власти периодически организовывают крупные спортивные проекты (Олимпиада, Чемпионат мира по футболу), подготовка которых распределяется между приближенными к Кремлю олигархами. По подсчетам Соколова, на Сочинской олимпиаде, которая стоила 1,5 трлн рублей, инсайдерская рента достигала на разных проектах – от 30 до 60 % затрат. Не желая инвестировать деньги в стратегическое развитие промышленного производства, бюрократия и крупный капитал снимают сливки на относительно недолгосрочных проектах, которые не имеют для страны большого экономического значения (стадионы и т. д.).
| Показатели | 2008 | 2009 | 2010 | 2011 | 2012 | 2013 | 2014 | 2015 | 2016 | Всего за 2008-2016 |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Дивиденды, млрд руб. | 53,2 | 10,1 | 45,2 | 79,4 | 212,6 | 134,8 | 220,2 | 259,8 | 919,0 | 1934,3 |
| К доходам бюджета, % | 0,6 | 0,1 | 0,5 | 0,7 | 1,7 | 1,0 | 1,5 | 1,9 | 6,8 | 1,9 |
Как точно указывает исследователь Р. Паппэ, важнейшее значение в формировании российского капитализма сыграла приватизация, которая в глазах общества была нелегитимной[235]. В свою очередь нелегитимность собственности крупной буржуазии обусловила ее изначальную зависимость от государства. Слабое государство времен Ельцина не могло использовать этот фактор, так как остро нуждалось в помощи олигархического капитала для удержания власти. Но усиление государственного аппарата при Путине толкнуло крупный капитал к созданию облака офшоров, которое делает все финансовые потоки видимыми только для инсайдеров. В докладе, подготовленном коллективом известных западных экономистов во главе с Т. Пикетти, говорится, что уже около половины всего национального богатства России находится в офшорах[236]. Согласно исследованию Аннет Альтстадсэтер, Нильса Йоханнсена и Габриеля Зуцмана, российский правящий класс держит в офшорах сумму в 590 млрд долларов (46 % от ВВП). Россию опережают только три страны: Саудовская Аравия (57 % от ВВП, или 368,45 млрд долларов), Венесуэла (65 % от ВВП, данных в абсолютных числах нет), ОАЭ (75 % от ВВП, 261,5 млрд долларов)[237].
Деятельность корпораций и крупных компаний приобретает непрозрачный характер, что достигается за счет создания целой иерархии фиктивных собственников, за которыми скрывается реальный собственник. Основная цель всех этих действий – затруднить контроль общества за крупным бизнесом. Я. Паппэ выделяет трехслойную структуру управления крупных российских компаний: 1) предприятия, производящие товары и услуги; 2) облако офшоров из фиктивных собственников; 3) группа физических лиц, владеющих офшорами[239].
У истоков российского капитализма стояла советская система государственного планирования, на которую огромное влияние оказал глобальный капитализм. Постсоветский правящий класс актуализировал самые отрицательные элементы советской системы. В первую очередь, речь идет о контроле бюрократии за финансовыми потоками предприятий. В советский период внеэкономическое принуждение использовалось для концентрации всех ресурсов в руках государства и реализации крупных экономических проектов, в такой модели коррупция имела побочный характер. В Российской Федерации все встало с ног на голову – административный контроль используется для присвоения и вывода за рубеж государственных средств, создание новых предприятий и строительство различных объектов имеет сопутствующее значение. Структуры параллельной экономики советского времени органично вписались в структуру постсоветского капитализма, становой хребет которого составили кланово-корпоративные группы. Они возникли как осколки огромных ведомственных структур советской экономики. Разрушение единой плановой системы в 1990-е гг. привело к усилению внутриведомственных неформальных связей и возникновении в 2000-е выстроенной и упорядоченной инфраструктуры инсайдерского контроля.
Российский капитализм вышел на историческую арену в эпоху торжества финансовой глобализации, которая ознаменовала новый этап в развитии мирового рынка[241]. Высокая мобильность капитала наложила огромный отпечаток на российскую буржуазию, придав ей изначально компрадорский характер. Слом советской экономики и возникновение полупериферийно-го капитализма привели к возникновению хронического процесса вывоза капитала из России в страны центра. Только по официальным данным Центрального банка России вывоз капитала из России частным сектором составил в период между 1994–2017 гг. 828,9 млрд долларов[242]. В 2014 г. отток капитала достиг исторического максимума в новейшей истории России, составив 152 млрд долларов, что равно 7,5 % ВВП[243]. Но наряду с оттоком капитала, осуществляемого частным сектором, российское государство также активно выводит деньги за рубеж двумя путями: 1) оплата внешнего госдолга; 2) покупка ценных бумаг США. С учетом этого, по оценке О. Комолова, сумма чистого оттока капитала из России за последнее двадцатилетие составила более 1 трлн долларов[244].
Вывоз капитала из России был обусловлен вовсе не злой волей российской буржуазии, а объективной тенденцией современного капитализма – концентрацией прибавочной стоимости в экономиках, где органическое строение капитала выше, что обеспечивает превышение трудовой стоимости над ценой производства. Прибавочная стоимость создается живым трудом рабочего, но распределяется она пропорционально капиталу. Капитал стремится в те отрасли, где норма прибыли выше. После расширения производства происходит стабилизация цен. Как известно, цены на промышленные товары падают медленнее, чем на сырье. И поэтому степень капиталовооруженности труда оказывает прямое влияние на конечное перераспределение капитала. В рамках мировых производственных цепочек основная доля прибавочной стоимости создается в тех элементах цепи, где концентрируются наиболее трудоемкие операции, т. е. используется большая доля переменного капитала. Но вследствие диспаритета цен и концентрации наиболее наукоемких элементов производственной цепочки в странах-центрах, прибавочная стоимость, созданная на периферии, переходит в центр миро-системы[245]. Эксплуатация странами-ядрами мировой периферии основывается на присвоении центром значительной части фонда труда зависимых стран, вследствие чего на безвозмездной основе периферия финансирует развитые капиталистические страны, закрепляя свое экономическое отставание[246].
Зависимый характер российского капитализма определяет огромные диспропорции в развитии национального хозяйства. Основные инвестиции идут в добывающий сектор, в то время как обрабатывающая промышленность явно деградирует. В этой связи Р. Дзарасов делает важный вывод о том, что в рамках существующей экономической модели Россию ждет дальнейшая деградация обрабатывающей промышленности и архаизация всего общества.
На наш взгляд, представленный выше анализ позволяет пересмотреть распространенный тезис о наличии в современной России классического государственно-монополистического капитализма. Классический монополистический капитализм, сформировавшийся в результате Первой мировой войны, базировался на высокоразвитой промышленной индустрии, которая частично национализировалась для концентрации ресурсов и лучшего управления в руках государства. Монополистический капитализм в начале XX века базировался на национальном хозяйстве, в связи с чем монополия использовалась в таких среднеразвитых странах как Российская империя в качестве средства накопления капитала для развития тяжелой индустрии.
Как отмечает Р. Дзарасов, в истории мирового капитализма с 1970-х гг. наступил качественно новый этап развития, который характеризуется тем, что «мирохозяйственные процессы начали доминировать над народнохозяйственными»[248]. Вследствие развития технологий и путей сообщения средства производства приобрели качественно новый уровень мобильности. В конце XX века возникли мировые производственные цепочки, разделившие все капиталистическое страны на три этажа: центр, полупериферия, периферия. Россия в силу масштабов своей территории и советского наследия (экономическая инфраструктура, ядерное оружие) смогла пока сохранить за собой статус полупериферии.
В российской экономике присутствуют монополии, но они носят квазигосударственный характер, так как цель их работы не соответствует основной парадигме классического государственно-монополистического капитализма – накоплению капитала в рамках национального хозяйства. Экономическая модель современной России в силу ценового диспаритета и иных факторов выступает просто донором крупнейших капиталистических стран. В данной схеме госкорпорации – средства не накопления капитала внутри России, а его вывода за рубеж и концентрации в странах центра. В силу жесткой иерархичности мировой капиталистической системы, в России невозможен национально-ориентированный капитализм. Страны капиталистической полупериферии и периферии в силу структуры цен, занижения национальной валюты зависимых стран, технологического и военного отставания обречены на зависимость от стран центра