Когда мимо дома моей мамы проходил сосед Леха, она сидела на крыльце и курила. Все было бы ничего, если бы из открытой двери дома не валил черный дым.
– Ольванна, у вас там что, пожар? – забеспокоился Леха и кинулся спасать соседку. Мама послушно дала себя спасти – увести под елку.
Оказалось, дым валил из камина. Мама опять не до конца открыла заслонку и вместо газеты для розжига положила специальные таблетки, которые немилосердно чадили. Она вообще очень верит в рекламу чудодейственных средств для растопки, полива, приготовления, сбора, стрижки и всего остального, которые оказываются или просроченными, или неудобными, или вовсе не такими чудесными, или мама просто не прочла инструкцию и не так ими воспользовалась. Леха сквозь дым кинулся открывать окна, которые по случаю зимы были заклеены чудо-пленкой для тепла. Окно ему все-таки удалось открыть. Потом он вынул заслонку и выгреб в мусорное ведро все средства для розжига.
– Вот сколько раз вам говорили, бросьте вы эту моду, – ругался Леха, который, несмотря на молодость, был очень консервативным и отдавал предпочтение «старым, проверенным» средствам. – Нет ничего лучше щепок, обычных дров и газеты. Зачем вам все эти евроспички, евродрова и супертаблетки? И вообще вам декоративный камин нужен, а не нормальный – поставили ароматическую свечку и сидите любуйтесь, лаванду нюхайте. А то и сами угорите, и дом сожжете, не дай бог. И окна? Ну хотите их клеить, я вам поролон принесу, бумаги нарежу. Я ж эту пленку еле отодрал!
– Да, продавщица говорила, что держит лучше гвоздей.
– А как дышать при законопаченных окнах, она вам не говорила? – возмутился Леха.
– Нет, зато в том магазинчике есть средство для таяния льда. Бросишь в сугроб, он сам и тает. Как ты думаешь, такое может быть?
– Ольванна, средство называется солнце. И пока его не будет, то и снег будет лежать.
– Не веришь ты, Леша, в прогресс и науку, – грустно заметила мама.
Уже взрослый бабушкин внук – студент физического факультета МГУ – привез на дачу друзей. Мама переживала, что там барахлит бойлер в ванной, вай-фай не всегда ловит, старый квадроцикл, на котором можно доехать до ближайшего магазина, не заводится. Через два дня компания студентов-физиков наладила вай-фай, подключившись к неизвестным простым смертным сетям. Васин друг починил бойлер, давно нуждавшийся в замене, о чем говорили все вызванные специалисты по ремонту. Еще эти студенты перемкнули электричество куда-то так, чтобы не платить лишнего. А еще один физик перебрал движок квадроцикла, который, забыв о том, что по документам всего лишь квадроцикл, стал летать с небывалой скоростью. Мама, разъезжавшая по деревне на этом транспортном средстве со скоростью гоночной машины, была счастлива. И всем сообщала, что дачу переписала на внука-физика. Он с друзьями тут адронный коллайдер запустит, если что.
В деревне есть сторож – Петька. Своего жилья у него нет – была квартира в Москве, но ее отняла бывшая жена, и гордый Петька ушел на вокзал. Бомжевал полгода, а потом нашел себе и работу, и крышу над головой. Когда кто-то из деревенских уезжал в столицу по делам, звали Петьку – пожить, последить за трубами, протопить дом. Сначала он жил только за кров, но спустя год беспорочной службы стал просить гонорар – 500 рублей в сутки плюс еда. Мама собралась в Москву и позвонила Петьке:
– Не могу, Ольванна, меня уже Михалыч забронировал.
– Мне очень надо! Пятьсот рублей и можешь смотреть футбол.
Петька перезвонил через пять минут.
– Не могу, Ольванна, Михалыч к футболу еще и пива обещал поставить.
– Хорошо, телевизор, пиво, плюс закуска. И дрова можешь не колоть.
Петька взял еще пять минут на переговоры с Михалычем.
– Не могу, Ольванна, Михалыч семьсот предложил. Я ж тут один на всех! Вы ж меня знаете! А постороннего возьмете, сэкономите, так потом дороже встанет. Никому сейчас верить нельзя. Время такое. Я ж никогда не обманываю! Ну что? Восемьсот? – торговался сторож.
Мама, которой надоело участвовать в аукционе, позвонила соседу Михалычу.
– Ты что, совсем сбрендил? Давай я у тебя за семьсот рублей посижу! – заорала она в трубку.
– Ольванна, какие семьсот? – удивился сосед. – Еще футбол, пиво и закуску придумай! Тогда я и сам здесь останусь!
– Понятно. Значит, Петька тебе не звонил? И ты его от меня не переманивал? Понятно. А тебе в Москву очень надо? Не очень? Ну и хорошо. А то я тебе колеса собралась протыкать, чтоб ты не уехал. Не надо протыкать? Не буду.
Петька перезвонил через час, удивленный молчанием клиентки.
– Ольванна, я согласен за пятьсот, но с телевизором и пивом! Только ради вас. Очень вас уважаю! С Михалычем договорился! Вы ж знаете, что я вас никак не могу подвести. Вам же к внукам надо. Так что я, не понимаю, что ли?
– Так, дрова нарубишь, дороги расчистишь, если увижу в доме пустую пивную бутылку, убью. Триста рублей, – рявкнула мама.
Позвонила маме. Та говорила непривычно скорбным голосом.
– Что-то случилось? – спросила я, надеясь, что нет.
– Да, случилось. Я зачем-то прочитала гороскоп на следующую неделю. Ведь никогда их не читала!
– И что сообщил гороскоп?
– Что мне нужно быть внимательней к своему здоровью.
– Ну, довольно стандартное предсказание. – Я все еще не понимала, почему мама так впечатлилась.
– Да, но после этого я посмотрела гороскоп про тебя! И там сказано, что Девы могут неожиданно получить большое наследство! А это означает, что я умру! Ты ведь только от меня можешь получить наследство. Я, конечно, хочу передать тебе все, но умирать пока не планировала. Тем более на следующей неделе!
– Мам, можешь не беспокоиться о наследстве.
– Почему ты так уверена? – удивилась она.
– Потому что я не Дева, а Весы.
– Я твоя мать, и мне лучше знать, какой у тебя знак Зодиака! – обиделась мама.
Когда маме становится совсем тоскливо, она выходит в одиночные пикеты. Массовые мероприятия, будь то посещение театра, концерта, демонстрации, собрания жильцов дома, клуба пенсионеров и прочее, ее не интересуют. Она привыкла находиться в центре внимания. И когда этого внимания ей не хватает, она рисует плакат и выходит пикетировать. В нашем районе ее все знают, включая участкового и начальника райотдела полиции, и предпочитают не реагировать. Чем наносят ей моральную травму.
– Ольга Ивановна, – убеждает ее в очередной раз участковый, уговаривая прекратить пикет и пойти домой, – это для вашего же блага. Ну не могу я вас в отделение забрать.
– Почему? Я так давно у вас не была! – восклицает мама.
– И не надо. У нас ничего нового… все как всегда.
– Это для вас «как всегда», а для меня – впечатления!
– Не могу, не просите. Идите домой. Прошу вас. Ну зачем вам такие нервы? Еще давление подскочит. Вы же дама в возрасте.
Мама при упоминании возраста обижается еще сильнее.
Последний свой пикет она подготовила тщательно. Сходила в магазин для художников и купила лист бумаги формата А2 или А1 – в общем, здоровенный, плакатный. Уже дома печатными буквами написала на нем грозное «ТРЕБУЮ». А дальше фломастер закончился. Снова идти в магазин и покупать фломастер маме было лень, поэтому она ограничилась уже написанным, а что именно она требует, решила объяснить на словах всем желающим.
Желающих ее слушать она решила искать не в родном районе, а в соседнем. В своем от нее уже бродячие собаки шарахались, не то что жители. Мама села в автобус, проехала три остановки и очень обрадовалась, что автобус остановился прямо перед зданием МФЦ. Просто прекрасная площадка для митинга.
Она вышла из автобуса и торжественно встала у входа в Многофункциональный центр, приготовившись к вопросам. А еще лучше – вниманию полиции, съемкам на телефоны неравнодушных граждан и попаданию в топы просмотров в социальных сетях. Полиция не заставила себя ждать, причем конная, непонятно каким образом объявившаяся в том районе. До этого видели только пешую. Мама выпрямила спину, подняла подбородок, но тут ее заслонили два молодых человека. Их называют «бутерброды». Они стоят рядом с МФЦ, держа на плечах плакаты с предложением купить или продать квартиру, оформить страховку, моментальный кредит, заказать еду, посетить новый фитнес-клуб. Один молодой человек встал перед мамой, второй – позади. Мама пыталась избавиться от заслонов, но силы оказались неравны – молодые люди были выше, плакаты на их телах – больше, а сами они оказались не менее настырны, чем моя родительница. Стоило ей сдвинуться вправо, они тоже отходили. Если сдвигалась влево, они опять ее прикрывали. После того как конная милиция удалилась, то есть ускакала, мужчины взяли маму под белы рученьки и буквально занесли в только что подошедший автобус, предварительно забрав плакат с кривой надписью «Требую».
– Это для вашего же блага, – сказал первый мужчина.
– Нам конкуренты не нужны, – подтвердил второй.
– Это рэкет! – воскликнула моя родительница, но ее уже никто не слышал, кроме сидящих в салоне пассажиров. Но и те не поняли, о чем идет речь.
Мама позвонила и сказала, что больше не будет выходить на одиночные пикеты. Она в них глубоко разочарована. Не скрою, я вздохнула с облегчением и была благодарна так называемым рэкетирам.
В нашем доме появился домовой чат и отдельный чат жителей подъезда. В него включили официальных владельцев квартир, и мой муж с удивлением обнаружил себя в списке участников. Он был уверен, что давно переписал на меня владение жилплощадью, избавил себя от всех чатов и прочих бюрократических неудобств.
Иногда супруг зачитывает вслух переписку в чате, который вполне может соперничать со школьным:
«Уважаемая квартира 124! Можно прекратить кричать и прыгать? Это происходит почти каждый день, иногда до четырех часов утра. Хотелось бы отдыхать ночью, а не подпрыгивать от шума!»