После ланча Йен уехал в город. Я внезапно осознала, что мне совершенно нечем убить время до вечера. То есть занятий было предостаточно: можно еще раз просмотреть собранные материалы, можно заказать подборку справочной литературы по современным методам нейропрограммирования — а то с тех пор, когда я в университете слушала краткий курс, много воды утекло… Но не хотелось. Вообще не хотелось думать.
На какой-то краткий миг я ощутила себя духовно нищим существом. У всех, буквально у всех людей в моем окружении были увлечения и хобби, не связанные с работой. Да, я выбрала такую профессию, которая занимала меня целиком, опять же, и кроме нее забот хватало… Но взять Нину Осси: профессия брала у нее еще больше сил, а хобби было. Даже у нее, недолеченной наркоманки, было приятное и невинное хобби. Август коллекционировал красные машинки, леди Памела увлекалась сочинением детективов, Дик Монро разводит розы, Мастер Вэнь постигает искусство каллиграфии… Мой брат Крис, едва вернулся к нормальной жизни, вспомнил о детском увлечении и в свободное время вырезает из дерева статуэтки. Моя лучшая подруга Мелви Сатис-Маккинби любит вышивать и уверяет, что это занятие сродни медитации.
И только мне заняться нечем.
Ладно, раз я такая обделенная, пойду гулять. Вроде бы это полезно.
Я успела одеться, когда пришла Санта и доложила, что приехал старичок-ветеринар и привез собачонок, про которых я почти и забыла. Я чуть не рассмеялась: вот вам и хобби. Повсюду собираю собак. Правда, это скорее хобби драгоценного Мироздания, которое подбрасывает мне ненужных животных, и удовольствия оно не доставляет ни капельки, одни лишь проблемы, но — сойдет на крайняк.
Ветеринар, все такой же уставший, но довольный, ждал на псарне. У его ног сидели собачки в лечебных комбинезончиках. Я поздоровалась — песики дружно побежали ко мне, виляя поджатыми хвостами, заложив уши за голову, упали передо мной на спину, подставляя пузо, а когда я наклонилась — полезли вылизывать лицо.
— Узнали вас, — сказал ветеринар. — Запомнили, что вы им жизнь спасли.
— Доктор, жизнь им спасли вы, а я — всего лишь дала шанс.
— Ну, ну, леди Берг, если бы вы не дали шанс, то и я ничего не смог бы сделать.
Василиса в вольере давно уже сделала стойку и глаз с новичков не сводила. Я выпустила ее. Собачонки просто размазались по земле, когда Василиса подбежала к ним и принялась обнюхивать. Кажется, выражения покорности ее удовлетворили, потому что она отошла и подставила ветеринару бок для почесушек.
— Ну вот, — доктор развел руками. — Все рекомендации я переслал вашей секретарше. Ничего особенного — диета, ограничение нагрузок… Диетический корм я привез, вот, — он показал на механическую тележку с мешком, — этого хватит на весь курс. Потом можно кормить обычной пищей. У первого хозяина они питались кашей с мясом.
— Вы обещали связаться с кинологом, — напомнила я.
— Да-да. Я говорил с ним, он согласился. Его код я тоже сообщил вашей секретарше. Ну и я, конечно, буду навещать, нужно сделать еще две перевязки…
Собачки вдруг вскочили и, залившись лаем, помчались к садовой дорожке. Метров через пятнадцать встали, но не заткнулись. Через полминуты на дорожке показался Кер. Василиса лениво подошла к скандалисткам, посмотрела на Кера, посмотрела на них — и ушла. Собачки тут же замолчали и с виноватым видом прибежали ко мне, преданно глядя в лицо.
— Вы говорили, что у них пройдет агрессивность.
— Это не агрессия, — ветеринар позволил себе улыбку. — Если хотите, это служебное рвение. Понимаете ли, их приняли в новый дом, в новую стаю. Они должны показать, что могут быть полезны. Поэтому они взялись за самую непрестижную «работу», если можно так выразиться — поднимать шум, если к стае приближается неизвестный. Шумом они привлекают старших по рангу особей, которые и квалифицируют явление как опасное или безобидное.
— Вряд ли здесь кому понравится такое рвение.
— Оно пройдет, если его не поощрять. Это ведь не щенки, а взрослые и очень умные собаки. Они следят за вашей реакцией и подмечают, что вы одобряете, а что — нет.
Мы проговорили еще около получаса. Собачки освоились, предложили Василисе поиграть, она приглашение не приняла, но к новеньким отнеслась благосклонно. Позволила им пометить территорию, потом без команды отогнала в вольер. Видать, решила, что подопечные уже нагулялись, пора домой.
Я проводила ветеринара и вернулась к себе. Позвонила Вере Харрис, обрисовала намеченную авантюру, договорилась встретиться в городе. У меня оставалось еще несколько часов полностью свободного времени. Гулять расхотелось, и я снова не знала, чем мне заняться.
А потом меня осенило, я моментально собралась, велела Керу подать машину и понеслась в Эдинбург, попутно выясняя у Йена Йоханссона, в какой клинике находится Арье Фридман.
За те сорок минут, которые заняла дорога, я успела сделать довольно много.
Для начала мне пришло в голову, что идея Йена поручить Нину заботам мистера Хикати не так уж плоха. И почему, собственно говоря, только ее одну?
Уважаемого Лоренса Хикати против ожидания уговаривать не пришлось.
— Делла, — сказал он, — да я с радостью помогу всем пострадавшим. Но поймите меня: лечение требует, чтобы пациент хотя бы в фазе интенсивной терапии находился в закрытой клинике. И его общение с кем бы то ни было, включая друзей, родственников, адвокатов и следователей, исключается. Общение разрешено только с врачами и персоналом клиники, даже с другими пациентами нельзя. Только при таких условиях я могу гарантировать какой-либо прогресс. Прогресс, а не полное исцеление. Для полного исцеления необходим минимум год упорной работы. Да, условия содержания уже будут помягче, хотя следует оберегать нервную систему от повышенных нагрузок. Если ваши знакомые согласны на мои условия — разумеется, я к их услугам. Мне, видите ли, это тоже полезно, ведь чем больше пациентов пройдет через мои руки, тем лучше я буду знать, как им помочь.
— Хорошо, я передам.
— И вот еще, — Хикати смутился. — Я не так богат…
— Разумеется, никто не говорит о бесплатной помощи.
— Да не в этом дело. У меня нет средств построить клинику, которая отвечала бы всем моим требованиям. Ездить куда-либо я тоже не стану. Мне для работы выделили малый корпус тюремного госпиталя. В Хермистоне. Там я и принимаю своих пациентов. Не знаю, что скажут ваши знакомые, если им придется отправить родственника фактически в тюрьму. Хотя тюрьма это просто территориально, ну и охрана, да… А внутри корпуса очень уютно и комфортно!
Я позвонила Йену и предложила ему самому объяснить Нине, почему тюремный госпиталь это даже хорошо. А потом набрала код Дика Монро.
Дик оправдал мои ожидания.
— Тюряга? То, что надо. Дай мне контакт этого чудодея.
Я сбросила.
— Я кое-что узнал. Тебе пригодится. Моя новая секретарша, местная, рассказала. В Эдинбурге есть сеть мелких клубов — там оздоровление, йога, все в этом духе. По вторникам и пятницам в клубах читают лекции. И последний месяц лекторов приглашают разных, но из одной организации. Эти лекторы рассказывают о религии. Новое прочтение Библии. И заодно — о новом мировом порядке, который возникнет, если принять это их прочтение как истинное.
Та-ак, подумала я.
— Аудитории эти лекции здорово по душе, — продолжал Дик. — Я не поленился узнать, что за организация. Называется «Общество раскрытия духовного потенциала». Не религиозная организация. Не ведет коммерческую деятельность. Существует на пожертвования и членские взносы. У них главная квартира в Мюнхене и больше сотни отделений по городам Земли. Есть и филиалы в колониях. Все законно, я уже проверил. Больше пяти миллионов членов. Тебе интересно?
Пять миллионов человек, мысленно ахнула я. Как же мы поздно спохватились…
— Да, Дик.
— Я пришлю курьера. Привезет тебе все, что я нашел, ну и пакет рекламной продукции этого общества.
— Хорошо. Если меня не будет дома, пусть отдаст моей экономке.
За окном уже мелькали симпатичные домики Броксберна. Где-то здесь должна быть клиника с дурацким названием «Мэри и чертополох». Не знаю, что могут лечить в клинике, которая называется как кабак, но именно сюда Йен отправил незадачливого Арье Фридмана. Этот парень был слабым местом в моей схеме: у него могло банально не оказаться денег на лечение у Хикати. А платить за него из своего кармана, пусть это и несерьезные расходы для княгини Сонно, я не собиралась. С другой стороны, ведь на местную страховку у него средства нашлись? И на номер в не самом дешевом отеле?
Я рассеянно скользила взглядом по мокрым от неизбежного дождя стенам домов, узкой полосе брусчатки, отделявшей проезжую часть от тротуара, пустым столикам и креслицам под цыгански яркими навесами кафе. Поймав себя на мысли, что невольно ищу следы того страшного, скомканного и мертвого Эдинбурга, увиденного недавно, выдавила горький смешок и заставила себя переключиться.
Слева от дороги тянулась плотная тисовая изгородь. Ухоженная, подстриженная, без единого просвета. А за ней виднелся густой еловый парк. Я подумала, что напрасно владельцы посадили деревья так плотно, сомкнутые кроны совершенно не пропускают солнечные лучи. В Шотландии солнце и так не частый гость, зачем от него дополнительно прятаться? Определенно прогулка по такому парку доставит мало удовольствия.
В изгороди показался разрыв. Неширокий въезд, с двух сторон ограниченный статуями единорогов, вставших на дыбы. Боже, какая пошлость… Я понимаю, что владелец хотел замаскировать камеры на въезде, но зачем для этого использовать китчевые поделки из крашеного пластика?
Птицы, однако, мое мнение не разделяли, если верить белесым потекам на постаментах и отмытым до полного исчезновения краски головам единорогов. На обоих постаментах висели одинаковые латунные таблички с названием клиники. Правую явно чистили реже, она помутнела, зато левая сверкала самоварным золотом так, что ее было видно аж с перекрестка.