4 гг. – 9-10 % ВВП; 1995 г. – 20 %; 1996 г. – 23 %[161].
| 1992 | 1995 | 1997 | 1998 | 1999 | I 2000 | 2001 | 2002 | Всего с начала приватизации по состоянию на 1 января 2003 г. | |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Число приватизированных жилых помещений, тыс. | 2631 | 1529 | 1198 | 959 | 896 | 922 | 1302 | 1395 | 22339 |
| Площадь приватизированных жилых помещений, млн. 1 м² | 132 | 72 | 56 | 46 | 39 | 42 | 62 | 68 | 1098 |
| Удельный вес приватизированных жилых помещений в 1 общем числе жилых помещений, подлежащих приватизации, процентов 1 | 8 | 6 | 5 | 5 | 5 | 4 | 6 | 7 | 61 |
| Электроэнергетика | 100 | 74,4 |
| Топливная промышленность | 100 | 64,4 |
| Нефтедобывающая | 100 | 67,3 |
| Нефтеперерабатывающая | 100 | 62,1 |
| Газовая | 100 | 85,2 |
| Угольная | 100 | 66,1 |
| Черная металлургия | 100 | 52,2 |
| Цветная металлургия | 100 | 53,7 |
| Химическая промышленность | 100 | 42,3 |
| Машиностроение и металлообработка | 100 | 32,5 |
| Лесная и деревообрабатывающая промышленность | 100 | 33,5 |
| Промышленность лесных материалов | 100 | 29,9 |
| Легкая промышленность | 100 | 11,5 |
| Пищевая промышленность | 100 | 47,2 |
По словам И. Лещинского, инженера-технолога одного из российских металлургических заводов: «Тяжелому машиностроению в 90-е годы был нанесен смертельный удар; несомненно, по уровню производства станков, кузнечно-прессового и прокатного оборудования мы отброшены в 30-40-е годы XX века»[164]. Упадок промышленного производства в значительной степени обуславливался разрывом производственных цепочек, созданных в советские годы. Рыночная экономика в России делала первые шаги задом наперед – основной тенденцией стало разукрупнение промышленности. В 1990 г. в РСФСР было 26,9 тыс. промышленных предприятий (23,1 млн человек пром. персонала, 17 млн рабочих), в 2004 г. стало 155 тыс. предприятий (12,8 пром. персонала, 8,5 млн рабочих)[165]. Советский Союз, строившийся как одна большая фабрика, в которой отрасли промышленности играли роль отдельных цехов, был основан на тесной интеграции и специализации различных предприятий и регионов[166]. Олигархи, которые покупали советские заводы, никак не учитывали этот факт, действуя по принципу: «Хватать все, что можно приватизировать»[167]. Вот почему в руках одного крупного олигарха могли оказаться активы металлургических, деревообрабатывающих, текстильных предприятий.
В 1996 г. от общего числа предприятий и организаций (2 249,5 тыс.) 14,3 % приходилось на государственную собственность, 8,8 % – муниципальная, частная собственность – 63,4[168]. По объему промышленной продукции и численности промышленно-производственного персонала (1995 г.): государственная собственность – 9,7 % и 15,9 %; частная – 18,9 % и 27,3 %; смешанная российская – 66,9 % и 52,8 %[169]. В 2001 г.: государственная собственность – 8,1 % и 13,2 %; частная – 43,2 % и 46,1 %; смешанная российская – 29,9 % и 29,6 %[170]. Таким образом, за несколько лет произошло разгосударствление собственности и всей российской экономии. Стремительность российской приватизации в значительной степени объясняется тем, что ее стихийный этап началась за несколько лет до выхода президентских указов.
| Государственный сектор | Частный сектор | |
|---|---|---|
| Легкая промышленность | 52 | 48 |
| Пищевая промышленность | 53 | 47 |
| Строительство | 65 | 35 |
| Промышленность стройматериалов | 54 | 46 |
| Автотранспорт и авторемонт | 58 | 42 |
| Торговля оптовая | 53 | 47 |
| Торговля розничная | 45 | 55' |
| Общественное питание | 53 | 47 |
| Бытовое обслуживание | 45 | 55 |
| Прочие | 79 | 21 |
| Всего по России | 59 | 41 |
Доля частного сектора определялась как отношение числа приватизированных предприятий к сумме приватизированных предприятий и госпредприятий с самостоятельным балансом на ту же дату. Частные предприятия, образованные вне приватизационного процесса в оценке, не учитывались.
По сравнению с концом 1990 г. в 1995 г. розничные цены выросли в 3668 раз, средняя реальная заработная плата упала до 48 % к уровню 1990 г. Только по официальной статистике средняя продолжительность жизни мужчин с 64 лет (1990 г.) уменьшилась до 58 лет (1995 г.), а женщин – с 74 лет до 71,5[172]. За одиннадцать лет истории постсоветской России численность населения сократилась с 148,515 млн человек в 1991 г. до 145,167 млн человек в 2002 г.[173] Если учитывать только естественный прирост населения, то вполне обоснованно можно говорить о демографической катастрофе, которую России пережила в 1990-е гг. Становление капитализма в России привело к массовому обнищанию населения и катастрофическому падению промышленного производства[174]. Миллионы людей оказались выброшенными на улицы. Многие граждане стали выживать за счет натурального хозяйства, работая на своих огородах. Индекс с/х продукции произведенной в личных подсобных хозяйствах за период 1990–1998 гг. вырос с 29,6 % до 58,6 %[175]. Людмила Булавка метко назвала этот процесс «окрестьяниванием рабочих»[176].
| 1992 | 1993 | 1994 | 1995 | 1996 | 1997 | 1998 | 1999 | 2000 | |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| млн человек | 49,7 | 46,9 | 33,3 | 36,3 | 32,3 | 30,3 | 34,0 | 41,2 | 41,9 |
| в % от общей численности населения | 33,5 | 31,5 | 22,4 | 24,7 | 22,0 | 20,7 | 23,3 | 28,3 | 28,9 |
| в % к предыдущему году | … | 94,4 | 71,0 | 109,0 | 89,0 | 93,8 | 112,2 | 121,2 | 85,0 |
В ходе действие ельцинского режима происходило разрушение советского рабочего класса. Закрытие сотен заводов привело к люмпенизации огромной массы людей, толкнув их в криминал или на социальное дно. Люмпенизация рабочего класса в 1990-е гг. была результатом политики буржуазного режима, уничтожавшего „социальную базу левого движения. В условиях резкого падения уровня жизни многие рабочие вместо коллективных действий делали ставку на индивидуальное выживание за счет «оппортунистического поведения»: кража на производстве, нелегальная работа на частного заказчика и т. д.[178] Падение уровня жизни оказалось настолько катастрофическим, что рабочих стал интересовать только один вопрос: «Как выжить?». Работа на предприятии, даже без зарплаты, давала надежду на воспроизводство традиционного уклада жизни. Отметим, что в 1990-е гг. постсоветские предприятия продолжали выступать в роли своеобразной индустриальной общины[179], которая распределяла материальные блага: потребительские товары, путевки, места в детские сады, жилье от предприятия и т. д.
В СССР на каждом производстве была выстроена очень сильная корпоративная вертикаль, находясь в которой рабочий оставался в большей степени солидарен с директором своего завода, нежели с рабочим с соседнего предприятия. В качестве примера можно привести отраслевую забастовку угольщиков в 1995 г., когда одни шахты бастовали, а другие компании наращивали свое производство, чтобы захватить рынок конкурента. Рабочие на таких предприятиях были солидарны со своим руководством, а не с рабочими соседней шахты[180].
Корпоративная вертикаль мешала выстраиванию в 1990-е гг. горизонтальных связей внутри пролетариата, так как на большинстве заводов рабочие вели себя так, как и в советские годы, воспринимая дирекцию как своего союзника, а не противника в классовой борьбе. Рабочие держались за свой завод, несмотря на огромные задолженности, потому, что в его работе сохранялись патерналистские элементы советской распределительной системы. В условиях кризиса этот патернализм для рабочих приобрел еще большее значение в целях их физического выживания.