– Пепел жертвенных трав – в урну.
– Песок – обратно в сосуд.
– Следы ног, пота, крови – растёр вручную, метёлкой из мягкой шерсти.
– Плески магии в воздухе – рассечены печатями рассасывания, которые он буквально вшил в собственную кожу ещё в горах Нижнего мира.
Каждое движение давалось с большим трудом. Сознание уже начинало отключаться. Одна из печатей на запястье вспыхнула жёлтым – тревожный сигнал: “Опасность истощения”. Но сейчас Андрей проигнорировал её. Зашнуровал всё. Запечатал крышу. Прижал вход. Отпустил слепки ауры, чтобы прикрыть дыры. И вышел. По той самой лестнице, которую старательно приводил в порядок почти целый месяц.
Поблизости уже были два мастера секты. Один из них – в длинном сером одеянии патрульного из внутреннего круга, с рунами подавления на плечах. Второй – помоложе, с открытым лицом, в доспехах секты для ночных дежурств.
– Ты слышал?
– Чуть-чуть. Будто… что-то вспыхнуло. Как когда у послушника ядро пробуждается.
– Пахло чем-то… медным?
– Точно. Но быстро рассеялось.
Они приближались – в направлении зала, где он только что выжигал свою душу ради нового ядра. Андрей уже шел к ним навстречу. Низко опустив голову, с плошкой для воды и мешочком трав в руках – как будто только что возвращался из ночной уборки. Глаза его были чуть затуманены – как у любого послушника, что был вымотан простыми, но бесконечными работами. Он молча поклонился, не поднимая взгляда. И прошёл мимо.
– Эй, ты… – Пробормотал один из мастеров, повернувшись. – Этот парень… из лаборатории?
– Немой, кажется. Да.
– Чего он в этом районе делает?
– Заблудился, поди… – Тут же ответил второй, пожав плечами. – Они там все, как мыши. Сами не знают, куда их гонят.
Парень же дошёл до своей комнатушки и захлопнул за собой дверь. Сел на циновку. Только тогда позволил себе отпустить всё. Мир завалился в сторону. Темнота в углах комнаты будто потянулась к нему.
Но он успел. И пока снаружи патруль медленно проверял зал, где ещё витали призрачные следы силы, парень лежал в тишине, сжимая в ладони всё ещё тёплый амулет подавления. Он выжил… Скрыл свой прорыв… Стал сильнее…
А вот следующее утро началось с боли. Не резкой… Тупой, глубинной, словно что-то в теле Андрея было выжжено добела и теперь отдавалось пульсацией в каждом движении. Он еле поднялся с циновки, с трудом разогнув спину. Казалось, что кости срослись неправильно, мышцы саднили, а под кожей ползала тяжёлая вялость – результат израсходованной воли и изломанного ядра, которое теперь, как кокон, хранило в себе новую силу.
Ноги не слушались. Пальцы дрожали. Голова кружилась. А внутри – всё ещё бушевало эхо прошедшего прорыва. Не крик… Но всполох, что не угасал. Но он поднялся. Потому что в секте никто не спрашивал, как чувствует себя слуга. Сломан ты или полужив – твоя работа тебя ждёт.
Он кое-как умылся ледяной водой, как делал всегда, чтобы скрыть следы боли на лице. Натянул ту же самую простую серую робу. И пошёл – сперва в зал с лекарственными смесями, где собирали травы, затем к мастерским, как было положено в его рутинном графике. Но некоторые всё же заметили его состояние.
Уже в коридоре, когда он кланялся проходящим ученикам, мастер Соль Хва остановилась на полшага. Её взгляд на мгновение задержался на его лице. В этом взгляде не было жалости. Была внимательность.
– …Ты выглядишь хуже обычного. – Тихо произнесла она, как бы мимоходом, больше себе, чем ему. – Глаза мутные. Движения вялые. Кожа бледнее. И… пульсация. Очень слабая, но есть.
Она чуть прищурилась, точно различая тонкие нити энергии, что теперь исходили от его тела. Он всё ещё скрывал основную структуру, маскировка ядра работала как положено, но полностью утаить факт недавнего изменения было невозможно.
А затем – появился и сам старый мастер Йонг Мин. Он подошёл со спины. Медленно, как всегда, но взгляд у него был острым, точно скальпель. Остановившись рядом, он окинул Андрея тяжёлым, изучающим взглядом. И немного помолчал.
– Так ты всё же прошёл… Первый прорыв ядра… – Тихо проговорил он, словно уточняя не у парня, а у самого себя. – Интересно.
Андрей молча поклонился. Не отрицал. И не подтверждал. А старик как-то странно, чуть ли не ехидно, усмехнулся.
– Не притворяйся. У тебя походка изменилась. Ритм дыхания – тоже. Даже в твоей коже – новые микроузоры, шрамы укрепления. И я уже не говорю о том, что твоя тень изменилась – теперь в ней есть контур, которого не было раньше. Он ещё не сформировался, но… мне ли этого не знать?
Соль Хва бросила на старца короткий взгляд. Тот качнул головой, продолжая уже спокойнее:
– Ты удивляешь. Всё было настолько хорошо замаскировано, что даже я… – он чуть усмехнулся, – …не смог сразу определить уровень твоего ядра. Значит, или у тебя был очень хороший учитель, или… Ты всё также сам себя учишь. В любом случае – ты прошёл через это. Это всегда больно. Особенно если в одиночку и без подготовки.
Он чуть приблизился. Голос стал тише – почти личный:
– Не стоит скрывать подобные вещи. Прорыв ядра – это серьёзный удар по организму. И если ты ещё раз попытаешься проделать такое в одиночку, без опоры, без контроля… То ты надорвёшься. Не физически. А внутренне. И тогда никакое ядро тебе не поможет. Ты просто перегоришь. – Он замолчал, а потом, почти небрежно, но с лёгкой заботой, добавил. – Сегодня можешь отдохнуть. Никуда не иди. Не бери на себя задания. Просто… Восстановись. Я сказал…
И пошёл прочь. Соль Хва осталась ещё на мгновение, снова посмотрела на него – теперь уже мягче. И тоже ушла, не сказав ни слова.
Андрей же стоял в тишине, всё ещё поклонившись. И только когда за спиной стихли шаги – позволил себе выдохнуть. Он спас себя. И одновременно выдал. Совсем чуть-чуть. Выдал… Но… В пределах допустимого…
Неожиданные новости
Он не собирался подслушивать. Честно. Наследник семьи Хваджон, молодой, и уже начавший подрастать юноша, с слегка хищным взглядом и тенью упрямства в каждом жесте – просто проходил мимо, направляясь к заднему дворику, где выделенный ему наставник иногда вёл занятия. Но когда он услышал голос старого мастера Йонг Мина, тот самый с мягкой хрипотцой, будто старое железо тёрлось о кость, он… Замер на месте. Потому что имя "немого" в этот раз прозвучало особенно.
– …не думал, что он пройдёт прорыв в одиночку. Без направляющей руки. Без поддержки. Значит, внутри у него уже было ядро. Очень скрытное. Очень… “закопанное”. Мало кто может так глубоко подавить свою природу. Это признак силы. И… потенциальной опасности.
Именно последняя фраза заставила Хваджон Мунджэ чуть наклониться ближе. Он укрылся за высоким лотосовым вазоном, лицо его сияло – в глазах промелькнули искры восторга. Он узнал эту манеру старейшины. Если он говорит, что кто-то может быть опасен, то это значит – ценен. Когда же старый алхимик закончил говорить, отпустил Анда Рея и ушёл вместе с Соль Хвой, Мунджэ выждал ещё несколько мгновений. Потом, вскинув руки, практически как простой мальчишка, он беззвучно взвизгнул от радости, чуть не споткнувшись на ровном месте.
– Ха! Я же говорил! – Прошептал он, сам себе, захлёбываясь от возбуждения. – Говорил! Он не простой слуга! Никогда им не был! А теперь даже этот старик всё подтвердил!
Он быстро вытащил из-за пояса тонкий кристалл связи – старинный артефакт, что напрямую связывал его с дедом, главой рода Хваджон. Артефакт вспыхнул синим, и юноша заговорил, тщательно подавляя волнение:
– Дедушка! У нас есть подтверждение! Немой, которого мы приютили, прошёл прорыв ядра. Старейшина Йонг Мин лично это подтвердил. Уровень силы пока неизвестен, но… Я сам слышал, что этот старик сказал: “если он сделает это снова без опоры – то перегорит”. А это значит, что потенциал может быть большой. Очень большой. Даже если он останется просто мастером уровня Доу Ши – это уже может быть выгодно. А если он пойдёт выше…
Он не договорил, но в глазах уже плескался азарт. Семья Хваджон не была сильнейшей в этой земле. Но она имела стратегический ум, из поколения в поколение – и всегда искала не очевидную силу, а будущую.
А немой… Этот странный парень, что спас наследника семьи Хваджон во время охоты, а потом стал для всех незаметной тенью… Он мог стать оружием, если захотеть. Щитом, если приручить. Или драконьей костью, если впитать в себя его рост. Мальчишка сжал кулаки.
– Пусть попробует кто-нибудь его обидеть. – Пробормотал он. – Я сам лично вцеплюсь в глотку. Потому что теперь – он наш.
………………
Сообщение пришло в середине дня. Как раз в тот самый час, когда старый господин Хваджон Ёнсан, облачённый в свободные серо-синие одеяния, сидел в своём внутреннем дворике под старым деревом шелковицы и потягивал настоявшийся чай из цветков долгоживущей орхидеи. Кристалл связи, вделанный в изогнутую рукоять трости, которой пользовался сам глава семьи Хваджон, вспыхнул тихо – мягким, но настойчивым голубым светом. Едва взгляд скользнул по пробуждённой грани, как лицо старика напряглось. Он узнал этот свет. Связь с внуком. Такие артефакты всегда были парными.
– Уже? – Тихо пробормотал он, медленно отставляя чашу в сторону. – Что там стряслось в обители секты? Неужели враги и туда пробрались? Это было бы глупо! Так как после такой глупости представители семьи Ён могут получить в явные враги целую и достаточно могущественную секту.
Он медленно коснулся кристалла – и слова его внука хлынули ему в разум, чётко и ясно, как если бы тот стоял рядом.
“Дедушка! У нас есть подтверждение! Немой, которого мы приютили, прошёл прорыв ядра. Старейшина Йонг Мин лично это подтвердил. Уровень силы пока неизвестен, но… Я сам слышал, что этот старик сказал: “если он сделает это снова без опоры – то перегорит”. А это значит, что потенциал может быть большой. Очень большой. Даже если он останется просто мастером, уровня Доу Ши – это уже может быть выгодно. А если он пойдёт выше…”
Услышав такое, глава семьи Хваджон застыл. Пальцы, опирающиеся на трость, крепко сжали древесину. Прорыв. У этого? Слуги? Нет… Уже не просто слуги. Так как он уже явно был чем-то иным.