К тому же Вадим торжественно и авторитетно объявил, что сегодня у них будет все как в настоящий Новый год, только репетиция. И все будут веселиться до самых двенадцати часов! Варенька была на седьмом небе от счастья и весело тормошила всех подряд, громко крича и уже совсем позабыв о простуде.
Наконец наступила кульминация. Аркадий, временно передав Варю матери, торжественно объявил о премьере спектакля «Щелкунчик», представленного как «грандиозное представление на новый лад».
— Раз уж нам всем не суждено завтра на него попасть, мы сыграем его сами!
Предложение было встречено бурей восторга. На все условности были решительно закрыты глаза, и трое артистов удалились в другую комнату переодеваться. Варенька с Натальей тем временем громоздили декорации из стульев и домашней ширмы, за которой Варенька спала в детстве. Все было импровизированно, условность только поощрялась.
И вот актеры вышли из спальни. Все, кто не был занят в текущей сцене, присоединились к двум благодарным зрителям и встретили выход ведущих, Петра и Аркадия, шквалом аплодисментов. Феерия начиналась!
Ведущий Петр выступил первым и с большим чувством продекламировал:
— Говорят, под Новый год, что ни пожелается —
Все всегда произойдет, все всегда сбывается!
Однако Аркадий тут же с ходу приземлил товарища:
— Все брехня — под Новый год кайф вообще не ловится!
Все коту под хвост пойдет, все всегда обломится!
Оба с достоинством поклонились, требовательным жестом вызвали из зала Вадима. И началась —
На протяжении всей пьесы зрители толком даже не успевали сообразить, кто кого играл — так стремительно перевоплощались актеры, отвлекая на себя внимание забавными репризами в то время, когда партнер переодевался, попросту набрасывая на себя очередное одеяние или скидывая предыдущее. Поначалу на авансцене оказались Аркадий и Вадим, а Петр за ширмой дублировал говорящее зеркало.
Няня, наряженная в народном лубочном стиле старого сатинового халата школьной «технички», врезала с ходу немудряще:
— Маша милая, послушай! Шоколадки хватит кушать!
Веселится весь народ — наступает Новый год.
Зеркало немедленно вставило назидательную реплику:
— Вещий сон пора смотреть, жениха б не проглядеть!
Маша, однако, проигнорировала заботы домочадцев:
— Не… Не спится! Здесь так душно… Прожужжали мне все уши!
«Ты — краса, ты — маков цвет!» Женихов же нет как нет!
— На тебя, поверь старухе, женихи летят как мухи! — возразила Няня:
— Нет тебя на свете, Маша, обольстительней и краше!
Ведь не зря вчера сказал крестный твой Педди Грипал:
Краше нашей Маши нет, восемь бед — один ответ!
Тут немедленно явился блистательный и щегольской крестный:
— Вы шептались про меня? Добрый вечер, это я!
Маша:
— Здравствуй, крестный, милый друг! Ты милее всех подруг!
Педди:
— Я на свете всех клевее, всех прикольней и торчнее!
В легком танце я кружусь и от Гофмана тащусь!
— А что такое «гофман»? — тихонько прошептала Варенька, не сводя восторженных глаз с импровизированной сцены.
— Не что, а кто. Это писатель, который и придумал для нас «Щелкунчика», — пояснила Наталья, смеющимися глазами наблюдая за похождениями своих нечаянных гостей.
Из-за портьеры тем временем немедленно выглянула задумчивая мышья морда.
Маша:
— Ах, подслушивают нас!
Педди:
— Что ж, мужчины? Это класс!
Маша:
— Няня, крестный, это мыши!
Ах, мне дурно! (В сторону) Блин, не слышат…
АХ! МНЕ ДУРНО!!!
Педди:
— Няня, мухой! (В сторону) Блин, не слышит… Крикну в ухо!
НАШАТЫРЬ СКОРЕЙ НЕСИ!
Няня (всплескивает руками):
— Ах ты, господи прости!
Педди, озабоченно:
— Доннерветтер! Даст ист мыши?! Ох, напасти выше крыши!
Вот нешуточный скандал! Все — за дустом побежал…
Какандер первый, мышиный король, поодаль двое подхвостных:
— Что со мною?! В сердце жар! То ли чё-то я сожрал?
Ах, конечно, сэ ля ви! То — бушует страсть в крови!
Ах, Матильда! Вот чувиха! И у ней на сердце лихо?
Оземь грянулась она… Вот что делает весна!
Ну-ка, мыши верные, грызуны примерные!
В доме зеркало стащите и живей сюда несите.
(Мыши — все, кто был свободен, включая Вареньку, — привели Зеркало)
— Ну-ка, зеркало, скажи да про Машу доложи:
Чай, по мне кручина гложет? Иль соперник где, быть может?
Зеркало, рисуясь и манерничая:
— Ах, Какандер, ты — ништяк! Только вишь, какой бардак!
Средь игрушек-безделушек есть у Маши свой чувак!!!
Какандер:
— Ах, Матильда, вот плутовка! Как она играла ловко!
(Грозно смотрится в зеркало)
А мой нос? Усы? И шея? Элегантней всех мышей я!
И в манерах тонких спец…
Да и зубы, наконец!
Зеркало, зловеще:
— Тут как раз облом, чувак. У него зубищи — м-р-р-р-ак!!
Он Щелкунчиком зовется — всех грызет, кто попадется!
Щелк — конфетка! Щелк — орех! Перещелкал кукол всех!!!
И до Маши он добрался!
(спохватившись)
Правда, нынче он сломался…
Какандер, в гневе:
— Вот козел! Ну, ладно, ша! Ноги в руки, кореша!
Кто мне хочет помешать, тот узнает месть Мыша!
Маша:
— Ах, Щелкунчик, милый друг! Круче нет тебя вокруг.
Что за ножки! Что за ручки! Что за туфли! Что за брючки!
Внутренне пригож и внешне — супер-мега-интернешнл!!!
Щелкунчик, оживая на глазах:
— Здравствуй, Маша, вот и я!
Маша, восторженно:
— Ничего себе фигня!!
Щелкунчик, падая на колено:
— О, я ранен прямо в сердце! Где любви заветной дверца?
Тут вошел крестный и сразу же остановился, как громом пораженный:
— Миль пардон, какой пассаж!
Маша:
— Милый, это крестный наш.
Вслед крестному явился и вездесущий Какандер:
— Есть соперник? Ладно. Ясно.
Все собрались? И прекрасно!
Принялся колдовать, надувая губы:
— Ты крутись-вертись, мой хвост! Все застыньте в полный рост!
Тут же все мгновенно застыли, кроме Педди, который умудрился сделать неловкое движение.
Какандер, хамски-рассеянно:
— Эй, а ты брат, чё? Колдун?
Педди, радостный, делая реверанс:
— Йес! Волшебник и ведун!
Маг, кудесник и ведьмак…
Какандер, раздраженно перебивая:
— Как зовут тебя, чувак?
Крестный:
— Я зовусь Педди Грипал!
Какандер:
— Федей, значит? Ну, отвал!
(Секунду поразмыслив, он деловито продолжил)
Вот что, Федор!
Крестный:
— Да, ваш бродь?!
Какандер:
— Мухой в кухню! Эй, погодь!
(Он принялся перечислять, крестный же усердно гнул пальцы)
В подполе возьми закуски, не забудь коньяк французский,
Мясо, сахар, хлеб и сыр — закатить желаю пир!
Педди один, в задумчивости:
— Вот тебе и оборот! Здравствуй, значит, Новый год…
(Решившись)
Чтобы Машу нам спасать, Дед Мороза будем звать!
(Тоненьким голоском стал звать Деда Мороза. Зрители дружно поддержали, и в ответ очень скоро послышалось далекое и родное):
— Эгей! Эге-ге-ге-гей!!!
Это вошел торжественный и вальяжный Дед Мороз:
— Я летел на крыльях ветра много тысяч километров!
Над великою страною, где мосты как в сказке строят,
Я спешил, ребята, к вам, моим маленьким друзьям.