— Это отлично. Но как туда попасть и что мы скажем родителям?
— Ну, положим, со мной как раз особых проблем и нет, — упрямо мотнула головой Нюта. — Мои сегодня уходят с друзьями на лыжах. У них такая традиция: лыжи, зимовье, шашлыки, песни. В общем, интеллигенция. Меня, между прочим, тоже звали. Жаль только, что ко мне тоже нельзя.
— А я? — с оттенком зависти грустно спросил Вадим.
— Уже продумано, — кивнула девочка. — У тебя есть надежный друг?
— Не знаю, — промямлил Вадим. — То есть, конечно, был, — спохватился он. — Но этой осенью Серега уехал в другой город. Называется — Валга, где-то в Латвии.
— Поня-атно… — протянула Нюта. — Ну, хоть кто-нибудь, у кого сегодня может быть день рождения? Кто сумеет убедить твоих, что ты останешься у него ночевать? И при этом не будет трепать лишнего…
— Хорошо, — согласился Вадим. — Сейчас подумаю.
И он принялся перебирать вслух возможные варианты, уже вторично за последний час. А Нюта тут же подвергала их придирчивой проверке и тут же отметала. В итоге они, как ни странно, остановились на самых, казалось бы, неподходящих — Вовке с Петькой.
— Раз они такие изобретательные, значит, должны обожать всякие тайны, — рассудительно заметила Нюта. — Тогда так. Сейчас мы звоним кому-нибудь из них и договариваемся. У тебя две копейки есть?
Вадим пошарил во всех карманах и виновато развел руками.
— Эх ты, горюшко, — укоризненно произнесла Нюта и вынула горсточку зеленоватой мелочи. — Где у вас тут поблизости автомат?
Спустя пять минут с Вовкой все было утрясено. Во всяком случае, он поклялся тут же позвонить родителям Вадима и якобы пригласить его на день рождения. В выборе Нюта не ошиблась: причину, по которой Вадиму необходимо было заночевать у него, Вовка придумал сам и буквально с ходу: у них сегодня намечался ночной костер и гвоздь программы — стрельба из ракетницы. Ракетница была у Вовкиного папы, офицера-артиллериста, что дополнительно играло на достоверность — дети весь вечер будут под постоянным присмотром родителей.
О том, что Вовкин отец сегодня может быть совсем в другом месте, а именно — на гарнизонном бале-маскараде, они как-то не подумали. А, вернее сказать, совершенно забыли.
Как старый верный друг — при этих словах Вадим чуть не расхохотался прямо Вовке в ухо — он приглашался на день рождения пораньше. Надо было помочь с подготовкой, поскольку Вовка жил без мамы, только с отцом. Эти немаловажные обстоятельства могли смягчить самые суровые родительские сердца, а не то что Вадимовых папы с мамой. И самое главное, что в этом случае была уже истинная правда.
Затем Вадим был отправлен домой — срочно переодеваться. Волшебник будет здесь с минуты на минуту, предупредила Нюта, а тогда она уж просто не знает, что делать. И Вадим, не раздумывая, помчался домой.
Положительно, сегодня был самый необычный день. Потому что родители тут же сообщили, что звонил его одноклассник, очень вежливый и воспитанный мальчик Вова, и напомнил, что Вадик сегодня приглашен к нему на день рождения. Насчет «с ночевкой», конечно, еще надо подумать; во всяком случае, Вадику нужно будет непременно позвонить, что все у него там нормально, он не замерз и не объелся пирожных. А теперь ему пора собираться — оказывается, Вова живет с папой один, и нужно помочь им по хозяйству.
— Хотя и я не особенно понимаю, чем ты-то им можешь помочь в этом деле, — задумчиво проговорила мама и заглянула в честные глаза сына. — Разве что за хлебом сбегать, за соком, лимонадом… А вы, значит, с этой девочкой пойдете? Она поэтому приходила?
— Именно, — подхватил Вадим. — Мам, а что мне надеть?
Вовремя спросить родительского совета в важном и ключевом вопросе — верный путь к дальнейшему взаимопониманию. Через десять минут Вадим уже выскочил из дома, позванивая в кармане рублем мелочи. Оказывается, у Вовы дома нет телефона и позвонить к ним нельзя. Но рядом с домом есть автомат, и он обязательно сообщит, что все у него в порядке. Иначе просто и быть не может!
Нюта ждала за домом, вышагивая по улице, как часовой. Она внимательно оглядела его с ног до головы и остановила взгляд на небольшом свертке в руках мальчика.
— Это я захватил из холодильника котлет. И хлеба, — смущенно объяснил Вадим. — И кроме того, здесь как будто бы подарок для Вовки. Ведь не мог же я отправиться на день рождения к «старому верному другу» без подарка!
— Точно, — согласилась Нюта и добавила с любопытством: — А что там?
— Потом узнаешь, — пообещал Вадим. — А куда мы сейчас пойдем?
— Для начала — подальше отсюда, — пробормотала Нюта, внимательно оглядывая все входы в «коробку». — А потом — в кино.
— В кино? — удивился Вадим. — Здорово, конечно. А зачем?
Нюта посмотрела на него, как на диковинное насекомое из иллюстрированной энциклопедии Фабра про пауков.
— Ты что — ни разу не приглашал девочку в кино? — Вадим только молча развел руками. — Эх ты, тютя-вятя! В твоем возрасте уже пора бы, — многозначительно заметила Нюта и потянула его за рукав. — Это, во-первых. А во-вторых: ты что, думаешь, мы так и будем шататься на холоде? Я, между прочим, тебя ожидаючи, уже задрогла как цуцик.
И в тот же миг она протянула руку и резко пригнула его голову. Сама тоже нырнула вниз, под защиту забора, за которым намело немало снега.
— Тс-с-с! Молчи…
Затем девочка поманила его и осторожно, наклонясь почти до земли, стала пробираться к концу забора, за которым начинался вход во двор. Вадим ошеломленно последовал за ней. Нюта опасливо выглянула из-за штакетника, а потом указала куда-то вперед.
— Гляди сам. Только осторожно. Вон он…
Мальчик вытянул шею и испуганно выглянул из-за сугроба.
С противоположной улицы в их двор входил высокий мужчина в белоснежной меховой куртке. Вадим видел такие в кино про горнолыжников. Мужчина был очень похож на спортсмена откуда-нибудь из Швеции или Норвегии: накладные карманы и капюшон, светлые спортивные брюки и толстая вязаная шапочка с какой-то эмблемой. Ни дать ни взять — чемпион по слалому или даже снежный марафонец. Он внимательно оглядывал окна дома, в котором жил Вадим. А потом повел взором вдоль стен, прямо на них.
Детей как ветром сдуло. Они что было духу помчались назад, под защиту дома. Потом перебежали на другую сторону улицы и сразу затерялись среди людской очереди, выстроившейся возле киоска «Союзпечать», за которым прилепился маленький колхозный базарчик. Очередь разбирала пачками последнюю свежую прессу в этом году. На базаре торговали деревенские, и народ оживленно обменивался впечатлениями и приценивался к желтым гусям и розовым индейкам. На детей никто не обратил внимания, и они остановились только через два квартала. При этом и Нюта, и Вадим окончательно запыхались от бега и весело плескавшего в крови адреналина, о котором в этом возрасте еще не имеешь никакого понятия.
— Ну, что, смылись? — весело закричала она. А потом обернулась и показала в ту сторону, откуда они только что примчались, смешной длинный нос, выразительно покачивая пальцами, как лебедиными крылышками. — Съели, господа злыдни? То-то же!
Нюта протянула руку, Вадим осторожно ухватил ее за кончики рукавичных пальцев, и они зашагали в глубь города. Мальчик заметно волновался — он действительно впервые шел в кино один с взрослой девочкой. И к тому же — весьма симпатичной, хотя Вадим пока еще себе в этом и не признавался.
Они купили билеты сразу на два сеанса; второй был только через шесть часов и как раз — в восемнадцать ноль-ноль. Нюта строго-настрого запретила Вадиму покупать билеты — мелочь была нужна им для телефона — и сама разменяла новенький аккуратный рубль. Первый сеанс оказался детским, показывали старую новогоднюю сказку, которую оба сто раз видели по телеку. Но в кинотеатре интересней и романтичней; вдобавок они сидели в тепле, и в буфете продавали сдобные горячие пирожки с повидлом, картошкой и капустой. В общем, жить можно.
После первого сеанса они решили отправиться бродить по городу. В основном их маршрут лежал по праздничным елкам, которые стояли в каждом районе и еще в парке культуры и отдыха. Туда Вадим с Нютой пробирались дворами, больно-то не светились на виду; зато пару раз прокатились с горок — они были высокими, и оттуда можно было наблюдать всех стоящих внизу. Волшебников они так и не увидели ни разу, поэтому немного приободрились. Мысль же, что те вполне могли переодеться или замаскироваться каким-нибудь иным, может быть, даже волшебным образом, дети старательно гнали от себя. Потому что иначе защититься от беспокойства и снедающей их тревоги они не могли.
Сеанс на шесть часов был интересным — крутили известный французский приключенческий фильм, целых две серии. Под стук шпаг и звон шпор они совершенно забылись, с интересом и неослабным вниманием следя за сюжетом.
Выбрались из кинотеатра, когда уже было темно. Реальность всего минувшего дня тут же навалилась на плечи, делая походку осторожнее, голос — тише и опасливее; отбивая даже горячее желание обсудить замысловатые перипетии приключений киношных героев. Довольно скоро Вадим и Нюта добрались до Дворца культуры. Его окна ярко горели, в зале светились огни офицерской елки, и в вестибюле играл вальсы и джазовые мелодии настоящий военный духовой оркестр.
— Здорово, — прошептала Нюта. — Это тебе не под проигрыватель с пластинками.
Затем она кивнула на освещенное крыльцо. Там скучал комендантский патруль, с опущенными ушанками и широкими красными повязками на рукавах длинных шинелей. Солдаты постукивали носками начищенных до блеска сапог, изредка попадая в такт, кто — оркестру, а кто и морозцу.
— Ну, что? Пошли?
Вадим поначалу слегка поежился: теперь его уже здорово беспокоила проснувшаяся совесть. Плюс еще несколько самых разных чувств, и далеко не во всех из них он мог бы себе признаться. Поэтому он тут же подбоченился и сказал как можно решительнее и голосом пониже, помужественней.
— Ладно. Только давай скорее, что ли…