— Впечатляет, но я на это не попадусь, — ухмыльнулся вампир делая пируэт и минуя зев Преддверья. — А вот мои девочки скоро вернуться, и тебе придётся иметь дело с ними.
— Не дождёшься! — огромные двустворчатые двери захлопнулись, стоило только потянуть за заранее натянутые нити синергии.
— Неважно насколько ты силён, тебе не справиться с целой армией, вооруженной духовными оружиями, — гаденько ухмыльнулся Иллас. — Что ж, ты сам сделал свой выбор. Ломать упорных ещё приятней. Я заставлю тебя принять мой Фантазм, а после этого ты станешь лучшим моим солдатом.
За окнами раздалось множественно хлопанье крыльев, и они потемнели — армия Илласа начала рваться в окна.
— Ну что там?
— Совсем немного осталось. Ещё пару минут, и мы будем на месте, а вместе с нами прибудет подкрепление.
— Понятно, только продержись Ян.
Я вертелся волчком отбиваясь от сотен вампиров — около пятисот я спутал нитями, но их было слишком много, чтобы сражаться со всеми. Я буквально не успевал открыть преддверье или Врата Проводника, чтобы отступить, меня теснили со всех сторон. Это было моей слабостью. Я мог бы использовать Фантазм, чтобы разом прихлопнуть всех, но тогда бы просто не смог бы сбежать, и умер бы вместе с ними, да и Иллас бы выжил. Моя жизнь в обмен на его — слишком неравноценный обмен. Несколько раз я ещё раз пытался достать его, но бесполезно — меч проходил сквозь него.
Надежда Хельги на спасение таяла как лёд весной — хотя Ян был силён, но справиться сразу с таким количеством противников вооружённых мечами он просто не мог — они не давали ему применить его самые сильные техники, он уже не стремился нападать, а просто отражал атаки.
— Эй, Иллас, я сдаюсь! — заорал он. — Отзывай свой гарем, и я даю слово, что брошу меч, и делай там то, что хотел!
Сердце Хельги упало окончательно.
— Здесь такая же синергия, которую мы обнаруживали рядом с новыми трупами!
— Это тот убийца, который пил кровь по ночам!
— Быстрее! Мы должны спешить!
Я успел, вытянуть руку и выронил меч на пол. Все вокруг замерли. Иллас медленно и не спеша двинулся ко мне.
— Держите его руки, — приказал он.
Сразу четыре девицы навалились на меня растягивая мои руки и не давая пошевелиться.
— Зачем ты это сделал, Ян? — спросила Хельга глядя на меня не верующими глазами.
Я не ответил.
— Правильное решение, — кивнул Иллас приближаясь ко мне. — Будет не больно — раны моего меча быстро затягиваются. Особенно, если ты выпьешь после этого крови.
Он легко крутанул мечом.
— Мой меч сделал из особого сплава, в котором есть кость вымерших существ — Носферату. А мой Катарсис называется Обращение. Когда я втыкаю меч в человека, то он становится невероятно сильным, и невероятно быстрым. Правда после этого ему приходится регулярно пить кровь. А самые сильные получают даже способность летать, и множество других.
Невозможно противостоять этому Катарсису, но если это случается, то меч просто ломается. Впрочем, даже после этого его легко починить — просто дав крови сильного человека. Готовься пополнить ряды моей армии, Ян.
Хельга зажмурилась, когда меч свистнул, вонзаясь в грудь Яна. Единственное, что она сейчас могла сделать — это зажмуриться. Раздался знакомый чавкающий звук от меча входящего в плоть, а затем послышались звуки льющейся крови, а затем смех Яна.
— Как? — раздался вопль. — Как ты это сделал, Ян Фалькон⁈
Ответом ему послужил лишь смех. Хельга открыла глаза. Что тут происходит?
Иллас смотрел на свой меч, по которому пробежала трещина.
— Как⁈ Как ты это сделал⁈ Мой меч пробивает любые доспехи, я видел, как хрустнул доспех! Всё должно было получиться! Моя синергия превосходит твою по силе, и она же превосходит её по группе, Фантазм должен был сработать!
Ян закашлялся и рассмеялся в ответ.
— Ты не учёл одного Дракула, — моего Фантазма. Перед тем как положить меч, я использовал Фантазм, и использовал на том событии, когда ты бьешь меня в грудь. У этого события было множество последствий, но два из них были более очевидными — ты ранишь меня, и я превращаюсь в тебе подобное, и второе — твой Фантазм не срабатывает. Наиболее вероятным было первое событие, но с помощью своего Фантазма я добавил синергии и сделал второе событие более вероятным. Его вероятность стала равна восьмидесяти процентам. Это был единственный способ заставить тебя отключить бестелесность и лишить тебя твоей силы. Ты ведь знал, что чтобы отменить чужой Фантазм, нужно просто сломать чужой меч? Мне даже не пришлось ломать твой меч — у него оказалось ещё одно очень необычное свойство — если он не может выполнить Фантазм, то просто ломается.
Иллас замер, глядя на собственный меч, от которого остались только две трети.
— Невероятно, — прошептал он. — Но и ты не выйдешь победителем — я просто убью тебя, а твоя кровь восстановит мой меч.
Я снова закашлялся рассмеявшись:
— Ошибаешься. Твой Фантазм отменён. Твоя армия больше тебе не подчиняется. Как ты говорил мне недавно? Невозможно сражаться с тысячной армией, особенно когда у каждого есть духовное оружие. Готовься — потому, что у тебя его теперь нет.
Хельга почувствовала, что чувство жажды, которое мучило её в последние дни исчезает, а невидимые оковы, управлявшие ей, спадают, и она снова может действовать по собственно воле. Остальные девушки на секунду замерли, прислушиваясь к своим ощущениям, а затем все взгляды повернулись к Илласу.
В наступившей тишине раздался голос Яна:
— Прощай, Иллас.
— Его нужно спасти!
— Пусть добьёт его, тогда он станет сильнее, и исцеление ускорится!
Я почувствовал, как кто-то мягко берёт меня за руку.
— Ян, ударь его, и тебе сразу станет легче. Тебе нужно только добить его.
Я перехватил поудобнее меч и навалился на него. Меч вошёл в чьё-то тело, а затем я почувствовал, как мощный прилив синергии ударил в меня, и осталось только одно чувство — победы.
Я медленно приходил в себя по ощущениям под спиной был мягкий матрас, а я сам был прикрыт каким-то пледом или простынёй. Под простынёй ощущались бинты, которые стягивали мою грудь.
Я открыл глаза. Над головой белый потолок. Точно больница. Давно я не заглядывал сюда. Кажется, в последний раз я был здесь, когда сражался со стариной Нилом Конари.
Рядом с моей кроватью сидел отец.
— Поздравляю Ян. Ты смог это сделать.
— Приятно слышать. Почему я сейчас в бинтах?
— Раны от духовного оружия заживают всегда медленней, а если рана нанесена Катарсисом, или Фантазмом, то ещё медленней. Признаться в этот раз ты сильно меня напугал.
— Ты же знаешь, что я не твой сын.
— Знаю, но ничего с этим поделать не могу.
— Ян, ты жив! — сразу после отца ко мне ворвалась небольшая делегация — два брата, и все мои друзья.
— Жив, жив, что мне сделается.
— Это же Ян, — Слава ткнул Диму в бок. — Вспомни, как тогда он впечатал в стену этот типа с Пепельным Мечом.
— А, ну да.
Эшли молча обняла меня, а после неё и остальные девочки.
— А что было после того, как этот хмырь потерял свой меч?
Дима хихикнул.
— Озверевшие дамочки просто разорвали его на части, а потом дали тебе возможность добить его, чтобы ты поправился и стал сильней, так что по идее ты должен стать ещё сильней.
— А что было с Хельгой?
— Провели очень и очень много допросов, — пожала плечами Кристина. — В конце концов, её оправдали, проверив, говорит ли она правду, и признали невинной. Но всё равно, после такого пятна в репутации путь ей закрыт много куда.
— Множество допросов? Сколько же я тут лежу уже?
— Сутки.
Мы поболтали ещё немного, после чего моим друзьям пришлось покинуть палату, а мне остаться — меня отпускать пока не хотели. Пока у меня появилось свободное время я снова углубился в чтение. Эх, были времена, когда я читал гораздо чащею
Был уже почти поздний вечер когда ко мне тихо постучали.
— Войдите.
На пороге стояла Хельга, но в этот раз она выглядела смущённой и подавленной.
— Проходи. Извини, что не могу встать — врачи пока не разрешали делать этого.
— Ничего страшного, — кротко ответила Хельга и тихо пройдя села рядом с кроватью.
Первый раз видел её такой. Обычно эта гордая воительница выглядела сильной и независимой, несгибаемой леди, а сейчас выглядела обычной девушкой. Я не спешил начинать разговор, давая ей время собраться с мыслями.
— Ты знаешь, Ян, я завидовала тебе, — начала она. — Ещё никогда я не встречала таких сильных людей как ты. Я не привыкла проигрывать. Ты, наверное, и сам видел, как я воспринимала все поражения, и как хотела реванша снова и снова. Я просто не могла смириться с поражением. Я не могла вынести мысль, что проиграла, и наверное тогда во мне и зародилось это чувство.
Я промолчал, давая ей возможность выговориться.
— Потом, когда я уехала, стало легче, но потом, когда мы встретились здесь, в Пекине, всё началось снова. И тогда, ты снова победил меня. Я не могла понять, что со мной твориться. И тогда же я почувствовала себя больше всего подавленной. И именно тогда меня нашёл Иллас, и я уже не о чём не думая согласилась на его предложение получить силу. Какой же я была дурой. Остальное ты знаешь, но даже тогда, когда ты сражался с ним, ты не проиграл, ты смог найти выход.
По её лицу покатились слёзы.
Слегка поморщившись от боли я сел и приобнял её. Оказывается даже железные воительницы плачут.
Хельга плакала приходя в себя около пятнадцати минут, а затем успокоилась и тихо сказала: