Несколько учеников, стоявших у входа, посмотрели на него с откровенным скепсисом. Один из них – молодой парень с выразительными скулами и глазами, блестящими от недосыпа и высокомерия, шагнул ближе:
– Ты чего сюда приперся, а? – Спросил он, хотя прекрасно знал. Андрей уже привычно ничего не ответил. Лишь опустил голову ещё ниже, соединив руки перед грудью, как и подобает слуге. Он просто ждал. Из-за двери вдруг вышел мужчина средних лет в тёмно-зелёном халате, запахнутом по всем канонам мастеров алхимии. На поясе висели тонкие ножницы, мешочек с травами и несколько пузырьков с опечатанными воском крышками. Он взглянул на Андрея, затем на ученика.
– Хватит, Шэнь. Его ждёт мастер Йонг Мин. – Спокойно сказал он.
– Но…
– Я сказал – хватит.
Словно по команде, ученик отступил. Мужчина оглядел Андрея внимательным взглядом, задержавшись на нём дольше, чем нужно. Андрей почувствовал лёгкую пробежку энергии по воздуху – проверка. Простая. Примитивная. Но проведённая с мастерством. Он не чувствует ядра… Всё правильно.
– Следуй за мной, – сказал он и развернулся.
Андрей последовал. Не выказывая ни капли беспокойства. Но где-то внутри, глубоко, в самом центре, в тени той самой древней кости, что сплелась с его существом, он ощутил. Сегодня начинается новая глава книги его выживания в этом мире. И с этого момента – каждая ошибка, даже самая мельчайшая, может стать для него фатальной.
Старейшина Йонг Мин был известен своей сдержанностью, проницательностью и… Изрядным любопытством, которое он маскировал под академическое равнодушие. Едва Андрей вошёл в павильон, мастер даже не обернулся. Лишь указал рукой на циновку у стены, не отрывая взгляда от кипящего котла, в котором медленно вращалась густая янтарная жидкость.
– Садись. – Коротко бросил он, почти не демонстрируя каких-либо эмоций.
Андрей молча присел, опустив глаза, сложив руки на коленях. Его движения были выверены до мелочей – не слишком быстрые, не слишком медленные. Он не поднимал взгляда, словно бы вовсе не интересовался происходящим. Однако каждый его вдох был вниманием, а каждый выдох – контролем над собой.
Мастер Йонг Мин долго не говорил ни слова. Он как будто забыл о нём. Но Андрей знал, что это была всего лишь проверка на терпение. Он видел подобное в старых книгах и наблюдал у разных мастеров – когда ученик приходит, его сначала оставляют в тени, чтобы увидеть, как он себя ведёт, не зная, смотрят ли на него вообще. И тут явно было точно также. Истлело полстолба благовоний, прежде чем мастер наконец медленно, с ленцой, поднялся и, не глядя на Андрея, выдвинул низкий столик. На нём уже были выложены травы, корни, минералы и даже тонкие стеклянные флаконы с порошками и кристаллическими осколками.
– Посмотри на это. – Сказал он негромко. – Ты, как мне сказали, не говоришь. Но ты можешь указать, что из этого может быть… Опасно?
Андрей посмотрел. Его движения были медленными, почти нерешительными – так себя вёл бы слуга, оказавшийся в месте, где каждый вдох может быть наказан. Он протянул руку – и остановился в полусантиметре от небольшого красного корня с синими прожилками, похожего на засушенный коготь. Потом медленно отдёрнул пальцы, качнул головой. Затем повторил – с другим ингредиентом. И снова, не касаясь, лишь нависнув рукой, будто ощущая что-то неуловимое. Йонг Мин, до этого лениво наблюдавший за процессом, вдруг выпрямился. Он прищурился и подошёл ближе.
– Интересно… – Тихо пробормотал он. На столе действительно лежали необычные образцы. Он заранее перемешал обычные травы с редкими и опасными компонентами, включая даже один корень "мертвого оракула" – ядовитого растения, из которого изготавливали сильнодействующие пилюли контроля сознания. Его невозможно было опознать без соответствующего знания. Так как он выглядел как обычная болотная трава. Но Андрей… Остановился у него и отодвинул, чуть сильнее, чем все прочие.
– А это?
Он указал на невзрачный камешек, словно обломок глины. Андрей спокойно прикоснулся к нему пальцем и… убрал руку, будто ощутил слабую дрожь. Затем кивнул, слегка, едва заметно.
– Значит – безопасен. – Хмыкнул старик. – Интересно.
Он убрал камень, снова посмотрел на Андрея, в этот раз более внимательно. Уже не как на слугу, а как на что-то… Иное. Что-то, что не укладывается в привычную структуру.
– Ты не просто чувствуешь. – Глухо проговорил он, скорее самому себе. – Ты точно “видишь” их внутреннюю суть. Или даже… Что-то большее.
Немного подумав, он подошёл ближе, сложил руки за спиной и заговорил чуть тише:
– Ты ведь не учился алхимии? Не знаешь основных потоков энергии в зельях? Никто не показывал тебе различие между излучением корня белого змия и ядовитого дыхания горной сирени?
Андрей, естественно, не ответил. Только опустил голову, словно в смущении. Но старик всё понял – по выражению лица, по неподдельному молчанию.
– Тогда как?.. – Он замолчал, пристально глядя. Потом кивнул себе и подошёл к полке, где хранились действительно редкие экземпляры. Откуда старый мастер достал запечатанную шкатулку и, открыв её, вынул тонкий свиток с начертанием сложного алхимического круга.
– Посмотри сюда. Только смотри. – Велел он.
Андрей послушно взглянул. Печати на пергаменте были наложены в несколько слоёв, и даже ученики высокого ранга не всегда могли сразу определить, какие из них активны. Но Андрей… Напрягшись, слегка прищурился, слегка наклонил голову – и ткнул пальцем в один из боковых символов. Потом – во второй. Старейшина замер на месте.
– Именно там я спрятал обманную завязку. – Тихо пробормотал он. – А ты увидел? Становится всё интереснее и интереснее…
Он сел обратно на циновку и долго молчал. Потом вдруг рассмеялся. Негромко, с хрипотцой, но искренне:
– А ведь девчонка была права. У тебя нет языка. Но ты можешь чувствовать лучше многих, кто тратит годы на теорию.
Теперь он посмотрел на Андрея уже иначе. По-другому.
– Соль Хва… Вот хитрюга! Привела ко мне не просто странного слугу. А редкий инструмент. Или… ключ? Кто же ты, мальчик?
Андрей всё так же молчал. Он сидел неподвижно, но внутри уже чувствовал – интерес старейшины пробудился. А это было и благом, и опасностью. Потому что теперь его снова будут проверять. Более тщательно. И ни одна из этих проверок не будет простой…
………
Ночь опускалась на горные хребты, обрамляющие территорию секты, словно чернильное море, затопляющее небо. Павильон алхимика был одним из самых отдалённых, скрытым от основной зоны обитания учеников, послушников и даже большинства старейшин. Он возвышался на склоне над террасами садов, окружённый тишиной и ароматом редких духовных растений, которые росли здесь для нужд алхимии. И именно это место, освещённое лишь мягким светом фонарей из духовных светлячков, стало для Андрея тем, чем он давно нуждался – убежищем. С тех пор как старейшина Йонг Мин допустил его к себе, не ограничив его строго во времени и не приставив надсмотрщика, Андрей понял одно. Это – шанс. Редкий и драгоценный.
Днём – слуга, ночью – тень среди теней. Днём он всё ещё изображал того, кем его считали. Немой, старательный, осторожный помощник, которому поручали отбирать ингредиенты, измельчать минералы, сушить корни и следить за температурой в каменных котлах. Его движения были выверенными, без лишней суеты. Он терпеливо ждал, пока кипит эссенция, и складывал сушёные листья в керамические хранилища с печатями.
Каждый раз, когда кто-то входил в лабораторию, Андрей всегда находился в “правильном” месте. Возле ступки, у шкафа, в углу, где сушились корни. Он был невидимым, но полезным. Ни один ученик или старший послушник не задерживал на нём взгляда. Он – тень. Рабочая тень. Привычная. Безопасная.
Но когда наступала ночь, и весь павильон погружался в умиротворённое дыхание спящих светлячков, когда старейшина удалялся в свой внутренний покой, а остальные послушники расходились по медитациям и ночным практикам – тогда начиналась другая жизнь. В свои тайные часы Андрей действовал медленно, и методично. Сначала он аккуратно приводил в порядок то, что оставил за день – чтобы в случае неожиданного визита всё выглядело безупречно. Потом, убедившись в том, что никто не идёт и не обнаружит его хитростей, он закрывал боковую калитку, ведущую в хранилище, и, пройдя за один из массивных стеллажей, скрытый иллюзорным покровом – вынимал из потайного отсека свой браслет-хранилище.
Сначала – проверка. Он раскладывал перед собой несколько неопасных артефактов – обломки духовных клинков, кусок доспеха, найденный возле того самого алтаря, который должен был стать новой дверью между мирами… Древнюю ткань, похожую на ритуальную рубаху… Он чувствовал, как кость внутри него – тот самый фрагмент из Гробницы Падшего Бога – откликается на все эти манипуляции. Слабо, но весьма живо и даже чувствительно.