Имелась здесь и своя система ПКО. Что была расположена ближе к внешней оболочке и состояла из многоствольных автоматических турелей, распределённых по всей поверхности объекта. Каждая из них покрывала сектор в восемнадцать – двадцать пять градусов, и перекрывалась с соседними – создавая достаточно плотную сеть огня. Питание всего этого производилось от двух реакторов, находящихся в нижнем кармане астероида. Боеприпасы – умные снаряды с фрагментацией и адаптивным наведением.
Но кроме всего этого имелись здесь и эскадрильи “москитов”. Которые базировались в четырёх ангарных карманах, встроенных в боковые тоннели. Эти лёгкие и средние истребители третьего поколения действовали по группам, из двенадцати единиц. Некоторые из них могли достигать разгона до ста километров в секунду на коротких отрезках в случае форсирования двигателей. И были оборудованы лёгкими штурмовыми системами и системой маркирования цели и запуска самонаводящихся ракет. И использовались для перехвата, сопровождения и точечных атак.
Внутренние уровни и инфраструктура этого аванпоста сильно зависели от того, для чего с самого начала предназначался этот объект. Центр управления располагался в самой глубине, где находится командный зал, похожий скорее на храм, чем на технический центр. Здесь имелись десятки панелей, голографические столы, проекторы стратегических схем. Здесь и работало основное ядро ИИ этой небольшой станции, связанное с ИИ минных массивов и артиллерийским блоком.
Были тут и собственные жилые отсеки. Хотя большую часть операций выполняют машины, на станции находится до трёхсот членов обслуживающего персонала – инженеры, операторы, техники, часть из которых живёт здесь годами. Все эти секции адаптированы под разные виды разумных: изменяемая гравитация, модульная атмосфера.
Также тут располагаются склады и хранилища. Глубинные аванпоста сектора содержат запас энергии, боеприпасы, ремонтные комплексы, ремонтные дроны и даже резервный командный модуль, на случай уничтожения основного ядра. “Сердце Камня” – это не просто станция. Это сознательная оборонительная точка, вписанная в ландшафт системы, словно паразит в теле хозяина. Её искусственный интеллект никогда не спит. Он не просто отвечает на угрозы – он их предвосхищает. Он связан с минными массивами, он руководит огнём, он выбирает приоритеты. И тот, кто попытается прорваться через систему, не зная о существовании или конфигурации этой станции – скорее всего, погибнет, так и не поняв, откуда пришла смертельная атака.
……….
Их было двое. Модифицированный корпус первого висел у одной из внутренних орбит, второй – возле внешнего транзитного узла, где часто проходили чужие корабли. Оба были старыми линкорами Империи Арганс, списанные пару столетий назад, но не разрезанные на лом, как планировалось, а превращённые в неподвижные цитадели. Даже их общие данные были весьма впечатляющими. Длина: две тысячи сто метров каждый. Ширина корпуса в центральной части достигала трёхсот пятидесяти метров. Толщина основного бронированного пояса доходила до сорока метров в критических точках. Масса, без топлива и всех расходников превышала полтора миллиона тонн.
Классификация до переделки у обоих была тяжёлый линкор класса “Огненная Цепь”. Эти гиганты принадлежали Империи Арганс, тому самому государству, славящемуся своим искусством создания машин разрушения. Даже по меркам этого Звёздного скопления, эти корабли были настоящими чудовищами. Не только по размерам, но и по энергетической автономности и боевым возможностям. Когда-то в прошлом они несли на борту десятки тысяч солдат, отряды десанта, имели собственные ангары, и даже малые флотилии поддержки.
Но после модификации и переоборудования, уже после того как линкоры были списаны, корпус каждого из них был частично разобран. С них были полностью демонтированы гипердвигатели. Броню с их бронекапсул переместили в другие места корпуса, а сами модули отвезли в ближайших торговый хаб, где и продали. Массивные топливные баки, занимавшие до пятнадцати процентов внутреннего объёма, и гравитационные компенсаторы, связанные с манёвровыми системами, также были демонтированы.
Освободившееся пространство было использовано следующим образом. Для начала провели усиление брони. Те самые секции, где раньше находились технические и связанные с передвижением узлы, были полностью залиты полимерными композитами и вторичным слоем титано-ванадиевой брони, что сделало корпуса почти непроницаемыми для лёгких снарядов. Некоторые внешние щиты брони усилили керамическими слоями. Также были установлены дополнительные башни. Вместо маневровых и даже на корме, где ранее располагались маршевые двигатели, были установлены восемь новых двуствольных башен линейного калибра. Четыре установки дальнобойных ионных пушек с прямой связью с боевыми ИИ. Также были добавлены автоматические турели ПКО, расположенные по всему корпусу, и теперь отсеки кормы и верхние палубы были практически полностью усеяны зенитными орудиями.
Для энергоснабжения был оставлен основной реактор, питающий внутренние ИИ, систему жизнеобеспечения, а также и всю артиллерию. Но даже он был модернизирован. Были добавлены вторичные контуры охлаждения, запущены резервные теплопоглощающие шахты в сторону космоса.
И теперь каждый из этих кораблей исполняют роль автономного артиллерийского узла, не привязанного к внешнему управлению. На борту работает боевой ИИ третьего поколения, созданный в доках Ифриса, и обученный постоянному анализу траекторий, вероятностной оценке угроз, управлению турелями и энергетикой. ИИ линкоров связаны по защищённому каналу с аванпостом “Сердце Камня”, но могут действовать и полностью автономно при потере связи. И теперь они почти не были похожи на те самые корабли, которыми были ранее. Теперь они больше напоминали колоссальные укрепления, чьи массивные тела были покрыты тёмной бронёй, испещрённой термозащитными пятнами, следами варки, креплений новых турелей и антенн. Они больше не могли перемещаться между звёздами. Но каждый такой “корабль” теперь контролировал определённую точку пространства – так, словно жаждал, чтобы кто-то появился в зоне его огневого приоритета.
Огромные наросты брони, выступающие как рёбра, скрывали за собой усиленные автоматические зарядные устройства орудий и даже редкие гнёзда перехватчиков. На каждом – по шесть гравитационных якорей, удерживающих их стабилизированным тяговым полем. Их корпуса были прорезаны вентиляционными шахтами, как ноздрями, через которые дышит ярость старого оружия.
Они имели весьма значительное тактическое значение. Один такой корабль был способен остановить группу из трёх – четырёх тяжёлых крейсеров без поддержки… Прикрывать подлёт к минному массиву, отвлекая внимание… И даже становиться точкой концентрации огня при вторжении…
Да. Они не являются мобильными, но в условиях системы, где большая часть защиты – дистанционно управляемые поля и мины, эти бывшие линкоры играли роль своеобразных гвоздей, которыми была вбита защита в ткань пространства.
……….
В тишине командного отсека “Клинка Пустоты”, подсвеченного мягким фиолетовым свечением тактических дисплеев, Серг стоял, сложив руки за спиной, вглядываясь в голографическую проекцию звёздной системы. Рядом с ним находилась голограмма Хоруса, чей вид сейчас был мрачным, как сама пустота, и Сима, чьё цифровое присутствие пронзало сеть корабля, как пульс сознания, разлитый по каждой линии кода.
Перед ними – располагалось виртуальное изображение той самой Звёздной системы с аванпостом, двумя стационарными линкорами, минным массивом и замаскированной научной станцией, зависшей над странной и достаточно нестабильной аномалией. Это было прикрытое, и достаточно неплохо укреплённое логово, и любая лобовая атака, даже со всем могуществом “Клинка”, могла бы означать верную гибель.
– Они всё предусмотрели. – Хрипло произнёс Хорус, изучая цифровую сетку минных полей. – Прямо как в старой военной доктрине Арганса. Только теперь это не флот… А полноценная ловушка, растянутая на десятки миллионов километров.
Серг молчал, но Сима уже прокладывала альтернативу.
“ Лобовая атака исключена. Даже если “Клинок” выдержит первые волны огня, минный массив не позволит ему активно маневрировать. А если мы уничтожим один из линкоров – другой активирует аварийный протокол и может взорвать часть орбитальных объектов. Включая научную станцию.”
Она замолчала на долю секунды, после чего в проекции появилась вспышка зелёного огня – гипотетический сценарий самоуничтожения станции возле аномалии.
– Это недопустимо, – тихо сказал Серг. – Там может быть что-то важное. Что-то, ради чего они туда зарылись. И я хочу это увидеть и разобраться.
Немного подумав, и явно задействовать все свободные вычислительные мощности корабля, Сима всё же предложила одну хитрость.
“Мы не будем входить в систему обычным способом. Вместо этого, сначала, мы забросим в эту систему зондовые капсулы, замаскированные под части микрометеоритных облаков, проходящих сквозь гиперпространственные разрывы. Они не будут производить гиперсигнатур, не будут излучать активного поля и не оставят следов, пока не выйдут в обычное пространство.”
– У них будет боевая нагрузка? – Тут же уточнил Хорус, недоверчиво косясь на цифры.
“Наномашины. Целые облака. Зонды выполнены из углеполимерных панелей с покрытием из антисканирующей чешуи. Внутри – управляющий ИИ низкого уровня, система диффузии нанитов и два режима работы: активный заражающий и пассивный разрушающий. Что будут делать эти зонды? Проникнут в систему достаточно бесшумно, используя дыры в сенсорных полях, не вызвав всплеска грависигнатур. Разлетятся в пространство и распылят наномашины, образующие облака-паразиты, нацеленные на внешние сенсоры обороны… Узлы приёма сигналов… Энергетические подстанции минного массива… Вентиляционные шахты и соединения стационарных платформ… Системы охлаждения и связи…”
Эти облака проникнут в защитные оболочки, заглушат управление, выведут из строя автономных ИИ и запустят цепные сбои, при этом оставляя большую часть электроники формально рабочей – чтобы враги так и не поняли, что уже заражены. Основной задачей для них будет парализовать систему защиты и изоляции, особенно – не дать командам запустить процедуры самоуничтожения, в виде особых мер предосторожности.