"Слишком много "действительно", - подумала Стефани, - "но у Германа все хорошо. Вполне разумно, что он будет нервничать. Теперь посмотрим, что они будут делать в случае категорического отказа".
- Разве мы не можем даже поговорить об этом? - спросила доктор Орджисон разумным тоном. - Я принесла корзину с закусками из того очаровательного кафе "Ред-Леттер" в Твин-Форкс. Мы можем поболтать за чаем с кексами.
Герман колебался. Стефани подумала, что он собирается отказаться. Затем он заставил себя улыбнуться.
- Это очень любезно с вашей стороны, - сказал Герман, прислоняя к ближайшему дереву аккуратную маленькую лопатку, которой он пользовался. - Я могу сделать паузу достаточно надолго, чтобы выпить чашечку чая, но только из вежливости, потому что мы с вами работаем в одной области. Кто знает? Возможно, мы захотим работать вместе в будущем. В настоящее время я просто не заинтересован в новой работе.
Очень красиво сказано и прямо там, где жучок запишет это. Хорошо... Как далеко они зайдут?
Недалеко от парковочного поля стоял длинный узкий стол со скамейками вдоль него. Герман подбежал к нему, передвинув несколько ведер и набор инструментов и освобождая достаточно большое пространство, чтобы можно было разместиться впятером. Лайрик Орджисон подошла, чтобы присоединиться к нему, взяла метлу с короткой ручкой и смахнула грязь со скамеек.
- Это должно сработать просто отлично. Виллински? Принесешь корзину с закусками из багажника фургона?
Когда Стефани увидела ассортимент огромных кексов с начинкой, разложенных для каждого на выбор, ее предательский желудок напомнил ей, что два кусочка батончика гранолы - это немного для растущей девочки с модой Мейердала. Она задумалась, сможет ли она незаметно откусить кусочек от своего батончика гранолы, но, вспомнив, что движение - это то, что выдает того, кто прячется, она сдержалась.
- Чай? Сахар? Молоко? - Лайрик выступила в роли хозяйки, раздавая по кругу одноразовые чашки и тарелки.
Герман решил не подслащивать и не добавлять молоко в свой чай и выбрал кекс наугад. Доктор Орджисон подсластила и добавила молока в свой чай, затем взяла булочку того же сорта, что и выбранная Германом. Последующий разговор был о том, чего можно было бы ожидать. Лайрик должна быть убедительной. Герман твердо придерживался своего решения не соглашаться на предложенную работу. Вскоре, однако, он начал запинаться в своих словах. Улыбка Лайрик стала шире, но она ничего не сказала, пока Герман не склонился вперед, чуть не ударившись головой о стол.
- Превосходно! Если у Германа и были какие-то подозрения, я не думаю, что он ожидал, что нокаутирующие капли могут быть введены контактным путем в его чашку. Квеск и Андервуд, поднимите его - осторожно, заметьте - и занесите в фургон. Я собираюсь посмотреть, не открыта ли какая-нибудь из дверей, чтобы попасть на один из компьютеров. Люди могут так небрежно относиться к защите данных, когда работают в одиночку. Я не больше чем на минуту.
Однако она обнаружила, что все двери заперты, и, пожав плечами "о, хорошо", направилась к парковке. Виллински ждал со стороны водителя, пока Квеск и Андервуд грузили Германа в заднюю часть фургона.
Как только Герман оказался в фургоне, и не могло быть никаких сомнений в том, что его забирают с места происшествия, Зак вышел вперед, как будто он только что спускался по тропе от дома Кемперов. Стефани присоединилась к нему, отставая на несколько шагов, как будто они были вместе.
- Куда вы везете Германа? - спросил Зак, его тон был резким и обвиняющим. Он держал свой дробовик с небрежным комфортом. Даже однодневные туристы на Сфинксе обычно были вооружены.
На краткий, решающий момент Лайрик вытаращила глаза. В этот момент Виллински отреагировал слишком остро.
- Что за черт? - сказал он, и в одной мускулистой руке его появилось большое огнестрельное оружие. Доктор Орджисон соображала быстро. Стефани должна была отдать ей должное за это.
- Мы ели прощальные закуски, - сказала она, - когда внезапно Герман потерял сознание. Мы везем его в Твин-Форкс к врачу.
Но с таким же успехом она могла бы поберечь дыхание. То, что Виллински вытащил свое огнестрельное оружие, заставило Квеска и Андервуда сделать то же самое. Они вряд ли выглядели как прощальная вечеринка. Вместо этого они выглядели именно так, как они и были - оплачиваемыми мускулами-головорезами.
Стефани, стоявшая позади Зака и частично прикрытая его телом, вытащила свой собственный пистолет и сняла его с предохранителя, хотя и старалась держать его вне поля зрения. Они надеялись, что тот факт, что все они были вооружены, удержит бандитов от угрозы реального насилия, пока Карл не займет позицию, но, похоже, в конце концов, из этого ничего не вышло.
Мак, спускавшийся по тропинке с другого конца комплекса вместе с Корделией, Джессикой и Андерсом, сделал все возможное, чтобы разрядить обстановку.
- Нет проблем. Джессика - опытный врач скорой помощи, - сказал он, слегка преувеличивая полномочия Джессики. - Дайте ей взглянуть на Германа, затем она сможет провести телеконференцию непосредственно с больницей в Твин-Форкс.
Доктор Орджисон могла бы исправить ситуацию, но ее приспешники, видя, что их шанс покинуть планету, несомненно, исчез бы, как только в организме Германа будут обнаружены нокаутирующие препараты, отреагировали.
- Бросьте оружие! - крикнул Виллински, направляя пистолет на Корделию. Квеск направил свое оружие на Стефани, Андервуд - на Зака. Группа Стефани была вооружена, и она сомневалась, что головорезы Орджисон имели хоть малейшее представление о решимости - или меткости - 'детей", которым они угрожали. Она была холодно уверена, что вместе с друзьями сможет справиться с ними, но никто из остальных не был сотрудником закона. Даже она была всего лишь рейнджером на "испытательном сроке", и вероятность того, что один из них пострадает, если начнется стрельба, была слишком велика. Кроме того, у нас есть подкрепление.
- Хорошо, - сказала она. - Мы кладем оружие.
Она наклонилась и осторожно положила пистолет на землю. (Как объяснил ей Фрэнк Леттбридж, когда учил ее технике безопасности с оружием: "Только идиоты в действительно плохих голодрамах на самом деле бросают заряженное оружие. Слишком велика вероятность случайного разряда!") Минуту спустя остальные последовали ее примеру, и она снова выпрямилась.
Она знала, что Карл обходил группу Орджисон сзади, а Фрэнк и Эйнсли взлетели в воздух - хотя они все еще были незаметны - в тот момент, когда Герман неожиданно почти упал на стол. Ситуация была под контролем, что бы ни думали головорезы. Все, что им нужно было сделать, это задержаться еще на минуту или две, и... Но рычание неприкрытой ярости разорвало внезапную тишину, и призрак в сером и кремовом цветах слетел с ветвей дерева, ударился о крышу фургона и быстрее, чем мог уследить взгляд, прыгнул туда, где Виллински наставил пистолет на Корделию.
20
Старый, опытный, Оживший Камень был похож на котенка, чьи глаза только что открылись, когда он пытался понять действия Формирующей Жизнь и ее друзей. Сначала они с большой осторожностью отправились в Богатую Грунтовую рощу, но они не разговаривали с Плесенью. Вместо этого они преследовали его, занимая позиции, на которых они были хорошо скрыты, даже сверху. Из этого он сделал вывод, что они прятались не только от Плесени.
Очень хорошо, он понимал, что они скрываются, даже если он не понимал, почему они прятались, и почему они так долго сохраняли бдительность. Он хотел бы спросить Лазающего Быстро или кого-нибудь из народа, на случай, если это была какая-то игра, в которую двуногие обычно играли. Однако, пока ментальное сияние Формирующей Жизнь оставалось таким, каким оно было: сосредоточенным, немного нервным, но не испуганным, Оживший Камень был доволен тем, что ждал, наблюдал и учился.
Когда прилетела большая летающая тварь и извергла неприятного двуногого, с которым он столкнулся той ночью возле кучи грязи, Оживший Камень понял: двуногие Формирующей Жизнь преследовали этих других, очень неприятных двуногих. Он напрягся, готовый присоединиться к охоте, когда придет момент.
Но даже после того, как добыча прибыла, не было ни выпрыгивания, ни нападения. Несмотря на то, что мыслесвет Лазающего Быстро оставался спокойным, Оживший Камень мог сказать, что Остроглазая и Любитель Растений больше полагались на то, что им говорил Лазающий Быстро, чем на то, что они понимали о развивающейся ситуации. Это не совсем успокоило Ожившего Камня. Он любил Лазающего Быстро. За эти долгие дни, в течение которых они стали друзьями, он научился ценить здравые суждения и дальновидность разведчика. Тем не менее, Оживший Камень не мог избавиться от воспоминаний о талантливом молодом разведчике, которого, несмотря на его вызывающее восхищение мастерство, часто ругали за неоправданный риск.
Оживший Камень знал, на чем лежит его ответственность, и сосредоточился на Формирующей Жизнь, ожидая любого знака, каким бы незначительным он ни был, что она нуждается в нем. Он ощутил странную смесь возбуждения и страха в ее сознании - сияние испортилось, превратившись в напряженное осознание, а затем в тревогу. Когда Плесень упал вперед, его разум был затуманен чем-то иным, кроме естественного сна, Оживший Камень почувствовал, как мыслесвет Формирующей Жизнь снова изменился, яркий от готовности что-то сделать, даже когда она оставалась на своем месте.
Только когда пара охотящихся двуногих подняла Плесень и понесла его к большой летающей твари, Формирующая Жизнь незаметно вышла из укрытия. Она застыла на месте, когда Низкая, лидер вражеской банды, прошлась по строениям гнезда Плесени, гремя отверстиями и раздраженно фыркая, когда ни одно из них не поддалось ей. Когда Низкая двинулась, чтобы присоединиться к своей группе рядом с летающей тварью, Формирующая Жизнь снова начала выходить вперед, присоединившись к нескольким другим членам своего клана, когда они быстро - хотя и с опозданием, согласно взглядам Ожившего Камня - направились туда, где Плесень был упакован в летающую тварь.