-Ничё так. – Прокомментировал Штык, впрочем, тут же замолчал и сделал вид, что смотрит в окно. Девушка сидела на кровати, перед стеной с зеркалом и смотрела туда. На ней была надета ночнушка и ничего больше. Такая одежда ничего особо не скрывала, так что Штык оценку внешности выдал вполне обоснованно. Смуглая, тоненькая девушка, с органично смотревшейся грудью, не большая, не маленькая, красивой формы. Волосы короткие, чёрные, падают на плечи потоком завитушек и косичек, собранных, кажется, хаотично. И лицо у неё под стать фигуре, впрочем, сейчас не совсем. Под глазом синяк, на носу ссадина, несколько таких же на лбу и тонких руках. Коленки содраны, на них видны частично зажившие ссадины.
-Линда! – Воскликнула Гвен, падая на коленки возле девушки. – Что случилось?
-Меня…, меня… - Она не смогла говорить и, расплакавшись, обняла подругу.
-Что с тобой произошло?
-Да бля, Гвен, - проворчал Штык, - трахнули её, не видишь что ли?
-Ах! – Поражённо выдохнула Гвен.
-Они меня…, ааааа…
-Да в натуре, бывают пидорасы, хули говорить…
Девушка зарыдала пуще прежнего, Штык замолчал. Снова потоптался на месте.
-Линда, есть чё пожрать? – Ответила ему Гвен, покрутив пальцем у виска. – А чё такого? Ну, жрать я хочу…, ладно. Сам найду.
Штык спустился на первый этаж и двинул в ближайшую комнату – мать девушки, так и сидела на диване, закрыв лицо руками и заливаясь слезами горя.
Комнатой не ошибся – прямо по курсу, у стены, был обнаружен холодильник, однако, открыть не успел, так как одна из стен имела широкое окно и выходила на улицу. Штык как раз положил руку на ручку дверцы холодильника и увидел. Собственно, ничего особенного – какой-то пацан малолетний, идёт к дому, тряся на ходу баллончик непонятной внешности. Ну, идёт и хрен с ним по идеи, однако, почему-то, не отвернулся, продолжал смотреть в окно. А парень остановился слева у окна, тряхнул баллончик и вытянул руку вперёд. Стены портить не хорошо. Люди их красят, деньги тратят, все дела. А тут придёт кто-то и раз! Все двери изгадил. Не порядок.
-А я как раз жрать хочу. – Сказал Штык в сторону окна. Глянул на холодильник, потом на окно, снова на холодильник. Там может чего вкусное есть, оно конечно интересно, но кровь насыщает быстрее, полнее и вкусно опять же. Не так как, например, ну…, омары например. Он их и не ел вроде никогда, но кто знает? Вдруг очень вкусная вещь, мало ли? Открыл холодильник.
Внутри бумажные коробочки, бутылка с чем-то тёмным, молока флакон, яйца, котлеты.
-А нахер. – Решительно заявил он и тенью незримой, миновал комнату, зал, выскочил за дверь и замер за спиной парня. Тот как раз любовался получившимся непотребством. Коряво выведенное жёлтой краской, слово «шлюха». – Да ты пиздец дебил щегол. – Сказал Штык, качая головой, а парень взвизгнул, на месте подпрыгнул, в воздухе развернулся и на него испуганно смотрит. Правда, испуг длился недолго. Парень вдруг резко осмелел, презрительно губы искривил и говорит.
-Фу, ещё одна мутантская падаль!
-Нихуя ты дерзкий. – Удивился Штык.
-Иди на хуй, пока я не разозлился. – Рыкнул парнишка, тряхнув баллончик – собирался ещё что-то написать. – А то мы не только эту шалаву выебем, ещё и тебе в рот насуём, гы.
Штык дар речи потерял. Такой ужасающей наглости, он не видел в жизни никогда…, разве что от самого себя, но это, конечно, не в счёт.
Он уже клыки выпустить собрался, но тут в голове щёлкнуло, мысль сложилась, обрисовалась и вместо клыков, возникла широкая ухмылка.
-Чё ты лыбишься, мразота? – Презрительно бросил пацан и плюнул ему в лицо.
Штык от плевка увернулся, на форсаже подскочил к парню, сжал его в объятиях, чтоб не повредить случайно и на том же форсаже вернулся в дом, да сразу в комнату.
-Отпусти сволочь! – Взвыл парень, а он и отпустил. Парнишка запнулся об собственные ноги. Грохнулся между кроватью и стеной, чем привлёк внимание Гвен и Линды. Первая удивилась, вторая широко открыла глаза, тихонько взвизгнула и отскочила к стене, теперь смертельно бледная.
-Линда? – Гвен увидев лицо подруги сейчас, была поражена сильнее, чем удивилась появлением нового гостя в этой комнате. – Линда, что с тобой?
-Это…, это…, один из…
-Тьфу, шлюха! – Сказал парень, вставая на ноги. Плевок попал девочке на ночнушку, но она не шелохнулась, только плотнее прижалась к стене. – Ну, пиздец вам всем. Мой папа шериф. Попали вы все. Ты, - он ткнул пальцем в Штыка, - сядешь за нападение на человека, ты, - в Линду ткнул, - за пособничество, а ты, - показал пальцем на Гвен, - а вот тебя мы выебем следующей. Поняла сука? Всё, я домой, а ты шалава пизду помой, чтоб не воняла. И отсюда мразь не уходить никуда.
Парень в самом деле двинулся к дверям.
-Чёт ты чухан попутал. – Заявил Штык и, ухватив его за глотку, одной рукой поднял над полом, а затем шагнул к Линде. Та со стеной вообще срослась. Белая как мел, в глазах ужас. Штык замер напротив, сжав пальцы посильнее, что б брыкающийся парень, не мог орать. – Киса, вот этот хуй, который тебя обидел. Вот ты. Раз ты тогда нихера не сделала, то теперь…
-Её подруги пригласили на вечеринку. – Прервала его Гвен. – Она им доверяла. А они её закрыли в комнате, брызнув антигеном в лицо. А потом… - Гвен замолчала, личико полно трагизма, скорби и печали, вот-вот слёзы брызнут из глаз…
-Гвен, харэ кукситься. Ща реально всё будет. – Заявил Штык, а на лице Гвен, появились признаки страха – она начинала понимать, что задумал её новый друг.
-Они вчетвером, они… - Линда хрипела и дальше просто не смогла говорить. Она смотрела на парнишку и что-то в её лице изменялось.
-Вспоминай киса, вспоминай, чё эти пидоры делали.
-Как ты можешь? Это же… - Пискнула Гвен, но Штык не обратил внимания.
-Помнишь? Вот это чмо тебя насиловало. Вот он, перед тобой. Делай с ним что хочешь. Я даже подержу, чтоб не сильно брыкался. Хочешь отомстить?
-Я… - Она хотела. Мысли её пошли в нужное русло. Гнев всё отчётливее проступал на её лице.
-Так делай, не тупи. А то я жрать хочу в натуре по жесткачу. Давай быром кончай этого пидора.
-Кончать?
-Ну или чё ты хочешь? Можешь помять чутка. Но смысл? Этот пидор тебя не чутка помял, ага?
Она не ответила, вспыхнула краской, глаза потемнели, видно было, что гнев захватил её практически полностью. Она протянула руку, парень забился ещё сильнее, но она не прикоснулась к нему. Не было контакта, просто его голова начала хрустеть. Громко так…, парень протяжно захрипел, а потом его череп смяло словно прессом. Мозги и кровь брызнули с двух сторон.
-Линда! – Воскликнула Гвен, в ужасе. – Что ты наделала???
-Я…, я не хотела, я… - Девушка смотрела на труп, лежавший на полу. Но к стене уже не жалась. И особого страха, как впрочем, и раскаяния, на лице нет. Лишь осознание, что она совершила нечто очень плохое…, только вот она не совсем понимала, почему же это плохо, если это было так приятно?
-Не гони киса, месть лучшее лекарство от хандры. Отвечаю, сам так лечусь. – Признался Штык.
Тут дверь в комнату открылась. Мари зашла внутрь и застыла на месте.
-О Господи…
-Эт я его хуйнул. В натуре, отвечаю. Пидор борзый был, я его и наебашал за гнилой базар.
Мари ответила тем, что закатила глаза и плюхнулась в обморок.
-Что же нам теперь делать? – Простонала Гвен. Её подружка смотрела на труп насильника и в ужасе прислушивалась к своим чувствам – вместо вины, сожаления, чего-то, что испытывать она была бы должна, вместо этого…, Линда ощущала, как слабеет боль от случившегося. Девушка чувствовала торжество, её душа пылала…, радостью?
-Я не хотела… - Пискнула она вновь, но и сама смогла ощутить фальшь в собственном голосе. Девушка не смогла сказать фразу до конца – она хотела. Более того, она хотела убить ещё троих.
-Да не пизди киса, - ухмыльнулся Штык, - дядя взрослый, дядю хуй наебёшь. Нормально всё.
-Зачем ты его притащил сюда? – Гневно воскликнула Гвен, сжав кулачки и с гневом праведным в глазах, глядя на Штыка. Она нашла выход своему смятению и ужасу от случившегося, в том, что б потребовать объяснений от виновника происшествия. И немного ненависти на него вылить.
-Как зачем? – Штык наклонился к Мари, пощупал пульс. – Живая…, так, Гвен, вот это говно нам подтереть надо. – Указал пальцем на кровь. Потом взвалил труп на плечо. – Ленка…
-Линда…
-Похуй. Ты короче не стремайся, пидор своё получил. Ща короче одевайся, линять будем.
-Линять?
-Ну. – Кивнул поспешно, с головы покойного кусочек черепа отвалился и на пол упал. – Да ты глянь какой пиздец нарисовался. Этого хуерыгу искать будут, я щас нарисую, что б сюда особо нос не совали и мать твою мусора не цепанули. Но ты ж из нашей банды, к тому же, у тебя мотив есть, как пить дать, краснопёрки доебутся пожесткачу. Так что, тебе один хуй с нами валить надо.
-Но…, как же…
-Да не парься. Чутка перекантуешься, через месяц обратно домой вернёшься.
Линда заплакала, стирая слёзы кулачками. Однако кулачки и слёзы, видимо, понадобились, что б перестать смотреть на труп парня с таким злорадным торжеством…, хотя кто их там разберёт.
Женщины, они и в Африке женщины…
-Что мы теперь будем делать? – Тихо проговорила Гвен.
-Как что? – Искренне не понял её замешательства Штык. Потом похлопал ладонью по трупу парня, сейчас покоившегося на его плече. – У нас ещё три чухана живые. Найдём, накажем, а там как масть пойдёт.
Гвен округлила глаза, Линда на мгновение забыла плакать, на губах кровожадная, полная злой радости улыбка. Тут Гвен на неё взгляд бросила, и девушка поспешно обратно заплакала.
-Норм, сработаемся. Да мы ещё весь этот мир на хуй наденем! – Заявил Штык и пропал.
Девушки, стараясь друг на друга не смотреть, приступили к выполнению заданий от своего взрослого и очень странного друга.
24.
Кальяри остановилась в проулке. Не просто так, не потому, что пряталась, не потому, что устала, просто хотелось есть. А тут как раз попалась еда.