– Покажи полку, – попросила Сима, когда мы в очередной раз созванивались по видеосвязи с Васей. Сима часто просит брата показать не только внутренности холодильника, но и комнату или вид из окна. Василий послушно продемонстрировал полку, на которой лежали упаковки с макаронами, стояла банка варенья и – неожиданно – сода и лимонная кислота.
– Ой, Васюш, ты решил испечь десерт? – удивилась я.
– Да нет, не собирался вроде, – не меньше моего удивился сын.
– А зачем тебе сода и лимонная кислота? – спросила я.
– Эээ… а они что, для приготовления десертов используются? – с тревогой уточнил Вася.
– Ну конечно. А еще при выпечке хлеба. Соду надо обязательно погасить лимонной кислотой, а можно обычным лимоном. Только соды бери немного, на кончике чайной ложки, – радостно начала рассказывать я.
– Это точно? – Вася все еще был встревожен.
– Ну конечно! Лучше начать с шарлотки. Ее проще всего испечь. Значит, берешь три яйца, стакан сахара…
– Мам, а для плесени сода не работает? – спросил сын.
– Если ты имеешь в виду сыр, то нет. Но без соды сыр не сваришь… – опять пустилась в объяснения я, думая, что Василий увлекся сыроварением, непременно с плесенью.
– Я имею в виду плесень, без сыра, – тихо сказал сын, – у нас в ванной появилась.
То есть вместо того, чтобы спросить у матери, Василий решил спросить у гугла, как бороться с плесенью в ванной. Коллективному разуму он доверяет больше, чем мне, родной матери! Конечно, я все это ему высказала, посоветовав заодно начать чистить зубы содой для сохранения белизны, принимать внутрь для борьбы с изжогой и сыпать в ванну вместо морской соли. Народные рецепты утверждают, что кожа станет бархатистой. А если уж так хочется экспериментов, то пусть насыплет на плесень соду, сверху зальет лимонной кислотой, и – я готова спорить на шоколадку – ничего с плесенью не станется.
– Да, мам, я понял. В следующий раз спрошу у тебя, – пообещал покаянно сын.
Кулинарные эксперименты продолжались. В следующий наш созвон Вася промывал рис, перед тем как его сварить. На кухне шумела вода.
– Ты там рис стираешь и полощешь, что ли? – удивилась я.
– Вода все равно мутная. Уже минут десять промываю, – признался сын.
– Васюш, в рисе есть крахмал. Если рис для ризотто, например, его вообще ни в коем случае нельзя промывать перед приготовлением! Рис промывается минуту! А гречку лучше сначала прокалить на сухой сковороде, залить водой и варить именно на сковороде, а не в кастрюле… – продолжала я.
– Что ж так сложно-то! – воскликнул искренне сын.
– Сложно, это когда кашу младенцу, то есть тебе, варишь, перемалывая овсянку с гречкой в кофемолке, добиваясь вкуса крем-брюле. Потому что только в таком виде в тебя можно было впихнуть гречку. Вот это сложно.
Подруга Катя приехала в гости в полном составе. Алиса, Полина и Ева. Консьержка даже не спросила, к кому. Если детский сад, точно ко мне. Ева повзрослела и стала ласковой и нежной. Разрешает себя обнять и поцеловать.
– Есть хотите? – спросила я у девочек.
– Конечно! – ответила Полина, у которой еда вообще не усваивается. Всем бы такой метаболизм. Полина может съесть взрослую порцию и все равно вызывает лишь одно желание – немедленно накормить тощего ребенка.
– Я у них спросила, будут ли завтракать, – пояснила Катя, – они ответили: «Мам, мы же к Маше едем!»
Первое, второе, компот.
– Я сто лет котлеты не ела! Можно мне добавку? – попросила Полина, отчего я чуть не расплакалась.
Ева сначала отказывалась есть, но, когда увидела, что ей предлагается, согласилась на все и сразу. Блинчики, макароны, котлетки. Я была счастлива.
Через час после обеда – я едва успела помыть посуду – Полина спросила, когда мы будем полдничать. Я налила чай – одной без сахара, другой с сахаром и с лимоном, третьей – какао. Выставила пирожные.
– А Андрей будет пирожные? – спросила Полина.
– Не знаю, – пожала плечами я.
– Пойду спрошу, – ответила Полина.
– Полина, может, Андрей Владимирович работает, а ты его отвлекаешь! – воскликнула Катя.
– На пирожные можно и отвлечься, – объявила Полина.
– Будет! – сообщила она, вернувшись. И приставила табуретку к общему столу.
Тут я вообще чуть не разрыдалась от умиления. Пришел муж. Полина показала ему на табуретку, и тот тоже прослезился. Когда тебе приставляет табуретку к столу малышка, разве это не счастье? И только она называет его Андреем и заботливо подкладывает на тарелку половинку пирожного. Те самые мгновения, ради которых стоит жить.
Уходили, прощались в коридоре, целовались с Евой.
– Жаль, что мы так и не поужинали, – объявила Полина.
Алиса с Евой начали раздеваться. Катя велела прекратить раздеваться. Я выдала блинчики с собой. И конфеты.
– Еще и на завтрак хватит, – кивнула Полина, увидев содержимое пакета.
Катя закатила глаза. Я опять кинулась обниматься и целоваться с девочками.
Муж выходил уже дважды, чтобы попрощаться.
– Пап, это надолго, – сказала Сима, тоже обнимавшаяся с Евой и старшими девочками по пятому кругу.
Приятельница Оля с сыновьями – двухлетним Антошей и девятилетним Арсением – поехали в гости к бабушке, живущей в городке, где старушки все еще сидят перед подъездом на лавочках и обсуждают последние сплетни.
– Почему они сидят? – спросил у мамы Антоша, выходя на прогулку. Бабушек в таком количестве и в такой мизансцене он видел впервые. В Москве они гуляют в парке с лыжными палками или кормят белок.
– Ну скажи бабушкам, чтобы они пошли гулять, – предложила Оля.
Слово «бабушка» Антоша не выговаривал, поэтому подошел к лавочке и строго объявил:
– Бабы, гулять!
Бабушки подскочили и отправились по делам – кто в магазин, кто на почту.
Возвращаясь, Антоша увидел, что бабушек на скамеечке нет, и громко объявил:
– Бабы, домой!
Девятилетний Арсений приболел. Поднялась температура. Вызвали врача, который прописал свечи.
– Вот, Арсюш, мама сейчас принесет свечи и поставим, – успокаивает бабушка внука.
– Это точно врач был? – уточнил уже вполне разумный ребенок. В смысле, не младенец, а девятилетний мальчик.
– Ну, конечно! Не переживай, тебе сразу станет легче! – заверила бабушка.
– А как ты себе это представляешь? – уточнил Арсюша.
– Ну я тебе дам свечку, ты поставишь ее в попу. Полежишь немного, температура спадет, – объяснила бабушка.
– А у вас тут всех детей так лечат? – не сдавался ребенок.
– По-разному бывает. Как доктор скажет, так и лечат.
Арсений горько заплакал.
Вернувшаяся из аптеки мама Оля не понимала, с чего вдруг ее разумный сын наотрез отказывается лечиться.
– Бабушка хотела горящую свечу мне в попу вставить! – захлебываясь слезами, признался ребенок.
– Господи, да медицинскую свечку, не церковную! – воскликнула Оля. – Вот смотри, я в аптеке купила.
– Вы меня так до инфаркта доведете, – сообщил Арсений, тоном и фразой копируя бабушку.
Еще одна история про инфаркт. Столкнулась с соседкой, молодой женщиной, мамой маленького мальчика Саши. Сашеньке еще двух лет нет, но он развит не по годам. Такой маленький мужичок, иногда насупленный, но чаще – серьезный. Крепенький. Предпочитает стоять, засунув руки в карманы брюк.
– Что теперь будет? Штраф, наверное? – причитала молодая мать, советуясь с консьержкой.
– Наверное. Если начнут проверять, – пожала плечами та.
– Так там камеры везде! – чуть не плакала несчастная мать. Саша стоял рядом, насупившись.
Молодая, но ответственная мать, таскавшая Сашу по развивающим секциям чуть ли не с рождения, рассказала, что они стояли на остановке и ждали автобус. Саша, на минуту оставленный без пригляда – в чем виновата свекровь, позвонившая не в самый удачный момент, – взял камень и бросил в остановку. От броска этого еще вчерашнего младенца стекло треснуло и осыпалось. К счастью, других людей на остановке не было. У молодой матери чуть не остановилось сердце. Она не стала дожидаться автобуса, а, подхватив сына на руки, пробежала с ним марафонскую дистанцию до дома за рекордное время. И теперь гадала, что ей будет за остановку, разбитую трехлетним ребенком, побег с места преступления и так далее.
– Саша, ну ты что, хочешь, чтобы у мамы инфаркт был? – возмущенно сказала консьержка.
Вечером Саша остался без мультиков и сидел в своей комнате исключительно с интеллектуальными занятиями в качестве наказания.
– Что ты делаешь? – вошла в комнату молодая мать, которая уже вырвала на себе все волосы от переживаний. Не за остановку, а за то, что так строго поступила с собственным маленьким сыном.
– Жду, – ответил Саша.
– Чего ждешь? – спросила обеспокоенно мать.
– Жду, когда инфаркт к тебе придет. Его не было, – ответил серьезно Саша.
Позже Саша сообщил вернувшемуся с работы папе, что к маме должен был прийти какой-то факт. Папа услышал нечто другое, весьма подозрительное, без последнего звука, не сделав поправку на возраст ребенка и правильную артикуляцию. А ведь даже взрослому человеку, не говоря уже о ребенке, иногда бывает сложно произнести две согласные подряд. В общем, все как всегда. Виноватой осталась консьержка.
Не только у меня на ноутбуке высвечивается реклама «возрастных» средств от всех болезней. Моей подруге Ане, давно пребывающей в разводе, реклама предложила сайт знакомств. Аня, от скуки и не особо стараясь, зарегистрировалась и чуть ли не сразу нашла там поклонника.
– И чем он тебя привлек? – уточнила я, пытаясь рассмотреть во вполне заурядном мужчине около шестидесяти отдаленные черты мачо. Именно этот типаж всегда нравился Ане. Чтобы кубики пресса, взгляд и все такое. Поклонник предложил встретиться «вживую». Подруга сомневалась. Точнее, боялась разочароваться.
– Он каждое утро спрашивает, как я себя чувствую, – призналась она.